***
Спустя неделю на шкафчике появилась еще одна записка, в этот раз вместе с прилепленной скотчем шоколадкой. Я знаю, что у тебя кончается заначка. Следующая неделя, следующий понедельник; и в этот раз купон в лучшую кофейню района. Пожалуйста, береги себя; количество твои рабочих часов напрягает. Ты не даешь себе отдыхать, поэтому все, что я могу сделать, так это помочь тебе чувствовать себя чуть больше похожим на человека. Сальто, которое сердце мгновенно проделало в груди от этих слов, пробудило человека в Эде больше, чем что-либо еще за последние недели. — Да кто же ты, блять? –пробормотал он, отколупывая последние кусочки скотча, прилипшие к шкафчику. — Осторожнее, Эд. Не бери еду у незнакомцев, — Фальман открыл свой шкафчик, что был рядом с Эдом, и заглянул через плечо. — Никогда не знаешь, что с ней не так. Эд нахмурился. — Фальман, это купоны. — Все равно, — мрачно пробормотал он. — Никогда не знаешь наверняка. — Вато, если ты говоришь о том разе, когда я предложила тебе перекусить, я надеюсь, ты помнишь, что именно ты оставил йогурт при комнатной температуре на несколько часов. — Хоукай присоедилилась к ним и заговорила своим безапелляционным тоном, — Я сказала тебе, что это плохая идея. И я вовсе не незнакомка. Кроме того, — продолжила она прежде, чем Фальман успел что-то ответить. — Кто бы это ни был, у него должен быть доступ к офису. Скорее всего, мы его знаем. Эд и сам это давно понял, но то, как Хоукай склонила голову и как уголок ее рта подозрительно дрогнул, заставил его приглядется к ней с подозрением. Ну, не то чтобы с подозрением; если смотреть так на Хоукай, она могла здорово разозлиться. Но про себя он подозрительно приглядывался. — Да, возможно… — Риза, мне нужна твоя помощь, — позвал Рой из-за своего стола. — Немедленно. Сейчас же. Риза ушла со знающей улыбкой.***
Следующий раз был пару дней спустя; и это вовсе не тот привычный сюрприз в понедельник утром. Простуда угрожающе нависала над Эдом уже несколько дней и наконец высунула уродливую голову из уродливой пещеры, в которой пряталась как какой-то… обитающий в пещере монстр, и голова Эда была будто бы набита шерстью и сладкой ватой (и это звучало отвратительно). Горло нещадно горело, Эду казалось, что его дыхательная система больше не работает, и у него вовсе не было температуры. — Эдвард, я считаю… — Я не болен, Рой, — прорычал Эд, пока пульс продолжал гудеть в ушах. Он страдальчески чихнул, обращая взгляд к компьютеру. Мустанг зачем-то приплелся к его столу после обеда и начал вести себя чертовски обеспокоенно, когда заметил, что Эд немного… не в себе. Так и не ушедший Рой вздохнул. Эд продолжал смотреть на экран. Может, если его игнорировать, Рой просто уйдет. Ледяная рука нежно притронулась к его лбу, и Эд резко отшатнулся. — Какого хрена? — он с негодованием глянул на встревоженного Роя. — Сделаешь так еще раз, и я откушу тебе руку! — Это прозвучало бы более пугающе, если бы у тебя не сел голос, — ответил Рой, не дрогнув. — И если бы у тебя не была такая высокая температура, что я чувствую ее даже отсюда. Тебе стоит вернуться домой. Эд мог бы даже сказать, что Рой… переживал, если бы не знал наверняка. Но Рой не переживал. Только не об Эде. Он переживал о повышении и результатах работы, и тогда, когда думал, что Хоукай попала в аварию, но не об Эде. — Я в порядке, Мустанг, — Эд шмыгнул, стараясь не звучать жалко. — Эдвард, пожалуйста, я… — Рой вздохнул и прикрыл глаза. –Ладно. Ты вообще хоть что-то сделал сегодня? Нет. — Ага, — он снова чихнул. — Разве не было бы более разумным, — настойчиво продолжил Рой, не обращая внимание на ответ Эда, — немного отдохнуть и вернуться в более продуктивном состоянии? Разве это не будет лучше? — И все же я в порядке, это просто… — Посиди полминуты и подумай о том, как ты себя чувствуешь, — голос Роя прозвучал едко и раздраженно, так что Эд надулся и сделал так, как ему сказали. По правде говоря, Эд чувствовал себя действительно дерьмово. И то, что Мустанг одарил его мустанговской версией щенячьих глазок — упрекающим взором заместо всезнающей улыбки, заставило Эда чувствовать себя еще более дерьмово. — Ладно, — сдался он. — Слава Богу, — пробормотал Рой. — Теперь-то ты пойдешь домой? Эд вздохнул. — Да-да. Ты был прав, молодец, — он хотел быстро подняться с места, но прежде чем слабые ноги предали его, Рой осторожно придержал Эда за локоть. — Полегче. Тебя нужно проводить до дома? Эд вырвался из его захвата, чувствуя, как лицо начинает пылать. — Нет. Мне недалеко. — Тогда хорошо, — уступил Рой. — Сообщи мне… Сообщи нам, когда доберешься до дома. — Да, конечно. Он собрал свои вещи и пошел к шкафчику — к дверке были прилеплены записка и бумажный пакет. Сначала Эд открыл пакет, и его сердце согрелось от увиденного: какие-то таблетки от кашля, обезболивающее, упаковка салфеток и пакетики с супом быстрого приготовления. Записка вполне понятна. Не перенапрягай себя. Иди домой, прими лекарства, и, бога ради, оставайся в тепле. Сунув пакет в свою сумку, Эд двинулся к выходу. — Ну, я пошел, — сказал он и прокашлялся. — Слава богу, — отстраненно сказал Мустанг, уставившись в экран. — Заткнись, Мустанг, — но даже Эд считал, что его слова прозвучали слабо. Рой лишь кивнул головой прежде чем посмотреть на него. — Иди домой, Эдвард. И оставайся в тепле. И пусть даже куча микробов заполонила его мозги, слова тут же всплыли воспоминанием. Быть не может… Но затем Рой повернулся обратно к компьютеру, словно ничего и не было. — Отдыхай, Эд. Эд попялился еще немного, а потом поторопился к двери. — Да. Покеда. Нет. Быть того не может. Просто потому что ты хочешь, чтобы что-то было правдой, вовсе не значит, что Вселенная к тебе прислушается.***
В следующий раз Ал вызвался пойти с ним. После того как они целое утро проспорили о том, есть ли у этого человека какие-либо романтические намерения (Эд отказывался в это верить), Ал решил проводить Эда до лаборатории в следующий понедельник, чтобы убедиться самостоятельно. Но все в порядке. Ал просто увидит, что кто-то решил поиздеваться всеми этими подарочками и намеками. Все в порядке, напомнил себе Эд, прикладывая пропуск к электронному замку лаборатории, проходя к своему столу с щебечущим позади Алом. Не то чтобы этот человек как-то обозначал свои любовные чувства коробками с шоколадом в форме сердца или… Черт. — Так это все-таки тайный поклонник! Ал чересчур радовался. Этот человек не мог быть тайным поклонником; если бы он действительно восхищался Эдом, то не посылал бы ему цветы и не оставлял бы сопливые записки на обозрение всего офиса и брата. Он бы не хотел, чтобы Эд умер от стыда, в хрупком возрасте двадцати пяти лет, стоя на пороге с румянцем на щеках цвета десятка роз, усеявших его обычно неубранный стол. — Должно быть, он богат, — заметил Рой. — Или флорист, — очень кстати добавил Кейн. — Уверен, что он просто сорвал их с грядки своей бабули, — протянул Жан. — Не встречайтесь с таким чудиком, Босс. Не думаю, что стоит брать у тебя советы по личной жизни, хотел было сказать Эд, но голос окончательно застрял в горле, потому что затем Эд заметил записку, прикрепленную к букету. В то же самое время, как это сделал Ал. — У тебя самые изысканные глаза, — зачитал вслух его предатель-братец к радости всех коллег Эда. Почему, почему этот человек так сильно хотел его убить?***
На следующей неделе Эд вынужден был признать, что это был тайный поклонник. Цветов не было, только доставка пиццы в обед, в тот день, когда Эд забыл принести с собой еду. И черт возьми, это взволновало его больше чем все остальное. Так что он был вынужден признать. Кроме того, автор таинственных записок не оставил больше места для сомнений. Не самый питательный обед, — в этот раз гласила записка. И все же я надеюсь, что ты все равно им насладишься. Еще я слышал, что твой брат был довольно-таки рад тому, что у тебя появился поклонник. Мне вполне себе нравится, как это звучит, поэтому, наконец, С наилучшими пожеланиями, Твой тайный поклонник***
Два месяца и восемь подарков спустя Эд попрощался с Роем Мустангом и пошел по морозу домой. Спустя два месяца и восемь подарков он собрал достаточно информации, чтобы быть почти на сто процентов уверенным, с кем он имеет дело. Перчатки уютно обнимали руки (последний подарок, потому что ты каким-то образом постоянно умудряешься терять свои), и Эд вновь прошелся по всем доказательствам, подходя к станции поезда. Улика первая: был только один человек, который всегда был рядом достаточно много, чтобы доставать Эда, оставаясь незамеченным, потому что он был трудоголиком, маскирующимся под прокрастинатора, и носил лабораторный халат, который не должен был быть настолько облегающим. Улика вторая: на этом свете было не так много людей, которые знали, какую пиццу предпочитал Эд. (– Я думал, что ты ешь все подряд, — сказал Рой, наблюдая за тем, как Эд выбирает оливки из ужина однажды поздним вечером на работе. — Оливки тупые, — со злостью пробормотал Эд. Рой улыбнулся с мягкой искоркой в глазах: — Я запомню. И он запомнил.) Улика третья: обычно самый шумный человек на планете, Рой Мустанг очень и очень мало внимания обращал на то, что происходило. И, самая главная, улика четыре: был только один человек, который мог так раздражать Эда. Наступило время принять контрмеры.***
Если бы Эд не знал Роя так хорошо, он бы и не заметил. Если бы они вместе не проработали несколько лет в лаборатории, не проводили бы вместе поздние вечера, и Рой бы не переступал через Эда, распластавшегося на полу (иногда это было нужно последнему, чтобы сосредоточиться), Эд бы не заметил. Но Эд увидел. Он пришел пораньше в то утро, лишь чтобы увидеть реакцию Роя, и когда Рой взял записку со своего стола (распечатанную, потому что Эд не мог замаскировать свой хуевый почерк), Эд увидел едва заметную искру удивления. Эд глянул обратно на экран, пролистывая бухгалтерские отчеты, которым не уделял никакого внимания. Он услышал шорох коробки из пекарни, которую он оставил вместе с запиской, а затем…тишина. Что это, мать его, значило? Что-то хорошее? Что-то плохое? Может, за последнюю пару недель у Роя изменились предпочтения в выпечке и Эд только что подложил ему то, на что у него аллергия? Или… это было что-то хуже. Эд раньше сталкивался с гораздо худшими отказами, худшими потерями, но это не значило, что этот раз не причинит боли. Придурок, это же он сделал первый ход. Это значит, что, скорее всего, ты ему нравишься. А Рой до сих пор не двинулся с места и не издавал никакого звука. Возможно, выпечка была волшебной, и каким-то образом сумела заморозить лучшего химика во всем Аместрисе. Черт возьми, Эд должен был это видеть. Он схватил свою кружку. Поход за водой был классической отговоркой, чтобы сдвинуться с места. И когда он встал, Рой перехватил его взгляд на секунду. — Доброе утро, Эдвард, — мягко сказал Рой. Эд замер. — Эм, утро, Мустанг. Он поспешил уйти, чувствуя, как горят уши. Он думал, что сможет справиться. Он думал, что будет забавно хотя бы раз увидеть Мустанга растерянным, увидеть, как он хочется провалиться сквозь пол от стыда; так, как он заставлял Эда себя чувствовать последнюю пару месяцев. Но Эд был совершенно не готов увидеть нескрываемую надежду в чужих глазах.***
В следующий понедельник Эд постарался прийти в лабораторию как можно раньше. Он пришел, не включая свет, просто сел на полу рядом со шкафчиками. И стал ждать. Он думал о том, что надо отложить это до следующей недели. Думал о том, что сделает Рой, если вообще что-то сделает. Но теперь игра началась — или вот-вот должна была начаться. И, честно говоря, он не видел смысла в том, чтобы что-то откладывать. Если его ожидал отказ, тогда уж лучше Эд встретит его открытой грудью, а не будет пытаться себя обманывать. А если не отказ… Звук открывающейся двери отдался эхом в тишине комнаты, и Эд приподнял голову. Шаги приближались, и сердце колотилось в ушах, в горле, везде, кроме чертовой грудной клетки. Когда владелец шагов оказался за углом, сердце Эда лишь ускорило ход, потому что его подозрения подтвердились. В одной руке Рой держал маленький конверт, а его привычная сумка висела на плече. Она ему шла — Эд не хотел это признавать, но так и было — даже если его волосы прогнулись под шапочкой, защищавшей мужчину от холода. Рой повернулся к шкафчику Эда, не замечая, что был не один, и аккуратно прилепил стикер к дверке. — Ты рано, — сказал Эд. Если Эду ничего не светило, по крайней мере он увидел, как Рой, мать его, подскочил со страху. Рой завертелся кругом с широко распахнутыми глазами, осматривая темную комнату, пока не заметил Эда, поднимающегося с пола. — Я… Эдвард, — сначала Рой выглядел удивленным, затем виноватым, потом испуганным, а в следующую секунду все его эмоции канули в Лету. Но Эд прекрасно знал, что нельзя верить этому видимому безразличию; долгую минуту они оба молчали, и тот факт, что Рою нечего было сказать, говорил сам за себя. — Хэй, — в конце концов произнес Эд, засовывая руки в карманы. Он вроде как представлял себе все это — его мозги попросту не желали иногда заткнуться — но сейчас, когда он был здесь, все крутые строчки, которые он напридумывал попросту…испарились. Шикарно. Рой вздохнул и стянул с себя шапочку, чтобы пройтись пятерней по волосам. — Когда ты понял? — тихо спросил он, не отвечая на приветствие Эда. Эд пожал плечами. — Давно. Наверное… Наверное, я сразу понял. — И все же… — Да, — Эд шаркнул ногами. Почему это было так неловко? Он понял, что ему нравится Рой, он нравится Рою, тогда почему они стояли и тупили? Рой понаблюдал за ним немного: — Знаешь, я думал, что ты приложишь чуть больше сил, чтобы узнать, кто я, — сказал он. Эд вздохнул: — Я…Я вроде как не хотел. Лицо Роя тут же исказилось болью, которую мужчина тут же спрятал — но Эд успел увидеть. — Я не это имел в виду, — поспешил он. — В смысле, я…знаешь, ты мне нравишься, — эти слова звучали так по-детски, и уши Эда покрывались краской. — Ты знаешь это с прошлой недели. Просто… Я хотел, чтобы это был ты. Я не хотел узнать, что это был кто-то еще. Или если это был ты, но это была какая-то тупая шутка или попытка меня унизить, потому что ты понял, что я до глупости в тебя влюблен. Пока Эд говорил, настороженное выражение на лице Роя смягчилось. — Я надеялся выяснить, действительно ли я тебе интересен, потому что догадался о твоих чувствах. Или надеялся на это. Но даже сейчас Рой выглядел настороженным. Обнадеженным, но руки все еще покоились на груди, говоря, что Мустанг волновался, как и сам Эд. Им обоим надо сбежать из этого ужаса. — У меня есть кое-что для тебя, — Эд вытащил кошелек и достал оттуда два билета, которые до этого прятал. Он протянул их правой рукой, потому что протез не трясся, как чертов лист, а Эд должен был выглядеть круто. — Будет…будет выставка. Вроде. О японских фильмах. И я знаю, что тебе нравится эта фигня, и мне она показалась прикольной, поэтому, если хочешь… Почему говорить было так тяжело? Он написал и опубликовал книгу, но не мог подобрать правильные слова, чтобы позвать Роя на свидание; что за нелепица. Но, видимо, Рой все понял, потому что в следующую секунду руку Эда накрыла чужая. Рой взял билеты из его пальцев и… не отпускал его. Он все еще мягко удерживал руку Эда в своей, пока просматривал билеты, и щеки Эда стремительно краснели. Неделю назад, Эд бы отпрянул, не рискуя покушаться на то, что не может ему принадлежать. Сейчас же…ну, если Рой не собирается отпускать его, то и Эд тоже. — Я с удовольствием схожу с тобой, — сказал Рой с мягкой улыбкой, которая отправила сердце Эда в пляс. — Спасибо, что пригласил меня; это очень продуманно с твоей стороны. Затем Рой нахмурился, и это значило что-то плохое. — Но она через две недели. Эду показалось, что его сердце рухнуло. Он не знал наверняка, надеялся приятно удивить Роя, но это, очевидно, не удалось. — А, если ты занят, мы можем придумать что-то еще. Прости, я должен был сначала подумать. Но улыбка тут же вернулась. — Нет, дело не в этом. У меня нет никаких планов, и я с удовольствием пойду. Просто она как-то нескоро. — Ах да, — с облегчением выдохнул Эд. — Да, наверное, придется подождать. Но… А потом Рой оказался слишком близко, и Эду пришлось поднять глаза, чтобы увидеть его лицо. Увидеть, как смягчаются его глаза, и увидеть нежную улыбку, которую Эд хотел навсегда спрятать у себя. — Мне кажется, что мы уже достаточно ждали, — тихо сказал Рой. Эд нахмурился, не обращая внимания на то, как сильно билось его сердце. Рой все еще держал его за руку и согласился сходить с ним на свидание — все это вкупе было опасно для здоровья Эда. — Ну, остальное время было занято, поэтому мы… — Не хочешь сейчас сходить за кофе? На свидание? — тут же добавил Рой. Эд хотел накричать на него за то, что перебил, но потом до него дошел смысл слов. — Я…эм, — просто скажи «да». — Да. Да, — Эд медленно улыбнулся и, воспользовавшись шансом, нежно сжал руку Роя. — Да. — Я приму это за согласие, — слишком глупо было надеяться, что Рой перестанет быть придурком. — Само собой, — Эд закатил глаза. — Так мы пойдем или что? — Первое кажется более привлекательным, — Роя потянул Эда к двери. — Так уж получилось, что у меня тут есть купоны, — он указал на конверт. Эд скривился. — Серьезно? На прошлой неделе ты подарил мне чертов букет, а теперь мы вернулись к купонам? — Ну…я вынужден признать, что хотел раскрыть себя сегодня и пригласить тебя на кофе, — выражение Роя было возмущенным, но все еще добродушным, когда он взглянул на Эда. — Как всегда, ты оказался на один шаг впереди. Эд ухмыльнулся. — В этом ты прав. Рой лишь засмеялся, и они вышли из лаборатории в утренний мороз. Рука Роя так и не отпускала руку Эда, но Эд был не против. С ней он чувствовал себя хорошо — спокойно, защищенно — так зачем было притворяться? Рой был прав. Они и так долго ждали. Поэтому с улыбкой на лице и с теплом в сердце от бессмысленной болтовни Роя, Эд ухватился крепче за чужую ладонь.