***
Сэм нагло прогулял пары и не столкнувшись даже со словом негодования от брата, лишь больше загорелся мыслью наконец повзрослеть. Да, в понимании младшего Винчествера «повзрослеть» — это что-то на грани блевания в толчке какого-то клуба и странных танцах на переполненном танцполе бара за углом от полицейского участка. Чувство жгучей обиды затуманило глаза и теперь, когда проскользнул еще один бесполезный день, Сэм легко спускается по ступенькам, и принципиально ничего не сказав, накидывает куртку, хватает ключи и под хмурый взгляд брата, закрывает перед ним дверь. Почувствовал ли он облегчение? Нет, наоборот, в голову полезли всякие навязчивые мысли отменить все это шоу к чертям собачьим и больше не выеживаться. Черт, Сэм, ты же сам говорил о том, что пересидев дома, будет лучше и легче, какого хрена ты творишь? Добраться до Найта проблем не вызвало, как и завалиться к нему домой с абсолютно нечитаемым выражением лица. Сэм пожал руку рефлекторно и даже не взглянув в непонимающие глаза, захлопнул дверь. — Сэм? — парень подступает ближе и не отрывая обеспокоенного взгляда, проворачивает щеколду на пару оборотов. — Что случилось? Что ты мне написал? — он поднимает руку со включенным телефоном и показывает ранее написанное сообщение. — Это на тебя не похоже, чувак, — неуверенно хмыкает, опуская ту обратно и вынужденно отходит в сторону, когда юноша чуть качнув головой, проходит вглубь помещения. — Ты наконец объяснишь мне что-то или нет? — начинает раздражаться от уперто молчавшего Сэма. — Помнишь, я на днях говорил о том, что очень хочу наладить отношения с Дином? — по-хозяйски открыв дверцу холодильника, Винчестер шарит меж судочками с едой и мелкими кастрюльками. — Так вот, не прошло и трех суток, как мама лежит в больнице после микроинфаркта, папа уехал на заработки, а я остался с ним наедине, — не поднимая глаз, уверенно открывает холодную баночку пива, что теперь казалось настоящим безумием: Сэм не пил алкоголь, а даже если и так, то: «Сэм, ну попробуй хотя бы глоток, каким я буду отцом, если не познакомлю с пивом, а?». — Н-ну, это же хорошо? Тоесть, — стушевался, поспешно объясняясь. — Я имел в виду, у вас появилось больше времени и причин сблизиться… — поджимает губы, чувствуя невероятное смущение. — И что случилось с Мэри… Джоном? — Сегодня утром он сказал, что ненавидит меня, — пожимает плечами, говоря настолько спокойно, что внутри Найта все пробирается. Он впервые видит Сэма таким. Это пугает. — Ну, как сказал, — хмыкает, делая первый глоток. — Я спросил его об этом напрямую, а он не ответил, просто смотрел чуть ли не расплываясь в своей хитровыебанной улыбочке самоудовлетворения, — сжимает зубы, вдруг решаясь встретиться с хмурым взглядом друга. — И ты решил, что набухавшись где-то в клубе или баре, поможет тебе? — ступив навстречу, осторожно спрашивает юноша. — Что ты пытаешься доказать? — качает головой. — Ничего я не пытаюсь доказывать, — тут же нервно отрицает, с хлопком закрывая дверцу холодильника и с тяжелым вздохом делает еще пару глотков с чуть зажмуренными глазами. — Сэм, не стоит, правда, — сделав еще один шаг навстречу, тише говорит Найт. — Это не стоит того, он мог сделать это на эмоциях так же как и ты, понимаешь? — Мне похер, что он там мог и чего не мог сделать, если я сказал, что сегодня хочу выпить и наконец пойти в этот чертов клуб или бар, то я пойду, с тобой или без тебя, — отрезает, допивая алкоголь и сжимая жестянку в ладони, выбрасывает ту мимо урны. Сглотнув, Росс следит за тем, как едва сдерживающий себя Сэм падает на диван и, откинувшись на спину, вглядывается в безшумно работающий экран телевизора. Это решение было не только глупым, но и безрассудным. Найт понимал это, однако смотря на уперто замолчавшего друга, который всем своим поведением и словами лишь подтверждал то, что хочет доказать брату свою независимость, юноша смиренно выдыхает. — Слушай, Сэм, — Росс прячет руки в карманы и неторопливо подходит к дивану, смотря себе под ноги. Осторожно садится рядом. — Сэм, посмотри на меня, — добавляет, значительно смягчая голос и вынуждая друга со вздохом взглянуть в ответ. — Я не смогу понять, что ты чувствуешь, но я все еще остаюсь твоим другом, — всматриваясь, замечает внимательный отблеск глаз. Сев на самый край, Найт опирается на колени и подпирает подбородок сжатыми в кулаке руками. — Он мудак, раз сказал такое, — говорит тише, будто заставляя прислушиваться ко словам внимательней. — Но ты действуешь и говоришь на эмоциях, потому что за последние сутки так много всего навалилось… — жестикулирует, сводя брови, но не отводя глаз. — Сэм, ты хотел повзрослеть, так поступай так, как поступил бы взрослый и вдумчивый человек. Не нужно идти на то, за что потом может быть стыдно. Чувство совести, понимаешь? — тише добавляет. — Выдохни, закрой глаза и еще раз подумай над тем, уверен ли ты в своем решении, — Найт кивает головой и наконец разорвав зрительный контакт, садится удобнее. Он надеется, что его друг поступит именно так, как будет лучше для него же самого. Наступает пауза. Сэм еще недолго вглядывался в черты лица Росса, продумывал сказанное и переведя взгляд себе на ладони, закусил губу. Он чувствует, как начинает остывать, даже появляются несуразные мысли о том, что он вообще делает не в своем доме, что он говорит, зачем пытается быть тем, кем не является? Дин. Ведь Дин должен ждать его. Хочется верить в этот самообман. — Спасибо, Найт, — моргнув, Сэм выпрямляется и размяв шею, вздыхает. — Не знаю, чтобы я делал без тебя, правда, — поворачивает голову и приподнимает уголки губ в благодарной полуулыбке. — Но я принял решение выпить сегодня. Я хочу, Найт, я хочу почувствовать это. И в конце концов не переживать о том, что папа учует вонь сигарет или мама вдруг решит позвонить и спросить как у меня дела, — будто грустно усмехается, пожимая плечами. — Ты же понимаешь меня? — Да, Сэм, — кладет руку на плечо и крепко сжимает. — Понимаю, дружище, — также слабо улыбается, чувстувуя, как Винчестер судорожно выдыхает. — И это совершенно нормально, если ты еще не готов… — Готов, я готов, Найт, давай больше не будем возвращаться к этой теме. С этим покончено, — уверенно проговаривает, сдерживаясь, чтобы не наполнить легкие громким вздохом сквозь сжатые зубы. Пусть он и делает это через силу, пусть и хочет доказать брату то, что ему все равно на его колкие слова, пусть так и будет, потому что сегодня ночью, Сэм хочет быть свободным. — Слушай, ну тогда нам срочно нужно поднимать настроение, — напоследок похлопав друга по спине, Росс широко улыбается переводя тему. — Нарядим тебя, подкрасим и оторвемся наконец так, как уже давно должны были. — Подкрасишь? — выгнув бровь, недоуменно переспрашивает. — Я не попрусь в какой-то нормальный клуб размалеванной сучкой, — с упреком проговаривает, непонимающе ловя смех Найта. — Следи за языком, Винчестер, — удивленно комментирует. — И черт, придержи коней, ты за сутки изменился настолько, что я с ужасом тебя не узнаю, — с ноткой озадаченности, качает головой, легко поднимаясь и хватая нахмурившегося Сэма под локоть, тащит за собой. — Ну прям-таки, изменился, — фыркает, вынужденно передвигая ногами и спотыкаясь о ступеньки узкой лестницы. — Сэм, — парень вдруг останавливается на середине всего восхождения на второй этаж и неожиданно серьезно заглядывает в глаза с каплей иронии. — То, что ты вытворял несколько минут назад и теперь хочешь напиться в клубе, будет достаточным для того, чтобы согласиться с моими словами? — приподнимает брови, мол, это уже слишком очевидно. Проследив за выражением лица друга, Сэм хмыкнув и согласно покачав головой, сощурился. — Знаешь, чувствую себя довольно странно, — их путь продолжился. Снова заговоривший Винчестер едва успевает прикрыть за собой дверь, как оказывается прижатым к креслу толчом в спину перед огромным зеркалом. — Воу, парень, — поднимает руки над подлокотниками и встречается с отражением своих чуть расширенных в азарте глаз. — Думаю, не зря мне предоставлен такой экземпляр, как Дин… — хмыкает во время того, как сзади суетившейся Найт, шустро выключил основной свет и оставив лишь белую подсветку по бокам зеркала, резко врубил горланющую музыку на своей старой колонке. Сэм договорить не успел, его голову сжали с двух сторон, потирая виски большими пальцами, покрутили в разные стороны, а затем выкрикнули на самое ухо: — Видишь, все к лучшему! — после этого, в комнате уже было мало что слышно. Грохотала неизвестная Сэму мелодия, из-за которой у парня вдруг поневоле задвигались плечи и приоткрытых губ коснулась неуверенная улыбка. Двигаясь в такт битам, сзади запевший Найт зажмурил глаза и схватил припрятанную в косметичке пачку сигарет. На моменте особенно громко ударивших барабанов, когда в ход пошла гитара, парень манерно закурил и с приоткрытыми в наслаждении глазами, взглянул на друга сверху вниз через отражение зеркала. На его лице играло удовольствие, с губ соскальзывал дым и проходясь по волосам Винчестера, пропадал в темноте. Подняв обе руки над головой, Росс начал танцевать за спиной Сэма, вдруг неожиданно оставив ладони на его плечах, а потом резко развернув к себе, сел на внезапно непонимающе выдохнувшего друга сверху. Сигарета была зажата меж зубов, глаза в хитром прищуре закрылись, голова откинулась назад. В этот момент, в ушах Сэма прозвучал оглушительный писк и он сам того не замечая, положил руки на талию друга и заставив себя плюнуть на неуверенность, выхватил наполовину выкуренную сигарету ловким движением пальцев. Под неслышный смех Найта, Винчестер приближается к чужому лицу и делает первую затяжку. Он никогда не курил и не горел желанием начинать, и тому причиной был не только неприятный запах, который забивался в нос, но и ужасно быстрое влияние никотина. У юноши тут же закружилась голова и тот едва не выронив бычок, толкнулся ногами об пол и прокрутился наместе, при этом продолжая придерживать Росса уже за бедра. Все это походило на начало действительно чего-то очень веселого, потому что неожиданно вскочивший Найт, потушил сигарету об крышку от какой-то банки, специально предназначенной для таких моментов, и продолжая качать головой, закусил губу в раздумьях над косметикой. Сэм не слышал, что говорил парень. Он решил встать на чуть ватные ноги и, оказавшись перед огромной дверцой стеклянного шкафа, начал наблюдать за своими то рваными, то плавными движениями. Видно было не много, тот завороженно наблюдал только за отблесками света и запутавшимися волосами, однако на моменте, когда его ладони прошлись по бокам и остановившись на затылке, встряхнули пряди, его снова резко тянут на себя и усадив на прежнее место, вынудили сильно зажмуриться от ударившего в глаза света. Винчестер младший уже не сопротивлялся действиям друга. В его руках снова оказалось пиво и теперь, под очередные крики Росса не пить и не дергаться, пока он рисует стрелки, юноша лишь озорно смеялся и пожимал плечами. В колонке биты только усиливались, а фигура маячившего друга закрывала вид на его отражение. Но, сказать по правде Сэму стало абсолютно плевать на то, что делает с ним Росс. Он почувствовал прилив силы и веселья. Ему хотелось танцевать, хотелось петь и заигрывать, хотелось оказаться в толпе таких же, как и они. Эти мысли стали единственными, о чем сейчас думал юноша. — Не дергайся, Сэм! — в этот раз выразив свое недовольство достаточно громко, чтобы его услышали, Найт раздраженно облизнул ушную палочку и протерев кожу у уголков глаз, бросил взгляд на беспорядок широкого стола. Руки хаотично хватают то одну, то вторую кисточку из закладок выдвижных ящичков. Все же не каждый знает о весьма приятном увлечении Росса. Тот частенько, от нечего делать в час или два ночи наводил марафет, фоткался, а потом чуть ли не плача смывал макияж с мыслями, что повторит его снова. В этот же раз он не мог определиться каким цветом сделать Сэму стрелки и после лихорадочных бросаний палеток со стразами, наконец останавливается на красном. Пусть Винчестер будет королевой сегодняшней ночи. — Только не переборщи! — загорланил Сэм, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не задергать коленками, даже дыхание старался задержать, потому что хвативший за затылок Росс сосредоточенно сжимал зубы и хмурил брови. Его руки практически не дрожали, но изредка приоткрывавшиеся губы четко изображали злобные маты и проклятия. И как бы Сэму не хотелось оторвать зад и наконец поехать танцевать, он сдерживал себя, иногда поднимая руку в знак того, что сейчас либо чихнет, либо сделает еще один глоток пива. — Переборщить? — Найт услышал не совсем то, что пытался донести до него друг. Он на мгновение встретился с зелеными глазами полнейшего удовлетворения от происходящего и только лишь с еще большим азартом добавил серебряных теней у слизистой глаз, потом ловко вывернул руку и раз за разом покрывал длинные ресницы Сэма тушью. Следующей целью стали брови, а затем резко изменившаяся музыка заставила двоих подпрыгнуть на месте. С неслышным смехом, Росс хлопает широко улыбающегося Винчестера по щеке, и вдруг повернув его к зеркалу спиной, распахнул дверцу еще одного небольшого шкафчика нараспашку. Видимо там хранилось то, что носилось не с такой частотой, как остальная одежда парня. В скривившееся от неожиданности лицо Сэма полетел черный топик без брителек, какое-то синее пятно и черные джинсы. — Надевай! — наклонившись корпусом вперед, командует другу Найт. Он снова пританцовывая, начинает расчесывать темные волосы и всматриваться в свои чуть туманные глаза. Быстро появившиеся длинные стрелки были темно-зеленого цвета. Они тянулись от самых уголков глаз и заканчивались лишь где-то под кончиком такой же правильно нарисованной брови. Найт неплохо наловчился, на одних пятках разворачиваясь, и успев шлепнуть переодевающегося друга по заду, засмеяться с вытянувшегося лица Сэма: тому было в новинку видеть Росса таким. Обычно тот не надевает прозрачную оранжевую рубашку, не застегивая больше чем две пуговицы, и не появляется в колледже или где-либо еще, в достаточно коротких черных шортах. На ногах оказались обычные кеды — единственный атрибут одежды, который подтверждал, что перед парнем стоит его лучший друг. — Мне неудобно, Найт! Это какой-то бред идти в топике, а сверху завязывать платок! Я тебе не баба! — крутился перед зеркалом Винчестер, широко распахнув глаза и откровенно ахуевая с того, как он выглядит. — Сэм, не начинай! На лицо свое посмотри, — только и выкрикнул Росс. Он оглядел друга с ног до головы, при этом поправляя чужие волосы, что красивыми прядями касались шеи и ласкали едва заметно покрасневшие щеки. — Ты даже не сопротивлялся всему, что происходило несколько минут назад, так что только посмей отказаться от моих стараний! — Капец… — выдохнул младший и почесав нос, сглотнул. Он не узнавал себя. Вот вообще никак, потому что прежний Сэм Винчестер вряд-ли позволил бы кому-то нарисовать себе стрелки, брови, поработать с волосами, одеть в не совсем свободные джинсы, а ко всему этому, чтобы его сильно выпирающие ключицы красовались над тонкой тканью голубоко платка с красивыми золотыми узорами. Нагло прерывая шокированное состояние друга, Найт цепляет на его шею цепочку и еще раз шлепнув по заду, шепчет: — Увидел бы тебя в таком виде Дин, ахуел бы от твоей красоты и сексуальности, — Росс будто прошипел эти слова тому на ухо и, просто втулив полную бутылку водки, добавил. — Щас намешаем кое-что поинтереснее! В клубе алкоголь только богатенькие дяденьки, да мажоры покупают, — Сэм не заметил, когда тот успел переодеться, поэтому когда его тащили вниз по лестнице, разглядывал чужой наряд с восхищением. — Вот поэтому, Сэм, мы и должны выглядеть как озабоченные шлюшки, чтобы подцепить какого-нибудь дяденьку и развести на что-то вкусное! — на секунду развернувшись, подмигивает непонимающе нахмурившемуся другу. — Мы идем в гей клуб? — из всего, что ему сказали, Сэм спросил только об этом. Он вдруг запретестовал, однако перед глазами уже грохнулся какой-то казан, а вслед за ним ополоник. — Выливай! — проигнорировав вопрос, выкрикнул Росс, держа в руках мармеладных мишек. — Найт! — договорить снова не дали, его руку хватают цепкие пальцы, и легко отбросив крышечку в сторону, накренили бутылку над посудиной. Запахло спиртом, а после Винчестер уже не вглядывался, что парень выливает в казанчик, потому что снова закружившаяся голова окончательно совершила последний поворот тогда, когда по горлу разлилось намешаное пойло. — Мы идем на ахуенное представление, — рвано вытерев рот рукой, заулыбался Росс. В голову резко выстреливает градус и юноша со смешком покачнулся. — Так что не переживай насчет того, что выглядишь как молодой мальчик голубых кровей, — довольно щурится от сказанных слов. — Там все будут выглядеть примерно также. — С чего ты это решил? — сильно жмурившись и терпя передергивания во всем теле, чувствует, как саднят и горят гланды. Сил на то, чтобы возмущаться именно так, как бы это устроил Сэм ранее, не было. — Просто доверься, дружище! — положив руку на чужое плечо, немного нечетко сказал Найт и, неожиданно обняв Сэма, затянул того в подобие танца, который был больше похож на странные попытки не врезаться в стены и не задеть стоящие диваны с огромными аквариумами за спиной. — А где родители? Почему до сих пор не дома? — спустя столько времени, наконец решил поинтересоваться Сэм и уже чувствуя, как стремительно пьянеет, крепко обнимает друга в ответ. Сжимает сильнее и уткнувшись в изгиб шеи и плеча, думает о том, что сейчас их ноги слишком опасно заплетаются. — Свалили на дачу! — Росс принимает объятия и внезапно спотыкаясь об угол ковра, теряет равновесие. Зацепившийся Сэм со вскриком валится на пол следом. Из груди вырывается хриплый смех, из глаз соскальзывают слезы и катятся по покрасневшим от жара щекам. Приходится перевернуться на бок, чтобы успевать сглатывать слюну. Винчестер чувствует новый прилив сил на то, чтобы заржать еще сильнее с того, как Росс с трудом крутится, пытается доползти до кухни на одних четвереньках, а когда тому это все-таки удаётся, делает еще пару глотков алкоголя. Все же нужно прийти под правильной кондиции туда, где будет еще жарче чем здесь. — Вызови такси! — снова упав на спину и раскачивая головой то в одну, то в другую сторону, Сэм замытолял ногами, руками встряхивая волосы и в какой-то момент останавливая горящие пальцы для того, чтобы протереть глаза. Росс его убьет, если что-то размажется хоть на миллиметр. Найт не ответил на крик друга, потому что банально не мог вдохнуть полной грудью, он понимал, что происходит, но не мог ничего с собой поделать, все же, это пойло оказалось сильнее того, что он готовил раньше. Наверное, не стоило выливать столько водки. Парень заказал такси с трудом. Пришлось выпадать на улицу и опираясь на стену, говорить сквозь стиснутые зубы. По телу изредка пробегала дрожь, неожиданно подступившая тошнота была уперто проигнорирована, а когда в телефоне прозвучал сигнал отбоя звонка, Росс тут же поскользил по двери и случайно задев какие-то стоящие на полу ящики, с неприятным звуком те перевернул. — Погнали! — приоткрыв дверь и просунув лишь кончик носа, выкрикнул парень. Он причмокнул и заглянув еще глубже, со вздохом вошел полностью. Лежа на полу, Сэм его не услышал. Росса немного подкасило и поэтому помочь Винчестеру встать на ноги, оказалось немного проблематично, однако все же приложив все усилия, тот сумел упереться ногами в пол и сосредоточенно считать каждый новый вдох и выдох, оказаться на улице. Музыка продолжала играть, однако парню пришлось выловить телефон из кармана, который, кстати, оказался там совершенно случайно, в ином случае, тот просто забыл бы его дома. Выключив биты одним нажимом на кнопку, странная тишина ударила по перепонкам и Сэм все же накрыл лицо руками с вымученными словами: — Чувак, что за байду ты намешал? Что это вообще за хрень? — странно смотрит на ладони и пошевелив пальцами, сдавленно усмехнулся. — Такое чувство, будто мы нюхнули, потому что… — спотыкается об криво лежащий люк и успев ухватиться за калитку, вываливается на бордюр. — Епт твою… — то широко открывая, то закрывая глаза, чувствует, как обнявший сзади Росс, сладко мурчит и посмеивается. — Я еще раз намешаю эту байду, чувак… Определенно, — одной рукой упирается в дерево и вдруг отрываясь от жёсткой коры, жмурится от желтых фар быстро подъехавшей машины. Номер разглядеть не удается, поэтому приходится шатаясь подойти к стеклу водителя и постучавшись, уточнить про заказанное такси. После утвердительного кивка головы некого мужчины, Росс с трудом открывает дверь и упав в салон, тянет за собой Сэма. Тот бьется об крышу машины макушкой и зашипев, хлопает дверью. После второй попытки произнести куда им надо, друзья расплавляются по сиденью и уже мягко улыбаясь от быстро пролетающих отсветах фонарей и окон рядом живущих людей, глубоко вдыхают полной грудью. — А можно сделать музыку погромче, пожалуйста? — подал голос Найт. Он навалился на сиденье водителя и тихо икнул. — Да, конечно, — абсолютно спокойно ответил мужчина и добавил звука настолько, что парню пришлось бухнуться на своё место с широко распахнувшимися глазами. Он не ожидал, что тот даже перевыполнит просьбу. — А курить можно?! — юноше снова пришлось заорать водителю на самое ухо и когда тот снова кивнул головой, радостно открыл своё и окно неожиданно притихшего Сэма. Когда сильные потоки ветра ворвались в салон, волосы троих в миг превратились в один сплошной хаос. Пряди бились об лицо, попадали в глаза, цепляли губы, однако это не помешало Найту удовлетворенно закурить и высунув одну руку в окно, озорно заорать громче музыки. — Сэм! Ты чего такой кислый, а?! — неохотно вернувшись обратно и все же практически ничего не слыша, выдыхает дым тому в глаза и крепко схватив за скулу, пьяно улыбается в непонятные глаза друга. Сэм чувствовал, что не трезв, он непонимающе проследил за своей рукой, пальцы которой, приняли сигарету, удивлённо вздрогнул, когда такая же дымка коснулась близко находящихся губ друга и, пораженно уставился в ответ. Чужой язык внезапно скользнул по его нижней губе, а уже в следующую же секунду, затянул в мокрый поцелуй. Винчестер лихорадочно нашёл затылок друга и чуть отстранившись, испуганно заглянул тому в прикрытые глаза. У него резко закружилась голова, а повернувшая на очередном повороте машина, вынудила обоих покачнуться и упасть набок к боковому стеклу. Росс оказывается невольно прижатым навалившимся сверху Сэмом и после ещё одной затяжки, которая отпечатаясь в памяти юноши медленно вытянувшимися губами и заигравшими желваками, выдохнул через ноздри. Сэм медленно моргает, не понимая, что с ним происходит и вдруг внезапно грохнувшая музыка, оглушила зажмурившегося парня окончательно. Он сжал зубы, чувствуя, как очередной удар воздуха ударил по спине и с трудом поднявшись, снова падает уже в другую сторону. Рядом прижимается Найт, он продолжал смеяться и беззаботно выкинув выкуренный бычок в окно, торопливо закурил снова. Росс случайно касался лица Сэма губами, иногда что-то пытался сказать, но вновь оттолкнувшейся Винчестер, усаживается в вертикальное положение и наконец глубоко выдохнув, закрывает глаза навстречу холодным струям ветра. В ушах гремело. Пульс учащался, а скорость машины, казалось, только увеличивалась. Сэм замечает свет светофоров, его губы приоткрываются и он начинает подпевать песне вместе с другом, неожиданно обнявшим его за плечи. Они орали строки какой-то заурядной музыки, которая без алкоголя показалась бы полнейшим отстоем. Щурили глаза и когда уже на очередном припеве были готовы подпрыгнуть и высунуться в окна, машина неожиданно приостанавливается, а песня с каждым движением чужих пальцев, становится тише. — Мы попали в пробку, думаю, что можем задержаться на минут пятнадцать, — сообщил водитель, сказав за все время больше, чем поглядывал на совсем потерявших голову подростков. — Советую пойти дальше пешком. Найт и Сэм быстро переглядываются и одновременно пожав плечами, толкнули двери машины с двух сторон. Оперевшись на руки и склонив голову так, чтобы было видно куда он кладёт деньги из расплывающихся пальцев, Найт расплачивается с водителем и, под голос друга, во вздохе приваривается к его груди. — Господи, нам же ещё идти и идти… — прикрывает глаза, оглядываясь по сторонам и наконец хватая молча покачивающегося Сэма за руку, слабо потащил за собой. Идти прийдется действительно долго, потому что чтобы попасть в тот клуб, который приметил парень, приходилось направляться в сторону близ протекающей реки. Нужно было передвигать ногами относительно четко, чтобы не попасть под колёса машин. Дорога, возле которой шли друзья, была довольно широкой, поэтому бордюр казался слишком узким и непонятно чужим в странно поглядывающих людях. Парни и забыли как выглядят. Их наряды вызывали массу вопросов, однако хватаясь за фонари и отталкиваясь от плечей друг друга, Сэм и Найт все же переходят дорогу и, сильно щурясь от фар машин, оказываются во весьма темном переулке. По словам Росса, который уже едва передвигал ногами и посмеивался с того, как рядом бухтит Винчестер, был уверен в том, что это самый короткий путь добраться до назначенного места. Поэтому, обоим приходится напряжённо вглядываться под ноги и пытаться не задеть низкие столбики у края не такой широкой дороги. Здесь машины тоже стояли в пробке, однако обходить их было намного легче и если не упоминать громкие комментарии какой-то компании мужчин, которые громко разговаривали и курили вонючие сигареты, можно было бы сказать, что друзья добрались до спуска вниз относительно спокойно. — Эй, а сисек то нет! — грохочет в противном смехе какой-то представитель не самых высот общества. — Есть! — в это время проходящий мимо Сэм, который просто пытался держаться на ногах, выкрикнул даже не задумываясь. — А ты покажи! — продолжает смеяться уже вместе со всеми остальными, однако притянувший к себе Росс, не позволил юноше развернуться и продолжить недолгий диалог. Перед глазами стояла сплошная темень. Видно было лишь собственные пальцы, однако и с этим друзья решили справиться. Шагнувший вперед Найт, включил фонарик на телефоне и приткнувшись к старым перилам лестницы, начал спуск вниз. Он странно дышал, спотыкался и изредка не попадая на особенно обвалившуюся ступеньку, искал точку опоры в рядом передвигающим ногами Сэме. Тот едва сдвигался с места, то останавливаясь, то цепляя друга за локоть, проклинал мир за то, что в этом проклятом месте не оказалось фонарей. — Ещё чутка, чувак, — кашляет Росс, постоянно дергая руками и от этого, частенько усложняя процесс продвижения. Свет скакал из стороны в сторону. Винчестер лишь громко хмыкнул и когда в очередной раз споткнулся, то громко выругался. Он наконец решился выхватить из рук друга телефон и сам пытаясь светить точно под ноги, часто моргал и облизывал губы. Казалось, что конца лестницы совершенно не было. Даже по бокам растущая роща заканчиваться совершенно не хотела. Оттуда, на парней смотрела сама темень и страх того, что сейчас из тени деревьев выскользнет тот, кто будет способен навредить. — Найт, ну сколько еще? У меня щас ноги отвалятся и мне холодно, — проговорил Сэм с раздражением. Он держал друга за предплечье и чуть ли не направляя его ноги в правильном направлении, вздыхает полной грудью. В сердце закрадывается страх. Вокруг нет ни души, только они и лучик света от телефона, который уже пару раз наровил вывалиться из пальцев и полететь в пропасть лестницы и мрака. — Вон, уже конец, — хрипит тот в ответ, снова закуривая и наконец ощущая более или менее ровную поверхность асфальта. В нескольких метрах от них тускло горел фонарь. Казалось, что он тут единственный. — Ну, неужели… — тяжело выдохнул Сэм и убирая ослабшую руку, ерошит волосы. Новая волна ветра поцеловала плечи, однако Винчестер этого не заметил, потому что испуганно подпрыгнул на месте и хватившись за затылок, замечает рядом стоящую, совсем покосившуюся скамью с сидящим сверху мужиком в огромкой куртке и такой же распатланной шапке. — Эт-то? — указывает пальцем, однако его резко сажают на непонятно откуда взявшуюся еще одну лавочку. Она была холодной, колючей и Винчестер даже не раслабив ноги, снова подскакивает: в метре от них поднялась черная фигура и жуткий человек покачиваясь, откинул голову назад. Его рот был открыт, глаз видно не было, однако Сэм готов был поклясться, что они были закатаны. Мужик переминался с ноги на ногу, вдруг скидывая шапку под ноги, а затем свернувшись к самой земле, глухо рвет что-то противно красного цвета. Именно на этом моменте, терпение парня заканчивается и он подхватывает друга под локоть. Проходит прямо по грязному спуску вниз, полностью проигнорировав дорожку на которой повалилось вонючее тело. — Да ладно тебе, Сэм, — похрипывает Найт, еще успевая оглядываться по сторонам. — Он же не собирался нам ничего делать. — Тоесть тебе было бы нормально сидеть в метре от места, где блеванул какой-то наркоман? — с искренним отвращением, спрашивает парень и наконец выйдя на безопасное расстояние, останавливается в полном непонимании где находится. — Похер вообще, — лишь отмахнулся тот. — Я ненавижу наркоманов, — пробубнил Винчестер, чувствуя, как свежий воздух по-немногу начинает отрезвлять. Сердце пропустило удар: они одни на какой-то едва освещаемой дороге, повсюду деревья, где-то неподалеку слышны хрипы мужика, а рядом покачивающейся Найт, абсолютно не ориентируется в пространстве. — Ну, и куда нам теперь? — чувствуя, что начинает жалеть о том, что вообще настоял на том, чтобы все это случилось, тихо спрашивает Сэм. Им начинает охватывать паника. — Туда нам, туда, — кивает Росс головой и уверенно делает первые шаги в темноту. Он тоже начинал трезветь, однако взволнованность и не думала мешать тому наслаждаться ночным воздухом или фиолетовым небом. — Я контролирую себя, чувак, честно, — может парень и говорил это на полном серьезе, но Сэм того не слышал, он шел едва поднимая ноги, хмурился и шугался каждого звука. Алкоголь по-немногу отступал, уступая место чистому чувству самосохранения. — Найт, может вернемся?.. — договорить он не успел, потому что когда друзья повернули по холму направо, то тут же оказались перед входом в клуб. Винчестер только сейчас услышал гомон голосов и заметил лучи света, что струились к звездам. Он широко распахнул глаза и заплетаясь в собственных ногах, приткнулся к плечу друга. Они встали в маленькую очередь весело разговаривающих людей. Каждый курил, что-то обсуждал и все никак не мог дождаться того, как охрана скурпулезно наденет браслетики на запястье каждого. — Найт, черт тебя побери, — прошептал Сэм тому на самое ухо. — Кажется, я поторопился, я не хочу здесь быть, я отрезвел, только посмотри на нас, — чуть взмахивает руками, продолжая говорить только быстрее и еще более озабоченно. — Нас побьют или случится что-то похуже, не пропустят, пожалуйста… Блять… — компания впереди стоящих людей вдруг отошла в сторону и перед парнями выросли четыре фигуры серьезных мужчин в форме. Двое из них, даже на тех не взглянули: были заняты говором по телефону. — Паспорт с собой имеется? — только хотев было взять руку Росса в свою, вдруг подозрительно сощюривается охранник. У Сэма случается резкий вдох через стиснувшиеся зубы. Пальцы отчаянно сжали ткань джинс, а сам парень перевел стеклянный взгляд на расплывшегося в похабной улыбочке друга. Тот наигранно выгнул брови и сделав вид, что шарит по карманам, встал в более расслабленную позу. Расстроенно вздыхает. — К сожалению, нет, однако можете даже не сомневаться насчет моего возраста — сегодня у меня день рождения, — игриво склоняет голову набок, а оцепеневший рядом юноша, лишь наблюдает за тем, как напротив стоящий мужчина с усмешкой складывает руки на груди и будто оценивающе смерив Найта взглядом, переводит острый взгляд на него. У Сэма подгибаются колени. Он непонимающе приподнимает губы в полуулыбке, бегло скользит глазами по также улыбающемуся другу и вздрагивает от голоса мужчины всем похолодевшим телом. — Эй, парень, — посмеивается тот, явно обращаясь не в первый раз. Видимо Сэм этого даже не заметил. — Какого года рождения? Вопрос прозвучал как удар под дых. У юноши отнимается язык и выходит лишь замяться, как неожиданно шагнувший вперёд Росс, отвечает: — Две тысячи третьего, — миленько заправляет прядь волос за ухо. — А друг ответить не может? — переведя хитрый взгляд обратно на Найта, подозрительно интересуется. — Что здесь происходит? — внезапно включается в разговор ещё один мужчина. Он был ростом повыше, от чего у Винчестера окончательно пустеет в голове. Он был даже не в состоянии сглотнуть образовавшейся комок в горле. — Да так, просятся тут одни, — скептически хмыкает уже знакомый охранник. — Какие-то проблемы? — второй щерит чёрные глаза. — Да, вроде бы нет, — протягивает тот, снова встретившись с Россом двусмысленным взглядом. — Уже пропускаю, — приподнимает брови и ловко надев на кистья друзей браслеты, чуть отходит в сторону. Когда Сэм ошеломлённо проходит мимо, не слыша стука собственного сердца, охранник будто специально опускает голову так, чтобы оказаться от того в опасной близости и все никак не веря в то, что они оказались за спинами секьюрити, Винчестер с ужасом принимает дрожь во всем теле.Часть 4
22 апреля 2021 г. в 14:58
Сэм всегда просыпался раньше будильника. Он попросту не мог пролежать в постели лишние несколько минут, ведь в глаза начинают настойчиво бить утренние лучи солнца, а желание распахнуть окно невыносимо навязчивое.
Парень со вздохом потягивается и с полуприкрытыми от удовольствия глазами думает о маме так, словно та, как обычно шлепая по плитке в своих тонких тапочках, уже делилась ароматом свежеприготовленного омлета. Вспоминал с любовью, вдруг замирая с резко нахлынувшими воспоминаниями последних суток и той болью, что понемногу трогало вздернувшее к горлу сердце.
На глазах появились слезы, однако ни одна капля не прочертила линию скул. Юноша чувствует, как эмоции рвутся наружу, сдавливая грудь, но нужно быть сильным. Он просто обязан, потому что никто не будет служить поддержкой.
Придётся научиться отказываться от человеческих чувств апатии.
Полежав на спине с абсолютно отсутсвующим взглядом, а после чего кивнув своим словам, младший Винчестер сводит брови и с усилием делает новый вздох. Сэм не хочет признаваться в том, что ему трудно, что ему страшно и невообразимо обидно своей слабой натуре. Так хочется быть чуточку сильнее и суметь отряхнуться от угнетающих мыслей.
Снова отогнав поток размышлений, парень с зевком решает откинуть одеяло с ног и после чего аккуратно все застелив, и расставив валявшиеся вещи по местам, спуститься на первый этаж.
За спиной тихо скрипит огонь комфорки. На кухне стоит полумрак. В руках трескается скорлупка яйца, разносится аромат черного перца и сухой аджики. Хрустит петрушка, поджаривается желток. Юноша действует рефлекторно, добавляя второе яйцо и проделывая те же махинации. Может быть он просто хочет сделать Дину приятное, наладить отношения или угодить, Сэм не знает. Парень вдруг опускает руки, не желая даже пытаться завести с тем разговор первым. И это не только потому, что брат вряд-ли ответит не односложным ответом, а потому что тот плюется словами, словно ядом. Он смотрит с презрением, оглядывается косо или вовсе не поднимает глаз. Ведет себя как самовлюбленный придурок, которого мнение его младшего брата никак не волнует.
Может и правда стоит просто пересидеть эти недели дома, а после добиться того, чтобы все было как раньше? Ведь все будет так как раньше, правда?
Размышления прерывают приглушенные звуки шагов, глухой вздох и тяжелый глоток из полного кувшина с водой.
Братья не здороваются.
В помещении продолжает литься тишина, периодически прерываясь тихим бурчанием Сэма насчет не совсем свежего салата. Он вытирает лоб ребром ладони, а затем аккуратно высыпав по порции на широкие тарелки, положил те на пустующий стол. Чтобы выключить огонь, подсветку и зажечь тонкую свечку вместо общего света, хватает пары секунд.
— Хозяйкой заделался, — вместо благодарности, хмыкает Дин и подхватывая вилку, оценивающе приподнимает бровь.
— Не за что, — в свою очередь проговаривает парень и также схватив прибор, принялся поедать завтрак. Он хотел есть еще со вчерашнего вечера и хоть мысли то и дело натыкались на идею перекусить в четыре часа утра, Сэм ограничился стаканом воды. — Хотя бы раз простое «спасибо» сказал, — добавляет на удивление его старшего брата настолько сухо, и с такой ощутимой претензией, что неосознанно морщится лицо.
— Не понял, — медленно пережевав кусочек яичницы и также неторопливо проглотив, старший кладет локти на стол и чуть наклоняется вперед.
Сэм со смешком кивает головой и кратко растянув уголки губ в кривой усмешке, упирается в еду сдержанным взглядом.
— Сэм, — твердо настаивает Дин.
— Ты ведешь себя так, будто все происходящее в нашей семье тебя не касается, — продолжая сверлить полную тарелку напряженными в прищуре глазами, младший подбирает ноги и сжимается всем телом. — Я никогда не видел на твоем лице и намека на эмоции, ходишь как чертов призрак, то ты есть, то тебя нет, — едва взмахивает руками. — А теперь мама в больнице, папа уехал и мы остались одни, — сжимает пальцы, вдруг резко поднимая подбородок и встречаясь с острым взглядом зеленых глаз. Те казались черными при играх тусклого огонька. — Хотя бы иногда делай вид, что не считаешь меня обузой, что я не раздражаю тебя, что не путаюсь под ногами, что не мешаю со своими вечными проблемами у ворот колледжа или что ты просто не ненавидишь меня, — последнее шепчет сквозь зубы, наблюдая за тем, как на скулах Дина играют желваки и медленно склонив голову набок, тот придвигается ближе. Он неторопливо приоткрывает губы и смотря пронзительно, четко проговаривает:
— Предлагаешь делать вид, что все это неправда?
Если бы Сэм мог, он бы подавился воздухом, но его хватает лишь на то, чтобы положить вспотевшие ладони на колени и на попытку восстановить резко вздрогнувшее дыхание, не разрывать зрительного контакта. Пара проницательных глаз смотрели с такой пронзительностью, что у парня проскакивал едва заметный холодок, останавливался где-то на уровне груди и бил по вискам громким пульсом. Чертов Дин Винчестер.
— Что ты хочешь этим сказать? — все же попытавшись дать тому шанс на то, чтобы вернуть колкие слова обратно, Сэм сглатывает. Старший не отвечает, а лишь продолжает молчать, вглядываться и вбивать судорожное желание провалиться сквозь землю. — Значит, ты ненавидишь меня? — закивав головой, то ли спрашивает, то ли констатирует факт, начиная вздрагивать в рывках крупной дрожи, потому что Винчестер старший склоняет голову к другому плечу и не отвечая, откидывается на спинку стула.
Повисает гнетущая тишина, которая ощущалась грузными волнами подкатывающего к горлу кома. На лице Сэма играют отсветы свечи, вздрагивают уголки губ и бровей, ресницы прикрывают проступившую завесу слез. Нельзя плакать. Только не при нем.
— Я тебя понял, — цедит сквозь сжавшиеся гланды, резко поднимается и на негнущихся ногах направляется к себе в комнату. — Чертов придурок… — хлопнув дверью, выговорил Сэм с такой раздражительностью, что скрипнувшая под его весом кровать, опасно прогнулась. — Раз ненавидишь, то буду творить все, что захочу… — кривит губы, ощущая протест. — Ненавидит, — хмыкает, нервно потирая ладони и чувствуя клокочущий осадок огромной обиды.