Последствия

Честно скажу, глава далась нелегко... На моменте с Кацуки я плакала, хотя и на некоторых моментах с Мономой тоже. ------------------------------------------------------- Геройское сообщество понимало, что готовится что-то ужасное. Готовились и они: тренировались, старались реагировать мгновенно на любой вызов, часто проводили собрания в штабах многих агентств, настраивали сотрудничества даже между непримиримыми врагами. Поиски пропавших студентов велись, но все понимали, что они почти бессмысленны. * Пострадавшие студенты отходили долго, очень долго, ведь им если и приходилось сталкиваться со злодеями, то не с таким количеством, и не с такой мощью сразу и одновременно. Аояма был чернее тучи, ведь он предупреждал друга, пытался, но не смог остановить. В результате все обернулось так плачевно. У него был серьезный разговор с Миной, которая спрашивала, почему же он скрывался столько времени. Мина выслушала и о его страхах, и о своем поведении сердцеедки, из-за которого Юга боялся, что пара для нее значения не имеет... В результате после всех разговоров решили пока просто узнавать друг друга лучше и больше проводить времени вместе. * Тодороки Шото был сильным альфой, которого, однако, не принимал ни отец, ни остальная семья. Он стремился быть сильным всегда и во всем, хотя пытался справляться без «отцовской» силы. Он не умел выражать свои чувства и дружить. По нему сохли, а лучше сказать наоборот — текли, многие омеги всех возрастов. Ему было плевать: свою пару он нашел совершенно случайно на объединенном экзамене на временную лицензию (объединенном, потому что Юараши был на курс старше), хотя тогда они друг друга в порыве злости чуть не поубивали, и оба остались в странных чувствах. Что-то понимать по поводу происходящего эти двое начали во время дополнительных занятий, а после повторного экзамена, на котором показали слаженную работу, решили поговорить основательно... Новость о том, что Тодороки нашел пару облетела весь ЮЭЙ, внеся сумятицу в ряды воздыхателей. Но один из них был огорчен особенно сильно, потому что понимал — у него вообще нет шансов: при одном разговоре на подготовке к практике зашел разговор об отношениях, когда пол и первичный, и вторичный совпадают, и по холодному выражению лица стало понятно, что Шото это совсем не интересует. Однако произошел разговор с Киришимой, который воодушевил и поддержал. Произошло то самое нападение в торговом центре, когда они все защищали и прикрывали друг друга. Произошло так, что несколько ребят, с кем он общается, положили в ту же больницу, что и Тодороки. Поэтому, когда Монома заглянул к нему в палату, Юараши не удивился. - Как он? - Пока не приходил в себя, - сдержанно, но очень печально выдохнул Инаса. - А ты как? - А я нормально... Во всяком случае, в сравнении. - Иди, отдохни, я посижу тут. - Зачем тебе это? - Хочу помочь, - тихо сказал Нейто, он пока не спешил открываться полностью. - Хорошо, я тогда в комнате для отдыха вздремну часок. Она... - Я знаю, где она. Иди уже. Инаса ушел, оставив их вдвоем. Вид у Шото был более, чем удручающим. Монома просто сел на стул рядом с больничной койкой, рассматривая лицо. Он боялся, что сделает что-то не то, не позволял себе ничего — только смотрел. Он приходил каждый день даже после того, как выписали всех однокурсников, но об этом Юараши не задумывался — постепенно привык к его присутствию. Однажды он также ушел в комнату отдыха, но вспомнил, что хотел спросить Моному об учебе, вернулся... И очень удивился, когда увидел, как Нейто смотрит на Шото. Спрашивать в тот день он ничего не стал. Инаса хотел удостовериться, поэтому на следующий день уходя также на отдых, оставил записываться диктофон. Слушал после, затаив дыхание, ведь такого он себе представить не мог. - Знаешь, - тихо шепчет голос после долгого молчания, - я знаю, что в пролете. Я знаю, что не буду нужен никому такой. Я знаю, что к таким, как я, у людей возникает отвращение... Но это не значит, что я не умею любить. Я очень рад, что ты нашел свою пару, и что вы строите отношения, во всяком случае, пытаетесь. Он у тебя классный, - Нейто явно усмехнулся, - такой грозный с виду и большой, а такой заботливый и преданный. Вы подходите друг другу. Уверен, у вас будут красивые дети... - парень замолчал, лишь через некоторое время Юараши понял, что Монома плачет, - Блин, это так тяжело говорить. Я верю, что ты там все равно нас слышишь. Эй... возвращайся скорей. Мы ждем: он явно, я в тени постою и понаблюдаю, буду рад хотя бы просто увидеть тебя таким, как раньше — хмурым и отстраненным, всегда упертым и стремящимся к лучшему, моим героем. Бляяяааать, как же я влип... Я никогда не буду вам мешать, обещаю. Надеюсь, Инасу своим присутствием я не задолбал, хе-хе. Ладно, спи пока, только давай уже к нам, а? Дальше в записи было тихо, только шуршание далекое и мерное, как будто кто-то гладил рукой по простыне. После услышанного Юараши был в шоке, но все же он спокойно отнесся к этому. Когда Нейто пришел проведать в очередной раз, остался с ним подольше, прежде, чем уйти отдыхать, стал больше и чаще разговаривать. А однажды, уже после того, как Шото пришел в себя решил провернуть одну аферу... Монома пришел как обычно, он уже знал, что Тодороки вернулся к ним, но бодрствующим еще ни разу его не заставал. - Слушай, я все понимаю, друзья и товарищи, все такое, но вы ведь в универе почти не пересекались. А ты кинулся его защищать тогда. И сейчас ходишь каждый день сюда, давая мне этот бесценный отдых. Почему? - С чего ты вдруг решил спросить? - Мне интересно. Никто так не делает. Да, у него почти нет друзей, да, он нелюдимый и временами не знает, как правильно что-то кому-то сказать, но все равно. А от тебя столько заботы о нас обоих... - Зачем спрашивать, если все уже и так понял, Инаса? Я знаю, что вы — пара, что вам никто другой не нужен, кроме друг друга. А мне, кроме него, никто не нужен... Я понял это давно, в самом начале обучения. И да, знаю, что это странно, наверное. Кому-то даже мерзко... но ничего не могу с собой сделать: лучше него никого нет. Я обещаю тебе, что никогда в жизни... - Не надо. Я знаю, я слышал тогда то, что ты говорил ему в коме. - Ты поэтому после стал больше общаться со мной? - Да, хотел понять... - И как? Понял? - Ну, если мы здесь до сих пор втроем в палате, то, наверное, как-то так. - ХА! Ха-ха-ха! Еще скажи, что он сейчас не спит, и слышит весь этот бред! - Не надо скрываться за маской сарказма, - услышал он хриплый голос и офигел. - Так ты слышал... - Да. извини, не мог бы ты оставить нас с моим омегой наедине? - А? Да, конечно, - Монома поник. Он не видел, что Юараши в этот момент готов был взорваться и наорать на альфу, несмотря на его состояние. После он не приходил в больницу. От однокурсников узнал, что Шото выписался, пока дома. Инаса в ЮЭЙ не появлялся. Монома решил опять уйти с головой в учебу и подключиться к поискам с новой силой, чтобы забить голову другими мыслями, чтобы не было так больно... Но ему не дали. Он не знал, что в тот вечер Юараши очень зло поговорил с Тодороки о том, что если бы не Нейто, во-первых, из того ТЦ вытаскивали бы труп Шото, а во-вторых, сам Юараши бы коньки кинул без его помощи. Монома не знал, что Инаса ту запись сохранил и дал послушать Шото. Не знал, что Юараши давил на альфу всеми возможными способами. Шото был консервативен, и это все давалось ему тяжело. - Окей, ладно, допустим! - настраивая сам себя на боевой лад заговорил младший Тодороки, сидя в общем зале геройского отделения. - Ты это про что? - уточнил Токоями, но на него не обратили внимание. - Я тогда подумал, что ты так прикалываешься и разводишь меня. Честно. Я не думал, что ты говорил серьезно. - Блять, он даже не понимает, что это не подходящее место для разговора, - сквозь зубы зло выдохнул Инаса. Шото же не слышал этого замечания и продолжил. - Инаса рассказал мне, когда я очнулся, что ты приходил каждый день. Давал ему отдыхать, сам сидел рядом со мной, лежачим, без сознания... Он дал мне послушать запись твоего признания, это уже после того вашего разговора было... и знаешь, я вижу сейчас, как ты пытаешься вырубить свои эмоции, но как тебе ничего не помогает. Я знаю это, даже если другие ничего не замечают — сам проходил через такое. Я не знаю, что могу сделать, но мы можем хотя бы попытаться стать друзьями. Ведь, хоть и не умею выражать себя, но хочу сказать прямо: я очень ценю, что ты сделал для меня и для него, - взгляд в сторону омеги. - А об остальном можно подумать и позже, так? Монома был в шоке. Он думал, когда понял, что попал, что резко против будет именно Юараши, но оказалось наоборот: если бы не этот огромный омега, такого бы сейчас не случилось. Он переводил взгляд с Инасы на Шото, а сокурсники глазели на них, ничего не понимая. Его переполняли такие эмоции, которые не описать словами — целый шквал. Не найдя ничего лучше, Нейто быстро подошел к Юараши и обнял его крепко-крепко, тихо шепча «спасибо». Вот тут в шок впали уже все остальные, а Шото только улыбнулся. Правда, во всей компании были два человека, кто понимал абсолютно все происходящее — Шинсо и Киришима. Они радовались за друга, понимая, что такой маленький шаг в его сторону от Тодороки много значит для него. * И пусть для кого-то на курсе жизнь налаживалась — за них можно было порадоваться, некоторые не могли все это терпеть... Все видели состояние Бакуго, все всё понимали — его не трогали лишний раз. Даже Киришима. Правда, однажды он все-таки застал друга... В общем Эйджиро не ожидал, что увидит Кацуки плачущим. Он думал, что тот его прибьет, но нет. - Я ведь мог начать движение раньше. Понимал, что он все равно сорвется и упадет, а ждал чего-то, блять! Дебил! Кусок дерьма! Урод! И жизнь ему испортил, и не уберег... Киришима, уже успевший подойти, сел рядом и крепко прижал друга к себе. Ему самому было страшно за Мидорию, но видеть обычно яростного и такого сильного Бакуго заходящимся в рыданиях невыносимо больно. - Как меня еще земля носит? - зло шипел блондин. - Я же только боль людям причиняю, хотя не хочу ведь. - Прекрати! Никто из нас не мог ничего сделать! - Я мог! Я! - Не мог, блять! Заткнись уже! Прекрати брать всю вину на себя! Никто не знал, что так будет! Не думал, что Лига собрала столько за такое короткое время, - уже тише добавил, - не надо. Пожалуйста, прекрати... Бакуго не мог, он просто не мог жить дальше, зная, что его омега — пусть который и не признает его — сейчас в руках у тех уродов. Он боялся представить, что там с ним могли сделать, каким пыткам подвергнуть или как промыть мозги. Он знал, что Изуку не так прост, но не догадывался и представить не мог истинное положение дел. Хотя, в принципе, никто не догадывался и не мог представить...