***
«Может они и не сильнее, но хитрости хватает. На их территорию пробраться нелегко… Впервые, если мне не изменяет память, на контакт с каким-либо царством выходят. Надо брать!» Сказано — сделано. Тем более если уж от первого до второго совсем не далеко. — Что надумали? — лишь показавшись в дверях, спросила царица. После улицы в зале ей было совсем душно. Стоило Васе только очами повести, как Руслан уже отправился открывать всевозможные окна с легкой улыбкой. От чего? — Согласны, но на словах он не крепок, — Иван стоял посреди зала, деловито заложив руки за спину. Чуть поёжился от внезапного порыва прохладного ветерка, но тут же выпрямился. В руках блондин сжимал бумагу и нехотя положил её на небольшой столик деревянный, что был поставлен рядом с троном. Расправив документ, он невесть откуда достал перо и чернила и также положил их на стол. Спустя некоторые скучные формальности и косые взгляды, как это принято, договор был подписан обеими сторонами. Никто и не заметил, как загорелась заря на востоке, и первые лучи солнца не заставили себя ждать, проникнув в зал без приглашения. — С добрым утром, — Усмехнулась девушка, прищурившись и подперев кулаками бока. Иван же был сбит с толку, как и его люди, несколько мгновений глаз с окон они не сводили и затем уже подались в размышления. Счет времени в плену потеряли. — С добрым утром, — повторил за Васей уже союзник, только более мрачно и задумчиво. Он подошел к ближайшему небольшому окошку — и правда. — Да, до свидания, Иван Васильевич. Ваши кони внизу, до границы проводят мои люди, а далее сами разбираетесь. — усаживаясь на трон, попрощалась царица довольно холодно. Вскоре царь с людьми спускался по лестнице во двор сероватого замка, с каменными стенами. Коней было почти в два раза меньше чем людей. Только государю и отдали коня в полное распоряжение, остальные же вдвоем в седле теснились. — Благо не пешком. Даже проводить не вышла, тьфу. Проклятая девка…— процедил сквозь зубы Иван Васильевич не громко. Обида затаилась в глубине души (немало в ней было плохого и очень даже, но свежие раны, они всегда больней), государь оказался вновь брошенным. Каждый раз в такие моменты Ивану все больше хотелось запереться в собственных палатах и не подпускать никого даже к воротам, чтобы ему никто и малейшей гадости сделать не смог. Отправился государь с людьми да с сопровождающими в сторону Руси по чистой широкой дороге. На границе остановились люди Рýссии и указали направление до Москвы. Иван же с воинами поехали дальше.***
Изнурительный путь был долог и опасен. По дороге домой навестил государь немало князей, не только дабы переночевать, но и проверить порядок, что не всегда был в наличии у местной власти. Леса сменялись полями, реками, озерами, деревушками, постепенно все это смешалось в единую неприятную массу впечатлений разных. И добрались путники до дому, наконец. У родных стен чуть не свалились с коней от усталости. Встретила их гробовая тишина и пара крестьян. Похоронили там Ивана, да и не только его. Седые волосы молодых воинов, мягко говоря, удивили придворных. Спрашивали опричников о том, как получили они такую «особенность», а те лишь начинали или плакать, или наоборот громко смеяться… Кто-то просто дрожал, кто-то забиваются в угол, но все молчали о деле. Под пытками, под страхом смерти молчали. Видимо этот маленький секретик они с собой в гроб и утащат. Однако все постепенно забылось в кутерьме дел. Отсутствовал-то с месяц Иван, так что в следующие дни, он будет будет без сна почти. Не в первой такой расклад, справится государь, чего бы ему это не стоило.***
Проходили сутки, вернее пролетали, зато спустя 10 дней, когда впервые выдалась свободная ночь, Иван чуть ли не летел в почевальню, но по пути заметил одного из опричников, да как раз того, что с ним на Руссию шел, отличить было вполне легко, седая головушка поблескивали в полумраке. «Ой, уйди ты с дороги! Не сбивай настроение!» Государь не стал даже смотреть в сторону подчиненного, а быстрее зашагал к покоям. После молитв лег в кровать и, устроившись поудобнее, начал постепенно засыпать. «Почему она не велела их выпороть, а взяла и перепугала до смерти? Зачем так мудрить? Порка — вещь хорошая, да и после неё у людей головушки на месте, а она что наделала? Они же теперь против воли моей идут, супостаты! Говорю того покарать, а они начинают: «Человеческая жизнь бесценна…». Тьфу, ты! Пропади она пропадом! Тоже мне, правильные нашлись, посмотрим как долго будешь править с такими правилами! Измена на то и измена, чтобы его искоренить!» Подобные мысли не давали Ивану покоя в течении часа. Когда он понял, что ненавистная царица отнимает у него самое ценное даже на расстоянии, то ещё сильнее разозлится. Перевернувшись на другой бок и накрыв голову подушкой, он уже насильно попытался отправить себя в царство Морфея, но ничего не выходило. «Ведьма!» Приподнявшись, Иван заметил, что у изголовья кровати кто-то стоит. Государь схватился за кинжал, что всегда держал рядом с собой и метнул его в силуэт, однако лезвие встретилось лишь с каменной стеной. «Не-ет! Только не снова! Только не сейчас! Не надо! Вы сами винова… Это Вася?» Силуэт начал прорисовываться более отчетливо, и да, это была царица. Она смотрела на Ивана, не отрываясь, и молчала. — Чего тебе? — прервал мучительную тишину государь, достаточно решительно вначале, но затем голос его дрогнул. Одна неприятная мысль не давала покоя. «За все время ко мне приходили только мертвецы… Она… умерла?» Однако Вася не ответила. Она смотрела пристально, как будто пыталась «прочитать» государя по глазам. — Уйди. Уйди я сказал! Вон! — однако на последнем слове голос Ивана вновь дрогнул. — Я за сердцем. — спокойно, как в темнице несколько недель назад, ответила девушка. — Что? — государь сначала не понял о чем идёт… Девушка начала приближаться, чуть нагнулась и оперелась ладонями на кровать, глаза Васи медленно почернели, а ноготки превратились в коготки. — Твои шутки второй раз не сработают! Не напугаешь меня подобной ерундой! По добру, по здоровью убирайся! — закричал Иван, дабы выглядеть хотябы немного устрашающе. Однако, вопреки собственным словам, отодвинулся от девушки. — Это не больно… Почти, — на последнем слове девушка усмехнулась недобро. Царица резко повалила Ивана на пуховую перину и вцепилась когтями в плоть. Государь вскрикнул от невыносимой боли. Собрав оставшиеся силы в кулак, он рывком ударил девушку, затем ещё и ещё! Тварь отскочила, облик её начал меняться постепенно: вот и рога с хвостом появились… — Сгинь, нечистый! Сгинь! — Иван продолжал наносить удары, пока ОНО не упало на пол без сил, предварительно испачкав всю пастель, черной, как сама ночь, кровью. Государя трясло. — Иван Васильевич, вставать пора. — молвила голосом человеческим тварь. В этот момент государь проснулся от внезапной «встречи» с полом. К Ивану сразу же подбежал Малюта. — Что с тобой? Сон дурной? — Распрашивал подчиненный, помогая своему царю встать. — Сон? Тут же было…! Была она, а потом… Потом черт! — затараторил Иван. — Какой ужас, но приснилось тебе всё. Никого в палатах не было. — успокоил Малюта. — Никого… — мышинально повторил Иван. «Ведьма, ведьма. Все равно ведьма! Нет от тебя никакого покоя! Ну чего тебе надобно?! Чего ты хочешь?» Иван обдумывал сон, одеваясь, прихорашиваясь и даже находясь в церкви.