"Дыши..."

      Каваки зашел в больницу, положив руки в карманы, отпуская голову вниз, он шел вперед пока его не остановила одна медсестра. — Каваки? — произнесла девушка, подойдя к нему. — О, медсестра… Здравствуйте, давно не виделись. — Буквально вчера виделись, господин Узумаки. — Не зовите меня так… — Почему же? Вы же сын Узумаки Наруто, хоть и приемный. — Я не заслуживаю эту фамилию. — Не говорите так. — Могу я зайти к… — К отцу? — Да, пожалуйста. — Конечно.       Согласившись, девушка провела его на третий этаж и пока Каваки стоял вместе с ней в лифте, ожидая нужного этажа, он смотрел на пол, медсестра же смотрела на него, с грусть и печалью на глазах. — Кто мог подумать, что время так быстро летит. Раньше Седьмой тащил вас в больницу и каждый день навещал вас, а теперь… — А теперь мы поменялись местами. — Именно. — Как же я хотел, чтобы этого не произошло, но почему. — Не грустите.       Они вышли из лифта и его повели до конца коридора, свернув на лево, она открыла дверь, самой дальней комнаты и пропустила Узумаки, а сама же ушла оттуда, еще раз посмотрев на спину Каваки, понимая его чувства. Каваки сделал несколько шагов вперед и остановился. — Здравствуй, отец…       В ответ он услышал — ничего. В комнате царила только противный звук аппарата, который обеспечивал Седьмому нужный ему воздух. Каваки подошел к нему и пододвинув стул к Наруто, присел, посмотрев на его не подвижную ладонь, прикусил губу и сжимая глаза, попытался забыть о плохом и поговорить. — Старик, не устал лежать? — Узумаки дотронулся до лба Наруто и почувствовав холод, убрал трясущую ладонь, — все тебя ждут, ты же знаешь? Все, Наруто.       Он посмотрел на тумбочку, где лежала ваза, с уже умершими розами, их, наверное, принесла Сарада. — Красивые розы, да? Точнее были молодыми, но время… Точно… Время. Наруто, а помнишь, как ты сказал, что мы, как цветы? Растем и растем и приходит время, когда ты начинаешь погибать, это иногда можно не замечать, когда ты скрываешь от всех, лишь бы других не огорчать. Ты сделал тоже самое, Наруто. Зачем…       Он взял его ладонь и легонько потянулся к руке, положив ее к своем лбу, тяжело дыша, сдерживал океан слез. В ушах так и звенел звуки Пульсоксиметра, он пытался забыть о них, представляя себе, что Узумаки сидит и улыбаясь ему, разговаривает с ним. Но иллюзия — это мечты, а мечты — это пустая трата времени. — Знаешь, когда мы тренировались, я всегда торопился, чтобы зря не тратить время, думая: «Сколько времени потратил», но даже не подумал о том, сколько его осталось у меня и у тебя, тренируя меня… А помнишь тот день, когда ты впервые попросил меня, называть тебя отцом. Я помню, я сказал: «С черта два», каким надо было мне быть идиотом, чтобы такое говорить… Наруто… Прошу тебя, открой глаза, чтобы я сказал тебе это… Прошу…       Закрыв глаза, струя слезы пробежала по щекам Каваки, оставляя тропинкою свой след. Он сжимал ладонь отца и горько плакал в одиночестве, в комнате, где лежал его родной человек, он сжимал свою футболку — боль в сердце. Она была сильная, ведь этот человек, буквально стал его отцом.       Все подумают, что в этот момент будет только одно — чудо. Однако и его не было. В не ожиданный момент звук аппарата резко поменялось, быстро подняв свою голову, едва увидев через слезливые глаза, он заметил, что зигзаговая линия почему то стала прямая, как его тропинка из слез на щеках. Он торопливо встал со стула и выбив дверь, начал кричать. — Срочно! Медсестра! Сакура Харуно! Сакура Харуно! Кто-нибудь…       Никого на коридоре не было. Странно… Он понимая это, вернулся к Наруто и начал давить на сердце, но это не поможет, ведь это срабатывает только с утонувшими людьми , а не с умирающими… В комнату вбежали медсестры и Сакура, они окружили кровать, некоторые пытались вытащить Каваки, но он держал руку отца, не хотя, отпускать ее. — Дыши… — Хорошо…       Услышав чей-то голос, он поднял голову и увидел перед собой его… В полный рост, здоровый, крепкий и веселый, как всегда, только он светился, перед Узумаки стоял — бог… Глаза Каваки раскрылись широко, зрачки сузились, а перед его очами стало темно, поднимаясь на ноги, он медленно отступал назад. Сакура звала Каваки, но все было без толку, потому что он говорил сам собой. — Каваки? Все хорошо? — Наруто… Я его вижу… — Что?       Не получив ответа, юноша теряет сознание и падает на пол, грохотом. Но закрывающие глаза все еще видели своего светлого отца, хоть и не долго. Аппарат все так же пикал ровной полоской, чтобы врачи не пытались делать… Каваки улыбнувшись, понял, что уже поздно, его отец мертв и уже в царстве грез. Он оказался там, всю жизнь протирая свои слезы… Сероглазые очи закрылись полностью и в темноте мерещились воспоминания с его отцом…