Доярочка

Солнце уже стоит ровно над головой, печёт дико, что уже и свои яйца начинают сворачиваться. Пот течёт ручьями, от себя же прёт дохлой и потной свининой, ибо работа в поле - не хуй собачий. Собственно, Юнги умел сравнивать себя с животными, особенно так ярко описывая. Ну а хули, если правда воняет, как из сарая. Чего сейчас хочется больше всего, так это, чтобы ебаная пшеница закончилась на поле, летний душ, жирный обед и задница любимого доярки. Да да, вы не ошиблись. Именно любимого доярки. Чимин не только молоко умеет доить, но и дрочит тебе просто крышесностно. Но знает это только Юнги, и если другой кто позарится на его доярочку, то не бывать его яйцам и головы. В прошлом году, например, парёнек с города прибыл к бабе и деду своим, на перевоспитание. Кинул глаз и попытался кинуть член на задницу Пака, или в неё. Хер поймешь. Но то, что он уехал в город на первой электричке, со смятыми яйца и без пары тройки зубов, это было эффектно. После того и в сторону этой голубой парочки никто и не смотрел. Только вот бабы слюнями давились от зависти. Ибо, как это так, что вон у того педика, жопа покруче их досок будет. Но только Юнги имел право иметь эту же задницу. -Если я сейчас начну дальше вспоминать доярочку своего, то весь посёлок увидит, как я кончу. Не комильфо как-то получится перед людьми-то. Этим летом вот, вообще перепихнулись у берега реки. Ну а хули Чимин голый лезет купаться. Там и у бабы встанет и упадёт, опять же, от ЗАВИСТИ. Чимин тогда отсосал отменно, что в глазах рябь была. Ни одна баба на деревне так не сосёт, сразу блевать бежит, а Паку, как конфету отменную лизать. Пока Юнги вспоминал всё, то и люди начали на поле расходится, ибо реально припекло всех знатно, да и обед уже, а там и кимарнуть можно час-два. Дом благо близко, не надо пиздохать на край географии, как Джуну. Тот ещё парень. Нормальный вроде, не щуплый, не додик, а бабы нет. Всё втихаря подрачивает на бухгалтера сельсовета. Все мы не без греха. Только вот Юнги 3 года назад взял яйца в кулак и пошёл к Паку с предложением потрахаться, ибо яйца звенят, как колокола на службе в церкви. А вот Джун зассал и дрочит. Ну, сам лох виноват. Юнги заходит во двор, калитка неприятно скрипит по ушам, надо бы смазать, да времени нет, да и похуй немного как-то. Куры срут по двору, бегают, орут. Хозяйство, хули поделать. Жить-то надо на что-то. Свинья Машка орёт, буд-то режут её, но не сезон ещё. Её просто кабанчик молоденький оприходовать решил. Ну, будут поросята-продадут. Деньги, какие-никакие. Только вот подозрительно тихо во дворе. Не выбегает любимый доярочка встречать. Значит что-то удумал. Юнги знает своего мальчика как облупленого. Особенно, когда ему не хватает внимания. Прячется где-то, животину не накормит в обед, паршивец маленький. Но сам знает, что получит. Добивается этого. Юнги заходит в дом, тишина гробовая. Только вот кровать поскрипывает и хнычет кто-то уж слишком мило и тихо. Юнги знает, что удумал его доярочка. Дверь в их спальню оттворяется, и Юнги видит его. Сидит весь такой невинный, губки свои пухлые кусает, просит. Подойдя чуть ближе, Юнги уже замечает на том юбку в клетку, такую короткую, что и на юбку не похоже, вот вообще нихуя. На ногах чёрные чулки, с резиночкой на концах, чтобы не спадали и красиво пережимали его сочные бёдра. И косынка? Вылитая доярочка. Да такая вылитая, что член в штанах дёргается и трётся об ткань неприятно. Труханы надевать в такую погоду как-то не в кайф. А Чимин сидит, скулит, ждёт, когда с ним уже хоть что-то сделают. Юнги подходит ещё ближе и берёт Пака за подбородок, поднимает и спрашивает: -Ты поиграть захотел, Чимин? Мм? Скотина не накормлена, орут, а ты тут сидишь, в юбочке, косыночке. Меня ждёшь?- еходно и так низко пробасил Юнги, что у Чимина мурашки по спине. -Мы п-просто давно не были вместе. Ты вечно приходишь уставший, а я хочу внимания! Капризы Чимина для Юнги тоже знакомый этап. Сейчас лето, работы много, вот и не перепадало его малышу уже много дней, или недель. -Ты же знаешь, Чимин. Сезон сбора урожая, выматывает дико,- продолжал Юнги, мягко оглаживая лицо младшего. Чимин снова заскулил и слегка взмахнул бёдрами, потому что член уже колом стоит, а Юн ничего не сделал. -Ты чего скулишь, а? Издеваться над Чимином, выводить его Юнги любим больше всего. Но чем больше он дразнит младшего, тем сложнее сдерживать себя. А, собственно, зачем сдерживать, когда перед тобой сидит этот ангел. Или же демон-искуситель. 2 вариант сюда подходит больше. - Покажешь мне, как ты себя ублажаешь, доярочка? С губ Чимина слетает тихий стон, и он разворачивается на кровати и стаёт в коленно-локтевую, открывая взор на свой зад. Не будь Юнги больше выдержки, он бы взял сейчас Чимина, да по самые яйца, но он не хочет нарушать их "игру". Чимин смотрит прямо в глаза Юнги, облизывает 2 пальца, да так пошло, что яички звенят, и член колом стаёт, хотя куда больше? Медленно пальчик входит в розовую дырочку, которая покорно принимает всё. А Юнги смотрит, слюнки пускает. Как бы не кончить от одного вида. Пока он смотрит, как пальцы Чимина исчезают в нём же, то сам Чимин уже извивается, ибо дотянуться до заветного не может. Не наградила матушка-природа длинными пальцами, как у Юнги. Чимин хнычет, извивается. Что-то пытается сказать, но кроме невнятной речи и стонов ничего не понятно -Что ты хочешь, малыш? Скажи мне. Скажи, и тогда я с радостью помогу тебе,- оскал у Юнги становится всё более пошлый и с некой издёвкой. -М..мм.м. А..ах.ах Ю-юнги, блять сделай уже хоть что-то. -Сделать что?-продолжая издеваться над Чимином, спросил Юнги -М..м..м.мм, господи, да трахни ты меня уже. А что Юнги. Ему 2 раза повторять не нужно. В доли секунды он становится на край кровати коленями, оглаживая задницу младшего, пошлёпывая. Знает, что Чимину нравится это. - Ну же, Юнги, сделай что-то, твою мать Через пару секунд штаны Юнги летят на пол, и член соприкасается с холодным воздухом, заставляя шипеть, ибо приятно, сука -Ты же знаешь, милый, что плохо растянут. Мож... -Да войди ты уже, - не дав договорить Юнги, Чимин взвыл. Свой стояк тоже давал знать о себе. Юнги резко вошёл. Чимин застонал так громко, что хоть бы сейчас позорно не кончить. Чимин любит, когда сухо и больно. Он какой-то мазохист, но в этом что-то есть. Жар окутал член Юнги, стенки ануса сжимали настолько, что перед глазами звёзды. Сколько бы они не спали, а Чимин всё так же узок, как в первую ночь. Идеальное создание. -Д..двигайся, Юнги. И ради убедительности, Чимин немного помахал бёдрами и начал сам медленно насаживаться, что из его рта выскакивали один за другим стоны. Юнги утробно рычал, потому что пиздец как охуеено. Юнги начал набирать темп, потому что сдерживаться нереально, да и не хотелось. Размеренные толчки, скрип кровати, который подливал масла в их огонь, и такие приятные стоны Чимина.. С каждым разом толчки были грубее, мощнее, быстрее. Чимин любил, когда так. А Юнги любил втрахивать Чимина в кровать. Животный секс, но такой невъебенно охуенный. Юнги оглаживал спину Пака, второй рукой надрачивал ему, оттягивая чувствительную кожу у головки. Чимин резко прогнулся в спине и застонал, почти крича. Юнги по простате попал, и не собирается теперь менять угол. Потому что ощущения, когда тебя сжимают внутри, ну просто пиздецкие. Слышно только скрип кровати, звук бьющихся яиц о мощные бёдра Чимина, и его высокие стоны, от которых кончить хочется тут и прямо сейчас. Но нельзя. Нужно сделать хорошо его малышу, его доярочке. У Чимина ужё слёзы в уголках глаз, потому что Юнги стимулирует простату каждый ебаный толчок. И это просто крышесностно. Юнги аккуратно сцеловывает слёзы, которые всё-таки успели покатится по щекам и что-то шепчет и рычит утробно, что он скоро кончит, если Чимин будет его так сжимать. А Чимин этого и хочет, и в себя. Сжимает сильнее, стонет громче, насаживается глубже, хотя уже некуда. И Юнги кончает. Кончает внутрь своего мальчика. Кончает так обильно, как никогда. Чимин содрогается и кончает следом, сотрясаясь всем телом. -Мин Юнги, это. О господи, это блять было прекрасно. -Я знаю малыш. Ложись, я за полотенцем. Всё-таки, иногда, можно покапризничать, ради хорошего секса;)