***
Педсовет закончился, несколько учителей остались по просьбе директора. Альбус медленно прошелся по учительской, прежде чем заговорить. Напряжение в комнате было настолько сильным, что его можно было резать ножом. На совещании обсуждался вопрос о соперничестве между факультетами, но это была лишь часть проблемы. Весь год персонал находился в состоянии сильного стресса. Предыдущее лето принесло невыносимую жару и нападение Пожирателей смерти, которое было самым большим за многие годы. Все, кто сейчас находился в учительской, были членами ордена и играли ключевую роль в летних событиях. До начала учебного года у них почти не осталось времени. Поскольку многие дети Пожирателей смерти приближались к тому возрасту, когда они должны были получить метку, ссоры между учениками стали более ожесточенными. Альбус оглядел комнату. Мадам Хуч постукивала ногой; Минерва помешивала чай, казалось, целую вечность. Северус Снейп был невозмутим, впрочем, как всегда. Большинство остальных выглядели просто уставшими. — Я хотел бы начать с благодарности за то, что ты согласился остаться на пасхальные каникулы. — Северус пробормотал на эти слова, что-то, очень похожее на «присмотр за детьми». — Я согласен, Северус, — сказал Дамблдор, улыбаясь волшебнику улыбкой, от которой мастер зелий уже устал. — Мы знаем, что многие из Пожирателей Смерти, которые недавно получили метку, скоро пройдут испытания. Волдеморт находится в стадии перегруппировки сил, и праздник обещает быть достаточно тихим. — Альбус замолчал, и звон чайной ложечки Минервы прекратился. — Я думаю, вы все нуждаетесь в заслуженном отдыхе. Прежде чем Снейп смог что-то сказать, Дамблдор продолжил, он объяснил, что им будет дано зелье, которое даст им возможность побыть просто детьми, чтобы отдохнуть от стресса и проблем, с которыми они сталкивались весь год. Ожидаемый шум поднялся внезапно. — А кто будет следить за студентами? — А что, если на них нападут и они останутся беззащитными? — В последний раз это было катастрофой. — А что, если мое детство было не лучше, чем сейчас? Последнее замечание, почти неслышное, заставило всех замолчать. Дамблдор, который не переставал улыбаться, ответил на все их вопросы. — Я знаю, что некоторые из вас были здесь, когда это пытались сделать раньше, но, испытав это на себе, я внес соответствующие изменения. Прежде всего, вы все будете иметь антидот к зелью, и, в том случае, если произойдет чрезвычайная ситуация, вы вернетесь к своему нормальному возрасту. Я попрошу каждого из вас написать небольшую записку своим младшим версиям об этом. А я, после того как вы примите зелья, объясню вам каковы правила. Сейчас в школе очень мало студентов, а с теми немногими, кто здесь есть, легко справятся Хагрид, Поппи и я. — Альбус сделал паузу и посмотрел в темные глаза: — Я знаю, что нет никакого смысла переводить тебя от взрослых проблем к детским, поэтому я наложу заклинание, которое немного смягчит ситуацию. — Не могли бы вы объяснить, что именно это значит, Альбус? — спросила Минерва. Снейп был рад, что она задала вопрос, на который он хотел получить ответ, но эта идея ему совсем не понравилась. — У тебя будет затуманенная память, Северус. Хогвартс будет знакомым местом, но вы все будете чужими друг другу. Я верю, что это поможет вам начать все с чистого листа, чтобы помочь прийти в согласие с самим собой в детстве, опять же, без стрессов взрослой жизни. — Макгонагал почти фыркнула на это заявление. Почти. — О каком возрасте ты думал, Альбус? И что насчет того, что случилось тогда, когда директор Диппет попробовал сделать подобное? — спросила Макгонагал, заметно смутившись. — Я хочу, чтобы вы были достаточно молоды, чтобы стать студентами, но в то же время чувствовать себя комфортно здесь, в Хогвартсе. — Мы будем есть вместе, но для всех других занятий мы будем отделять мальчиков от девочек. Северус сделал себе мысленную заметку, что нужно выяснить, что случилось в прошлый раз; это наверняка окажется интересным. Снейп вдруг заметил, что Хуч собирается заговорить. — Если она включит меня в свой следующий комментарий я убью эту Хуч, ее собственной метлой. — почти не слышно пробормотал он. — Разве отделение девочек от мальчиков решает все твои проблемы? «Она сказала это, сука... И не смей смотреть в моем направлении!» — Поскольку здесь остались только два профессора, и они не одного пола, я не думаю, что это проблема. Альбус не стал упоминать студентов, зная, что за ужином их представят по-настоящему.***
Несколько дней спустя небольшая группа подростков, которых никто раньше не видел, вышли из кабинета директора. Они распакуют вещи в комнатах, отведенных им на неделю, и будут представлены за ужином. Гарри оторвался от игры в шахматы, увидев небольшую группу подростков, входящих в Большой зал. — Рон, а почему студенты из других факультетов приносят сюда свои вещи? — Я слышал, что, поскольку в эти каникулы осталось мало студентов, они заставят нас всех спать в спальнях одного факультета, мальчиков в Гриффиндоре и девочек в башнях Равенкло. Мы единственные мальчики на седьмом курсе, так, что общежитие будет в нашем полном распоряжении. Гарри кивнул своему другу. Он сидел в кресле напротив Рона в гостиной факультета, наблюдая, как мальчики с других факультетов поднимают свои вещи по лестнице. Первокурсник Хаффлпафф благоговейно огляделся и замер, заметив, что Гарри наблюдает за ним. Гарри снова посмотрел на Рона. — Некоторые из этих ребят даже не кажутся мне знакомыми. Гарри подумал, что это будет неприятно, если ему придется провести неделю с первокурсниками мешающимися под ногами, которые будут все время смотреть на его шрам. Они оба играли в шахматы в третий раз, и Рон каждый раз побеждал его. Как только Рон крикнул "Шах и мат", проход за картиной открылся, и в гостиную вошли два очень разных мальчика. Первый был очень маленький, с короткими светло-каштановыми волосами. Сначала Рон подумал, что это профессор Флитвик, но потом понял, что у волшебника нет волос на лице и он очень близок к своему возрасту. Рон толкнул Гарри ногой, но тот ничего не почувствовал. Он был слишком занят, тараща глаза. Прямо за миниатюрным волшебником шла его полная противоположность – высокая, темноволосая и сексуальная. Он был на четыре дюйма выше Гарри, даже с теми несколькими приличными скачками роста, которые у него были. Его темные волосы были небрежно собраны в конский хвост. Рот Гарри слегка приоткрылся. Рон толкнул Гарри локтем, когда увидел, что они идут к ним. — Ты сейчас закапаешь слюнями свою мантию, Гарри, — прошептал ему Рон. Гарри быстро закрыл разинутый рот и облизал пересохшие губы. — Вы, студенты, остаетесь здесь учиться? - Рон адресовал вопрос младшему из них. — Мы приехали сюда на неделю провести каникулы. О, шахматы, — сказал он, заметив игру на столике. — Я люблю шахматы, может быть, мы могли бы сыграть на этой неделе. — Рон улыбнулся при мысли о ком-то совершенно новом, с кем можно играть; Гарри был очень предсказуем, играя в шахматы. — Это было бы здорово. Кстати, меня зовут Рон Уизли, — вежливо представился он, протягивая руку молодому Флитвику. — Приятно познакомиться, — сказал тот, пожимая протянутую руку, но не называя своего имени в ответ. — Боюсь, что не могу назвать своего имени, директор Дамблдор сказал нам, что мы должны подождать, пока нас не представят за ужином, извините. Гарри, который не сводил глаз с высокого, темноволосого и сексуального парня, улыбнулся, увидев, как тот закатывает глаза и протягивает Гарри руку. — Сев. — Гарри. Рон мысленно рассмеялся, увидев застывшее выражение лица своего лучшего друга. — Общежития для мальчиков вон там, наверху. Мы находимся в комнате с надписью "7 курс". Я думаю, что общежития третьего и пятого курсов открыты для вас и других, кто присоединится к нам на этой неделе, — сказал Рон, указывая на лестницу, ведущую в общежитие мальчиков. Сев улыбнулся и кивком поблагодарил Рона, прежде чем отправиться распаковывать вещи. Когда странная парочка скрылась из виду, Гарри повернулся к ухмыляющемуся Рону. — Он такой … — Гарри остановился и тихо присвистнул. — Свежее мясо? — Поддразнил его Рон, чем заслужил шутливый тычок в плечо. — Ты меня пугаешь, ты же знаешь, да? Гарри ухмыльнулся, глядя на друга. Рон довольно хорошо воспринял новость о сексуальности Гарри. Он смеялся над этим всякий раз, когда видел, как Гарри кого-то клеит, но был непреклонен в отношении правила "никаких подробностей". Гарри принял это, и никогда не выносил свои отношения на публику, даже если она состояла из одного Рона.