***
Вечером следующего дня Дамир постучал в спальню девчонок и позвал Гермиону на разговор. Выглядел он потрясно. Белый пиджак, небрежно, но элегантно накинутый на широкие плечи, так красиво оттеняющий его смуглую кожу, стройное тело, перстни на пальцах, практически на бедрах надет тяжелый серебристый пояс, переливающийся и искрящийся, как чешуя. — Я хотел бы попросить тебя быть сегодня моей гостьей. Каждый день приносит новые сюрпризы. А мне хотелось бы успеть дать тебе как можно больше. Гермиона с радостью согласилась. Сегодня ей как раз хотелось видеть его, болтать всякие глупости и не думать, что ее кто-то одёрнет, оскорбит или вынудит защищаться. Они долго поднимались по лестницам, проходили мрачные коридоры, пугали громким смехом местных призраков. Внезапно, пройдя в незаметную снаружи дверь, они оказались в огромном каменном зале, вдали горел камин, мебель — старинная и изысканная. — Здесь я и прячусь от мира, — сказал наследный принц с полуулыбкой. Гермиона нерешительно прошла внутрь, с интересом рассматривая гобелены, обширную библиотеку и — чуть дальше — ложе, закрытое от посторонних глаз легким занавесом. У камина стояли два резных кресла и небольшой столик с едой и напитками, играла мелодичная арабская музыка, потрескивающие дрова добавляли уюта. Была уже поздняя осень, и в спальнях стало довольно-таки холодно. Они присели, глядя друг на друга. — Выбирай, сегодня всё для тебя, — предложил Дамир. Гермиона долго смотрела на столик и неожиданно для себя начала с вина, взяв нагретую от огня бутылку и пытаясь рассмотреть, что внутри. — Странно, ты выбрала тот же напиток, что и Драко. Гермиона вздрогнула от упоминания этого имени, которое в последнее время стало не столь ненавистным, как раньше. — Давай выпьем вместе… На брудершафт… Девушке показалось забавным и романтичным такое предложение. Но Дамир сумел удивить её. Он глотнул вина и, оставив его во рту, приник губами ко рту Гермионы, она почувствовала, как жидкость переливается из его рта в ее, также сделала глоток, это было настолько необычное ощущение, но неожиданно приятное… Голова слегка закружилась. Как это отличалось от поведения темпераментного и напористого Малфоя. Дамир нежно облизал ее губы, отстранился, посмотрев ей в глаза, как бы спрашивая, можно ли продолжить? Она еле заметно кивнула и тут же почувствовала прикосновение сильной мужской руки к своей спине. Волна мурашек прошла по телу, а он продолжил поцелуи, с нежностью притянув её к себе. Если сначала девушка нервничала и переживала, то сейчас расслабилась, закрыла глаза и наслаждалась происходящим. Его губы переместились от шеи девушки к груди и, не доходя несколько сантиметров до неё, снова вернулись ко рту, а язык проник внутрь. Гермиона почувствовала сохранившийся на нем пряный вкус вина. Голова закружилась, мир вокруг словно сошел с ума. Она отвечала Дамиру со всей страстью, хоть и неопытной, но оттого более ценной. Руки Дамира медленно раздевали ее, но ей не становилось прохладней, хоть вещи падали на пол одна за другой, наоборот, ей стало жарко. — Ммм, Дамир, продолжай, пожалуйста, не останавливайся, — шепнула Гермиона, но в просьбе не было необходимости — желание провести время таким способом полностью завладело обоими. Он подхватил ее под попку, приподнял, донес до каменной стены и прижал к ней спиной, ноги девушки непроизвольно обхватили его бедра, а лоно тесно прижалось к его стоящему члену. Кхалиб, не торопясь, расстегнул брюки, и она почувствовала, как внутреннюю сторону бедра практически обжег его орган. Она с удивлением посмотрела вниз, а посмотреть там было на что! Дамир был обладателем довольно-таки большого размера. Герми даже испугалась, что ей будет очень больно. Дамир, как будто услышал ее мысли и жарко зашептал ей в ухо, одновременно целуя и лаская: — Не бойся, моя девочка, я буду очень аккуратен. В любом случае, ничего не случится против твоей воли, только скажи — и я остановлюсь… Одними губами она ответила: — Да, Дамирчик, я хочу тебя…. Опустила глаза, внезапно почувствовав прилив стыда. Гермиона давно была мокрая и шокирована этим быстрым возбуждением, они были так мало знакомы, и вот она уже распята его телом, хочет секса, который не так давно казался чем-то далеким и попросту невозможным. Может, романтическая обстановка сыграла роль, а может то, что уже много дней она ощущала дикое одиночество от пренебрежения Драко, а Дамир стал близок, понятен и …. дорог. — Герми, солнце моё, я счастлив, что я здесь с тобой, прикасаюсь к твоему телу, вижу твою улыбку. Жалею я только об одном, что я не знал тебя раньше, не испытывал этих чувств, если бы я начал учиться здесь, я бы был с тобой рядом с самого начала. И мне страшно при одной мысли, что я мог бы никогда не узнать тебя. Он стал вылизывать ее шею. Гермиона застонала, соки так и потекли из нее, капли попали на член Дамира, которым он продолжал тереть ее нижние губки и вход в тесную дырочку. Дамир аккуратно положил ее на многочисленные подушки на своей царской огромной кровати, достал палочку и на потолке появилось настоящее звездное небо, Луна сияла серпом в другую, непривычную сторону. «Так в моей стране, в моем доме….» Воздух наполнился сладостью, звуками нездешней жизни, которую Гермиона никогда не видела и не ощущала, ночь запахла тропиками. Это еще больше подстегнуло желание. А круче всего было смотреть в зеленые глаза Дамми. Сколько любви и чувства было там. Он взял бокалы, разлил вино, принес поднос с фруктами. Взяв виноградинку, он провел ей по животу Гермионы, и она внезапно поняла, что абсолютно голая. Но это ее не трогало! Более того, она впервые точно знала, что больше не является угловатой и застенчивой девочкой, а превратилась в красивую девушку, телом которой можно только восхищаться. Она взяла в руки спелую, ароматную клубнику и положила парню в рот, он, не медля, коснулся ее половинкой губ Гермионы, они ели и сладость перемешивалась с их дыханием, слюной, языками. Это дико возбуждало. Его рука немножко надавила ей на грудь, принуждая лечь. И Грейнджер с охотой подчинилась, как подчинились бы ему любые силы, в этот момент она верила в это. Он еще глотнул вина и нырнул между ее бедер, задорно тряхнув своими темными кудрями и лукаво посмотрев на нее. Стеснения не было вообще, ей хотелось следовать любым его предложениям. Его длинный и проворный язык проник в ее кунку страстно и глубоко. Они синхронно застонали. Дамир вылизывал ее с таким удовольствием, что не откликнуться её тело не могло. Клитор набух, без того мокрое лоно стало пульсировать. Внутри сладко сжалось. Он буквально высасывал ее досуха, а руки начали со страстью сжимать ее грудь, пальцы порхали по соскам. Какие же красивые эти пальцы, можно было вечно любоваться идеальной пропорцией. Крупные, с прекрасной тонкой кожей, сильные, крепкие. «Всё, я больше не могу», — он подтянулся к ней повыше и приставил головку ко входу во влагалище. Гермиона на мгновение испугалась, но доверие, которое она испытывала к юноше, затмило всё. Только его губы, руки, мускулистое тело и…. — Даааааа, — он вошел в неё нежно, но сильно. Ровно так, как требовало быстрое лишение ее девственности. Гермиона почувствовала, как потекла кровь, резкая боль утонула в пучине удовольствия, казалось, что он был одним целым с ней, его член ласкал стенки ее киски и долбил, долбил, долбил. Она не заметила, как ее ноги переместились ему на плечи, ритмично подрагивая в такт его ударам, он поддерживал ее за задницу, целовал и трахал. Сладко трахал. Ему тоже было хорошо, он аж рычал, шея напряглась, глаза закрыты, такой кайф… В какой-то момент, совсем потеряв себя, пока тело сотрясали упоительные конвульсии, закричала во все горло: — Ааааааа, Драаааако!!! — не сдерживаясь, забилась в первом в своей жизни и сильнейшем оргазме, наследный принц не отставал, еле успев выдернуть дымящийся член и бурно изливаясь ей на животик. Гермиону объял ужас…. Что она сказала… Как это вышло… Что делать. Она испортила всю эту ночь… Нервно, как бы извиняясь, протянула руку к его щеке, погладила его губы. Дамира потряхивало. Он…. смеялся. Да у него была почти истерика! Он упал рядом с ней на кровать и ржал. — Это Дамир, которого мы заслужили, — наконец отсмеявшись, выдавил он. Черты его красивого лица расплывались и превратились в не менее красивое лицо, до боли знакомое, надменное. — Малфой!!!!! Сука!!! — Да, детка. Ты потеряла девственность с Драко. Как ты это крикнула, я чуть не оглох. Но это было приятно, дай перевести дух. Твою мать, как я правильно рассчитал пропорцию оборотного зелья. Я обязан был замстить за облом с блондинкой. Говорил же, что все твои влажные фантазии — обо мне. Он победоносно взглянул на Грейнджер. Гермиона стукнула его со всей силы ногами в бок, и фальшивый принц улетел с кровати. — Полегче… Хотя тут я тебя понимаю. Весь волшебный антураж исчез, как не было. — Главное — этот идиот сам мне рассказал, как создать эту магию и уступил свой траходром. Только он думал, что со мной будет совсем другая подружка, — Малфой улыбался так, что аж слепил. Наконец-то она видела его довольным. Гнев застилал разум. Она, как была, обнаженная, вскочила, подлетела к своим вещам, стала яростно рыться в них, Драко перехватил ее, сковав движения, задерживая руки в своих, не давая вырваться: — Давай без этого… Сейчас авадой начнешь кидаться, я тебя знаю. Скучала, зайка, признайся? Нееет, этот твой крик — лучшая музыка для моих ушей. И почти примирительно добавил: — Ну, брось. Девственность уже не вернешь. А не отомстить я не мог. Можем даже иногда потрахиваться. Тайно. Видишь, я изменил немножко своим принципам ради этого момента. Он прекрасен, скажи? Хотя нет, хуй от тебя чего дождешься хорошего. Ничего не говори, я переживу. Знаешь, я ведь, блядь, специально эту неделю никому не присовывал. Так хотелось попробовать еще и удовольствие получить. Как же он был доволен собой. Если бы не западло было шариться с грязнокровкой, вывел бы её утром на завтрак. Как медаль, награду. Посадил рядом с собой. Пока он мечтал и представлял перед собой вытянувшиеся физиономии друзей Гермионы, бдительность была утрачена. Гермиона высвободила одну руку и шарахнула ему прямо в нос, как на третьем курсе. Кровь залила его белый пиджак, закапала на пол. Он выпустил свою добычу из рук и схватился за лицо. — Ёбаная шлюха! Ты мне нос сломала. — Ничего. Переживешь. Нос — не девственность, восстановится. Схватила свои шмотки и голая выбежала за дверь. Простейшего заклятия было достаточно, чтоб остановить кровь. Он выглянул в холл, но девушки и след простыл. Надо прибрать здесь немного. Дамиру навряд ли понравится то, что они залили кровью не только его пол, но и спальное место. Объясняться с ним не хотелось. Драко был благодарен наивному арабскому принцу. Ведь крик Гермионы в момент оргазма действительно до сих пор стоял в его голове, заставляя кровь бурлить, а сердце стучать быстрей.5. Дамир
14 ноября 2020 г. в 01:16
С одной стороны, Гермионе стало гораздо легче. Больше не было давления со стороны Малфоя, никакой агрессии, полный игнор. Более того, она практически перестала с ним пересекаться. На совместные занятия он не ходил, отпросился-таки с помощью своего богатенького и влиятельного папаши и самозабвенно тренировался на арене для квиддича, гонял на своей метле до глубокой ночи.
Но с другой стороны…. Гермиона сама не могла объяснить, что за странные чувства появились в ней, начиная с того момента, как губы Малфоя соприкоснулись с её губами. Сначала она, конечно, хотела просто подшутить над этим надменным и ядовитым хорьком, но шутка зашла слишком далеко. И она не хотела останавливать его руки и язык, жадно проникающий в неё.
Гарри с Роном давно заметили, что с девушкой что-то не так. Она часто задумчиво смотрела в окно, избегала их компании и уходила надолго в неизвестном направлении. Втайне она надеялась увидеть Его, хоть издали. Но, чувствуя свою уязвимость, очень боялась реакции Драко.
В эти дни она сблизилась с Дамиром, узнала его лучше. Сначала они просто сталкивались у избушки Хагрида, потом стали целенаправленно договариваться о новых встречах, много смеялись, возились с магическим зверьем, разучивали новые заклинания, читали книги. С Дамиром было хорошо говорить и быть в тишине. Он не наскучивал ей, а она ему.
Каждый раз при встрече он баловал её. Приносил кучу вкусняшек, необычных и прекрасных на вкус сладостей, которых у него, казалось, был неиссякаемый запас. И всё чаще её взгляд останавливался то на его темных волосах, то на ямочке на щеке, когда он улыбался, на его белоснежных зубах, а то и на мускулистой груди. Пару раз она поймала себя на не очень дружеской мысли, что задница у него тоже очень даже ничего.
Но иногда она видела, что Дамир тревожится, с беспокойством поглядывает на небо, тёмный Заколдованный лес, прислушивается к звукам, которые разносятся в вечерней прохладе.
Как только она начинала расспрашивать его о причинах столь странного поведения, он либо отмалчивался, либо отшучивался, либо менял тему. Точно также он не говорил ей, зачем приехал в Хогвартс. И вот, когда Гермиона уже твердо решила отстать от него с расспросами и просто наслаждаться его дружбой и общением, над лесом как будто пронесся тёмный вихрь.
С минуту он кружил над домиком лесничего, Дамир выхватил палочку, закрыл Гермиону своим телом, попытался защитить, но чёрное облако ударило в него с неистовой яростью и воем. Он успел выкрикнуть заклинание на арабском и отбить злые чары, но они всё же успели коснуться его тела и сбить с ног. Вихрь исчез так же быстро, как и появился.
Дамир лежал на спине, тяжёло дыша, он был бледен, пот выступил на лбу, глаза закатились. Гермиона подбежала к нему, обняла, стала растирать ледяные руки, заметив, что татуировка с пальца исчезла. Через несколько мгновений он пришел в себя, с трудом сел, прислонившись к ступенькам, достал из кармана фляжку и жадно приник к ней.
— Эликсир… восстановит немного здоровье… — он говорил через силу, словно испытывая жгучую боль. — Третью печать я потерял за год до своего совершеннолетия.
— Что это, Дамир? Какая печать? Ты чуть не погиб. Почему защитный купол не задержал ЭТО?
— Времени осталось слишком мало… Хочу, чтобы ты знала.
Он рассказал Гермионе невеселую историю его рода. Частично Дамир изложил её Драко. Но Грейнджер услышала развёрнутую версию.
В качестве защиты для наследника рода, на него были наложены три магических печати ифритов. Еще в ранней юности в его кровь было введено проклятье — местные Пожиратели мстили за верность силам Добра его отцу, этот медленно действующий яд активизировался с каждым новым нападением, он вынужден был вечно скрываться, переезжая с места на место. Теперь его нашли здесь. Второй печати — татуировки Дракона на руке больше нет. Осталась одна.
— Не надо грустить, Герми. Давай проживем эту жизнь красиво, сколько бы ее ни осталось…