Тайны призрачного замка

Чжулю застыл в дверях, картина что предстала его глазам была поистине удивительной, чем заставила замереть на какое-то время, не издавая звуков, а просто наблюдая. Демон сидел у постели его бывшего господина, хмуро смотря на бледное лицо и перебирая взмокшие пряди, иногда меняя мокрую повязку на взмокшем лбу. Он не кинул его обратно в подземелья, за то что юноша якобы сам спровоцировал тех господ, не наказал его очередным унижением и даже не отправил к лекарше за подобное «распутство». Неужели он понял что юноша не был виноват в случившемся? Что те пьяные заклинатели сами взяли его, решив что демон решил спрятать от них одну из шлюх? Их даже не смутили слова того слуги из клана Цзян о том, что Чао являлся личной игрушкой господина, которую лучше не трогать? Тому мальчишке слуге тоже досталось, благо отделался порванной одеждой и сильным испугом. Чжулю был ему благодарен, ведь именно он прибежав в слезах к своей лекарше, рассказал ей, а потом и господину о случившемся. Демон тогда сильно разозлился, но как выяснил заклинатель не на слабого и беззащитного юношу, лишенного золотого ядра, а на тех самых заклинателей. Что могло произойти что он стал так добр к нему? Неужто в нем проснулась жалость? Сам отнес в покои лекарши и навещает едва ли не каждый час. Чжулю не понимал такого резкого изменения в поведении демона. Он вообще не понимает много чего последнее время. — Глава ордена. Привлекает к себе внимание пленник, все еще стоя в дверях и не решаясь подойти ближе. Неизвестно еще как он отреагирует на его присутствие, ведь запрет на его нахождение рядом с молодым господином так и не был снят. — Вы звали меня. Демон не оборачивается, и волосы его господина перебирать не перестает. Лишь негромко произносит. — Подойди сюда. И мужчина подходит, осторожно, шаг за шагом он оказывается у кровати, всматриваясь в бледное лицо, покрытое россыпью темно-фиолетовых синяков. Его маленькому Чао Чао сильно досталось. Мужчина на силу подавил в себе желание опуститься на колени рядом с постелью своего любимого и целовать каждый синяк на бледной коже, каждую рану оставленную теми грубыми насильниками. Разве можно так поступать со слабым юношей, который не может даже защититься и вынужден лишь плакать моля о пощаде? — С этого дня ты вновь станешь его телохранителем. Будешь охранять на приемах и в другое время когда в замке много чужих людей. Он говорит это тихо, но достаточно серьёзно, заставляя Чжулю изумиться вновь. Этот человек уже второй раз за все время проведенное в замке заставляет его изумиться. Сначала когда едва не сделал из его бывшего господина послушную наложницу, теперь же когда говорит о его защите. Не уж то в темном сердце демона все же есть хоть мелкие крупицы доброты к этому человеку? Он жалеет его? Но почему… Неужели он решил сжалиться над его молодым господином и позволить им вновь быть вместе? Нет. Ибо дальше демон добавляет. — Ты должен делать это не заметно, и подходить к нему только в кретических ситуациях. В чем причина этого приказа Чжулю не понимал. Он что украдет его? И куда они пойдут? Два призрака получившие тела, но не имеющие возможности чувствовать в дали от демона? Да и к тому же Чао не сможет и часа продержаться без крови своего господина. Тогда в чем смысл? Что Чжулю сможет сделать с игрушкой демона? — Почему вы запрещаете мне подходить к нему? Демон все же оборачивается, и в этот момент юноша морщится и нервно пытается схватиться за что-то пальцами. Он мечется по кровати, дрожа и пытаясь за что-то так отчаянно опереться, ухватиться дабы не оставаться одному во тьме. — Вээй Линг… Глава ордена вновь возвращается к нему, осторожно переплетая пальцы в которые тут же с силой впиваются другие. Юноша еще несколько тяжелых минут мечется по постели, а затем затихает, прижавшись к теплому боку демона, стараясь быть ближе в поисках защиты. — Хозяин… он тихо всхлипывает и сново плачет, так и не открыв глаза. — Успокойся. Привычным тоном говорит демон, но затем осекшись, говорит уже более мягче, склоняясь ближе к юноше. — Тише, я здесь. Тебя больше никто не тронет. Можешь поспать. Уговоры срабатывают, но не сразу. Чао словно бы не понимает слов, он отчаянно тянется к голосу пытаясь найти его источник, лишь спустя несколько тяжелых минут он наконец затихает вцепившись в черные одежды, свернувшись в клубочек и обхватив талию хозяина руками и ногами. И Чжулю снова изумляется. Если раньше демон бы грубо схватил его за шкирку и силой оторвал от себя, то сейчас же он осторожно поправляет сбившееся одеяло, позволяя юноше поудобнее устроиться головой на его коленях. — Поспи, тебе нужно восстанавливать силы, чтобы наконец вернуться в сознание. Он вновь начинает мягко перебирать его пришедшие в полнейший беспорядок от долгих метаний волосы, утирая со лба новые капли пота. Юноша не перестает дрожать, но все же успокаивается. — Не оставляйте меня… я ведь не испорченный… он хрипит сорванным голосом и сново плачет, у Чжулю сердце заливается кровью. Во что они превратили его господина? Что это за пародия на самого себя? Наплевав на приказ, он садится рядом прямо на пол, осторожно поглаживая своего мальчика по руке. — Никто тебя не оставит. Не бойся ты не один. Чао вздрагивает от знакомого и такого нежного голоса и слепо ищет второго человека, а затем найдя, хватается за темные одежды, все еще не отпуская демона. Вэй Линг на это ничего не говорит, но и не запрещает, позволяя своей игрушке, сжимать слабыми кулачками их обоих. Да и игрушке ли во все? Старшему Вэньцу кажется что теперь отношение демона к его господину явно поменялось. Он стал более снисходительным… возможно и статус вещи поднимется хотябы до личной шлюхи, как у его обожаемого А-Яо. Вэнь Чжулю неожиданно осеняет. Догадка весьма рискованная, но если это последний шанс вернуть его Чао Чао, стоит рискнуть. — Вы пробывали дать ему своей крови? Повернувшись к своему пленителю спрашивает мужчина. — У него была сильная лихорадка, у меня были опасения, что он не выдержит и моя кровь попросту убьет его. Вэй Линг говорит тихо, но достаточно серьезно. И теперь Чжулю точно убежден, что демон переживает. — Сейчас лихорадка спала. Он оглаживает вцепившееся в него бледные пальцы. — Он сильный, он справиться. Только пожалуйста попробуйте. Демон хмуро смотрит на него, но все же подносит к своему запястью небольшой нож, найденный тут же в лазарете. — Я очень на это надеюсь. Если же нет, ты сам обрек его на смерть. Сделав аккуратный надрез на запястье он подносит его к губам юноши, но тот отворачивается, пряча лицо в жесткую ткань. — Нет пожалуйста господин… не нужно меня убивать… я ведь все еще могу быть вам полезен. Я не грязный… Юноше страшно и Вэй Линг чувствует этот страх. Мальчишка не хочет умирать вновь, он помнит что это больно и страшно. Он уже умирал однажды. И всеми силами старался не допустить подобного вновь. За год в замке хозяина он уже усвоил как нужно было себя вести, чтобы не было больно. Ее Чао боялся, очень. Со временем эта осторожность переросла в привычку, поддерживаясь постоянным напряжением и страхом. Юноша понимал, помнил о том, что всего лишь призрак получивший тело и имеющий возможность чувствовать благодаря крови демона. Можно сказать что он был почти живой. Так же он понимал, что возможно можно изменить свое положение, его хозяин ведь умеет быть ласковым и снисходительным, нужно лишь постараться завоевывать его доверие. Яо же как-то смог! Правда он не причинял Вэй Лингу столько боли и не убивал его семью. Да и не он стал главной причиной того, кем Вэй Линг является сейчас. Он наивно надеялся, что если будет послушным и ласковым, хозяин наконец сможет хотя бы немного его пожалеть. Ни о каком прощении речи идти не могло. Но после той ночи… Его господин никогда ненавидел испорченные вещи. Испорченные слуги никогда не задерживались в этом замке, и пусть даже это была не их вина, демон терпеть не мог когда трогают его! Видимо теперь с ним будет тоже самое. Этого юноша боялся до дрожи, это то и держало его во тьме, не давая прийти в сознание. Он тихо воет сорванным голосом, но демон осторожно поднимает его лицо, поднося запястье к губам. — Я не собираюсь тебя убивать, это поможет тебе выжить. Серьезно говорит он. И Чао неуверенно касается губами пореза, делая первый глоток, а потом жадно припадает к ранке, начиная пить. Вэй Линг едва успевает убрать руку, когда решает что его мальчику уже достаточно. Тот неудовлетворённо и слепо тянется к убранной руке, но ощущает губами лишь пустоту. Спустя несколько тяжелых минут он все же открывает глаза, жмурясь и ища убранную руку. — Можно еще? Пожалуйста? Голос его тихий, но связки по тихонько начинают восстанавливаться. Все же кровь хозяина может и исцелять если он того пожелает. Демон не сдерживает улыбки, вместе с ним улыбается и Чжулю. — Разве что немного. Мужчина возвращает ему свое запястье и юноша вновь начинает жадно пить. Облизывая вымазанные в крови губы. А затем сам отрывается от запястья зализывая уже почти затянувшуюся ранку. — Спасибо… Он все еще не очень понимает что произошло, да и вообще почему его господин улыбается, а рядом с ним так же улыбается его Чжулю. Стоп Чжулю? Воспоминания нахлынули волной и он машинально отшатнулся, мельком нервно отмечая что одет он не в привычное женское нижнее платье алого цвета, а в простое, но довольно уютное ханьфу, а сверху… плащ его хозяина? Он нервно тянется к застежкам, путаясь пальцами и пытаясь их расстегнуть, пока Чжулю не ловит его пальцы. — Нужно… нужно его снять. Господин ведь разозлиться. Он смотрит затравленным взглядом, словно пытаясь донести истину маленькому ребенку. Ему страшно, чертовски страшно. Ведь если Вэй Линг увидит на своей осквернённой игрушке, свою одежду, придушит этим же плащом на месте. — Не хочу чтобы он злился… тогда он точно избавиться от меня, ведь я… он замолкает смотря своими расширенными карими глазами. И неожиданно чувствует как его ухватив за запястье тянут обратно на колени. Получилось грубее чем должно было, но юноша покорно садиться, переставая кажется даже дышать. — Хозяин… — Тише. Демон утыкается в изгиб плеча, целуя чернеющий синяк и это кажется таким необычным, что юноша весь сжимается, словно его только что ударили. — Не волнуйся об этих тряпках. Я сам их на тебя надел, чтобы твоя лихорадка не развилась еще сильнее. Он не видит как Чжулю за его спиной улыбается, наблюдая за столь милой картиной. И всё-таки он за него переживает. — Господин? Вы не злитесь? Или вы ждали пока я перейду в себя, чтобы вышвырнуть из замка? Голос дрожит, но Чао не может с собой ничего поделать. Ему чертовски страшно! — За что я должен на тебя злиться? За то что они перешли черту и взяли тебя без моего разрешения? Или за то что ты прижимался ко мне в поиске ласки и защиты как маленький котенок? Юноша не может поверить в услышанное. Он сам прижимался к нему? Видимо пока он был без сознания организм сам выдал все его потаенные желания. Ведь после большого количества времени проведенного в боли и унижении ему отчаянно хотелось ласки. Хоть немного. Совсем чуть чуть. Чтобы господин хоть раз повел себя с ним хотя бы как с любимой игрушкой, до его обожаемых мужей ему было очень далеко. И демон не оттолкнул его? С его то статусом вещи или же попросту его подстилки. Да еще и позволил быть рядом Чжулю? Он точно что-то пропустил пока был без сознания. — Вы… почему вы так добры ко мне? Вопрос звучит очень тихо и юноша не решается поднять глаза. Ему страшно. Черт возьми ему вновь чертовски страшно. — По тому что ты маленький бездомный котенок. Он повернул его подбородок к себе, заставляя смотреть в глаза. — А если честно я и сам не знаю. Можешь считать что ты разжалобил меня и получил мое снисхождение. Чао удивленно вздыхает, но затем осторожно прижимается к демону, ощущая его тепло. Это ведь то чего он хотел? Что так старался заслужить? — Ах да. Еще я все же разрешаю тебе находиться рядом с Чжулю, но если опять ослушаешься или же выкинешь какую-то глупость. Я точно отправлю тебя в подземелья! Голос звучит серьезно, но мягкое поглаживание по спине, говорит о том, что демон и правда станет более снисходительным. И это успокаивало юношу. Заставляя прижаться сильнее. Чао кивает тихонько бормоча под нос. «Ну хоть не отправите к лекарше, чтобы сделать послушную наложницу»