Adoptee

Тэхену пять лет, когда на пороге их дома появляется недоразумение, которое младше его всего на пару лет. Старшие братья и родители очень счастливы такому пополнению. Один только Тэхен чувствует какую-то неприязнь при виде маленького мальчишки, которого держал на руках его отец. Семье Ким не везло в генетике. Старшие, — Сокджин и Чимин, были омегами. Когда папа вновь забеременел, все ожидали, что младшенький родится альфой, но малыш решил иначе и стал третьим ребенком-омегой. Несомненно, всех детей любили и заботились о них, вот только отцу Ким хотелось бы и наследника-альфу заиметь. Тогда, в голову Сокджина и пришла идея об усыновлении, о которой он тут же поспешил сообщить родителям. Никто не был против, на том и сошлись. И вот, по их гостиной неуверенно шныряет маленький альфа, с которым сюсюкаются сразу трое омег. Тэхен предпочитает избегать встреч с этим, как он его прозвал, недоразумением, потому игнорирует происходящее, вырисовывая в своем альбомчике что-то новое, и даже не замечает, как все расходятся по своим делам, а кто-то очень шустрый и любопытный подбирается к его столику и начинает играть с цветными карандашами. — Ты чего делаешь? — ругается маленький омега, отбирая у Чонгука свое орудие труда. — Иди играй со своими игрушками! Недоразумение смотрит на него своими огромными глазищами и не понимает толком, что от него хотят. — Твои игрушки вон там, — машет рукой Тэхен. — Уйди от меня. Проходящий мимо Чимин отмечает, что пятилетний Тэхен слишком груб со своим новоиспеченным братом. — Я что, что-то непонятное говорю? Ползи в свой угол, не занимай мое пространство, — малыш уже не выдерживает и начинает отпихивать трехлетнего альфу от своего рабочего места. Большие глазки мгновенно наполняются слезами, а нижняя губа начинает дрожать. Тэхену приходится сдаться и разрешить наблюдать за своей работой младшему.

***

Первый день осени наполнен событиями, которые поднимают в семействе Ким переполох: Сокджин поступил в университет, Чимин идет в выпускной класс, Тэхен сегодня впервые пойдет в школу, но не только в обычную, еще и в художественную, а Чонгуку исполняется целых пять лет. Только к вечеру семья собирается за столом, празднуя сразу все. — Ну и как тебе первый день в школе, Тэхен-и? — Чимин треплет волосы младшего. — Папа рассказал, что ты уже нашел себе друзей, а? — Там столько всего интересного!.. — чуть ли не задыхаясь от восхищения говорит омега, начиная свою тираду длиной на несколько минут, и заканчивая ее словами: — Еще я познакомился с Юнги, он альфа и обещал защищать меня! Чонгук на противоположной стороне стола недовольно хмурится. — Юнги, значит, — Джин ярко улыбается. — Первый день в школе, а ты уже нашел себе альфу. Вот кто-кто, а ты, Тэтэ, не пропадешь! Тэхен смущенно улыбается. Чонгук перестает есть свой кусочек торта, встает из-за стола и уходит в спальню. Никто так и не понимает, что произошло, а отец, который уходит в комнату Тэхена и Чонгука, и возвращается примерно через пять минут, лишь пожимает плечами. Празднество уже перестает быть таким веселым и все оставшееся время семья проводит в тишине, лишь иногда переговариваясь о каких-то мелочах. Тэхен же, наевшись досыта и выпив две кружки ромашкового чая, идет наконец к себе, потому что у него уже начинают слипаться глаза и пора бы ложиться спать, ведь завтра снова рано вставать на учебу. Его беззаботная жизнь кончилась, теперь все по расписанию, а омега такой человек, что пунктуальность и собранность — его второе имя. Свет в комнате приглушен. Чонгук лежит на своей кровати, повернувшись спиной к двери, и не издает ни звука даже тогда, когда Тэхен появляется в их общей спальне и начинает готовиться ко сну. Честно говоря, Тэхена вообще никаким боком не касаются эти чонгуковы детские заморочки, поэтому он подавляет в себе желание спросить о том, что случилось, и ложится спать, удобно расположившись на своей мягкой кровати и зарывшись носом в теплое одеяло. И Чонгук продолжает молчать, точно так же подавляя в себе желание спросить старшего брата о том, зачем ему сдался другой альфа, если у Тэхена имеется свой, который без чужой помощи может защитить омегу. Пусть Чонгук и маленький, но он больше, чем просто уверен, что брата от любого несчастья защитить сможет. Не зря же он в эту семью попал, правда?

***

Тэхену уже шестнадцать. Он выглядит лучше любой модели и рисует так божественно, что после очередной выставки им начинает интересоваться дирекция факультета искусств СНУ¹. Талантливый мальчик привлекает достаточно много внимания к своей персоне, а его родители все нарадоваться не могут, что их сын имеет такой успех в любимом ему деле. У Сокджина и Чимина своя жизнь вовсю кипит, поэтому папе и отцу только и остается, что радоваться успехам младших. К слову, Чонгук подался в спорт и в музыку, где тоже имел успех уже в свои четырнадцать. Он даже выглядел крупнее Тэхена, который был старше, между прочим, но на свою комплекцию не жаловался. Ведь Тэхен — утонченный омега, за которым ухлестывала большая часть альф их школы. Однако, свое предпочтение он, как и раньше, отдавал Мин Юнги, который был просто его лучшим другом и своеобразным прикрытием от толпы поклонников. Тем временем, Чонгуку было вовсе не до шуток, потому что он окончательно отчаялся, когда уже в двенадцать лет осознал, что Тэхен ему нравится не как старший брат. Он ему именно нравится. Так, как не должен, учитывая наличие между ними пусть и не кровного, но родства. И когда к Тэхену в очередной раз пытался, как Чонгук это называет, подкатить яйца какой-то альфа-старшеклассник, младшему уж больно хотелось свернуть ему шею. Ну или хотя бы пару раз надавать по морде с надменной улыбкой и взглядом, не скрывающим похоти при виде чонгукова старшего брата. Новое разочарование приходит с новостью о том, что Тэхен будет жить в отдельной комнате, так как теперь и Чимин нашел себе жилье и решил съехаться со своим «бойфрендом» из университета. По Чонгуку это ударило еще сильнее всего прочего, потому что теперь их с Тэхеном встречи сойдут практически на нет. Чонгук теперь не сможет видеть милое и слегка опухшее от сна лицо омеги, который пытается выключить надоедливый будильник и собирается поспать еще пять минуточек. Эти пять минут перерастают в полчаса и теперь уже Тэхену приходится метаться по комнате, быстро собираясь и приводя себя в порядок. Чонгук не сможет видеть уставшего Тэхена по вечерам, который трудится над очередным скетчем, засыпая над ним же, а потом действительно уснет, так что альфе придется укладывать его на подушку и накрывать одеялом аккуратно и тихо, чтобы не разбудить. Да омега, кажется, и не проснется, потому что слишком утомился за день. И Чонгук еще добрые десять минут будет сидеть на корточках перед кроватью, вслушиваясь в размеренное дыхание и наблюдая за трепещущими пушистыми ресницами, тень от которых падает на карамельную тэхенову кожу щек. Как бы Чонгук хотел хоть раз прикоснуться, провести рукой по нежной коже и пропустить сквозь пальцы черные мягкие кудри, но знает, что нельзя. Потому что тогда он не сможет остановиться. Тэхена в его фантазиях (и не в самых приличных тоже) очень много. Слишком много. Почему-то альфа еще помнит, как все детство лепился к омеге, пока тот занимался своими делами, в попытках поиграть вместе. С момента, как приемные родители привели его в этот дом, единственный человек, с которым Чонгук никак не мог договориться — это Тэхен. Черт знает, почему старший брат так невзлюбил его, но может на это и правда были причины. Чонгуку только они были непонятны, потому что он, будучи малышом, был заинтересован в дружбе с кем-то, кто был приблизительно его возраста, то бишь с Тэхеном, а второй его напрочь игнорировал до тех пор, пока папа не упрекал маленького омегу или Чонгук не начинал плакать, чтобы Тэхен сдался и либо разрешил ему поиграть с собой, либо, в случаях, когда Чонгук прямо-таки начинал истерический концерт, брал младшего на руки, заключая в свои объятия, пусть и нехотя. В такие моменты для альфы планета останавливалась и Вселенная замирала, потому что он мог без зазрения совести сидеть на руках старшего брата, ластиться к нему и вдыхать приятный аромат лесных ягод, коим Тэхена наградила природа. Чимин называл Чонгука маленьким прохвостом за это. Явно подозревал с самого начала нездоровую тягу маленького альфы к Тэхену. Время неумолимо летело вперед, а Тэхен становился все дальше, все недостижимее. Чонгуку было крайне тяжело принять тот факт, что у него даже маленького шанса нет. И когда Тэхен в свои двадцать пришел домой и гордо заявил, что его картины с недавней выставки хорошо распродаются и теперь он может снимать отдельное жилье, альфа понял, что если сейчас он не предпримет хоть что-то, то навсегда потеряет свою любовь брата и любую связь с ним. Только перечить желанию омеги не было смысла. Он все равно сделает так, как ему хочется, и ни родители, ни Чонгук не смогут его остановить. — Чонгук-а, если ты хочешь сделать что-то, то просто бери и делай, — говорит ему однажды Чимин. — Иначе ты упустишь возможность, которой может больше не предоставиться. Именно этим руководствуется Чонгук, когда стоит на пороге новой квартиры своего брата и собирается позвонить в звонок. — Чонгук? — заспанный Тэхен открывает ему дверь и трет глаза, коротко зевая и поправляя спавший с одного плеча огромный (и очень старый) свитер. — Ты время видел вообще? Половина второго ночи действительно не самое лучшее время, чтобы ходить в гости. — Родители вообще знают где ты? — недовольно вопрошает старший. — Мне достаточно лет, чтобы не рассказывать родителям о том, куда я собираюсь, — бурчит альфа. — Пустишь? — Ну заходи уж, раз пришел, — Тэхен пропускает брата в квартиру и закрывает дверь. Они не опускают формальностей в виде чая и чего-то сладкого к нему, а также долгого сидения на кухне в тишине, пока омега наконец не интересуется зачем все-таки Чонгук пришел к нему в такое позднее время и зачем вообще он пришел. — Ты нравишься мне. Очень сильно и давно. Чонгук ожидает чего угодно: что Тэхен ударит его, выставит за дверь, накричит на него или расскажет родителям о странностях их младшего ребенка. Но Тэхен молчит, удивленно уставившись на своего брата, так и замерев с чашкой чая в руках. — Гук-и, — начинает было омега, но тут же замолкает, кусая нижнюю губу. Как вообще на такое реагировать? Что он должен ему ответить? — Я пойму, если ты меня пошлешь, но я хотел, чтобы ты знал об этом, — добавляет младший. Потому что больше не могу переживать это в одиночестве, проговаривает уже про себя. — Почему ты не говорил об этом раньше? — Думаешь, у меня хватило бы смелости? Ты всю жизнь ненавидишь меня, как я могу сказать тебе о таком? Тэхен фыркает и слегка хмурится. — Я не ненавижу тебя, — заявляет омега. — С чего ты взял? Мы — братья, семья, я не могу ненавидеть часть своей семьи. — Можешь врать кому угодно, но только не мне, хен. Ну ладно, может быть Тэхен ненавидел Чонгука совсем немножко, когда альфа только появился в их доме. Но не сейчас, потому что смысла в этой ненависти не было никакого. За долгие годы жизни под одной крышей он успел привыкнуть к везде лезущему (особенно в тэхеновы дела) Чонгуку, так что неприязнь сошла на нет и осталось только чувство долга. Тэхен ведь должен любить Чонгука, потому что младшим в семье нужно особое внимание. — Давай обсудим это не сейчас, — выдыхает Тэхен и чувствует, как сон подкатывает к нему с новой силой. — Я немного устал для серьезных разговоров. Можешь остаться, если хочешь, сейчас уже поздно, чтобы возвращаться домой. Чонгук больше не упускает возможности.

***

Как оказалось, «не сейчас» для Тэхена понятие растяжимое, потому что этой темы они больше вообще не касаются. Но почему-то начинают больше общаться и Чонгук все чаще ночует в тэхеновой квартире, целыми вечерами наблюдая за тем, как старший брат рисует, а сам в то же время наигрывает какую-нибудь незамысловатую мелодию на гитаре. Тэхену определенно нравится игра и пение Чонгука. Даже работается в такой атмосфере гораздо лучше. Все автоматически становится каким-то комфортным, уютным. Правильным. Пока однажды Тэхен не идет на студенческую вечеринку, прихватив с собой Чонгука, и не напивается там в дребезг, играя в пиво-понг с однокурсниками. Бедному Чонгуку в ту ночь приходится тащить брата домой на себе, хоть тот и не весит практически ничего. Младшему только начало нравиться на этой вечеринке (в особенности потому, что он собрал вокруг себя толпу омег, которые хотели узнать его поближе), как Тэхен устроил целое шоу. Еще бы чуть-чуть и Чонгуку пришлось бы вылавливать брата из бассейна, в котором и так находилось слишком много народу. Таким Чонгук Тэхена видит впервые. Беззаботным, веселым, простым. Оказывается, Тэхен может быть таким. — Тебе бы проспаться, — вносит свою лепту альфа, когда наконец доставляет старшего до спальни и осторожно сажает на кровать. Омега раскидывается морской звездой. — Я прекрасно себя чувствую, знаешь, Чонгук-и? — тянет Тэхен и расплывается в довольной улыбке. — А тебе следует расслабиться! Младший едва успевает опомниться, когда брат тянет его на кровать, отчего он валится в скопище подушек, а сам забирается сверху, разместив ноги по обе стороны от чонгуковых бедер. У Чонгука паника. — Ты выглядишь так, как будто я собираюсь тебя съесть, — Тэхен звонко смеется. — Хотя, вполне может быть, — и наклоняется вперед, непозволительно близко. — Ты ведь этого хотел, а, Гук-и? — шарится своими аккуратными худыми руками под чонгуковой толстовкой. — Ты сам сказал, что я тебе нравлюсь, — ведет губами по шее и к ключицам, опаляя и без того чувствительную кожу горячим дыханием. У Чонгука паникапаникапаника. — Хочешь меня, а? — Тэхен останавливает пытку, заглядывая в потемневшие глаза младшего. — Всегда хотел. И Чонгук понятия не имеет, как они будут объясняться перед родителями. Он-то в Тэхена очень давно и сильно, будто Тэхен для него — целая Вселенная. Тэхен в него теперь, кажется, тоже.