Я тебя отвоюю, у всех других, у той одной.

…Я тебя ненавижу — вижу, Но ко мне ты все ближе, ближе. Ты меня ненавидишь, но, но, но, Но ко мне ты все ближе все равно. Я тебя ненавижу — вижу, Но ко мне ты все ближе, ближе. Ты меня ненавидишь, но, но, но, Но ко мне ты все ближе все равно…

День пошёл не по плану с самого пробуждения, которое было с тяжёлой головой и никуда не девшимися мыслями. Реджина осмотрелась привставая на локоть — Зелины в номере не было, лишь две таблетки и стакан воды, находящиеся поверх сложенного листка бумаги. Она выпила таблетки, и раскрыла записку. «Приходи в себя и приезжай к нам! Ты обещала. Целую» Миллс лишь вздохнула, уронив голову обратно в подушки. Ничего не хотелось. Какой там праздник… не особо хотелось даже жить. Но быть одной ещё хуже, даже чем быть в окружении компании Эммы. Или компании сестры? Какая к черту разница. Главное быть в толпе, а там может и отвлечься получится. С этими мыслями она решила поспать ещё несколько часов. День же Эммы начался более спокойно. Вчера они решили все вопросы по аренде машины и платья, рассчитались, Киллиан в очередной раз упрекал ее в идиотском плане, который по его мнению ничего не решит, на что она отмахивалась, еле сдерживая внутри себя слёзы. Зато эти слёзы лились сегодня с самого утра в три ручья, как только она достала коробки и начала собирать вещи, ругая себя за эту слабость, снова и снова ненавидя себя за то, что она отказывается от этой женщины, хоть и для ее же блага. Коробки к обеду были полностью собраны, она села на полу между ними и закрыла руками лицо, выдыхая горячий воздух и потерся головой, стараясь взять себя в руки. Она сказала всем, что ее не будет. На деле ехать ей было некуда и она просто решила закрыться в комнате, потому что смотреть в глаза друзьям, которые ее отнюдь не поддерживали в этих решениях — было абсолютно невыносимо. Обычно сложно смотреть правде в глаза. Особенно, когда ее так много. Она вновь бежала от проблем. У неё были миллионы планов побегов, но ни одного плана достойного решения. Зачем слушать мнение второго участника, если это только все усложнит? Поразмыслив, что лучший выход выпить успокоительных и забыться во сне, чтобы этот день быстрее подошёл к концу. Хотя бы этот день. Ближе к восьми вечера чёрный Бентли вырулил с парковки отеля и неспешно, смешавшись с потоком машин поехал по направлению к кампусу. Подарки были в упакованы в пакетах на переднем сидении. Реджина же была напряжена, голова все ещё болела и спасительным казался лишь один-другой бокал холодного шампанского. Короткая песцовая шубка с рукавом три четверти, едва доходящая до талии. Чёрное платье с разрезом от бёдра и металлическими вставками на плечах, закрытое под горло. Высокие черные ботфорты на шпильках, красная помада. Идеально прямые волосы, собранные в тугой хвост на затылке. Глаза ярко подведены и пучками наклеены длинные ресницы. Руки крепко и уверенно держат руль. Больше никакой слабости, ни единой мысли об этой девчонке, пообещала она сама себе садясь в машину. Территория к кампуса встретила ее разноцветными огнями, украшенным периметром и абсолютно Рождественско — новогодним настроением, что даже заставило ее улыбнуться. На крыльце ей махала рукой Зелина, которая увидела машину в окно и спустилась встречать. — Ты приехала!!! — она подбежала к машине в одной свитере, сразу открывая водительскую дверь и вытаскивая сестру на улицу, обнимая. — Какая ты активная! — рассмеялась Реджина, при обнимая ее в ответ. — Мы уже потеряли надежду и у тебя телефон отключён! — возмущалась рыжая. — Разрядился, да и зачем он мне сегодня. Так спокойнее. Я обещала приехать и вот я здесь! — улыбнулась она, наконец почувствовав себя на свободе, и хлопнув дверь обошла машину, доставая пакеты с пассажирской стороны. — Пойдём! У нас уже давно всё готово! — забирая пакеты и ключи из рук Реджины, Голд пикнула сигнализацией, убирая их в карман джинсов. — Эй! Ключ! — спохватилась Миллс, кинувшись за прыткой младшей сестрой. — Ты сегодня никуда отсюда не поедешь! — крикнула девушка, скрываясь в дверях. Они зашли в небольшой зал, тот самый, который студенты на этом этаже использовали под репетиционный. Все было украшено гирляндами, звучала веселая музыка, а углу стояла большая елка… в центре был накрыт большой стол, который ломился от еды и особенно от алкоголя, чему Миллс была несказанно рада. Зелина сразу же вручила ей такой необходимый бокал с шампанским и чуть уменьшив громкость на большой колонке, сказала: — Эльза, Руби, Киллиан и Дэвид — вы знаете, кто это! Представлять вас отдельно друг другу нет смысла. Для остальных — прошу любить и жаловать, моя старшая сестра — Реджина Миллс. А это Сидни и Мэри, мы встречаемся частенько в баре, который я и тебе настоятельно рекомендую с нами как-нибудь посетить! — они ходили от одних к другим и Миллс улыбаясь, пожимала протягиваемые ей руки, переодически отпивая из своего бокала. — Не смотря на то, что сегодня здесь есть и мои студенты… для всех я просто Реджина. Спасибо за приглашение, — она с улыбкой погладила сестру по плечу, спускаясь к запястью и легко сжимая ее руку. — Реджина! Вот это подарок к Рождеству! — заржал Джонс, почувствовав себя смелее на своей территории. — Успокойся, Киллиан, сегодня ни лап, ни паутины не будет! — она подмигнула ему, однако опасно обнажив белоснежные зубки в хищном оскале. Эльза, которая стояла под руку с Сидни, поперхнулась шампанским и еле сдержалась, чтобы не пнуть Джонса, который в момент покраснел. — Один — один! — хлопнул он в ладоши. Вечер проходил весело и непринуждённо, Реджине даже казалось, что она отвлеклась и забылась. Первый бокал, второй, третий… она сбилась со счёта. Ее постоянно отвлекал Киллиан своими дурацкими шутками, которые напоминали Миллс о его неразлучности со Свон. В голове то и дело начинало мелькать, как бы блондинка могла осадить его в ответ и в этот момент по лицу женщины пробежала тень грусти. На вчерашние дрожжи шампанское быстро дало нужный эффект и голова не только перестала болеть, но и перед глазами немного начало плыть. Останавливаться не хотелось и она начала пить очередной бокал, услужливо налитый ей кем-то из ребят, даже не следя кем именно. К тому времени, когда закончился обмен подарками, Реджина решила, что ей необходим свежий воздух. Она достала пачку сигарет и зажигалку из кармана шубы, подцепив свой клатч на плечо и незаметно выскользнула за дверь, подкуривая в коридоре, удачно заходя на общую кухню, где было открыто окно. Присев одним бедром на широкий подоконник, она откинула голову назад, опираясь на стенку и затянулась, прикрывая глаза. От сигареты сознание притупилось ещё сильнее, но она продолжала вдыхать и выдыхать горький ментоловый дым. Опустив глаза на пачку. Тонкий Вог ментол. И ее зажигалка. Ее марка сигарет. Вкус. Это был один из ЕЁ вкусов. Чертовой маленькой предательницы. Миллс закашлялась. Затушив сигарету и чуть пошатнувшись, встала на обе ноги, оставляя пачку и зажигалку на окне, развернулась в сторону выхода из кухни. Она была на этом этаже. Тогда с ней же. Она помнила ее комнату. Ей было достаточно одного раза, чтобы запомнить. В голове мелькали воспоминания из скандала, их объятий под шубой, трясущиеся худые плечи, абсолютно замёрзшие губы и их первый поцелуй. Злость вернулась. Губы скривились в презрительной пьяной улыбке и остановившись у двери Свон, Реджина с силой ударила по ней кулаком, заранее зная что там никого нет. Свет не горел, да и Зелина сказала, что девушки не будет. Она отшатнулась от собственного удара, в который была вложена вся обида и разочарование. Не чувствуя боли в руке, она сделала несколько шагов назад и тут дверь неожиданно распахнулась, через секунду после этого в комнате зажегся торшер и перед женщиной предстала ничего не понимающая сонная Свон, босиком и в длинной клетчатой рубашке. — Реджина?.. — она недоуменно потёрла кулаком глаза, будто не верила в происходящее, — что ты здесь… Не успела Эмма договорить, как фурия напротив неё сделала большой шаг и втолкнула ее обратно в комнату, с размаха хлопнув дверью. — Какая же ты мразь!!! Ты специально осталась, зная, что я сегодня буду тут??? — она наступала. Чуть криво, но от этого не менее опасно. — Что ты несёшь? Я понятия не имела, что ты приедешь! — Свон окончательно проснулась и поняла, что ей не мерещится. — Я видела тебя! Видела вчера в ресторане!!! Каково это быть бедной овечкой? Скольких ты трахаешь в неделю, чтобы заработать нужную тебе сумму??? — вскипала Миллс теряя контроль и угрожающе размахивая руками. — Моя жизнь!!! Мы не вместе и мне всё равно, что ты там видела и где!!! — вскинулась на неё в ответ девушка, перестав отступать назад. — Сколько тебе нужно, чтобы тебя трахала я? Ну же, назови сумму!!! — она резко открыла свой клатч. — Остановись. — угрожающе тихо прошипела блондинка, начиная злиться. — Сколько? Смелее! Не думаю, что ты обойдёшься мне дороже чем твоя бывшая соседка! Может это она надоумила тебя? — скалилась Миллс, — хватит? — в лицо Свон полетели наличные, — или ещё? — банковские карты, — сколько же, Эм-ма??? — чековая книжка, завершала эту феерию. — Приди в себя, Миллс!!! — девушка схватила ее за плечи, крепко встряхнув. — Отпусти меня! Трогай так свою вчерашнюю бабу!!! И того, кто забирал тебя от туда!!! Шлюха!!! — вырывалась Реджина и к ее злости добавились слёзы. Эмма понимала, что грядёт истерика. — Прекрати! — прорычала она, впечатывая ее в стену, приподняв и сильно зажав своим бедром. — Пусти меня! Ты мне противна!!! Ненавижу!!! — женщина размахивала руками, случайно дёрнула шнур из розетки и комната утонула в темноте, задевая полку, обрушив на пол книги, которые Эмма не успела упаковать днём. — Это было сделано ради тебя, идиотка!!! Ради тебя, Реджина!!! — пыталась остановить истерику блондинка. — Ненавижу!!! Знать тебя не хочу, — уже рыдала в голос Миллс, от души колотя Эмму куда придётся, и давая несколько пощёчин, когда попадала, девушка лишь стояла сжав талию Реджины ещё сильнее. — Откуда ты вообще взялась?! Какого черта ты сломала меня, зачем были эти признания и букеты, ночи, обещания!!! Своооон!!! — взвыла она, когда Эмма больше ничего не придумав, подняла Миллс так, услышав лишь рваный всхлип, чтобы она обхватила ногами ее талию, сама же девушка уткнулась щекой ей в грудь, слыша дикое сердцебиение, не в силах больше совладать с собой. — Джи-на… Это было отрезвляюще. Это была ее Эмма, это был тот самый тон, который был предназначен только для Реджины. Она знала это на подкожном уровне. Уровне биения их общего пульса, который сплетался сейчас воедино. И Миллс обхватила ногами ее талию, крепко обнимая за шею и нависая сверху, продолжая рыдать в голос. Внутри ненависть смешивалась с нежностью, от которой невозможно было отказаться. Она любила ее. Любила странно, сама не понимая до конца как кого, но точно знала — делить ее она ни с кем не сможет. Никогда. Эмма не чувствовала веса Реджины на себе ровно так же как и Миллс не ощущала холода от стены, сквозь тонкое платье, к которой была плотно прижата. Блондинка сжимала ее в своих руках как будто это была собственная жизнь, которую она могла потерять в один миг. Вдыхала ее запах, тот самый парфюм из своего первого сна вперемешку в собственным запахом женщины. И будто не было этих недель порознь. Миллс носом зарывалась в белые волосы, собственноручно взлохмаченные в разгар ссоры, всхлипывая уже беззвучно и хрипло дыша, чувствуя как сильно Эмма ее держит. Она была готова задохнуться, лишь бы блондинка не отпускала. — Это была Руби… — послышался шёпот снизу. — Что? — прохрипела Реджина, поднимая лицо от волос. — Вчера в ресторане со мной была Руби… Я специально всё подстроила, надеясь, что ты возненавидишь меня и я смогу уехать. — А Зелина?.. — Тоже всё знала. — вздохнула Эмма, не отрывая щеки, держа женщину в том же положении. — Но… зачем? — недоумевала Миллс. — Я не могу испортить тебе карьеру… ты не смогла решить кто я для тебя и я решила всё за нас двоих. — голос девушки совсем поник. — Эмма… — тихо позвала Миллс, ещё крепче обнимая девушку за шею. Тишина в ответ. — Мисс Свон. — женщина чуть поерзала, — посмотри на меня. Медленно и неуверенно блондинка подняла голову, но так и не открыла глаза. Реджина, аккуратно подцепив двумя пальцами за подбородок, подняла ее голову выше. — Посмотри же… — прошептала она, обдавая своим горячим дыханием ее губы. Эмма открыла глаза, и в неё тут же впился блестящий взгляд. Даже в темноте было видно, что в этом взгляде бурлил миллион разных чувств. — А теперь послушай меня… — она положила обе руки на щёки Эммы, — Я действительно, не знаю до конца, кто мы друг для друга. Не знаю, не уверена, что будет дальше, — внимательно следя за переменами во взгляде Свон, она продолжала, — но я хочу выяснить это вместе. За эти недели я поняла, что мы не должны отказываться друг от друга при малейшем недопонимании. А теперь поставь меня на пол. — она слегла улыбнулась, погладив руками лицо девушки. — При условии, что… — Эмма не сводила с неё глаз и дальше слова Миллс были не нужны. Реджина приникла своими губами к ее губам, сразу же углубляюсь и целуя, застонав от столько желанного контакта. Она продолжала гладить ее щеки, волосы, шею, плечи, чувствуя, что слёзы теперь текут уже по щекам Свон. Реджина целовала ее лицо, слыша как замирает дыхание девушки, от этой ласки. Наконец, женщина почувствовала пол под ногами. Ее руки попрежнему обнимали девушку за шею и та молча прижимала Реджину к себе. Больше слов не было да и не нужны они были им обеим. Они выдохлись от собственных нервов, недосказанность. Сил на дальнейшие разборки и объяснения чего-либо не осталось. Эмма не отпуская Реджину, попятилась назад и женщина покорно пошла за ней. Остановившись у кровати, она развернула их так, чтобы посадить Реджину на простыни и опустилась перед ней на колени, расстёгивая змейки на сапогах и снимая их по очереди. Миллс устало наблюдала за движениями девушки, которая с легкостью следом стянула с нее капрон, упираясь руками в кровать. Задравшееся платье ее абсолютно не заботило, как и давно разрушенный идеальный хвост, который она распустила сейчас, доставая несколько невидимок и стягивая резинку, ощущая облегчение. Эмма тем временем, расстегнула молнию на платье, найдя ее сбоку и стянула его через голову женщины, которая просто молча помогая подняла вверх руки. Как только платье было снято и убрано Эммой на спинку стула, Миллс молча притянула девушку к себе, укладываясь в ее кровати и накидывая на них одеяло. Свон тут же улеглась к ней на плече и обвила одной ногой, закинув ее Реджине на бедро, прижимаясь так сильно, что обеим казалось, будто два идеальных осколка подошли друг другу и что-то разбитое вновь стало единым целым. — Ты могла бы поменять тогда свой билет… — вдруг сонно протянула Реджина, спустя некоторое время. — Какой билет? — отозвалась Свон. — Тот, из-за которого я сломала ручку, а хотела сломать тебе шею… — прошептала Миллс, улыбнувшись, чувствуя, что дыхание блондинки замедлилось. Эмма заснула, не расслышав последние слова. Просто провалилась куда-то, чувствуя себя в полной безопасности, устав от слез и принятия каких-то решений. Зелина хватившись сестру минут через тридцать, решила, что далеко та не уйдёт без машины и шубы. Зная, что она часто так пропадает с вечеринок, когда хочет побыть одна. Но когда Реджина не вернулась через полтора часа, вытащив уже нетрезвую Лукас, потянула ее на поиски. Они заглянули на кухню, окно было все так же открыто, пачка и зажигалка лежали на месте. Руби тут же вытащила одну и подкурив, выглянула на улицу, свесившись так, чтобы рассмотреть двор, за что тут же получила шлёпок от Голд, которая не оценила шутку, что ее сестра могла быть под окном на снегу. Машина тоже стояла на месте. Оставив Лукас курить и пьяно хихикать, она пошла дальше по коридору. Комната Эммы, больше искать было негде. Она толкнула дверь и та неожиданно поддалась, тихо скрипнув. Голд заглянула в образовавшийся проём, и увидела весь этот бардак в свете луны, который пробивался сквозь не до конца задернутые шторы. На кровати, вцепившись друг в друга спали две беглянки. Та, которая потерялась полтора часа назад и та, которой тут уже вовсе не должно было быть. Лишь улыбнувшись, рыжая плотнее прикрыла за собой дверь и вернулась на кухню к своей девушке, которая жадно пила воду из чайника. — Помирились, — выдохнула Зелина, заставив этим Руби захлебнуться. — Эмма вернулась? — вытаращилась глаза брюнетка. — Видимо, она никуда и не уезжала.