***
– Сэнди... – я тихо промолвила, легенько потрусив фиолетоволосого за плечо. – М-м? – Сэнди проснулся, после чего тихо зевнул, нежнее прижав к себе. – Да?.. – Слушай... Ты помнишь какой завтра день?.. – я мило улыбнулась, смотря в глаза парня со счастьем и надеждой. Этот вопрос совсем не озадачил парня – тот даже на секунду не задумался и быстро ответил: – Хм, ну четверг, и что? От его слов, сердце больно заколотилось, и в душу закралась обида. С моего лица прям сочилась огромная обида, что так и хотелось расплакаться как маленькая девочка. – Завтра годовщина нашего первого свидания... Три года как... – я села на кровать, обернувшись спиной к Сэнди, еле сдерживая слёзы. – Ну, подумаешь, – тот пожал плечами, словно это не имело никакого значения. – Разве это так важно? Я уже хотела истерично расплакаться, но тот обнял меня за спину, зарывшись носом в мои ещё длинные, тёмные волосы, тихо промолвив: – Разве это имеет значение, если я люблю тебя? Это всего лишь ненужная дата. Она может забыться, а я буду любить тебя всегда... Я с облегчением выдохнула прижавшись к груди синеглазого. Я закрыла глаза, обвив шею Сэнди руками, проронив лишь одну, искреннюю фразу... – Я люблю тебя...***
Пожалуйста, не заставляй меня, не заставляй выбирать сторону, когда ты покидаешь меня...***
По счету второй, третий, а может и четвёртый бокал красного вина, и бесконечные горькие слёзы по щекам, и бесполезные утешения... – Ну, Биби, ты чего?.. Он того не стоит. – возле меня сидела Шелли, которая сразу же примчалась ко мне, как только услышала мои слёзы сквозь трубку телефона. Девушка положила руку на моё правое плечо, после чего она начала поглаживать мою спину, всеми силами пытаясь меня успокоить. – Почему? П-почему именно я-я?! Я... Я-я правда любила его, а он... В-врал всё время... – мои глаза вновь начали слезиться и я снова разревелась, от осознания горькой правды... Я быстро выпила залпом всё вино, опустошив бокал, громко поставив его на стол. Я положила голову на барную стойку, снова вздрагивая и громко всхлипывая от слёз. И вдруг грудь внутри начало что-то распирать – я вновь начала сильно кашлять, и на стол начали падать лепестки алых, кроваво-красных роз и их прекрасный аромат перемешивался с терпким запахом моей же крови... Шелли сидела возле меня, смотря на меня с огромным сожалением. В её глазах читался страх – она просто не знала, что сделать мне, чтобы мне стало лучше. Но она не могла мне помочь, и она это знала. Она хочет лишь успокоить меня, перед неизбежным... В принципе, она и не сможет мне помочь... Если бы был какой-то способ мне помочь, Шотган сделала бы всё возможное и невозможное – сколько лет мы уже дружим и за друг друга и в огонь, и в воду. Но здесь она бессильна и никак не сможет мне помочь... Мне уже никто и ничего не поможет...***
Без тебя я никто, но действительно ты тот, кто нужен мне?.. Ты как болезнь и вылечить не можешь – своим враньём делаешь ты только хуже, руша мою душу изнутри...***
– Это правда?! П-просто признайся: это п-правда?! – я громко закричала, сбрасывая длинные волосы на бок, захлёбываясь в собственных, солёных, как море слезах. – Говори, не молчи!! Я подошла к Сэнди впритык, тыкнув того пальцем в грудь, смотря в его слегка нервные, светло-синие глаза. Парень выдохнул, пытаясь мне объяснить всё это, но я его в который раз перебила: – Биби, послушай... – Нет! П-просто скажи, это правда и-или нет?! И всё, больше мне н-ничего не нужно! Сэнди схватил меня за плечи, прижав к стене, после чего он быстро прислонился к моим губам. Я попыталась сопротивляться, но не сдержалась – сама растворилась в поцелуе. Слёзы всё ещё продолжали стекать по моим щекам, но я полностью поддалась чувствам, словно растворилась в них. Сэнди обнял меня за талию, не отпуская от стены, только углубляя поцелуй, переходя на более страстный тон. Спустя минуту, фиолетоволосый наконец-то отстранился от моих светло-розовых, тоненьких как ниточка губ, тихо промолвив: – Биби, милая, ты знаешь, что я люблю только тебя и никого другого... Я вновь всхлипнула, опустив голову вниз, смотря в пол пустым взглядом. – А та фотография...? Она не настоящая?.. – Какая фотография? – глаза Сэнди удивлённо округлились, а его взгляд заметно стал нервным, а в нём появился страх. Я медленно достала телефон из кармана, быстро нашёв нужное фото. На этом проклятое изображении, Сэнди в таком же страстном поцелуе, целовался с Джесси – его давней, хорошей подругой, с которой он до сих пор поддерживает уж слишком хорошую связь. – Это правда?.. – Биби... – парень опустил голову вниз, вновь прижав меня к стене. – У тебя есть люди которые тебя недолюбливают? Есть, я знаю это и ты знаешь это. И у меня они есть. Ты помнишь, как твой дядя хотел нас поссорить, из-за того, что я просто не понравился ему? С таким прогрессом, это мог быть каждый, кому мы не нравимся, и кто нас ненавидит. Это ложь, Би. Я люблю только тебя, ты же знаешь. Не верь во всякий бред. Парень обнял меня, нежно прижав к себе, поглаживая мои волосы. А я лишь закрыла глаза, обвив шею парня руками, как наивная дурочка, веря всем его словам...***
Пластыри для всех моих поцарапанных колен... Пряталась в одеяла, когда мне снились плохие сны... Чувствовала, что ничто не сможет причинить мне вред, пока ты не причинил мне боль...***
Я одиноко сидела на скамейке возле кафе, в вечернем, тёмно-синем платье, на не высоких, чёрных туфлях на подборах. Дул лёгкий ветер, но даже от него, я уже успела достаточно замёрзнуть. Из-за ветра, все ветки деревьев легко пошатывались, создавая негромкий шум, но тот лишь дополнял весь этот прекрасный, тихий вечер. Разноцветные, ароматные цветы расшатывались на ветру, вливаясь в это ночное представление, а сверчки лишь дополняли всё это. На небе начали появляться уже первые, млечные звёзды, а молодая Луна пыталась закрыть их своим безжалостным, голубоватым светом, освещая всё вокруг. Я продолжала ждать. Я быстро достала телефон из сумочки, немного дрожа от холода – 21:27. Сэнди как всегда ужасно опаздывал. Я тяжело вздохнула, перебирая в руках маленькую, милую ароматную фиалку, которую нашла неподалёку. Я поправила прядь своих длинных, тёмно-синих, почти чёрных волос за ухо, продолжая ожидать. И здесь я услышала звук уведомления. Я как ошпаренная быстро схватила телефон и там сразу же высветлилось входящее сообщение, как раз таки, от Сэнди: «Биби, прости, но у меня не получится прийти на свидание. Кое-что произошло и я не смогу прийти. Извини». Мои руки задрожали, а на глаза накатились горькие слёзы. В какой уже раз, происходит подобное... И каждый раз, именно что-то у него случается что-то... Я выбросила фиалку на землю, закрыв лицо руками, начиная тихо лить слёзы. Мне было плохо. Морально...***
Я бы хотела, чтобы для этого была таблетка в сахаре... Забыть это всё – сейчас единственное желание моё.***
С мокрыми щеками, измученными глазами и дрожащими руками я шагала тёмной улицой, которую освещали лишь несколько фонарей. Я проходила недалеко от арены, на которой я и работаю, так же как и Сэнди, Шелли и другие ребята. Ветер становился всё сильнее, и я окончательно замёрзла, дрожа уже всем телом. До моего дома идти было ещё долго, а к Сэнди я даже не хотела потыкаться, настолько сильно мне было обидно за это свидание... Я достала телефон из сумочки и начала быстро набирать нужный номер. Я прислонила телефон к уху, слушая гудки. Приблизительно прошла одна минута, как гудки сменились сонным, уставшим голосом: – Биби?.. Ты зачем так поздно звонишь?.. – Шелли зевнула, после чего я подумала, что та уже спала, а я её разбудила. Я поправила прядь волос за ухо, вытерев слёзы со своих щёк и глаз. – Прости, Шелли. Слушай... М-можно я сегодня у тебя переночую?.. — как сильно я хотела улыбнуться и добавить своему голосу радости, но он предательски вздрогнул. Девушка немного помолчала, скорее всего вловив нотку грусти в моих словах, после чего она сразу же начала тараторить, отогнав усталость: – Так, Биби! Быстро говори – что случилось? Я закрыла глаза, сдерживая слёзы. – Я объясню тебе позже... Так... Можно?.. – Да, конечно! Ты ещё спрашиваешь? – Кольт не будет против?.. – Пф, нашла кого спрашивать, – я услышала как Шелли немного посмеялась, после чего пурпурноволосая вновь переключилась на меня. – Всё! Жду тебя через пятнадцать минут максимум у себя! Шелли уже положила трубку, но я тихо промовила: – Спасибо тебе, Шел...***
Я бы хотела, чтобы у тебя было несколько слов, от которых меня бы не тошнило. Потому что на этот раз ты не сможешь снова всё исправить, Сейчас это сейчас, а то было тогда. Ты не можешь, ты не можешь быть моим лекарством... Не можешь быть ты моим лекарством, нуждаюсь я в других словах: искренних, любящих и честных, а не в ложных, фальшивых и не честных...***
Я тихо села на кровати, посмотрев в панорамное окно, сквозь которое ярко пробивались первые лучи солнца. Я повернула голову и посмотрела на тумбочку, на часы – 07:21. Я тихо встала с кровати, поправив светло-голубую футболку, перекинув волосы на спину. Я бесшумно вышла из комнаты, стараясь не рыпеть дверью. Я посмотрела на большую, просторную белую квартиру, после чего подошла к лестнице на первый этаж. Я случайно обернула голову и увидела приоткрытую дверь в ещё одну спальню. Я осторожно подошла, посмотрев внутрь – это была комната Шелли. Девушка вместе с Кольтом ещё крепко спала, мило посапывая. Видимо, вчера они так и уснули в обнимку. На душе мне вновь стало больно, и внутри где-то проснулась зависть. Шелли счастлива с Кольтом, и они уже три года как вместе, почти как и мы с Сэнди. Только есть одно отличие – у них эти отношения очень крепкие, они почти никогда не ссорятся – они очень любят друг друга... А у нас с Сэнди эти отношения в последнее время стали очень не понятными – такое чувство, словно мы то вместе, то нет. Я бросила последний взгляд на парочку, после чего аккуратно закрыла дверь, пытаясь не разбудить их. Я обернулась к лестнице, после чего быстро спустилась вниз. Я быстро зашла в ванную, подошёв к зеркалу. Мне... Всё это надоело... Я быстро хватаю ножницы, и начинаю беспощадно отрезать длинные, тёмно-синие пряди волос. По моим щекам начали течь слёзы, но я продолжала, не останавливаясь. Но пол начали падать пряди длинных, тёмных волос, а вместе с ними и мои слёзы... И вот, уже вместо длинных, пышных волос, красуется короткое, не аккуратное каре. Я посмотрела на себя в зеркало. Это... Всё из-за него... Со злости я бросила ножницы и те с громким звоном упали на пол, а я упала на колени, закрыв глаза руками. Я начала вздрагивать и громко всхлипывать, продолжая сидеть в такой позе. – Я ненавижу тебя, Сэнди...***
Пустые бутылки на полу... Клубничный сироп, слишком легко его глотать... Но что я знала? Сюжетный поворот крутит моё сердце, пока оно не станет пустым...***
Тёмно-синее небо иногда разрезала белоснежная, длинная полоса молнии, освещая всё белым светом, а ледяной дождь быстро стекал по деревьям, срывая прекрасные розовые соцветия, опуская их в грязные лужи. На улице был очень сильный ветер, который не жалел каждого – он со всей силы бил в лица прохожим, которые не успели укрыться от жестокой, сильной грозы. Я стояла на выходе из больницы в тоненькой, фиолетовой кожаной курточке, держа в руках белоснежную небольшую бумажку. На моих глазах брынели слёзы, и казалось что вот-вот они сорвутся и потекут, оставляя прозрачную дорожку на моих щеках. Я закрыла глаза и те со всей силы потекли, начиная падать на медицинскую справку. Там было записано одно слово большим, красивым, ровным почерком – «Ханахаки». Неизлечимая болезнь, если любовь не взаимная... Я сжала этот несчастный листочек в руках, закрыв лицо руками. Я упала на колени, начиная громко всхлипывать и лить слёзы... Не взаимная любовь...***
Пластыри для всех моих поцарапанных колен. Пряталась в одеяла, когда мне снились плохие сны. Чувствовала, что ничто не сможет причинить мне вред, пока ты не причинил мне боль... Я бы хотела, чтобы для этого была таблетка в сахаре... Забыть всё – сейчас единственное желание моё...***
Я стояла на кухне, готовя панкейки. Я быстро перевертала блинчики на сковородке, попивая кофе, пытаясь не думать о Сэнди и о том, что я сделала... Я старалась не шуметь, чтобы не разбудить пару. И вот – ловкий переворот, и ещё один блинчик готов. Я быстро положила его на тарелку, выключив плиту. Я села на стул, забросив ногу на ногу, взяв телефон до рук. Я начала снова попивать кофе, просматривая ленту соц-сетей. И на одной такой фотографии, я чуть не поперхнулась своим кофе. Это была фотография Сэнди. Но это была не просто фотография... Это была фотография, сделана на вечеринке. Возле него, стояли Пенни, Джесси конечно же, Леон, Беа и другие... А с Джесси, он стоял почти что в обнимку... Пустым взглядом, я задумчиво смотрела на это изображение, пока не услышала шагов. Я быстро выключила телефон, будто сделала что-то запрещённое, посмотрев в ту сторону, откуда было слышно шаги. Это была Шелли. Девушка сонно протирала глаза, зевая. Её не слишком длинные волосы были очень растрёпанные, а одежда помятая. Пурпурноволосая подошла ближе, вновь зевнув, после чего она промолвила: – Доброе утро, Би-... – Шотган застыла в шоке, с широко открытым ртом. Я вела себя по-обычному, будто ничего не случилось. Я широко улыбнулась, пытаясь скрыть под этой улыбкой свою боль: – Доброе утро, Шел! После минутного молчания, она выдавила из себя: – За-... Зачем?.. Я продолжала улыбаться, тем временем доставая чай из тумбочки. Я быстро достала две кружки, после чего наконец-то посмотрела на подругу. — Тебе чай или кофе? – я проигнорировала вопрос зелёноглазой, всё так же продолжая улыбаться. Шелли меня словно не слушала – она в таком же шоке смотрела на меня, уже закрыв рот. Она подошла к стулу и тихо села на него, не отрывая от меня взгляд: – Чай... Я быстро поставила чайник, достав ещё баночку с чаем. Но что-то «пошло» не так... В моей груди, в моих лёгких будто что-то взорвалось – меня пронзила дикая боль. Я быстро согнулась напополам, схватившись рукой за сердце. Я начала очень сильно кашлять. Я не могла остановиться – я начала задыхаться. Как только Шелли увидела, что происходит, она мигом подбежала ко мне, не скрывая свой страх: – Биби! Я села на пол, продолжая кашлять, после чего заметила, что на моей руке и футболке остались капли крови, а ещё что-то на подобии лепестков... Но настолько резко я начала кашлять, то настолько резко и неожиданно это прекратилось. Я сидела на полу, жадно хватая воздух, держась за горло. Шелли встала на колени возле меня, неспокойно тараторя: – Биби! Биби, ты как?! Я закрыла глаза, после чего еле выдавила из себя: «Воды...» Зелёноглазая быстро набрала воды в стакан и дала мне. Я начала жадно пить её, чувствуя привкус крови во рту. Тяжело дыша, я кивнула головой Шелли. Со стороны лестницы послышались быстрые шаги, а после этого на кухне появился всё ещё сонный, но достаточно испуганный Кольт: – Что здесь происходит? – парень подошёл к нам, и обняв Шелли за плечи, он также встал на колени, смотря на меня. — Биби, ты в порядке? Я махнула головой, прижавшись к стене. Нет. Я не в порядке...***
Я бы хотела, чтобы у тебя было несколько слов, от которых меня бы не тошнило... Потому что на этот раз ты не сможешь снова всё исправить. Сейчас это сейчас, а то было тогда...***
Я обессилено шагала, чувствуя, что скоро упаду... У меня больше не было сил как и морально, так и физически... Боль в груди только усиливалась, как и кашель, и с каждым разом лепестков роз становилось всё больше. Я вновь начала очень сильно кашлять... Я схватилась за сердце, вновь упав на колени. Пол начал обретать ярко-рубиновый цвет, а этот запах крови, вперемешку с запахом роз, кружил голову, не давая нормально думать, сбивая с мыслей. Я перестала кашлять, жадно глотая воздух, закрыв глаза. Я чувствовала, что мне ещё немного осталось... Я медленно, с дикой болью в груди подошла к столу и взяла оттуда свой личный дневник и красную ручку. Но здесь произошло то же – я вновь начала кашлять, но сильнее чем раньше. Лепестки теперь покрывали весь стол, вперемешку с кровью... Я облакотилась об стену, после чего сползла на пол, закрыв глаза. Я открыла дневник, начав листать страницы. Возможно, это мои последние записи и минуты в жизни... Я быстро начала выводить не ровные слова, пытаясь записать как можно больше. И каждых две минуты из меня просто рвался мучительный, дикий кашель... Но не смотря на боль, я и дальше выводила рядки...***
Ты не можешь, ты не можешь быть моим лекарством. Ты не можешь быть моим лекарством... Нет, ты – не моё лекарство... И нет, о нет, я... я не в порядке... И нет, о нет, я... я не в порядке... Ты не можешь, ты не можешь быть моим лекарством... Ты не можешь быть моим лекарством, не можешь... Не можешь быть моим лекарством... Ты – не моё лекарство...***
Прошло полчаса, а девушка всё продолжала писать. Сквозь огромную боль она продолжала, не останавливаясь. По щекам синеволосой начали стекать слёзы, и она вновь сильно закашлялась. Дневник вылетел из рук, а девушка упала на пол. Биби выставила дрожащие руки, опираясь на пол, сильнее пустив слёзы – она уже была на пределе. Дрожащими руками, кареглазая взяла в руки ручку, и продолжила выводить последние рядки. И вдруг — сильный кашель, а после чего тихий, короткий, болезненный стон девушки, и всё остановилось... Её рука медленно упала на холодный пол, а пустый, стеклянный взгляд был мёртво, безжизненно устремлён вверх. По её щеке стекла последняя, холодная как лёд слеза и её грудь перестала вздыматься. Её страдания закончились.Её больше нет. Страдания девушки закончились и теперь, она обрела покой.
Лёгкий, весенний ветер поднимал в воздух розовые лепестки цветущих деревьев, расшатывая светло-фиалковые занавески, сквозь расспахнутое окно небольшого, уже пустого дома. Лишь терпкий запах крови, вперемешку с запахом красных, ароматных роз витал у воздухе, давая знать, что что-то случилось... В спальне, на полу лежала уже мёртвая девушка, а перед ней лежал открытый, измазанный кровью и покрытый лепестками ароматных, кроваво-красных роз дневник. А в нём, посередине странице было написано, не ровным, не аккуратным почерком:Ты не моё лекарство. Не моё, не для моего сердца...