Другая история

5 сентября 1993 (POV Anne)              Первые выходные наступили быстро.       Когда утром второго сентября я вышла из спальни, со всех сторон ловила чужие любопытные взгляды еще по пути в ванную. На завтраке ситуация только ухудшилась. Я предпочитала не находится в центре внимания, поэтому почти все свободное время проводила в тихом уголке библиотеки. Рон моего энтузиазма в учебе не разделял, но частенько видела там Гарри Грейнджер.       За прошедшие три дня я уже смогла привыкнуть к движущимся лестницам, приведениям, Пивзу, завхозу Филчу и его кошке миссис Норрис.       Филч знал все секретные ходы лучше, чем кто-либо другой в школе — за исключением, пожалуй, близнецов Уизли, — и появлялся так неожиданно, словно был привидением. Найти нужный кабинет для меня почти не составляло труда, а вот занятия оказывались порой куда более непростыми, чем поиск той или иной комнаты.       Еще летом я поняла, что магия не сводится к «глупому маханию волшебной палочкой». Эту фразу сказал профессор Снейп на своем первом уроке в четверг. Кроме зельеварения у нас уже были уроки травологии, транфигурации, истории магии, защиты от темных искусств и полетов. Начну по порядку.       Первым уроком в четверг было зельеварение. Как по мне, предмет достаточно интересный, и имел все шансы стать одним из любимых, если бы не одно НО. Профессор Северус Снейп. Это был наш самый молодой преподаватель в Хогвартсе.       Свое занятие он начал с рассказа о "тонкой науке зельеварения", и, признаться, действительно заинтересовал класс. Я смотрела на него, не отрываясь, что-то в этом человеке было необъяснимое. Профессор Снейп довольно высокий и худой, его черные как смоль волосы выглядели неопрятно, но отторжения у меня, как у других, профессор не вызывал. Я решила, что нужно побольше разузнать о нем, и сделала себе пометку поискать информацию в библиотеке.       Профессор Снейп, как и другие, похоже, сразу узнал меня. В его взгляде не было того фанатичного почитания, как у других, в нем было какое-то неуловимое чувство, смесь сожаления и еще чего-то. Может быть, профессор тоже знал моих родителей.       Погрузившись в свои размышления, я упустила момент, когда все начали что-то записывать, а профессор, сразу же заметив это, подошел к нашему с Роном и Гарри столу и тут началось…       Профессор разразился гневной тирадой по поводу того, что «наша новая знаменитость» считает себя выше простых занятий, что я похожа на своего невежественного отца, и вообще сказал еще много чего неприятного. Свою речь он закончил снятием 10 баллов. Отличное начало учебы!       Несмотря на все сказанные в мой адрес слова, я не испытывала раздражения и злости, конечно, расстраивала потеря баллов, в конце концов, весь факультет не виноват в том, что профессор так меня невзлюбил. Разобраться с причинами такого его поведения можно и позже.       Вторым уроком в тот день была травология. Профессор Стебель была очень приятной женщиной и явно обожала свой предмет. Гарри заработал 5 баллов факультету, и все прошло спокойно, пока, в самом конце занятия, ко мне не подошел Драко Малфой.       - Чем это ты так разозлила крестного, Поттер? – спросил он.       - Мне говорили, что он не отличается справедливым отношением к Гриффиндорцам, - ответила я.       Малфой сделал загадочный вид и сказал, что не настолько. Интересно, что он имел ввиду. Рон почему-то решил, что без его вмешательства не обойтись. Их особая неприязнь друг к другу обретала новые грани. Вообще-то ничего сверхъестественного не произошло, однако этот короткий разговор сильно повлиял на меня.       С профессором Макгонагалл лучше было не связываться. Умная, но строгая, она произнесла очень суровую речь в самом начале занятия. Ее занятие оказалось одним из самых сложных. Здесь Рон умудрился рассорится с Гарри по непонятной для меня причине. Мальчишки! Осадок от урока Зелий не давал мне покоя весь день, и при первой же возможности я отправилась в библиотеку.       В Хогвартсе хранились записи обо всех бывших учениках. Потратив немного времени, я нашла имена мамы и папы. Необыкновенное тепло разлилось у меня в груди, когда я увидела их движущиеся фотографии. Зеленые глаза мои рыжеволосой мамы были в точности как мои, хотя все остальные черты лица я, кажется, унаследовала от отца. Они закончили школу в 1978 году и оказалось учились вместе с профессором Снейпом, значит он действительно знал их. Но, как по мне, так любые школьные разногласия не могли повлиять на такое его отношение ко мне. Это было странно. Информация о профессоре также нашлась в Вестнике зельеварения. Оказалось, в свои тридцать три года он уже трижды имел звание Мастера. Обладание подобным знание единожды уже довольно редкое явление, а он уже через два года после окончания школы стал самым молодым Мастером Зелий и Ядов. Позже получил Мастера Боевой и Защитной Магии и Мастера Менталистики. Сказать, что это удивило меня – ничего не сказать. Что Такой человек делает в школе? Раньше я никогда не слышала о менталистике, но нашла несколько книг, которые можно было забрать и почитать позже, в тишине своей комнате.       Уроков уже в первый день задали столько, что я просидела до самого отбоя.       Утро пятницы прошло довольно спокойно. История магии пока имела звание самой скучной дисциплины в моем личном рейтинге, а вот ЗОТС предмет очень увлекательный.       Главным событием дня стал урок полетов, обязательный для первокурсников. Невилл Лонгботтом умудрился свалиться и сломать руку, не успев подняться в небо. Профессор Трюк оставила нас на поле, а сама повела Невилла в больничное крыло.       Когда я взяла метлу в руки, то почувствовала себя «на своем месте», как будто я всю жизнь летала. Моя мечта о небе и полетах осуществилась самым неожиданным образом.       — Вы видели его физиономию? Вот неуклюжий — настоящий мешок! - Малфой сразу вмешался.       — Заткнись, Малфой, — оборвала его Парвати Патил, она была одной из двух девушек, поступивших на Гриффиндор.       — О-о-о, ты заступаешься за этого придурка? — спросила Пэнси Паркинсон, девочка из Слизерина с грубыми чертами лица.       — Никогда не думала, что тебе нравятся такие толстые плаксивые мальчишки.       — Смотрите! — крикнул Малфой, метнувшись вперед и поднимая что-то с земли.       Это был какой-то прозрачный шар. Напоминалка заблестела в лучах солнца.       — Отдай ее мне, Малфой, — негромко сказала Парвати.       Малфой нагло усмехнулся.       — Я думаю, я положу ее куда-нибудь, чтобы этот растяпа потом достал ее оттуда, — например, на дерево.       — Дай сюда! — сказал Рон, но Малфой вскочил на метлу и взмыл в воздух.       Похоже, он действительно умел летать       — А ты отбери ее у меня, Уизли! Или в вашей семье нет денег на метлы и летать ты не умеешь? — громко предложил он сверху.       Тут я схватила свою метлу и, проигнорировав все предупреждения Гарри и профессора Трюк, поднялась в воздух. Оказалось, что этому меня не надо учить, тело как будто само знало, что нужно делать. Похожее чувство я испытывала во время плавания. Я летела — и это было легко, это было прекрасно.       Я резко развернула метлу, оказавшись лицом к лицу с Малфоем. Вид у того был изумленный.       - Дай сюда! –сказала я.       — Тогда поймай, если сможешь! — заорал он и, метнув стеклянный шар высоко в небо, рванулся вниз, к земле. Я видела, словно в замедленной съемке, как шар поднимается вверх, на мгновение застывает в воздухе, а потом начинает падать.       Я нагнулась вперед и направила рукоятку метлы вниз, а в следующую секунду вошла в почти отвесное пике. Скорость все увеличивалась, в ушах свистел ветер, заглушая испуганные вопли стоявших внизу. Я вытянула руку, не снижая скорости, и, когда до земли оставалось не более полуметра, поймала шар — как раз вовремя, чтобы успеть выровнять метлу. И мягко скатилась на траву, сжимая шар в руке.       - ЭНИ ПОТТЕР!       Из замка быстрым шагом приближалась профессор Макгонагалл.       — Никогда... никогда за все то время, что я работаю в Хогвартсе... Профессор Макгонагалл осеклась, от волнения ей не хватило воздуха, но очки ее яростно посверкивали на солнце.       — Как вы могли... Вы чуть не сломали себе шею...       — Это не ее вина, профессор...       — Я вас не спрашивала, мисс Патил...       — Но Малфой...       — Достаточно, мистер Уизли. Поттер, идите за мной, немедленно.       Малфой был невероятно довольным собой, правда не долго. Уже за ужином он узнал, что профессор Макгонагалл предложила меня на позицию ловца, а Дамблдор разрешил играть первокурснице. Оливер Вуд, капитан факультетской команды, сначала даже не поверил профессору. Он назначил мне первую индивидуальную тренировку на субботний вечер, когда убедился в том, что я очень даже неплохой вариант, утвердил новый состав команды. Сегодня я познакомлюсь со всей командой на первой тренировке.       Рон похоже немного завидовал, а Гарри рассказал, что мой отец был Охотником. Похоже это действительно у меня в крови.       Начало учебы выдалось довольно насыщенным, уроков задавали много, но я все закончила вчера. Сегодня было воскресение. По воскресениям завтрак начинался на час позже, а еще в этот день студентам приходила почта. Признаться, я совсем не ожидала, что получу сразу три посылки.       В первом огромном свертке было сложно не узнать метлу. Рон сразу же захотел узнать, что это за модель и кто ее отправил. Меня интересовали те же вопросы. К ручке была прикреплена маленькая записка: «Я видела, что ты смотрела на нее в Косой аллее. Я буду болеть за тебя, Поттер». Нимбус – 2000!!! Рон радовался так, словно это его подарок. Фред и Джордж предложили опробовать ее на ближайшей тренировке. Я посмотрела на преподавательский стол и, проговорив одними губами «спасибо», улыбнулась профессору Макгонагалл. Лицо профессора Снейпа при этом выражало полнейшее отвращение. Да что такого я ему сделала?       Второе письмо было из Гринготтса. В нем сообщалось о пополнении счета. Источник не указывался, но я не стала вдаваться в подробности, потому что третье письмо было от Майка.              «Дорогая, Эни       Сразу хочу попросить прощения за то, что ничего не рассказал тебе, но ты должна меня понять, да и родители строго настрого запретили упоминать магию.       Поэтому расскажу все с самого начала.       Род Стюард почти не был известен в магическом мире. Мои предки Изольда Сейр и Джеймс Стюард были основателями школы Ильверморни. Джеймс Стюард был единственным маглом, который помогал с постройкой волшебной школы и был её директором. Так же он единственный не-маг, который был мастером волшебных палочек. Это все ты вполне сможешь узнать из библиотеки Хогвартса, но есть то, что знают далеко не все.       У Джеймса и Изольды еще до близняшек родился сын Джон, и, несмотря на то, что он был сквибом, родители его очень любили. Однако Гормлайт Мракс, успела проклясть Джона на много поколений вперед. И я стал первым волшебником среди его следующих потомков.       Вот такая не самая веселая история моей семьи. Мама и Папа решили пожить в Англии после падения Волдеморта, но всегда знали, что вернутся на родину.       Они далеко не сразу рассказали мне твою трагическую историю, тогда ты уже была мне другом.       В этом году я, как и ты, начал учится в школе. Конечно в Ильверморни все по-другому, но думаю мы, как и раньше, будем друзьями и с полуслова понимать друг друга.       Я поступил на факультет моего предка Пакваджи, это факультет целителей.       Кстати это еще один секрет, но тебе я могу доверить все.       Мама всегда говорила, что по тебе плачет Гриффиндор. Думаю, она не ошиблась.       Так вот у меня проявился один из родовых даров. Я вижу саму суть магии в волшебниках, вижу ее переплетения, магическое ядро, способности и родовые дары. Для целителя это очень ценно, не говоря уже о его редкости. Ты тоже обладаешь одним из самых редких даров и можешь говорить со змеями. Надеюсь, это не стало для тебя шоком.       Я очень скучаю по тебе и твоей улыбке, мне тебя не хватает Эн. Жду твоего письма.       P.S. Надеюсь, что ты примешь мой подарок. Открывай, когда будешь одна, и прежде, чем открывать шкатулку, прочти записку на ней.       Искренне твой,       Майк»              К письму прилагалась небольшая коробка, внутри которой была деревянная шкатулка со странными символами по периметру и еще одна записка. Я решила разобраться с этим позже в своей комнате.        Сразу после завтрака я не смогла остаться одна, потом была тренировка. Она продолжалась три часа, поэтому на обед наша команда почти опоздала. После еды я наконец смогла добраться до своей комнаты.       Перечитав письмо еще раз, я приступила ко второй записке.       «Чтобы ты никогда не чувствовала себя одинокой, я хочу преподнести тебе особенный дар. Не знаю, слышала ли что-нибудь о фамильярах, но у моих предков было принято преподносить их главам почитаемых родов. Ты единственная наследница Поттеров, а этот род, если ты еще не узнала, идет от самого Игнотуса Певерелла, поэтому для меня большая честь передать тебе Его.       На шкатулку наложены специальные чары. Они называются чарами Стазиса, которые развеются, как только ты ее откроешь. Внутри ты найдешь необыкновенное животное.       Рогатый Змей – это невероятно редкий в Европе вид. Ваши зельевары в 16 веке почти полностью истребили этот удивительный род. Твой экземпляр бесценный, у него во лбу находится алмаз, которые дарит умение летать и становится невидимым. Изольда Сейр могла с ними разговаривать и понимать. В семейной летописи сказано, что Рогатые змеи становятся очень преданными фамильярами. Первый, кто берет их в руки замыкает особую магическую связь, поэтому хорошенько подумай, прежде чем отрывать шкатулку. Один из факультетов моей школы носит название Рогатый змей.       Не скучай и пиши мне почаще.       P.S. Уверен, что ты сможешь найти с ним общий язык»              Невероятно! Немыслимо! Потрясающе! Я не заслужила такого друга. Майк всегда меня понимал. Думаю, что он чувствует, как его не хватает, как я скучаю и какое одиночество порой испытываю. Отказываться от такого просто преступление. Оставался только один вопрос: как найти этот общий язык? Но Майк сказал, что видит больше, а ему я доверяю.        25 сентября 1994 (POV Anne)              Познакомилась со своим фамильяром я лишь через неделю, когда решилась открыть шкатулку. Змей был невероятно красивым, но пока не очень большим. Я дала ему имя Себастьян. Общий язык оказалось найти не сложно, я просто его понимала, а он понимал меня. Позже, Себ сказал, что я змееуст и что это невероятно редкая способность. Первый наш контакт действительно установил некую связь. Иногда я очень странно видела плетения магических нитей, и в тот момент одна из них неразрывно связала меня с фамильяром. Говорят, что плетения магии видят те, чей родовой дар артефакторика. Похоже, что это действительно так.       Раньше я всегда думала, что обладаю техническим складом ума. Мне хотелось узнать суть вещей, почему ездит машина или летает самолет. В мире магии свои законы, но это не значит, что нельзя объяснить почему лестницы в замке двигаются именно так. Артефакторика привлекает меня больше всего остального. Это сложная наука, которая включает в себя и заклинания, и зелья, и трансфигурацию. Это то, чем я хотела бы заниматься в будущем.       Весь первый год учебы пролетел за одно мгновение. Я до сих пор не могу понять почему случились некоторые вещи и почему никто из преподавателей не предотвратил подобное развитие событий.       Первые месяцы были относительно спокойными, а на Хэллоуин Рон и Гарри в очередной раз повздорили из-за того, что по словам Рона Гарри «невыносимый умник и подпевало учителей». В это время каким-то странным образом в замке оказался настоящий горный Тролль, а всем ученикам приказано отправляться в свои комнаты.       – Может ты и с Троллем справишься, раз такой умный, - сказал Рон, - или кишка тонка пойти против распоряжения учителей.       Их было не остановить в этом бессмысленном споре. В общем, втроем мы отправились на третий этаж. По счастливой случайности и вовремя появившемуся профессору Снейпу, нам удалось отделаться легким испугом и месяцем отработок.       Я проходила отработки с мастером зелий, они мне даже нравились. Профессор хоть и был очень мрачным, но наедине становился достаточно сдержанным и не придирался по каждой мелочи. Мне нравилось наблюдать за ним за работой, когда он варил разные зелья для больничного крыла или экспериментировал. Как я ни старалась, но не могла разгадать причину изменения его поведения.       Есть события, пережив которые, нельзя не проникнуться друг к другу симпатией. И случай четырехметровым горным троллем, который мог закончится плохо, несомненно, относится к таким событиям. С того дня мы стали настоящими друзьями, и я решила показать мальчикам Себастьяна. Рон просто удивлялся и восторгался, правда немного побаивался Себа, а Гарри перерыл всю библиотеку только лишь для того, чтобы подтвердить то, что я уже знала. К рождеству Себастьян научился становится невидимым.       Рождество в Хогвартсе стало первым настоящим праздником в моей жизни. Я даже получила подарок от неизвестного отправителя. Мантия-невидимка принадлежала моему отцу. Это был просто невероятный артефакт, я не могла увидеть ни одной вязи заклинаний или еще чего-то почему она могла так работать, а Себ сказал, что чувствует в ней «самую древнюю магию».       С того дня мы со змеем довольно часто бродили по замку, исследовали тайные галереи и коридоры при этом оставаясь невидимыми.       Во время одной из таких прогулок мы стали свидетелями одного занятного разговора. Директор Дамблдор явно что-то не поделил с профессором Снейпом. Начало их разговора мы не уловили, но было понятно, что зельевар очень зол.        - Ваши с Фламелем договоренности меня не касаются, - зло отвечал Снейп.        - Северус, ты вообще не должен в это вмешиваться, - серьезно сказал Директор.        - Надеюсь вы понимаете к чему могут привести ваши игры!        - Это не игры, Северус. Всего лишь небольшая проверка. Детям нравятся приключения.       По лицу зельевара было видно, что он не разделяет энтузиазма директора. Я ни разу не видела на нем подобного выражения лица. Интересно, о чем был разговор? И кто такой этот Фламель?       На одном из матчей по квиддичу кто-то пытался проклясть мою метлу и скинуть меня, но в итоге все закончилось хорошо и принесло победу Гриффиндору. Рон и Гарри уверены, что ненавистный Снейп хотел меня убить, но я не могу принимать эту версию всерьез. Я видела профессора с другой стороны и уверена, что он не желает мне зла, хотя со стороны может показаться именно так.       Себ часто просился на небольшую охоту и в одну из суббот, мы решили прогуляться по Запретному лесу. Поначалу все было спокойно, пока я не упустила змея из вида. Решив, что по связи он меня найдет, я пошла дальше. На краю небольшой опушки я увидела странное существо, пьющее кровь единорога. В этот момент случилось сразу две вещи. Шрам на шее стал очень сильно болеть, как будто кожа плавилась на этом месте, повернуть голову было немыслимо больно. И каким-то образом я смогла призвать фамильяра на расстоянии, так, что он появился из ниоткуда прямо передо мной. Спас, однако, от этого ужасного существа меня кентавр. Он рассказал, что кровь единорога пьют только те, в ком не осталось ничего человеческого. Кентавр поведал мне об изобретении Фламеля и намекнул на причастность Волдеморта.       Профессор Снейп появился почти сразу, злым и опасным. Ярость в его глазах была заметна невооруженным глазом. Он снял с меня сотню баллов и назначил еще месяц отработок. Шансы Гриффиндора на кубок школы приближались к нулю, но был в этом всем и небольшой плюс, все ученики перестали со мной разговаривать, несмотря популярность. Рон, Гарри и Себ по-прежнему были со мной и этого было достаточно, а письма от Майка приходили примерно раз в месяц, он обещал, что приедет на лето.       Мой четырнадцатый день рождения прошел в компании близких друзей. За этот год мы очень сблизились и стали неразлучны. «Гриффиндорская троица» так нас стали называть.       Теперь мы часто исследовали замок все вместе. Одним июньским вечером, незадолго до предстоящего отъезда на каникулы, наша очередная прогулка приняла неожиданный оборот. В одном из коридоров, кажется на третьем этаже, Себ почувствовал много темной магии, сказал, что эта магия схожа с тем странным существом в лесу и еще кем-то из преподавателей. Гарри и Рон в один голос решили, что это профессор Снейп. Мое желание оправдать профессора привело нас в начало своеобразной полосы препятствий, рассчитанной как раз на наш уровень знаний. Странно, однако. В конце пути я встретила Квирелла. Оказалось, что именно Квирелл пытался убить меня во время матча, выпустил тролля и пил кровь единорога. А на его затылке скрывалось лицо Волдеморта, которое профессор все это время прикрывал тюрбаном.       Очередная попытка убить меня не удается, потому что профессор не может ко мне прикоснуться. Квирелл получил ужасные ожоги от прикосновений, а из-за жуткой боли в шраме я потеряла сознание. Пришла в себя уже в школьной больнице, где рядом увидела Дамблдора. Директор объяснил подобный эффект от прикосновений тем, что помогла любовь матери, которая живёт теперь во мне самой. Именно любовь нестерпима для Квирелла и Волдеморта.       Любовь оставляет свой след… Если тебя так крепко любят, то даже когда любящий тебя человек умирает, ты все равно остаёшься под его защитой.       От директора я также узнала, что отец и Снейп враждовали, но Джеймс Поттер однажды спас ему жизнь. Именно поэтому, по словам директора, Снейп пытался уберечь меня, желая так вернуть долг жизни. Это было логичное объяснение, но сердце отказывалось его принять.