Она — дракон

Однажды Дейенерис Таргариен уже входила в огонь. Обманутая ведьмой-мейегой, наивная на тот момент девочка, потерявшая мужа и ребенка, у нее не было выхода, кроме как взойти на погребальный костер вместе с Дрого. Иначе нельзя — иначе ее бы убили его кровные всадники. Даже Джорах не смог бы защитить Дени от стольких воинов, и она решилась. Ведьма тоже была обречена на сожжение. Заживо. Первая казнь, которую совершила Дейенерис Таргариен (убийство Дрого — не казнь, а благодеяние, что она должна была сделать своими руками). Ночь сверкала языками пламени, Джорах нервно оглядывался, Дейенерис же чувствовала себя на удивление спокойно для той, кто собирается умереть. — Ты не услышишь моих криков! — сказала ведьма. — Услышу, — усмехнулась Дени. — Но мне нужны не твои крики, а твоя жизнь. Ночь пела музыкой драконов. Дейенерис смотрела на пляшущие языки пламени и видела их отражение в глазах Джораха. И свое отражение тоже. — Вы думаете, я буду стоять и смотреть, как вы горите? Рыцарю пришлось смириться с ее решением. Дени поцеловала его в щеку, решительно развернулась и пошла в самый центр костра — и пламя охватило ее фигурку. Мейега все-таки кричала. Драконьи яйца, которые подарил ей на свадьбу магистр Иллирио, теплели под пальцами, а огонь… Дени не было больно. Совершенно. Ей было тепло, она чувствовала, как одежда сгорает, становясь пеплом, но ее тело не горело. Яичная скорлупа под ладонями начала трескаться, расползаться, совсем как когда вылупляются цыплята. Утром на месте костра было пепелище. Сгорел мертвый Дрого, сгорела живая мейега. Джорах подошел к пепелищу, и увидел то, от чего в ту же секунду опустился на одно колено, а следом за ним — все прочие, кто не ушел и остался в кхаласаре. Мужчины, женщины, дети. — Кровь моей крови… Среди золы и пепла сидела живая и невредимая Дейенерис Таргариен, и держала на руках трех маленьких дракончиков. Настоящих. Драконы не вымерли, как все считали. Драконы родились вновь.

***

Дейенерис Бурерожденная из дома Таргариен, законная королева Вестероса, королева андалов, ройнаров и Первых Людей, кхалиси Великого Травяного Моря, Неопалимая, Разрушительница Оков и Матерь Драконов. Слухи о ней разносятся по всему миру — последняя из королей-драконов, истинная правительница, а может, жестокая и безумная убийца, ибо легенда гласит, что когда на свет рождается очередной Таргариен, Семеро богов подбрасывают монету, и упасть она может на сторону величия либо безумия. Монета отца Дейенерис, несомненно, упала на вторую — он и получил такое имя, Эйерис Безумный. Монета ее брата Рейегара могла бы упасть на сторону величия, но любовь погубила его (и не его одного). Монета ее брата Визериса повернулась на безумие, и корону он получил себе под стать — из расплавленного золота. Монета Дейенерис Таргариен все еще вертелась в воздухе. Она освобождает рабов, и Вольные Города один за другим падают к ее ногам. Кварт, Астапор, Юнкай, Миэрин… Джорах говорит, что у них нет причин брать Юнкай, что они могут пойти дальше. — Сколько в Юнкае рабов? — перебивает его Дейенерис. — Около двухсот тысяч, ваша милость. — Тогда у нас есть двести тысяч причин взять Юнкай. Они называют ее Миса, и девушка по имени Миссандея с кожей цвета молочного шоколада, бывшая рабыня, а ныне — советница и переводчица при королеве, на ее вопрос отвечает, что Миса — на древнегискарском означает «мать». Дейенерис младше многих освобожденных рабов, но их это не волнует. Они носят ее на руках, целуют край ее платья и зовут матерью. Безупречные — рабы, которых жестоко тренировали, из мальчиков воспитывая орудия для убийства, соглашаются сражаться за Дейенерис как свободные люди. Их хозяин, не знавший, кто такая Дени, хотел продать ей армию взамен на дракона, и называл заморской шлюхой, думая, что она не знает валирийского. — Почему дракон не слушается? Дени поворачивается к нему, сузив глаза и отвечает на чистейшем валирийском: — Драконы — не рабы, — и, увидев изумление работорговца, добавляет, — Я — Дейенерис Таргариен. Валирийский — мой родной язык. Дракарис. Дракарис — это слово на валирийском, означающее «драконий огонь». Команда для ее драконов. И Дрогон послушно выдыхает пламя. Не все довольны тем, что Дени освобождает рабов, не все рабы хотят снимать удобные оковы. На нее совершают покушение, она спасается, улетев прочь на Дрогоне, но Дрогон не знает, куда лететь, и Дейенерис берут в плен дотракийцы — дикари, из числа которых был ее муж. Они решают отвезти Дени в Дош Кхалин, место, где должны жить вдовы убитых кхалов. Джорах и Даарио Нахарис приходят спасать ее, но Дейенерис и сама уже составила план. В комнате так много светильников. — Так что, мы будем тебе служить? — выслушав ее, насмешливо спрашивает один из кхалов. — Нет, — ласково улыбается Дени. — Вы не будете служить. Вы умрете. Светильник летит на пол, опрокинутый ее рукой, и вскоре все здание охвачено огнем. Из него на площадь выходит неопалимая Дейенерис Таргариен, и снова все вокруг преклоняют колени. У нее есть войско из сильнейших бойцов, преданных ей до последней капли крови — добровольно. У нее есть три дракона — они выросли, они стали огромными настолько, что на них может лететь верхом не один человек. Она поняла, что такое боль предательства — Джорах Мормонт доносил на нее узурпатору. Она поняла, что королева не имеет права верить всем, но также поняла, что иногда люди меняют свои взгляды. Она рождена, чтобы править Семью Королевствами, а красная жрица Мелисандра говорит, что Дейенерис может быть Азор Ахаем — обещанным принцем из пророчества. Обещанной принцессой — ибо слово это можно толковать по-разному. Валар моргулис — все мужи смертны. «Но мы не мужи», — говорит Дени Миссандее. Корабли с драконьими штандартами пересекают Узкое Море. Дейенерис нападает на обоз Ланнистеров, побеждает их и предлагает выжившим выбор — они присягают ей, или же умирают. Все преклоняют колени, кроме двоих — лорды Рендилл и Дикон Тарли, знаменосцы Тиреллов, делают другой выбор. Тирион пытается отговорить Дейенерис, но она не собирается идти на уступки. — Я приговариваю вас к смерти. Дракарис. Когда они горят — она не отводит взгляда. Дени может взять Королевскую Гавань в любой момент, но она не торопится. Останавливается на Драконьем Камне, острове, что всегда был резиденцией Таргариенов, думает, как поступить дальше, а после является он. Джон Сноу. Король Севера. С Севера идет смерть. Мертвецы, Король Ночи, Иные — Дени думает, что это сказки, но Джон убеждает ее в обратном. Что-то тянет их друг к другу необъяснимым магнитом. После Дени понимает — что. Драконья кровь. У Таргариенов в традиции родственные браки, Джон — сын ее брата Рейегара. Не бастард. Возможно, законный король. Один из ее драконов, Визерион, убит Королем Ночи. Джорах погибает в битве с Ходоками, защищая свою королеву, как и обещал. Миссандею похищает Серсея и казнит ее на глазах у Дейенерис, метательные орудия Серсеи до того убивают еще одного дракона — Рейегаля. Джон может претендовать на ее трон, Тирион, вероятно, плетет интриги, Варис плетет их открыто, и Дейенерис казнит его; заранее она предупредила Вариса, что, заподозрив его в измене — не пощадит. Северяне не любят ее, а боятся. Любовь к Джону тает, как снег, что попадает в пламя костра. — Да будет страх, — говорит Дейенерис Джону. И, когда колокола в Королевской Гавани звонят, возвещая о том, что столица сдается, Дейенерис Таргариен сидит верхом на Дрогоне и не хочет этому верить. Удар. Визерион падает вниз, тонет подо льдом, чтобы после восстать, как игрушка Короля Ночи. Удар. Джорах падает на землю, его лицо залито кровью, он говорит «как больно» и закрывает глаза. Удар. Рейегаль падает в воду, сраженный стрелой Ланнистеровских пушек-скорпионов. Удар. Миссандея стоит на стене рядом с Серсеей, ее руки скованы — руки той, чьи оковы Дени разбила! — и удар меча обрывает ее жизнь. Удар. Джон Сноу — не Джон Сноу. Удар. Удар. Удар. — Дракарис. Здания рушатся, как игрушечные. Огонь дракона сметает все на своем пути. Люди бегут, но далеко убежать не могут. Дейенерис Таргариен говорила, что обрушит небо на Королевскую Гавань — и она это сделала. — Ты всегда будешь моей королевой… Наверное, ее монета упала на сторону безумия. Джон обнимает Дени, нож пронзает ее грудь, она слышит крик Дрогона и больше ничего.

***

— Ваша милость? Воздух входит в легкие, как всхлип. Дейенерис открывает глаза и видит мягкую улыбку Кинвары, жрицы огненного бога Р’глора. Она была мертва и вернулась к жизни — на ребрах остался тонкий шрам. У Дени больше никого нет. Ее друзья погибли или же стали врагами. Джона она не любила, и сейчас это понимает — она хотела его, потому что драконья кровь тянулась к драконьей крови. — Они пожалеют, — говорит Дейенерис Кинваре. — Они умрут в муках. Все. Сказать — легко, сделать — сложнее. Дени не болеет ни дня после своего воскрешения, она чувствует себя прекрасно, проблема в другом. У нее есть только Дрогон, а Серсея нашла способ убивать драконов в небе, даже если она умерла — кроме Серсеи, есть другие. Дени узнает, что Ланнистерша действительно погибла, и королем стал Брандон Старк. Санса стала королевой Севера. Яра Грейджой забрала себе Железные Острова. Джон не стал королем — его сослали в Ночной Дозор. Они ослаблены после войны, но и Дени тоже ослаблена. Ей нужно войско. Больше никакого милосердия и великодушия. Дейенерис прилетает к границам одного королевства на Востоке, где не бывал еще никто из Вестероса, иронично усмехается тому, что здесь — зима, и приземляется рядом с деревней. Люди здесь до этого дня наверняка жили спокойно и мирно… до этого дня. — Дракарис. Дома горят так же, как всегда. Дени занимает замок, где раньше жил местный лорд, и посылает весть в столицу. «Я прибыла, чтобы вы стали моими союзниками или же моими жертвами. Я могу стать вашим другом, а могу стать вашей гибелью. Я — Дейенерис Бурерожденная из дома Таргариен, я — драконья королева, я — и есть дракон, и я жду вас, но долго ждать не стану». Письмо отправлено. Дени откидывается спиной на кресло и закрывает глаза. Монета вновь запущена, раз она умирала и вернулась к жизни. Величие или безумие? Раньше Дейенерис надеялась, что ее монета встанет на ребро.