***
Когда Клод ещё сладко спал лицом в шелковую, расшитую изящными руками наложниц подушку, в покои зашла его мать. Женщина раздвинула шторы и открыла раму окна, чтобы впустить свежий воздух. Взгляду императорской жены Цинь Су предстали трое в одной кровати — справа от Клода спала миниатюрная девчушка, а слева — любимчик младшего императорского сына — Сиэль. Они проснулись от света, увидели, кто именно перед ними стоит, вздрогнув, быстро схватили свою одежду и, раскланявшись, вышли. — Клод, поднимайся. — Зачем будить меня в такую рань, мама? — ответил молодой человек, поморщившись и лениво потянувшись. — Сегодня приезжает твой будущий муж, ты обязан его встретить по всем правилам, — объявила она, кинула сыну красивые шелковые рубашки и кимоно и вышла из его покоев***
— Добро пожаловать в Китай, мой господин, — улыбнулся Себастьян, подавая руку греческому принцу, который вышел из кареты. Путь был очень долгим, так что юноша был даже рад его окончанию. — И это они называют красивыми строениями? Какая странная, абсолютно безвкусная архитектура, — скривился Алоис. Себастьян нагнулся к его уху и принялся шептать: — Господин, я знаю, как Вам нежелателен этот брак, однако, уже сегодня вечером Ваша свадьба. Будьте на ней примерным и достойным мужем. Вы исполните Ваш долг перед Родиной, тогда уже никто и ни в чем не сможет Вас упрекнуть. Очаруйте будущего мужа, а уже после можете превратить его жизнь в сущий Ад. Алоис довольно усмехнулся, удовлетворенный предложением своего слуги, и поспешно махнул Себастьяну рукой, чтобы он замолчал, так как к ним приближалась сама жена императора с прислугой и охраной. — Здравствуй, мальчик мой, — улыбнулась женщина, пристально осматривая и оценивая иноземного юношу. — Неплохо. Очень неплохо. А теперь следуй за мной. Нужно снять с тебя это варварское тряпье. И подготовить к торжеству. У нас мало времени. Увы, Алоис ничего не понял, ведь китайский язык он никогда прежде не изучал, но ему все объяснил его верный слуга. Именно для этого Себастьяна и отправили с ним, так как мужчина владел этим языком и мог выступить в качестве переводчика. Алоис уже собирался отправиться следом за женой китайского императора и ее прислугой, но внезапно он услышал у себя за спиной низкий, бархатный голос, который поприветствовал его на безукоризненном греческом языке, чистом и мелодичным, словно он был его родным: — Приветствую Вас в Китае. Из-за спин воинов вышел привлекательный молодой человек в возрасте двадцати шести лет. Идеальная осанка, гордый взгляд, уверенная походка — все в нем выдавало члена императорской семьи. Холодный взгляд незнакомца прошелся по греческому принцу, осматривая его с головы до ног и оценивая его внешность. Алоис, разумеется, сразу же догадался, что перед ним его будущий супруг. — Моя мать проводит Вас и все объяснит. Для греческого принца церемония бракосочетания будет довольно… сложна для восприятия, — саркастично усмехнулся он. Алоис решил прислушаться к словам своего слуги, а потому мягко улыбнулся Клоду, невинно хлопая длинными светлыми ресницами и прелестно, словно в смущении, переступая с ноги на ногу. — Для меня большая честь и радость оказаться в Вашей Великой Империи. Я жажду начать новую жизнь подле Вас! Увы, мы с Вами сможем пообщаться лишь только на самой свадебной церемонии, а сейчас мне уже пора приступить к подготовке, поэтому прошу меня простить, — слащаво улыбнулся Алоис, после чего мать Клода повела юношу во дворец, чтобы немедленно начать подготовку. Однако, Клода сладкое личико и льстивые речи не обманули. Он видел его лицо, когда Алоис думал, что никто на него не смотрит. И оно не соответствовало тому, что он говорил после. Клод даже не улыбнулся в ответ, оставляя на губах презрительную усмешку и с издевательским наклоном головы пропуская его с матерью в сторону дворца. — Пф, что за капризное дитя? — спросит Клод у своих верных товарищей из охраны. — Ладно, пора бы тоже готовиться. Я не могу разочаровать отца. Все должно пройти идеально. Следующие несколько часов Алоис постоянно был на грани. Он был готов сорваться в любой момент, но мужественно терпел все неприятные процедуры. Сперва юношу мучили в омывальне, чтобы привести его в надлежащий вид после нескольких недель дороги, затем Цинь Су вместе с переводчиком долго и нудно объясняли ему все тонкие детали и нюансы свадебных традиций Древнего Китая. — Это никуда не годится. Нужно будет обучить мальчика китайскому и как можно скорее. Сообщите об этом моему сыну. Пусть сам наймет ему хороших учителей и контролирует процесс обучения, а иначе он просто не сможет здесь изъясняться. Но и на этом муки Алоиса не закончились, ведь пришло время облачить его в свадебное одеяние. Светлые волосы до лопаток собрали в причудливую прическу на голове и украсили множеством цветов и украшений с драгоценными камнями. Алоису это по вкусу не пришлось. Затем его переодели в тесное, облегающее платье, так не похожее на их привычные свободные и короткие туники. Обули в непривычную обувь, добавили тяжелых украшений и, наконец, крайне ярко (и вульгарно, по мнению Алоиса) разукрасили лицо. Алоис с трудом сдерживал гримасу отвращения, глядя на себя в зеркало. Благо, это выражение лица не заметила Цинь Су. — Поторопимся же. Время поджимает, — строго велела женщина, поспешив на выход. Разумеется, Клода тоже за это время вымыли, вычистили, подстригли, побрили и одели в традиционное длинное кимоно черного цвета, с вышитым на спине золотым драконом — символом династии. Его, к счастью, не красили, лишь подвели и без того узкие глаза тонкими черными стрелками. К нужному времен он уже стоял у фамильного алтаря. Когда подошла его «невеста», накрытая покрывалом, они склонился в поклоне, кланяясь сначала земле, потом небу, духам предков, и затем Клод поклонился Алоису, а тот поклонился в ответ. Наконец, им дали две чаши вина, перевязывая их красной лентой. Началось настоящее заключение брака. «Что это за странные традиции? Не вижу в них ничего торжественного и изысканного!» — пронеслось в голове Алоиса. Он и не слушал императора, который принялся читать торжественную речь о заключении брака. Да и какой в этом был смысл, если он ничего не понимал? Он даже не был обязан строить из себя невинную овечку, чей образ пытался держать все это время, так как его лицо плотно скрывала ткань. Но вдруг он заметил, как Клод к нему приблизился и начал ее медленно приподнимать. Юноша сразу вновь натянул на губы мягкую и словно счастливую улыбку, однако, глаза говорили о недоумении по поводу действий Клода. — Сейчас выпьем вино из бокалов, скрестив руки. А покрывало я поднял, чтобы Вам было легче пить. Затем поцелуй. И вновь опущу его, не переживайте, — шепотом пояснил молодой человек на греческом языке и протянул своему жениху кубок с вином, делая первый глоток. — Поцелуй? — ненароком вырвался недоуменный шепот Алоиса, однако он немедленно оборвал себя на полуслове и сразу же замолк. Юноша отпил вина из своей бокала. Видимо, хотя бы здесь решили сделать отсылку к традициям его Родины, так как вино оказалось греческим по происхождению. — Я немного волнуюсь, господин, — объяснил он свою первую реакцию жениху, когда повернулся для поцелуя и закрыл глаза, ожидая дальнейших действий со стороны Клода. — Вы такой еще ребенок, — прошептал его будущий супруг, отдавая бокалы с вином своему отцу. — Даже глаза закрыли, будто я Вас съем. Но Вам не о чем беспокоиться. Клод медленно наклонился и накрыл его губы своими. В поцелуе не было ни желания, ни вожделения, просто дань традициям. Это было лишь легкое касание губ, похожее скорее на дружеский поцелуй, чем на поцелуй двух возлюбленных. Признаться, Алоис оказался даже слегка разочарован этим обстаятельством. Клод же буквально спустя пару секунд отстранился и опустил покрывало обратно. — Брак заключён, — громогласно объявил император, и огромная толпа разразилась громкими аплодисментами, приветствуя новобрачных. Алоис был счастлив лишь из-за того, что все это, наконец-то, закончилось. Одежда была для него жутко неудобной, так что он мечтал поскорее от нее избавиться и попросту отдохнуть. Молодых отправили в покои Клода для проведения первой брачной ночи, провожая большим количеством евнухов, как того требовали традиции. Алоис не знал, куда и зачем его ведут на этот раз. Слова на неизвестном языке ни о чем ему не говорили, так что чужеземцу оставалось лишь теряться в многочисленных догадках и с интересом рассматривать убранство дворца. Наконец, они оказались в роскошных покоях, где Алоис принялся осматриваться. — Это наши покои? — спросил юноша, наивно полагая, что здесь, как и в Европе, супруги будут жить в одних покоях. — Это МОИ покои. Ваши находятся в северной части дворца, где живет жена императора, то есть моя мать, и жены принцев, моих братьев. Клод фамильярно расстегнул две верхние пуговицы кимоно, так как в покоях было слишком душно. При законном муже можно было и позволить эту вольность. — Полагаю, что этот брак для Вас был очень нежелательным. Значит так. Оговариваю сразу. Супружеский долг, любовь, взаимопомощь и прочая ерунда мне не нужна. Мне навязали этот брак, как и Вам. Договоримся так — делайте все, что хотите, меня это не влнует. Но на людях за пределами и в пределах дворца Вы обязаны выполнять все традиции и обычаи безукоризненно. Учите язык, учите обряды, выполняйте их, а в остальном делайте, что Вам вздумается, — Клод уселся на кровать и закинул ногу на ногу. — Служанку я Вам нанял, она знает греческий. Учителя будут со следующей недели: учитель придворного этикета, учитель культуры и истории, учитель языка и словесности, а также учитель традиций. Всего четыре урока в день, — Клод принялся раздеваться и переодеваться в одежду для сна. — Не стойте же столбом. Эту ночь придется поспать в одной постели, остальные ночи будете проводить в своих покоях. Алоис молча выслушал это заявиление и лишь удивленно приподнял брови. Выходит, не он один планировал раскрыть свою истинную натуру после бракосочетания. Кажется, манипулировать супругом будет не так-то просто в сложившихся обстоятельствах. — Ваши слуги мне не нужны. Мне нужны те, кто предан только мне одному. И у меня таковой слуга есть. Он знает китайский, этого будет достаточно. Алоис выглянул из покоев и велел евнухам привести Себастьяна. Тот явился через пару минут, поклонился господам и принялся помогать своему принцу переодеться ко сну. — Благо, эта свадьба закончилась. Ужасные наряды. В них просто невозможно передвигаться. Да и мне они совершенно не идут, — все продолжал ворчать Алоис, пока Себастьян помогал ему избавиться от яркого макияжа и распустить замысловатую прическу. Требования Клода окончательно испортили его и без того скверное настроение, так что, критикуя китайскую культуру, он, очевидно, хотел разозлить самого Клода. — Я Вас не спрашивал. Моя служанка войдет в штат Ваших слуг. Так и быть, своих оставьте при себе, но один местный должен тоже быть. Дворец огромный, и Ваш слуга потеряется без сопровождения. К тому же я лично желая знать о всех Ваших передвижениях, а также об успехах в обучении. Клод с помощью евнухов, что принесли ему шелковую пижаму, тоже переоделся и принялся ожидать Алоиса, чтобы лечь в постель вместе, согласно всем правилам. На это ушло какое-то время, но вот, наконец, Себастьян с поклоном покинул покои господ, а Алоис первым лег на очень мягкую, богатую постель, с удобством разместившись практически в цетре и укрывшись большей частью общего одеяла. Реакция Клода на эту наглость не заставила себя долго ждать. Он одним мощным толчком спихнул своего молодого супруга с кровати прямо на пол и с довольной ухмылкой разместился на освободившемся месте уже сам. — Никто не смеет ложиться первым в кровать члена императорской семьи. Только после него и только по его приглашению, — назидательно сказал он, даже не скрывая своей ухмылки. — На первый день Вам простительно, Вы ведь еще не знаете всех тонкостей наших многочисленных традиций. Упавший юноша с возмущением поднялся на ноги и с перекошенным от злости лицом разразился гневной тирадой: — Это просто неслыханно! Вы будете так обращаться с каким-нибудь мальчишкой из подворотни, а я — принц Греции, я тоже член правящей династии! И требую к себе должного уважения! — прошипел юноша и вновь лег в кровать уже спиной к Клоду, вновь утягивая на себя одеяло. — Здесь ты никто. Тут неважно, муж ты или нет. Это для вас, европейцев, важен брак. А тут и простой наложник может цениться намного выше супруга, если он удовлетворяет должным образом, — усмехнулся китайский принц, и вновь одеяло переместилось на его половину кровати. — Ошибаешься, — дерзко прошипел он, следуя примеру Клода и переходя на «ты». — Я не наложник и не простой супруг, который тебе должен был достаться. Я был и остаюсь греческим принцем. Мое положение не стало ниже. А тебе стоит быть полюбезнее. Тебе очень повезло, а ты так до сих пор этого и не понял. — Пф, повезло? — Клод улегся поудобнее, подложив под голову локоть, и устремил на собеседника смеющийся взгляд. — Ты не в моем вкусе — это раз. Второе — я и так отношусь к тебе снисходительно, любого другого за такое поведение я давно бы выкинул на улицу из окна. Вроде, ты уже взрослый, сколько там тебе, семнадцать? Я помню, что даже в десять лет уже вел себя спокойнее и разумнее, в соотвествии возрасту и ожиданиям. Не в твоей вкусе? — Ты бы ничего мне не сделал. И не сделаешь, — уверенно заявил он. — Не дорос еще до такого высокого положения, чтобы угрожать принцу великого государства. — Великое государство? — мужчина даже не сдержал короткий смешок. — Государство, которое отдало младшего ненужного сына за другого младшего ненужного сына другого государства? Вот только меня отдали за тебя только потому, что сыновей много, я лишь двадцать второй, а не потому, что нашей сильной и могущественной стране нужны какие-то там союзники. А тебя отдали, потому что тебя не жалко и потому что вашему ослабшему государству нужны хоть какие-то связи. — Ошибаешься, — возразил Алоис. — Меня отдали не из-за того, что я не нужен. Просто таково мое предназначение. Меня с самого начала воспитывали с целью отдать в мужья какому-нибудь влиятельному человеку. Я всего лишь выполняю свой долг. И как видишь, я смог пригодиться своему государству. А что насчет тебя? Ты всего лишь живешь здесь без надежд и возможности достойно послужить своей родине. На этих словах Клод загадочно усмехнулся, пододвинулся чуть ближе к супругу и понизил голос до шепота, словано хотел поделиться какой-то тайной. — Мужья должны делиться своими планами, да? Так вот. У меня в планах стать следующим императором. И этот план я давно начал воплощать в жизнь. Двух братьев я уже убил. Да так убил, что никто на меня и не подумал. Поэтому не суди так просто. Может быть, еще станешь мужем императора. Если к тому времени ты мне не надоешь, и я от тебя не избавлюсь, — он саркастично улыбнулся ему краем губ. Но Алоиса это признание не ужаснуло. На самом деле он даже не поверил сыну императора, решив, что тот всего лишь хочет казаться более опасным и влиятельным. — Наверняка же просто нагло лжешь. Ты не смог бы, — махнул он рукой. — А вот меня тоже советую остерегаться. На самом деле я далеко не так прост, как ты думаешь. — Ты даже комара этими слабыми ручонками не убьешь, — заметил с издевкой Клод. — И тебя мне еще следует опасаться. Очень смешно. На этом их разговор закончился. Они оба слишком утомились за этот долгий день, а потому не хотелось растрачивать последние силы на словесные баталии. Алоис заснул очень скоро, а вот Клод погрузился в раздумья. Этот мальчишка ему не понравился с первого же взгляда. Жаль, что теперь придется смириться с постоянным наличием этого заносчивого принца в его жизни, однако, молодого человека это не особо беспокоило. Ведь можно было хоть месяцами его видеть и лишь на торжественных церемониях идти под ручку, изображая любящих супругов. На этой позитивной мысли он и сам постепенно погрузился в сон.