«Когда окажешься в болоте, ты вынужден бороться, обязан выбраться до того момента, как окончательно пойдешь на дно». Фраза въелась в сознание еще в подростковом возрасте, пожилой мужчина шестидесяти семи лет часто любил говорить вещи, которые его дети никогда не воспринимали всерьез, ссылаясь на старческий маразм. И ведь могло бы быть именно так, но Юнги, его маленькому низкорослому внуку нравилось все, что говорил и рассказывал любимый дедушка, каждое его слово юноша впитывал в себя, как пчелы впитывают в себя еще свежий нектар цветов. Отец мальчишки потонул в одной из таких трясин, когда его собственный ребенок еще пешком ходил под стол, совершив огромную человеческую ошибку — доверился, считая, что друг не сможет предать; ошибка, стоящая маленького бизнеса, который прокармливал семью и держал ту долгое время на плаву. Ошибка, за которой последовали часто употребляемые спиртные напитки. Тот спился настолько, что перестал узнавать собственного сына. Болото поглощало, а мужчина, не предпринимая попытки выбраться, приняв свою неотвратимую судьбу, отдался в ее власть. Чудаковатая мысль, ведь если бы тот стал барахтаться, вязь поглотила бы куда быстрее. Так какой же из поступков был верным? Стоило продолжать бездействовать и потонуть или же стараться выбраться, потонув куда быстрее? Помощи рядом с мужчиной не было, в тьме он оказался один, сам же шагнув в нее.
Ребенка забрал на воспитание тот самый дедушка и его любимая старушка — бабушка мальчишки. И все было бы хорошо, если бы не заглянувшая в их дом Хель — властительница последнего из девяти миров, а именно — царства мертвых. Так дедушка всегда называл свою смерть, как любил говорить: «Ко мне обязательно заглянет подруга Хель, какой же она вступит на мой порог? Смогу ли я ее узнать?». Внук лишь понимающе кивал, не желая обижать его, а затем убегал к бабушке, чтобы понять, что же имел ввиду старик. Бабушка лишь тяжело вздыхала, отмахиваясь от него и оправдываясь тем, что у нее еще слишком много дел, чтобы тратить его на пустые разговоры, а ночью, все же приходя в небольшую комнату, садилась на край кровати и, поправляя одеяло, рассказывала о том, что ее муж в прошлом был с головой погружен в изучение германо-скандинавской мифологии и еще в то время он назвал смерть Хелью. Считается, что в детстве девочка превратилась в разлагающийся труп, после чего вернула себе нормальный облик. В тот день все знали, что она станет повелевать миром мертвых. Никто не знает, как она на самом деле выглядит. К кому-то она приходит в виде дряхлой старухи, к кому-то самым настоящим покойником, а бывает и прекрасной девушкой. Единственная отличительная ее черта в том, что одна ее часть белого цвета, а другая черного. Возможно, это говорит о том, что она принадлежит двум мирам: миру живых и мертвых. Хель никогда никого не щадит, как и не пощадила старика. Хоть дедушка и считал ее своей сестрой, но смерть не питала к тому теплых родственных чувств. С того момента маленький ребенок прозвал смерть «покойная Хель», мечтая, чтобы она умерла, понимая, что смерть нельзя убить, она всегда находится рядом. Парнишка, в силу своего возраста и незнания, не понимал почему его дедушка верил в Хель. Старик надеялся в покой и спокойствие после смерти. По легендам, Хель давала умершему именно то, чего он смиренно желал, а в Хельхейме — мире мертвых, не было кипящих котлов, огня и криков грешников. В Скандинавии все обстоит иначе, здесь гибелью для человека могут стать морозы и холода, именно поэтому во владениях богини царит лишь холод и мрак. Юнги было много неизвестного в понятиях своего дедушки, но единственное, что помогло пережить его смерть, — вид улыбки на лице мертвого. Бабушка Мина нашла своего мужа первой, изначально посчитав, что тот все еще спит. Проснувшись, старушка направилась по своим делам, а вернувшись, чтобы разбудить его, увидела уже совсем бледного с серо-синим оттенком губ мужа. Всегда считалось, что самая легкая смерть — смерть во сне. Может подружка Хель и в самом деле испытывала сестринские чувства к старику, что так безболезненно забрала того из мира живых.
За воспитания ребенка в строгих рамках взялась бабушка, которая после смерти мужа стала суровой женщиной, позабыв о чувстве нежности и ласки к кому-либо. Можно посчитать это неправильным, ведь нужно продолжать жить хотя бы для единственного внука, но для той легче продолжать жить холодной и отчужденной, уча внука быть таким же, чтобы в дальнейшем он как можно меньше ощущал боли, не позволяя дать себе слабину. Женщина стала больше уделять времени работе, думая, что это помогает ей забываться от мыслей о любимом. У неё был маленький цветочный магазин, а также небольшой участок у дома, который был усажен клумбами. Юнги ее любовь к растениям никогда не разделял, стараясь держаться подальше от сада и магазина, хоть старушка и пыталась привить у него любовь к своему хобби, что выходило плохо. Женщина настолько была упёрта, что в завещании, который был написан недавно, передала свой магазинчик Юнги, как и сам дом. В связи с этим образовались скандалы, ведь парнишка не собирался отдавать свою жизнь, как считал Мин, на бессмысленное занятие, не видя своей вины в том, что не может разделить любовь к данному делу.
Юнги тянула музыка. Он не любил разговаривать с кем-то, от того у него не было друзей даже в школьные годы. Мальчишку относили к числу аутистов, учителя советовали перевести его на домашнее обучение, ибо видели, как ребенку некомфортно среди одноклассников и других учеников школы, мальчик отдает предпочтение уединению, а не контактированию с другими, ему также трудно сконцентрироваться на разных вещах сразу, когда дело касается уроков. Бабушка настаивала на том, что все учителя неправы, школьного психолога она и вовсе не стала слушать, считая, что ребенку просто нужно привыкнуть к жизни в обществе, после чего забрала документы и перевела внука в другое учебное заведение, продолжая проводить с Юнги профилактические разговоры, от которых на самом деле мало оказалось толку. История повторилась вновь, каждый год Юнги переводили в другие специальные образовательные учреждения, бабушка находила оправдания всему, напрочь отрицая то, что внук взаправду мог оказаться не таким, как все НОРМАЛЬНЫЕ дети. От такого напора родственницы, мальчик стал забываться в музыке. Кто-то уходит в видеоигры, отдавая виртуальной жизни всего себя и скрываясь за чужими масками. Юнги отдал предпочтение миру мелодий, басов и звуков. Каждую свободную минуту он включал плейлист в наушниках, отправляясь к своему личному раю, где был только он и красивый голос. Музыка всегда влекла его, преподаватели во всех школах считали его одаренным, как-то даже назвали вторым Моцартом, когда ему довелось поиграть на школьном пианино, на одном из уроков. Юнги отрицательно качал головой на такие комплименты, считая, что талантливых детей не бывает, есть только усердные. Мальчик тайно учил ноты, когда бабушка уходила из дома, попутно практикуясь на инструменте в школе. Он знал, что бабушка будет против его увлечений, поэтому никогда не позволял себе дотрагиваться до скрипки, что пылилась долгие годы на чердаке. В пятнадцать лет Юнги начал писать стихи, только через время начиная понимать, что эти строки можно наложить на музыку. Но даже тогда он отложил свою идею в сторонку. Время продолжало ускоренно бежать. Выдвижной ящик стола, закрытый на замок, уже стал переполняться текстами, а юноша продолжил отбрасывать от себя мысль, что у него есть талант, ибо только его усердие помогает развивать этот навык.
В ночь перед своим днем рождения Мин потерял свои новые наушники, которые купил за собственные деньги, заработав их на своих стихах, продавая одноклассникам в качестве подарка и ребятам из музыкального кружка. Ему не хотелось брать деньги у бабушки, зная, что та скажет выйти на работу в ее магазин, — это и стало причиной того, что парень все же открыл тот самый ящик письменного стола. Наушники нашлись под диваном, видимо туда их загнал Айзек. Обладателем странного имени оказался любимый кот бабушки, чью породу за все эти годы он так и не смог узнать. Хотя тот смахивал на британца короткошерстого, ибо окрас, длина шерсти и такая же наглая морда были очень схожи с этой породой. Вместе с наушниками была найдена и небольшая коробка. Любопытство взяло вверх, Юнги, не колеблясь, открыл коробку, обнаружив внутри потертый от частого использования диск. Включив его на DVD-проигрывателе, юноша узрел женщину, певшую на сцене. Ее голос обволакивал все тело, будто по венам пустили теплое молоко, что изнутри грело и успокаивало, эта песня не была колыбельной, но отчего-то хотелось заснуть сладким сном, позабыв о печалях и горестях. Казалось, что этот голос даже из простой кровати создаст пуховый матрац. Юнги узнал свою маму, которая скончалась от рака легких, он протекал бессимптомно, из-за чего ее болезнь заметили слишком поздно. Если раньше маленький Мин верил, что от сознания человека зависит выздоровеет тот или нет, то после ее смерти он выкинул эти глупые мысли из своей головы. А может мама и не желала бороться с онкологией, это он уже никогда не узнает. В семье запрещалось говорить о ней уже до того, как отец спился. А Мин никогда и не пытался, ибо даже и не помнил ее. Та скончалась, когда он еще в коляске пузырьки пускал и знал как она выглядит только благодаря фотографиям. Увидев и услышав ее на экране, что-то внутри сильно щелкнуло, отчего Юнги позволил себе восстать против бабушки. Его ждал ужасный скандал, который ничем хорошим не закончился. Бабушку увезли в больницу, а ведь он просто сказал, что не хочет заниматься цветами, что музыка — это то, что ему нужно, то, что вызывает у него самую настоящую эйфорию. Понимая, что бабушка никогда не примет его желания, подросток покинул родной дом, часто звоня врачам, чтобы узнать о её состоянии. Как и ожидалось, женщина быстро пошла на поправку, но она даже не предприняла попытки найти внука.
В силу возраста он смог начать подрабатывать, а в дальнейшем поступить на продюсера, понимая, что его путь будет прокладываться потом и кровью. Поступить ему пришлось на очно-заочное отделение, оплата за обучение была огромна, а потому отдавать все свое время только на учёбу он не мог, — нужно было зарабатывать деньги. Если многие подростки поступают на высшее образование лишь для того, чтобы получить корочку и махнуть рукой на будущее, то это было не про Юнги. Тот не собирался впустую вкладывать свои деньги в обучение. Он целенаправленно понимал, что хочет работать продюсером, осознавал, что это его призвание, и что он обязательно его достигнет.
Как жизнь останавливает свой выбор на нас? Почему кто-то видит в юном возрасте чью-то смерть, кто-то теряет близких людей, кто-то лишается мечты, а кто-то получает новую жизнь, исполнение своих давно запланированных мечт?
Как судьба человека решает, что у него отнять, и чем она сопутствуется?
Почему, собственно, кто-то рождается слепым, а кто-то без слуха?
Пересекается ли судьба с жизнью человека и имеется ли она вообще?
Была ли у человека другая жизнь до рождения, каким он был, что в этой ему приходится проходить через отведенный судьбой путь?
Если сейчас человек болен или же у него совсем все плохо, значит ли это то, что в прошлой жизни он был важной персоной и жил так, как другие могли лишь мечтать?
Почему в самом деле сейчас люди живут именно своей судьбой, такой какая она у них есть сейчас?
В германо-скандинавской мифологии существовали Норны — три сестры, которые характеризовали будущее, настоящие и прошлое человека. Первая сестра означала прошлое и имя её было Урд. Среднюю сестру нарекли Верданди, что в переводе «настоящее» или «становление» — это судтба человека, которую он определяет себе сам, совершая те или иные действия. Самую младшую звали Скульд, она определяла будущее человека, а также чувство вины. Значило ли это, что совсем юная и неопытная Скульд и решала, что же будет в будущем с человеком? Помогали ли ей ее взрослые сестры, глупа ли или умна была та девушка? Из чего же она исходила в своих решениях? Столько вопросов, которые изводят парня, лежащего в настоящее время под одеялом. Продрал глаза от будильника? Если бы.
Юнги, тот самый мальчишка, сбежавший много лет назад из собственного дома ради мечты, чутко реагирует на свет, который всякий раз даёт о себе знать, а если быть точнее, то каждое утро. Хотя сегодня причиной его пробуждения было отнюдь не свет. Сон. Крайне необычное сновидение. Парень слышал голос. Неизвестный мурлыкал песню, которая являлась для него непонятной. Сто́ит признать, что она была красивой, а исполняющий её голосочек ещё слаще, чем-то напоминающий голос матери, вот только со своей особой красотой. Этот голосок можно было бы сравнить со сладким пирожным, но в коем отсутствует много крема. Не излишне приторно. Но когда же Мин проснулся, то ничего нового не смог отметить. Всё повседневное, он всё в той же комнате, всё также не реагирует на будильник, который давно уже не включался. Подниматься всё равно необходимо, отчего он всё же убирает с лица одеяло, лицезря, как на боковой стене мигают встроенные лампочки. Кто-то названивает в дверь. Вздохнув, мятноволосый всё же спустил свои ноги с кровати на холодный линолеум, слегка пощурившись из-за солнца, лучи которого нагло проникали прямиком в панорамное окно. Растрепав свои волосы, Юнги тем не менее встал с кровати, принимая решение не вынуждать ожидать гостя длительное время. Подойдя уже к двери и открыв её, он увидел Хосока, — парня слегка выше него самого с ярко выраженными чертами лица. Чон смог бы стать моделью, ведь насколько ему известно, в агентства набирают людей с неординарной внешностью. Хоби, как любил его называть друг, был очень даже красив, хоть странно то, что у него не было девушки. Сам друг отмахивался, говоря, что сейчас его отношения совершенно не интересуют, а лишь придают головную боль и ненужные мысли. Но это не отменяет того факта, что Чон был популярен среди юных особ женского пола, хотя иногда на него заглядывались и парни, именно так люди и лишаются своей гетеросексуальности? А тот тем временем смотрел в свой телефон. Этот парень, очевидно, не ожидал, что его приятель быстро отроет дверь. Не удивительно, ведь обычно ему приходилось стоять по полчаса в ожидании, когда те светящиеся фонарики на стене наконец-то будут замечены. Когда же гость обнаружил хозяина квартиры, то тут же убрал свой телефон в задний карман брюк, улыбнувшись своей ослепительной солнечной улыбкой, которая может прогнать, как казалось, любые тучи и озарить все приятным светом.
— Что ты забыл в такую рань? — Спросил Юнги, демонстрируя свой вопрос на жестах. Мин глухонемой. Оттого в его квартире настолько полно́ встроенных фонариков. Один сообщает, что прибыли гости, второй о том, что микроволновка отключилась. Данных чудо-техник в его квартире столь много, что даже сам пользователь затерялся в их значениях. Судьба решила предоставить ему этакий подарок. Мин в прошлом был музыкантом, а если точнее, то продюсером, он все же смог исполнить свою мечту, это была трудно проделанная работа. Конкуренция в музыкальном бизнесе настолько большая, что приходится ходить по головам, а это, к сожалению, не у всех получается. К счастью или нет, но Мин не относился к таким, он шел напролом, понимая, что его тексты заслуживают внимания и того, чтобы люди смогли их увидеть и, конечно же, услышать. Он покинул родной дом не для того, чтобы вернуться к началу и встать за прилавок цветочного магазина, мысль, которая мотивировала его из-за дня в день, помогающая ему продолжать свой путь борьбы. И ему удалось оказаться замеченным, парня заприметило агентство, в котором ему пришлось продавать свои песни за гроши, а затем он стал понимать, что его песни набирают популярность и они перестают стоить такую мелочь. После окончания контракта с тем самым агентством он перешел уже в другое, где смог раскрутить себя до такого уровня, когда тебя знают почти все популярные личности мира музыки. Он добился того, что сам отбирал себе людей, с которыми желал работать. Юнги стал хвататься лишь за тех артистов, в коих видел потенциал. Бывал на концерте каждого подопечного, а вслед за тем стал подмечать, как начали ныть уши, каждый концерт, который он посещал заканчивался болью в ушных раковинах, а также каждое прослушивания артистов в звукозаписывающей студии. Вот только счёл, что это временно, до тех пор, пока не проснулся и стал слышать всё тише, а редкая боль стала намного сильнее, а иногда невыносимой, отчего приходилось закидываться таблетками, а через кое-какое время и вовсе перестал слышать хоть какие-то звуки. Врачи же пожимают плечами. Объясняются тем, что случай запущенный, что стоило обращаться намного раньше, еще до того, как боль обострилась. Лечение, тем не менее, назначали. Вот только сам Юнги уже через год его оставил, потому что никого прогресса не наблюдалось. Он не обвинял докторов, исключительно самого себя. За свою погрешность и самую настоящую халатность, которая испортила ему жизнь.
— Я решил подработать курьером, и первый заказ был по твоему адресу, а заказчиком был сам я. — Ответил Чон, также на жестах. Хо отроду не любил учиться, тем более воспринимать новые языки. Они никогда ему не давались, как полагал сам парень. Хоби даже не собирается выезжать за границу. Хосок не мог заподозрить, что овладеет языком жестов, ведь дал же себе обещание ничего не изучать более. Но ради друга ему пришлось это сделать. Хоть в школе тот никогда не отличался особой сообразительностью и большим желанием к учебе, он скорее был из тех, кто приходил лишь для того, чтобы его отметили, и в конце получить тот самый диплом с печатью. Он даже не стал никуда поступать после школы, сразу же отправляясь на стажировку в агентстве. Их знакомство получилось весьма чудаковатым, скорее спонтанным. Чон в тот день торопился на поезд, но не имел сведения на какой необходимо сесть, решил спросить у первого прохожего, коим оказался Мин, а парень принялся что-то делать руками. Лицо Хосока стоило лицезреть, оно было таким изумлённым. В особенности, когда те столкнулись ещё и в поезде, они оказались соседями по местам. Чон уже во время поездки вбил в интернете видеоуроки по языку жестов, начав пробовать беседовать с новоиспечённым соседом. Кто бы мог подумать, что это приведёт к такой крепкой дружбе. Прошёл уже целый год, а они до сих поддерживают знакомство. Хоби чрезвычайно бойкий на язык, зачастую смеётся. Юнги временами даже рад тому, что не может слышать, ибо Мин старается чаще отводить глаза и искать себе какое-либо дело, лишь бы не зреть, как его приятель бурно что-то изображает руками, иногда совершенно невпопад. Интересно, насколько же он шумный в жизни? От такой мысли у старшего постоянно пробегали мурашки по спине. Кто бы мог подумать, еще несколько лет назад, что социофоб Юнги будет дружить с такой шумной и уж слишком общительной личностью. Мин же понимал, что без него он бы совсем загнулся, потому что как только ему стоило потерять слух, так от него отвернулись все, даже те же подопечные, которые стали популярны лишь благодаря его песням и монтировки их голоса. Мин не винил их, возможно и сам бы поступил так, ведь сейчас он ничего для них сделать не может, а люди отчасти имеют свойство получать от других свою выгоду, а вот какую выгоду получает от него Чон было непонятно, мужчина не пытался в этом копаться, чтобы не удручать себя мыслями что на самом деле один.
Хосок прошёл на кухню, тут же открывая чужой холодильник, принимая решение глянуть, поменялось ли что-то в нём с его последнего прихода. Его друг больно мало ест, правда это не мешает ему заниматься спортом в его квартире-студии. Кстати говоря, о его жилище. Назвать её обыкновенной невозможно. Потому что квадратных метров здесь больше, чем в самой трёхкомнатной квартире Чона. Кухня в кофейном цвете разделяет небольшой барной стойкой с подобными стульчиками, кухонная гарнитура такого же кофейного цвета, но больше молочного, сам холодильник был черного цвета, да еще и большого размера, хотя такие размеры для Юнги были лишними, потому что тот редко заполняет его хотя бы наполовину, за парня это делает Чон, который иногда, как кажется, поселяется у него. На противоположной стороне находится немалая двуспальная кровать с прикроватными тумбочками такого же кофейного цвета, как и гарнитур на кухне, что красиво сочетается. Атласное постельное бельё серого тона недурно смотрится с кофейной окраской мебели. Подобные шторы, кои никогда не закрывают полностью панорамные окна, белоснежный тюль гармонично смотрится с кроватью. Посередине комнаты лежит мягкий белоснежный ковёр круглой формы. Дьявольски приятный на ощупь при хождении босыми ногами. Между кроватью и кухней у стены стоит беговая дорожка и гантели, которые вовсе не безобразили вид. А сбоку от кухни находится серая дверь, ведущая в смежную ванную комнату. В ванной находится душевая кабина большого размера и серого цвета, дверцы которой были черного, из-за чего ничего в душе не было заметно. Рядом с душевой кабиной стоит кофейная тумбочка, а над ней висит небольшое зеркало с несколькими вешалками для полотенец, а также небольшая полка для стаканчика, в котором стоит одна единственная электрическая зубная щетка. Напротив этой тумбы находится стиральная машина окрашенная в черный, разобраться в которой было тяжело первое время, а недалеко от нее непосредственно и унитаз с таким же мягким ковриком, как и в главной комнате, но серого цвета.
Юнги возвратился к своей кровати, следя за всеми действиями парня. Тот сейчас начнёт бухтеть, а Юн прикроет лицо одеялом, это уже так обыденно, что даже становится унылым. Но неужели старший может что-то сделать с тем, что у него такой дурной аппетит? Его желудок постоянно возмущается, когда он ест чересчур много. Будто никогда не пытался есть больше. Ведь не назло другу это делает, попросту не выходит. Должно́ же быть понимание. Хотя Мин знает, что младший понимает. В парне излишне много беспокойства о своём хене, которое мешает себе же жить. Старший же осознает, что ему, по-хорошему, стоит наведаться ко врачу, но видеть эти лица, которые будут сочувственно на него смотреть, ему не хотелось. Потому он еще подумает о том, чтобы вызвать кого-то на дом. А ведь давно уже пора завести личного врача, ведь финансовое положение позволяет, да и жизнь, тем самым, станет проще, не придется мучать себя походами в это устрашающее и плохо пахнущее место под названием больница. Юнги откинулся спиной на матрац, тут же закрывая глаза. Но пришлось моментально распахнуть их — ему нелегко лежать с закрытыми и ничего не слышать. Словно окутан настоящей тьмой, которая продолжает захватывать тебя в свои силки, затягивая к себе ещё сильнее. Почему-то в этой темноте он вспоминает ту самую Хель, быть может, когда-то и она его заберет к дедушке таким же легким способом. А Юн вновь не может смириться, а оттого не дозволяет себе погружаться в этот смутный омут. Он помнит слова дедушки, что, оказавшись в болоте, нужно бороться до того, пока оно полностью тебя затянет. Он помнит эти слова, они стали его небольшим стимулом. Потому что, в отличие от своего отца, он в этом болоте не один, рядом с ним, на суши, его друг, который сможет протянуть тому палку, чтобы Мин, схватившись выбрался, даже если станет очень сильно барахтаться. Снова поднявшись, Мин бросил взгляд на парня, который, с возмущением и бурчанием на своем лице, уже стал выбрасывать что-то из холодильника, помещая новое, что водилось в его пакете, с которым прибыл, и так повторяется каждый день, Чон знает, что выкинет завтра и эту еду, которой сейчас заполняет холодильник, но зачем-то продолжает этим заниматься. Весьма увлекательное зрелище.
***
Измотанное тело.
Пропитанный запахом испарины зал.
Вспотевшие зеркала.
Обыденные вещи для лежащего парня на полу. Пак Чимин, трейни, живущий мечтаниями о настоящей сцене, что она иной мир, но такой чуждый. Порой, когда парень взирает на неё, когда совершает шаг к ней, то возникает чувство, словно эта деревянная поверхность отдаляется от него. Ему зачастую грезится, как он мчится к ней, а сцена отходит все дальше и дальше. Каждый раз, стоит только приблизиться ближе к ней, как тут же становится слышен чей-то вопль, столь громозвучный, отчего парень пробуждается. Данное сновидение повторяется практически каждую ночь, юноша успел за это время обратиться к психологу, но тот заявлял, что это лишь только страхи, живущие в его голове, прописывая успокоительное перед сном, которое еще ни разу не помогло. Почему крик не его, а посторонний? Вместо того, чтобы длительное время размышлять над данным вопросом, Пак возвращается в тренировочный зал, где вновь отрабатывает новую связку танца, а также дорабатывает свой вокал до идеала. Ему многому предстоит научиться, есть к чему настойчиво стремиться. Но это нервирует трейни, потому что все те, с кем он зачислился, уже давно стоят на сцене. Каждые полгода Чимин только и зрит, как приятели покидают его. Парень так устал видеть их спины, что иногда думает о том, как и они увидят его спину, правда покидающую агентство. А время бежит, и он взрослеет, наступит момент, и его попросту вышвырнут, даже не предоставив шанса, ведь возраст — это то, что играет злобную шутку с мечтателями.
Лежащее тело на полу стало шевелиться, а через несколько минут Пак уже сидел на линолеуме. С его волос, как и с одежды, можно выжимать в тазик пот. Переведя дух, Чим кинул взгляд на себя в зеркале, но тут же отвёл его. Как бы он ни вёл борьбу со своими щеками, так ничего и не смог добиться. Парень и так скинул немало, посадил себя на жёсткую диету, вот только щёки как были в наличии, так и остались. Временами ему сдаётся, что дело всё в них. Он выглядит полным, а оттого директор не хочет наделять его шансом. Ведь постоянно найдутся люди, которые смогут погубить дебют даже из-за преимущественно внешних факторов одного человека. Танцор не желал, чтобы с его группой такое стряслось, а вследствие этого продолжает вести борьбу с весом. Администрация ведь смотрит чаще на лицо, фанаты должны любить участников группы, а не писать гневные сообщения о том, какой же человек уродливый из-за своих внешних данных, не обращая внимания на другие навыки. Чимин прекрасный танцор, и так считал почти каждый его друг, вот только директор почему-то этого совсем не замечал, будто только на щеки и смотрел, не видя более ничего. Чимин же успел пару раз упасть в голодный обморок, один раз даже перед самим директором, но тот лишь отправил его ко врачу, даже не зайдя после, чтобы узнать о том, все ли с ним в порядке. А Пак лишь, стиснув зубы, молча ненавидел его, но улыбался и благодарил за любое сказанное слово в его адрес.
Дверь в зал распахнулась. Повернувшись, трейни увидел Тэхена — его лучшего друга. Этого парня совсем скоро занесут в список новоиспечённой группы, правда он почему-то считался тайным участником. Возможно, дело в его внешности, ведь Ким с легкостью займет место вижуал. Испытывал ли зависть Чимин? Он солжёт, если заявит, что нет. Ведь сам пашет в этом месте куда больше его приятеля. Но даже с завистью, парень рад за него, ведь Тэхен проливал слезы и ликовал вместе с ним, находился рядышком в тяжёлые времена, они оба делали последний рамен на двоих, когда занимались по ночам. Парень также часто брал его носки, когда свои, в очередной раз, стирал до дыр, а потом, приходя обратно в их комнату, видел на кровати свои уже чистые и заштопанные носочки. Чим никогда не сможет забыть добро своего друга и обязательно ответит ему тем же, но когда с деньгами все обстоять будет куда лучше. Самое малое, что он может сейчас ему дать, — это свою поддержку, которая так сильно нужна его другу, Ким достоин этого. Опять-таки он гораздо симпатичнее самого́ Пака. Тэ рослый, худощавый, да ещё и на лицо выглядит красивым, его необычная квадратная улыбка выделяет его среди всех трейни. Многие девушки, кои наблюдают за стажерами, бегают за Ким, преподносят подарки и вопят о том, что чертовски ожидают, когда тот дебютирует. А Чим… а что он? Тот только лишь сильнее натягивает на своё лицо капюшон и пытается стремительнее потеряться в здании с желанием, чтобы никто не обратил на него внимания. Да и как-то он все же попался на глаза нескольким таким фанаткам, те в лицо сказали ему о том, что не помешает сбросить в весе, ибо выглядит слишком страшным. Если бы не Тэхен, который смог забрать на себя их внимание, то те увидели бы накатившиеся слезы Чимина.
— Ты поздно, — заговорил Пак, обратив заинтересованность на то, что его друг пришел к нему гораздо позже. Обычно они вместе приходили в зал, еще и в магазин успевая зайти, чтобы купить по бутылке воды.
— Директор остановил, — отстранил взор парень, близясь уже ближе и садясь рядом. — Ну и запашок от тебя, да и в зале, — улыбнулся Ким, став махать кистью руки перед своим носом, показывая тем самым, что запах едкий.
Чимин смерил парня внимательным взглядом и безразлично пожал плечами, делая вид, что не понял намерений своего друга перевести тему.
— Чим, — схватил руку парня. — Если ты не улучшишь свои навыки, то они выкинут тебя.
Глаза Пака расширились, Ким же продолжил, приняв решение объясниться сразу.
— Агентство не хочет давить на тебя, поэтому директор попросил меня с тобой об этом поговорить. Твой прогресс крайне медлительный. Я не понимаю, что им нужно от тебя, ведь ты очень хорош собой по навыкам, возможно, они не хотят прямо говорить о, — парень отвел взгляд, тяжело вздыхая, по нему было видно, что говорить такие вещи было тяжело, — О твоем весе.
Парень молча кивнул, решая оставить монолог без ответа, да еще и нечего было тому сказать в свое оправдание, ведь этот разговор должен был произойти, Пак сам этого ожидал. Чимин молча поднялся и подошел к стереосистеме, включая музыку и принимаясь повторять хореографическую связку. Ему нужно похудеть, одними диетами здесь никак не поможешь себе, нужна физическая нагрузка. Ким же стал ощущать себя виноватым, отчего начал таращить глаза в пол, колупая ноготком линолеум. Сказать, что он чувствовал себя омерзительно — вовсе ничего не сказать. Его же лучший друг может вылететь, окончательно лишившись мечты и истратив время, ведь тот даже не имеет никакого образования, мать же лишь побьет собственного ребенка и накричит за то, что она ведь говорила, чтобы он не страдал ерундой и пошел учиться. Пак старался вовсе не контактировать со своей матерью, которая каждую встречу только и делала, что ссорилась со своим сыном, повторяя ему о том, как тот жалок. Чимин же на ее слова лишь улыбался и говорил спасибо за то, что та рядом, хоть и не чувствовал ту самую нужную поддержку от нее. Если бы у Тэ имелась возможность, то парень с удовольствием, передал своё место Чиму. Ким не был так добр со всеми, просто он знает, как иметь все, а также как ничего не иметь. Родиться с золотой ложкой редко можно, но ему повезло. А вот Чимин родился скорее с палкой, чем ложкой во рту, отчего его хотелось оберегать и помогать всеми возможными силами. Поднявшись, Тэхен покинул зал, оставляя друга в одиночестве, в настоящее время ему лучше не препятствовать его тренировкам, тут уже никакая поддержка не сможет помочь, иногда лучше вовремя уйти и оставить одного. А что касается самого́ танцора, то из его глаз уже стали катиться слёзы обиды, но даже с ними он продолжал танцевать, делая движения всё резче и резче. У него было желание стать лучше, хотелось не пасть в грязь лицом, суметь как в фильмах за сутки похудеть и подняться из грязи, как жаль, что в реальной жизни это невозможно. Но отчего-то всё шло совершенно не так, как должно́ было быть.
В момент очередной связки Чимин произвёл прыжок, вот только из-за безмолвных слёз не проконтролировал сам себя и приземлился на стопу отнюдь не так, как нужно, из-за чего тут же свалился на пол. К счастью, с ногой ничего не стряслось, стопа чуток гудела, словно крича о том, что ей необходимо дать отдохнуть. А вот Чим, глядя на свою ногу, стискивал зубы интенсивнее, но это не помогло, потому что слёз бежало всё больше и больше, принуждая его сердце также заливаться слезами. Чимин яростно стирал слезы с щек, словно пытался вместе с тем содрать с себя ненавистную кожу. Повернув лицо к зеркалу, танцор увидел пятна от пальцев, которые остались на коже. Стало ещё тошнотворнее от самого себя. Кажется, предела ненависти к себе у Чимина нет. Ведь насколько он себя помнит, ни разу не было такого, чтобы тот похвалил себя искренне. А он пытался? Пробовал ли полюбить себя по-настоящему? Хоть кто-то, кто скулит на свою внешность, нрав, поведение, хотя бы однажды пытался полюбить себя или же поменять до такой степени, чтобы полюбить?
Немалая часть общества жаждет, чтобы всякий близкий человек успокаивал его и отговаривал от дурных мыслей о себе. Это похоже на болезнь, которая заставляет вызывать к самому себе только лишь сочувствие. Любой хочет быть тем, кого будут жалеть, у большинства людей синдром жертвы и им нравится с ним жить, кто-то даже получает наслаждение. А попробовать полюбить себя для них чрезмерно тяжко, выйти из этого синдрома многие даже не пытаются. Хотя даже не полагают о том, что это намного проще, чем они думали. Каждому к своему решению сто́ит подойти самому. У всякого будет своё осознание, которое опрокинет их взгляд и мысли. Но людям следовало бы постараться для своего грядущего, для своей любви к себе. Если мешают люди — убрать их из жизни. Если мешает страх — убрать страх. Необходимо освободиться от тех факторов, которые не дают ступать далее. Только это сможет помочь при попытках полюбить себя. А также сто́ит помнить, что я это совершаю не ради остальных, а ради самого себя.
***
Когда на улице стало рассветать, Пак двинулся домой. Утром залы заняты айдолами, поэтому у трейни имеется время исключительно ночью. Чимин постоянно старается крепко хвататься за всякие возможности, чтобы прокачать свои навыки. Он знает, что в комнате его ждет лишь пустая кровать, придя он обязательно ляжет спать и проспит примерно час, чтобы потом выйти на улицу и репетировать уже там. Из-за этого его кроссовки стали стираться очень быстро, но купить новые возможности нет. Обращаться за деньгами к матери нельзя, та конечно же даст, но перед этим накричит, а может даже и побьет немного. ГоюнДжу — мать Чимина, на самом деле не такая уж и плохая, да она не дает поддержку своего чаду, но лишь потому, что она хочет лучшей жизни для своего ребенка. Чтобы тот имел дом, машину, стабильный заработок и в дальнейшем крепкую семью. Сейчас он ничего из этого не имеет и если не возьмется за голову, то неизвестно когда у него все станет стабильно. Но ей неизвестно, как ее сына не любят фанаты, как директор каждый раз избегает разговора с ним, как он чаще всего остается проигнорированным. Ей неизвестно о слезах ребенка и о том, как сильно бьется его сердце, когда у него есть возможность выйти на сцену. Если бы она знала об этом, если бы могла прочувствовать, может в этом случае женщина взглянула бы на все совершенно другими глазами.
Чимин отчётливо осознает мысли своей мамы, которая целую жизнь лезла из кожи вон для него. Но он также понимал, что существует не для неё, как и она не для него. У него есть личная жизнь, а у неё своя. Матушка жизнь построила по камушкам, чего-то добилась и сотворила свою судьбину. А вот сам Чим в поиске себя, парень всё ещё целенаправленно формирует своё будущее, что так стремительно ускользает от него. Но паренек продолжает рваться, потому что не хочет проиграть самому себе, а не кому-то иному. Возможно, когда-нибудь его мать сможет это понять, но видимо сейчас еще не пришло для этого время. Чимин обязательно докажет ей, что он чего-то стоит, что она не зря родила его и что не зря ждет.
Когда же Чимин проходил свой излюбленный магазинчик с выпечкой, то решил ненадолго остановиться. Исключительно для того, чтобы полюбоваться на то, какие же лакомые булочки лежат на витрине, которые было видно через стекло. Хороший ход, чтобы заманить к себе клиентов, выставили у стекла самую красивую выпечку, благодаря чему вкусовые рецепторы срабатывают и тут же возникает желание попробовать эти сладости. К тому же сама по себе пекарня небольшого размера и стоит на видном месте, да и цены приемлемые, директор этого заведения хорошо поработал над маркетинговом планом этого места, ему стоит пожать руку даже. Из-за своей диеты Чи принял решение не дозволять себе подобные слабости, едва краткий взгляд. Но слюнки продолжали скапливаться в ротовой полости. А желание искусать их было чересчур большущим. Пак может гордиться своей силой воли сейчас, ибо в данный момент сломаться никак нельзя, щеки после даже одной булочки спасибо за это не скажут. Девушка, подошедшая к этому заведению, мило улыбнулась тому, открывая пекарню и заходя внутрь, можно ли посчитать это судьбой, намеком на то, что сейчас он должен зайти и купить что-то? К счастью или нет, но Чимин не верит в судьбу, а именно поэтому он продолжает лишь смотреть на витрину.
— Хватит нудить, ты и так похож на пердуна старого, — Раздался чей-то ворчливый голос, который вынудил взор Пака оторваться от данной прелести. Когда он повернул голову, то узрел кого-то знакомого, вот едва понять не мог кто это. Человек стоял к нему боком, но даже по плотному телосложению он кого-то ему напоминал. Стоило этому парню как-то весьма грубо чертыхнуться и уже обернуться лицом, Пак тут же открыл рот. Юноша же обратил внимание на то, что в его сторону глядят, а когда бросил взгляд на Чимина, то тут же прикрикнул. — О! Чимин! Сколько лет, сколько зим? Ты ли это? — Раздался бас, тот обратился к нему так, словно они не виделись лишь пару дней, а не несколько лет с момента, как их жизненные пути разошлись. Видимо это была кольцевая дорога, а не расхождение путей.
— Хоби! — Улыбнулся Пак, тут же подходя к давнему знакомому. — Я полагал, что ты уехал из Сеула. Что тут делаешь?
— Если бы, — захохотал парень, убирая свой телефон в карман своих брюк, отдавая все свое внимание знакомому. — Кое-какие обстоятельства вынудили остаться. А сам-то откуда? Заделался в айдолы? — Как тот узнал останется загадкой, но видимо дело в том, что Хосок все еще помнит, как Чимин спал и видел себя айдолом, как не умолкал об этом рядом с ним. Должно быть приятно знать, что такие вещи о тебе не забывают и до сих пор носят с собой за пазухой, значит ли это, что они для него что-то значат?
— Ну… — глаза Чими тут же опустились, парень стал ковыряться носком кровосос в грязи, которая была на асфальте. — У меня опять не вышло, но это в процессе. Осталось крайне немного времени, а потому я должен.
— У тебя всё выйдет, малышок, — Улыбнулся Чон, прикоснувшись к голове меньшего, лохматя её. Чимин и Хосок познакомились три года назад, они занимались с одним тренером. Пак видел в Чоне конкурента, вот только когда стали знаться ближе, от соперничества ничего не осталось. Тем более выяснилось, что Чон хочет стать преподавателем в хореографической школе, больше ничто его не интересует, вот только учиться он совсем не хотел, считал, что сможет вытянуть все лишь на своем таланте. В то время он стал единственным, кто поддержал усердие своего товарища. Их тренером была девушка по имени Юн СонХа. Она была невероятна, да еще и профессионал своего дела, юная и очень миловидная. На две головы меньше Хоби, да еще и миниатюрная, как только ей удавалось делать сильные танцевальные связки, с таким-то телом. Но на одной из репетиции её пришли заменить, а следом выяснилось, что она уехала из Сеула, уволившись. Чон перестал ходить на занятия, стало понятно, что он нелегко дышал к тренеру. Хо принял решение, что ему больше нечего делать в Сеуле, а вследствие этого поразмыслил о том, что стоит возвратиться домой. Пак же поддержал его решение, хоть и лепетал, что будет смертельно скучать по нему. Когда тот сел в автобус, который должен был довести его до вокзала, Чимин лишился с ним связи, будто их никогда друг для друга не существовало. — Никогда не мысли в нехорошем русле. Только позитив. И вообще, у меня скоро празднество, посему приглашаю тебя на вечеринку.
— Праздник? — Изумился Пак, глядя на товарища. — Какой? У тебя нескоро день рождения, — как ни странно, но и парень все еще помнит дату рождения своего давнего друга, а ведь прошло и правда немало времени, может все же Паку стоит начать верить в судьбу.
— Узнаешь, но подарки не нужны. Можно только выпивку купить. Дай свой телефон, — достав мобильник, Пак протянул его другу. А тот стремительно вбил свой номер. — Черкани мне, я позже сообщу тебе адрес. Если не придёшь, то я обижусь. А теперь мне пора, спишемся, Чима, очень рад был встретиться с тобой спустя столько лет.
Кивнув и попрощавшись, Чимин глянул на свой телефон, в котором и правда теперь был вбит номер Хоби. Не чересчур ли резко в его жизни стали случаться перемены? Слова Тэхена, возвращение Хоби. Неужто что-то грядёт в его жизни… Это то, что ему не нужно от слова совсем, Чимин не любит перемены в жизни, привык жить по четкому плану, а то, что сейчас начало происходить буквально за один день ему не нравилось. «Ни к чему хорошему это не приведет», — какое-то внутреннее чутье говорило парню об этом, вот только стоит ли ему доверять или же нужно все пустить на самотек и сбить все планы на ближайшее будущее одним внезапным появлением потерянного друга…
