Tell me somethin’ girl
Are you happy in this modern world?
Or do you need more?
Is there somethin’ else you’re searchin’ for?
I’m falling
In all the good times I find myself longin’ for change
And in the bad times I fear myself
Tell me something boy
Aren’t you tired tryin’ to fill that void?
Or do you need more?
Ain’t it hard keeping it so hardcore?
I’m falling
In all the good times I find myself longing for change
And in the bad times I fear myself
Скажи мне кое-что, девочка
Ты счастлива в этом современном мире?
Или тебе нужно больше?
Есть ли что-то, что ты ищёшь?
Я падаю
Когда всё хорошо, я всегда нахожусь в ожидании перемен
А в плохие времена я боюсь себя
Скажи мне кое-что, парень
Разве ты не устал от попыток заполнить эту пустоту?
Или тебе нужно больше?
Разве не тяжело всё время быть таким сильным?
Я падаю
В хорошие времена я всегда нахожусь в ожидании перемен
А в плохие я боюсь себя
Lady Gaga & Bradley Cooper — Shallow
Flashback
Молодая девушка с непривычно розовыми волосами сидела в очереди на прием к врачу. Она сжимала маленькими кулачками край длинной юбки и неровно кусала губы. Час назад она сделала тест, и он показал две полоски, а каждая уважающая себя девушка знает, что это значит. Она до последнего не верила в случившееся, но должна была знать наверняка: да или нет. Процент ошибки мал, но был. Она зашла в кабинет и, лёжа в кабинете ультразвуковой диагностики, вглядывалась в монитор. Врач водила датчиком по животу и снимала размеры, записывала что-то в карту. Понятно было – ничего. Потом она включила телевизор напротив и обвела мышкой два пузырька в темноте. - Смотри, это твои детки. - Детки? - Да, плода два. - Два? - Два, поздравляю, это редкость в наше время. Пауза. - Я могу сделать аборт? Врач выпучила глаза, выдохнула, но оставила свои возмущения при себе. В одном из 80 случаев, беременность многоплодная, то есть чаще беременеют одним ребенком, чем двумя и более. Такие случаи ценятся, и как правило матери рады сразу двум деткам. Братья, сестры, ребенок растет не один, начинает свои первые шаги рядом с таким же человечком. Такие узы волшебны. - До 12 недель, ты можешь сделать аборт. Но сначала послушай. - Не надо ничего говорить, это моё решение. - Не меня, послушай их. - Как? И врач включила. Сердцебиение ее малышей наполнило небольшой белый кабинет. Сердце девушки пропустило удар, два сердцебиения. Она слышит их. Дальше все происходило будто во сне, девушка слышала в голове только четкие удары сердец её деток. По окончании она получила маленькое смазанное черно-коричневое фото, где в темноте очерчивались два пузырька, два её будущих ребенка. - Ну что, ребята, мне с вами делать? – проговорила девушка, выйдя на улицу и прикладывая руки к животу, в желании почувствовать их через кожу. Что пока абсолютно невозможно, на таком-то сроке. Подул ветер и растрепал розовые волосы. Вдалеке щёлкнула камера и машина с фотографа поспешила уехать от взгляда зелёных глаз. Игра началась.End of flashback
Сакура проспала большую половину пути и открыла глаза, потягиваясь в кожаном белом кресле. Осмотрелась, с спросонья не могла вспомнить где уснула. Саске сидел рядом и пил кофе, не отрываясь от телефона. - Разве в воздухе можно пользоваться телефоном? - Да, когда самолёт набрал высоту, – отчеканил мужчина, не отрывая взгляда от телефона. Стюардесса выпорхнула из отделения для персонала, шумно сдвинув шторку, выставила с подноса тарелочку с яичницей, ароматные булочки и спросила: - Чай, кофе? - Мне повтори кофе, девушке - чаю. - Нет, мне тоже кофе, с молоком и сахаром. Саске на выпад спутницы только хмыкнул. Когда напитки были розданы, девушка с аппетитом съела свой завтрак. - А ты есть не хочешь? - Я уже поел. «Сам попросил поехать с ним и теперь бросается короткими фразами, будто игнорирует меня», - думала Сакура, разглядывая расслабленно сидящего в кресле Саске. Он был одет в темно-синие брюки, безусловно хорошо сидящие на нем, в том же стиле пиджак, из-под которого виднелась белоснежная рубашка. Запонки на пиджаке сверкали на солнце, когда он подносил к своим тонким губам чашку с кофе. Глаза бегали по экрану смартфона. Сакура оглядела себя, и пожалела, что не взяла с собой чемодан с вещами, конечно, одежду можно купить в Италии, но переодеться хотелось уже сейчас. Сакура перевела взгляд в окно: виднелись облака и голубое небо, хорошая погода для полёта. - Саске, что ты хотел узнать? - Погоди. Черт, не получается. - Ты о чем? - Да Пикачу не поймал, ты отвлекла. - Что? Ты в игру сейчас играл? - Каждый расслабляется по-своему. - Ты ведёшь себя как ребёнок. Мужчина поднял взгляд на спутницу и улыбнулся. По телу прошлась волна мурашек, он редко улыбался вот так: кротко, мимолетно и ей. - На меня открыта охота, - в лоб заявил темноволосый, резко меняя тему. Погрузив руки в копну волос и оттянув их, спустил ладони на щеки. Поддерживая голову за подбородок, сменил улыбку на серьёзное лицо, сомкнул губы в тонкую линию. Локти поставил на колени и теперь смотрел на девушку снизу вверх, прикрывая глаза в раздражении. - О чем ты? - Тебя искал не только я. Меня опередили, и теперь шантажируют. Сакура искренне не верила в происходящее. Она была уверена, что Саске хотел поговорить с ней о последней их встрече, может быть извиниться, загладить вину, она бы поделилась с ним секретом, о котором, он уже как видно догадывался, но информация, которую он сейчас выдал, отрезвила её. - Саске, ты сейчас серьёзно? - Абсолютно. Но пока я не узнаю ответ, у них ничего нет на тебя. - Ответ? На какой вопрос? - Сакура, верь мне. Тебе ничего не угрожает, если их доводы не верны. Но продолжим позже, у нас еще есть время. - А моим детям? - Позже. - Саске! Он резко встал со своего места, сел перед ней на колени, обхватил лицо тонкими сильными пальцами и прикоснулся к её губам властно, но не грубо. Длинные розовые волосы взлетели и легли мужчине на плечи. Одной рукой он обхватил прядь волос и отстранившись от лица Сакуры, приложил её к своим губам. Томный жест не ускользнул от девушки. Сакура улыбнулась и больше не проронила ни слова, бороться с этим мужчиной в словесной ссоре бесполезно. - Господин, мы снижаемся, – намекая, но не проговорив вслух о том, что необходимо сесть на свои места и пристегнуться, сказала стюардесса. Самолет сел в аэропорту Венеции Марко-Поло. Так как багажа не было, а самолёт частный, молодые люди прошли необходимые проверки паспортов и быстро покинули аэропорт, на парковке которого их уже ожидала машина. Саске, на удивление Сакуры, сел за руль. И вывел машину на трассу. - Что хочешь посетить? - Магазин, – быстро ответила девушка, чувствуя, что одета совсем не по погоде. Март, погода весенняя, Италия встретила ветром и влажным от недавнего дождя воздухом. Туристов по небольшим улочками Италии было не видно - не сезон. За двадцать минут герои добрались до центра Венеции и, еле припарковав машину, пошли дальше пешком. Сакура во все глаза смотрела по сторонам: полукруглые арки, фризы на карнизах и антаблементы, орнаментальные своды с кессонами, прямоугольные окна с богатыми карнизами, поддерживаемыми пилястрами или колоннами. Продолговатые узкие гондолы неспеша двигались по каналу, направляемые гондольерами с одним веслом в известном только им направлении. - Знакомиться с Венецией легче пешком или на гондоле, – прокомментировал Саске, покидая машину. Они пешком дошли до торгового центра «Galleria Barcella», ноги девушки покрылись мурашками и среди жителей Венеции она смотрелась очень несуразно. Люди шли в куртках, легких шапках. А она в кофте и юбке. Зайдя в первый же магазин, девушка схватила пару узких джинс, короткие сапожки, шляпу с широкими полями, и пальто кремового цвета. Быстро все примерив, девушка облегченно выдохнула: «Тепло». Вышла показаться Саске. - Теперь ты не замёрзнешь, – отметил мужчина. - Да. - Подожди, еще деталь. В руках мужчины показался шарфик нежно-зелёного цвета, он протянул руки к шее девушки и легко завязал его, оставляя концы чуть сбоку. Попутно касаясь холодными пальцами горячей кожи шеи девушки. Сакура не была готова к такому прикосновению и почти ахнула вслух. Оплатив покупки своей спутницы, не выслушав сопротивлений: кажется, девушка почти полностью подчинилась нраву еще не своего мужчины. На улице опускался вечер, мягко светили фонари, что придавало больше шарма этому городу Италии. Саске взял девушку за руку, и они пошли к гондолам. Взяв одну напрокат и откупорив бутылку вина, они отправились на прогулку по каналам Венеции. От экскурсии Саске отказался, и гондольер, глядя вперед, направлял гондолу и сохранял тишину, окутывавшую молодых людей. Никто не хотел начинать разговор первым. Отпивая небольшими глотками вино, они смотрели по сторонам, не смотря друг на друга, но держась за руки. Переплетая пальцы. Сакура отметила для себя, что ей давно не было так хорошо и спокойно, она отпустила все обиды за этот день, и если бы Саске предложил ей остаться здесь навсегда, она бы согласилась, настолько её опьянил город, черные глаза Саске и вино. Мужчина поднес ее руку к губам, кротко поцеловал и отпустил. Потом свободной рукой достал из внутреннего кармана пиджака два потрёпанных временем фото и протянул девушке. Сакура сначала подняла брови в недоумении, но взглянув на фото, открыла рот. - Что ты видишь, Сакура? Она не спешила отвечать, разглядывая на первом фото себя, десять лет назад, стоящей у входа из клиники и поглаживающей руками живот, перевела взгляд на второе фото, там шла семья: девушка с розовыми волосами, держа в каждой руке руку ребенка лет пяти, на фото было ясно видно, что дети темноволосые, хотя мать - нет. Сакура, поразмыслив, вспомнила, когда могли сделать эти фото, и осушила свой бокал одним глотком. Протянула пустой бокал Саске, тот его тут же наполнил. — Это я, и мои дети. - Сакура, теперь главный вопрос, - мужчина так же осушил свой бокал и продолжил, - твои это дети, или наши? Сакура обернулась, время остановилось, птицы перестали щебетать и взмахивать крыльями, улетая вдаль, всплеск воды перестал заглушать разговоры, доносившиеся с других гондол. В это момент будто все гондолы исчезли из поля зрения, а гондольер, не зная языка, не оборачивался на затянувшуюся тишину. О чем могли молчать эти двое туристов его не волновало, платят и ладно. Они встретились глазами. Да, Саске не глуп, и видел сходство, но анализа с подтвержденным отцовством на руках у него не было, конечно, он мог с помощью своих ищеек провести анализ и узнать, но ему очень хотелось узнать у неё, почему, когда, как и, главное, зачем она исчезла из его жизни так быстро. Их юношеская любовь была такой горячей, страстной. И одновременно нежной, трепетной. Они гуляли по городу, держась за руки, сбегали из дома по ночам, чтобы вместе лежать на траве и смотреть на звёзды. Саске был популярен в школе и мог выбрать любую, но заинтересовала его дерзкая, взрывная, иногда молчаливая, умопомрачительно зеленоглазая, с непонятно почему розовыми волосами Сакура. Он взвесил в голове все варианты исхода событий, и если сейчас она скажет: «Да», он немедленно заберет её и его детей к себе, прижмет к груди и больше никогда не отпустит, защитит от всего, потому что у него будет ради кого. Мужчинам нет интереса работать, расти ради одного себя, каждый желает себе наследника, передать дело своей жизни, возвращаться в теплый дом к любящей жене. Чувствовать заботу, надевая выглаженную рубашку на плечи, слышать смех детей по утрам, отвозить их на занятия, слышать заветное: «Папа». Мысли вихрем крутились в голове, а она продолжала молчать, взвешивая все за и против. Если Сакура скажет правду, то вся её жизнь перевернётся с ног на голову, но она уже и сейчас перевернулась. А соврёт - и этот притягательный мужчина исчезнет из её жизни, а сможет ли она дальше жить без него? С Ли она уже точно решила, разведётся, и оставалось сказать одно слово, которое расставит все точки над «i». - Наши, – тихо, но достаточно, чтобы он услышал, сказала девушка, глядя в пол, и снова подняла взгляд на так желанного ею мужчину, ожидая реакции. Саске выдохнул, убрал бокал и прижал девушку к груди. - Я рад.