Я расскажу тебе о нас

На следующий день я отправился в клинику с самого утра, дабы больше времени провести с Донхэ, а заодно постараться узнать, с чего он решил, что мы с ним пара. Стоило мне зайти в это небольшое, не так давно построенное здание, как в конце коридора я заметил человека в белом халате, с запоминающейся медлительной походкой – такой же, как и его речь. Догнав доктора, я почтительно поклонился, но не успел даже открыть рот, как он вопросительно поднял брови и сам начал разговор. -Мы виделись с вами раньше, правда? -Да, вчера я спрашивал у вас про Донхэ. -Вы его родственник? – врач пристально посмотрел на меня, прикидывая в уме, кем я могу приходиться пациенту. -Нет, но я очень волнуюсь за него, и буду приходить сюда каждый день. Донхэ много значит для меня. Кажется, такой искренний ответ вполне удовлетворил любопытство доктора, его черты лица смягчились, и он продолжил более мягким, доверительным тоном: -Вы наверняка в курсе, что его родители умерли: мать – когда он был еще ребенком, а отец два года назад. Из ближайших родственников, готовых помочь ему, объявилась лишь его тетя – сестра матери. Когда я зашел к Донхэ на утренний плановый осмотр, он поделился со мной радостной новостью – к нему приходил человек, который вмиг избавил его от одиночества. Судя по всему, это были вы? Улыбнувшись уголками губ, я опустил глаза и покраснел, будто уличенный в чем-то до глубины интимном. -Я надеюсь, вы позаботитесь о нем..хм.. -Чо Кюхён, - я поспешил представиться, мысленно отругав себя за то, что не удосужился сделать этого раньше. -..Позаботитесь о нем, Кюхён. Может, вы станете именно тем человеком, который поможет его воспоминаниям вернуться. Я кивнул и, решив больше не отнимать у него драгоценное время, поспешил в палату к человеку, который так нуждался во мне теперь. Зайдя в комнату, я обнаруживаю Донхэ мирно спящим на больничной кровати; натянув одеяло до самого подбородка, он полностью скрыл очертания своей фигуры и сейчас казался трогательным, нуждающимся в защите ребенком. Пододвинув стул к самому изголовью и сев, я устремляю взгляд на родное лицо, которое находится в такой приятной, кажущейся нереальной, близости. Подталкиваемый искушением дотронуться до этой фарфоровой кожи, я протягиваю руку и осторожно убираю непослушные пряди, подушечками пальцев касаясь его лба. Донхэ мгновенно открывает глаза, будто и не спал вовсе, а я резко отстраняюсь, словно обжегшись об пламя огненно-рыжих волос. -Ты сегодня рано, - он приподнимается на локтях и занимает более-менее удобное вертикальное положение, привалившись к спинке кровати, легкая улыбка не сходит с его губ. -Я хотел поговорить с тобой, - стараюсь, чтобы мой голос звучал непринужденно, но все-таки щеки предательски покрываются румянцем, выдавая искреннее смущение. -О чем же? – в упор не замечая моего смущения, Донхэ наклоняется ко мне ближе. -Врач сказал, что у тебя амнезия, но как ты вспомнил, что я..твой парень? Он одаривает меня таким взглядом, каким обычно смотрят на несмышленых детей, не понимающих очевидных вещей, и рукой указывает на тумбочку, стоящую около кровати. Поднявшись, я шагаю до другой стороны кровати и, наклонившись, открываю дверцу. Тумбочка почти пуста; на верхней полке, в самом углу, я вижу продолговатый предмет и сразу решаю его вытащить – выбор невелик. Оказавшись у меня в руках, неизвестный объект сразу превращается во вполне знакомую мне видеокамеру: компактная, блестящая, подаренная мной, она оставалась в таком же идеальном состоянии, в каком была в школьные годы. Я на автомате включаю ее, присев на край кровати и догадавшись, что дело в видеозаписях, хранившихся в недрах этого ничего не забывающего механизма. Запустив изображения в случайном порядке, я устремляю взгляд на экран, чувствуя, как Донхэ тихонько выглядывает из-за моего плеча, решив составить мне компанию для просмотра. Затаив дыхание, я окунаюсь в воспоминания, словно в бушующее море: стремительно, неизбежно. -Хэй, обязательно это снимать? Я прячусь за шторкой примерочной элитного магазина, в котором не то, что померить - взглянуть на вещи страшно. Любая дизайнерская футболка в подобном месте стоит дороже всего моего гардероба вместе взятого; а зная мою неуклюжесть, и, как следствие, большую вероятность того, что я могу испортить здесь что-нибудь, было весьма неосмотрительно вести меня именно сюда. - Выходи, я сказал! Донхэ-то чувствует себя здесь как рыба в воде: преспокойно сидит на кожаном кресле, немного вульгарно расставив ноги, и успевает одновременно и подмигивать работающей здесь девушке, и снимать мои минуты позора. Я выхожу из примерочной весьма неуверенной походкой: новый костюм сидит на мне великолепно, правда, заставляет чувствовать себя неуютно в этом мире роскоши, не предназначенном для простых смертных. - Кюхён, ты выглядишь потрясающе,- с довольной улыбкой отсняв меня с ног до головы, он подходит и встает рядом со мной, одной рукой держа камеру так, чтобы было видно нас обоих.- Смотри, ты затмил меня своей красотой! - Тебя-то затмишь..- нахмурившись, я смотрю на идеальные черты лица друга, похоже, искренне радующегося моему преображению. - Серьезно, давай сфотографируемся так, и я повешу эту фотографию вместо своей старой, висящей на стенде «Лучшие ученики школы». - А я тут при чем? Совместное фото на стенде, мыслимо ли это? Мы и так уже стали самой знаменитой парочкой.. Донхэ прижимается щекой к моей щеке, складывает губы трубочкой и посылает в камеру воздушные поцелуи, распаляя меня этим еще больше. - Ты что, стесняешься меня? Смотри, я обижусь, и тебе придется просить у меня прощения, к тому же, оригинальным способом. А вследствие полного отсутствия у тебя каких-либо признаков изобретательности, не думаешь, что придется довольно туго? Отстранившись, Донхэ снова нацепляет на лицо маску безразличия, несильно стукнув меня ладонью по лбу, и идет к выходу, крикнув продавщице: «Упакуйте костюм и запишите на мой счет». Следующий кадр. Мой День рождения в тот год мы праздновали вдвоем: натянутые улыбки родителей, сидящих за одним столом, я бы не смог вытерпеть и двух минут. В помещении царит полумрак, а свечи, которые Донхэ навтыкал в торт, горят по-особенному ярко, необжигающе. -Кю-а, загадай желание..- он приобнимает меня за плечи, будто его рука может придать решительности, и в ожидании смотрит на меня. Зажмурившись, я сижу несколько секунд с удивительно-серьезным видом, а потом, набрав побольше воздуха, разом задуваю все свечи; черным покрывалом укутывает нас темнота, даря мягкое ощущение спокойствия. -Что ты загадал, м? Камера продолжает работать - экран остается темным, но шепот слышен довольно хорошо. -Если я скажу вслух, то не сбудется. -Если сказать в темноте и шепотом, то это никак не повлияет на исполнение. -Ты врешь. -Когда я вообще врал тебе? -… -Кюхён! -Точно не повлияет? -Точно. Время тянется ужасно долго, тишина на видео напрягает, и я волнуюсь о том, что скажу в данную минуту и скажу ли вообще, хотя в голове крутятся слова , которые я.. -Я загадал, чтобы мы всегда были вместе. Слышится какое-то шуршание, мое учащенное дыхание, и снова тишина. Экран остается немым, а я вижу четко, как он нежно касается пальцами моей щеки, безошибочно уловив мое местоположение: под прикосновениями нежная кожа горит огнем, и жар, кажется, доходит до самого мозга, расплавив его без возможности восстановления; водоворот эмоций подхватывает меня, и я готов лететь в этом раскаленном потоке бесконечно – лишь бы сердце выдержало. Медовый голос в запредельной близости помогает задохнуться от нахлынувшего восторга, выдавая: -Так и будет, Кю, так и будет.. Батарея разряжена. Камера, издав тихий писк, отключилась. Отложив ее в сторону, я медленно поворачиваюсь к Донхэ и обхватываю ладонями его лицо: он смущается до смешного идентично, как и я в тот памятный день, давая мне почувствовать разгоряченность кожи. В голове все мысли путаются, я дышу через раз и приближаюсь к его лицу лишь с одной определенной целью, не выполнив которую я, кажется, сойду с ума. Я медленно закрываю глаза, сгорая внутри от желания коснуться этих слегка подрагивающих губ и прийти, наконец, в себя – такая близость распаляет, пьянит, рисуя в воображении картины, отнюдь не подходящие больничным стенам. Еще секунда, движение.. Дверь с шумом распахивается, и в мою затуманенную голову прорывается противный голос, вынуждающий меня с силой сжать зубы и заставить тело, под громкие стоны сердца, отодвинуться от Хэ хотя бы чуть-чуть: -Донхэ, я принес тебе фруктов и книг, как ты просил.. Я устремляю испепеляющий взгляд на незнакомца и понимаю: «Кажется, я настроен убивать».