Покусательство

Я ввалился в кафе, вытирая пот со лба снятой с себя же майкой. Потом сбросил ее на ближайший стульчик на открытой веранде и пополз к стойке, чтобы сделать заказ. Уже вечер, солнце почти село, но жара стояла просто адская. Видно, ночью будет гроза, особенно если судить по золотящимся сейчас облакам на западе. Город сегодня тихий, никому не хочется выползать из-под кондиционера в эту раскаленную жаровню из стекла и бетона. И кафе пустое сейчас. Так что заказ мне принесут быстро. Вежливо улыбнувшись официантке, я вернулся за выбранный метким броском майки столик и... Оно сидело за соседним. Оно было настолько сладким, что мне захотелось заказать стакан лимонного сока, чтобы разбавить эту приторность. Почему оно? Определить половую принадлежность я смог только по наличию кадыка. И то не выпирающего даже особенно. Короткие абсолютно белые волосы. Кожа цвета топленого молока. Хрупкое телосложение. Изящные лапки с длинными полированными когтями чертят какие-то знаки на деревянной столешнице, рядом с чашкой горячего(!) чая. Да и само существо одето в черную – это по такой-то жарище – рубашку, правда, ее вырез не прикрывал оголенных ключиц, но все же. А полноту картины дополняло знаете что? Мечтательный взгляд светло-серых глаз, смотрящих куда-то в закат и мечтательная же улыбка на слегка пухлых губах. Ах да, у этой твари еще были вампирьи клыки, так что я аж скривился. Существо вздохнуло печально-печально и добавило ложечку сахара в чай, потом начало медленно-медленно его помешивать... На четвертом круге я понял, что меня раздражает абсолютно все в нем, но гораздо больше – тихий хруст сахара о стенки. Любоваться закатом расхотелось. Я встал так, что стул с громким скрипом отодвинулся у меня из-под жопы и быстро подполз к этому ванильно-нежному существу, вырвал у того из рук ложечку, несколькими резкими движениями быстро помешал сахар, проливая полчашки чая в блюдце и на стол. - Что вы... – хотел, было, возмутиться вампирчик, но лишь бросив на меня пристальный взгляд, покраснел и заткнулся. Нежная фиалка, блин. - Я «кто», а не «что». - Но... - Не нокай, не запрягаешь! - Вы... - Я тут один! - А... - Зови меня Ёрмунганд! – я не знаю почему, но меня понесло. Видно, день был уж очень жарким и голову мне напекло... - Ксан... – существо смотрело на меня огромными глазищами и явно придумывало пути отступления. А я уже обмотал хвостом его ногу. - Что вы себе позволяете?! - Что позволяют! – скалюсь, показывая свои клыки, ничуть не хуже, чем у него. - Отвали! – он попытался встать, но куда ему со мной тягаться-то? Каши мало в детстве ел! Официантка с пофигистичным выражением на лице принесла мой заказ – бокал холодного темного пива и тарелку вкусно пахнущих креветок - и поставила на столик вампира. Тот как-то совсем не по-нежному крякнул и, схватив мой бокал, в три глотка его почти ополовинил. - Для храбрости! – заявил он и хлопнул своими пушистыми ресничками. - Ага. Я что, такой страшный? - Ты меня больше раза в два, к тому же наг. А вы вампирьей магии не поддаетесь. А раз ты ко мне пристал, то значит мне не отбиться. А если не отбиться, то нужна хотя бы храбрость! - Логично. Но пиво мое было! Вампирчик пожал плечиками и пододвинул ко мне чашку с чаем. - Не, свою водичку сам пей! - Пф! Ты расплескал почти половину, а я выпил твоего пива. Мы квиты! К тому же, чай с бергамотом был! - Я мог вылить твой чай тебе же на голову! - Но не вылил! - Нет, но он еще остался... – нет, намек мой был не совсем прозрачен. А чай уже остыл, как я выяснил, когда вампирчик, зло сверкнув глазищами, вылил его мне на голову, а потом, пользуясь тем, что я впал в кратковременный ступор от такого, вскочил все же со стула и буквально прошипел мне: - Уже закончился! – а глазища-то красным налились, сверкают... - С чего это такая грубость? – главное, не забывать поговорку: обосрался – притворись троллем! - Что посеешь, то и пожнешь! – он злился все больше и больше и от этого казался все взрослее и взрослее. Хотя ему вряд ли больше пятидесяти–шестидесяти лет. - Ого, какие выражения! - А что, по-твоему, если я блондин, то туп как пень?! – вот теперь мне становится даже страшно. Может, спровоцировать его на поединок? Давно кости не разминал... в шутку. И не дурачился. - Ага! – я радостно заулыбался и начал кивать. Ксан зашипел, щерясь, и кинулся на меня, переворачивая ко всем чертям столик с креветками, к которым я все же вожделел. Но это такая мелочь была! Мальчишка не на шутку разозлился, даже когти отрастил, чтобы мне морду подправить. Но ничего у него не вышло: он только по моей груди провел ими, – и то, я это скорее позволил ему сделать, чтобы ему уж совсем не обидно проигрывать было. Видно, зря. Ему совсем крышу снесло: глаза краснющие-краснющие, взгляд безумный, рычит, скалится и принюхивается. А потом опять нападает, уже явно целясь мне в глотку. Дальнейшее я помню смутно. Было как-то по-детски обидно, потому что этот поганец развил попросту невероятную скорость, потому что больно тяпнул меня за ключицу – я все же попытался как-то увернуться. И особенно обидно было за довольное его урчание и «ом-ном-ном», с которым он пил мою драгоценную кровушку. Попил пивка, называется. Полиция, вызванная перепуганной официанткой, приехала быстро, засвидетельствовала факт покусательства меня вампиром, нашу драку, поломанный стол, разбитую тарелку, бокал, блюдце и уцелевшую чашку, сделали нам выговор, обязали выплатить штраф за аморальное поведение и с чем-то меня поздравили. Когда я попросил от меня это существо ванильное отодрать, мужики скептически посмотрели на меня и повертели у виска пальцами. Мне кажется, что что-то я точно упустил. Уже совсем стемнело, становилось мягко говоря, прохладно, вампирище висело на мне мертвым грузом, точнее живым и кровососущим, а мне даже майку не надеть, потому что не отодрать его от себя. И спать очень хочется, судя по всему, таки от кровопотери. Делать мне было нечего. Точнее, что делать мне было, но поделать я ничего не мог, как-то так. Пришлось тащиться к себе домой, причем на такси, а не ползком, как обычно. Вампир был сонным, кусючим и тяжелым, как ни странно. Таксист на нас смотрел с некой завистью и всю дорогу пытался выяснить, где я с вампиром познакомился, и нет ли у него младшей сестрички. Мне лишь оставалось прислушиваться к тихому причмокиванию и мурлыканью ванильки и надеяться, что скоро он уже от меня отцепится. Хрен там. Я пытался! Дома, первым делом, я поперся в душ, надеясь на то, что холодная вода заставит его разжать челюсти. Ага. Только не учел того, что для этого и мне придется под эту самую холодную воду залезть. Этот мой крик соседи запомнят надолго. Вампир, по ходу тоже, потому что мурлыкать он стал в два раза громче, бедное контуженное существо... Дальше я решил применить хитрость! Я, потратив некоторое время и порывшись в мемо-кристаллах, нашел хорошей и не очень музыки, надеясь, что вампиру хоть что-то из нее понравится, и он челюсти разожмет, чтобы подпевать. Я добился лишь того, что он выбрал самую унылую из выбранных мелодий и начал поскуливать, обильно орошая мою и без того пострадавшую грудь соплями и слезами. В итоге, пришлось вырубать эту шарманку и успокаивать дите, чтобы не плакал, обещать ему, что я его не обижу и вообще, пора бы ему сдристнуть отсюда поскорее. Вампир на уговоры не поддался, сжав челюсти сильнее, что принесло не самые приятные ощущения. Дальше, я решил, что раз вампир мурлыкал, значит, он на кошку похож. А тем нравилось, когда их гладят, чешут им за ушком и вообще, говорят какие они самые-самые. Как итог, засранец от моих увещеваний заснул, так и не разомкнув челюстей. Будить его как-то не слишком хотелось. Все же, я сам виноват: сам полез и сам же спровоцировал... Осторожно, чтобы не разбудить этого паразита, я перебрался с кресла, в котором сидел, на свою кровать и попытался заснуть. Не смотря на общую усталость и тяжесть в конечностях от кровопотери, сон не шел долго, я думал, как быть с мальчишкой и почему все же произошло то, что произошло. Но все же сон, пришедший неожиданно, сморил меня раньше, чем я успел что-то окончательно придумать. *** Пробуждение было странным. Голова трещала так, будто ночевал я в штамповочном цеху. А еще был как-то не слишком удобно и щекотно. Особенно сильно щекотка распространялась на живот и пах. Не ожидая подвоха, я приподнялся на локтях, свивая свой серый хвост в кольца на кровати. Картина, открывшаяся мне, шокировала... - Э... Я конечно, плохой дядя, но за что ты меня самого дорогого лишить хочешь?.. – вампирище сидело рядом со мной и облизывало... кончик моего хвоста. И делало это столь увлеченно, что я аж залюбовался. К тому же, он еще и разделся, но все же деликатно прикрывался уголком одеяла. Зараза. - Нет... – растерянно и как-то грустно ответил Ксан и потупился. - А что тогда? - Ну, я ж тебя укусил... - Ага, укусил, это мягко сказано! - Так я не сильно! – ох тыж ёж, если Это – не сильно, то я прямо не знаю... - И? - Мы должны соединиться! Просто обязаны! - Почему? – я скептически оглядел ванильку и хмыкнул. - Потому что я так читал! - Э? - Ну, у нас все сказки заканчивались тем, что принц кусал принцессу, тем самым делая ее своей женой и они... – что-о-о-о-о?! - Стоп! Вот со времени укуса поподробнее пожалуйста! – этого мне еще не хватало! - Теперь ты моя жена! - А хи-хи не хо-хо? - Что, прости? - Женилка не отвалится? - Так я же осторожно! - Ага... - Ты согласен?! - Нет. - А поздно! - Зачем ты вообще это затеял?! – я как-то даже не знаю, что дальше делать. Нет, кое-что я слышал о вампирах, о том, что у них браки не расторгаются, о том, что они в этом плане долбанутые собственники и еще что-то, но как-то не интересовался, мне всю жизнь нагини были ближе. Хвост это ж эротиш-ш-шно! - Ты пахнешь вкусно! Особенно, – он понизил голос, – под мышками... - А-а-а... – я обезоружен. Что ответить, не знаю. Что сделать – тоже. Пойти утопиться что ли... В унитазе, чтоб наверняка?! - Но ты не бойся! Я честно-честно кусаться не буду! - Да ты уже накусался, все, хватит! - Но я ж легонько! – вампирище вздохнуло и начало вновь активно обслюнявливать кончик моего хвоста. - Ага... А хвост ты вообще нафиг откусить решил? - Нет. Ну надо же как-то нам слияние провести? А подходящих отверстий у тебя я не нашел, значит, хвостом! – он так уверенно это сказал, что я завис примерно на минуту, наблюдая за его странными действиями. Только потом сообразил, что это чучело имело в виду. - Слушай, а тебе лет-то сколько? - Сто три... – он вздохнул, а я закашлялся. - Э... Ты хорошо сохранился! – он чуть младше меня! Всего на пять лет, если быть точными... - Я ученый! - Горьким опытом? - Нет, то зелье кисло-терпким было! - Ты что же, на себе что-то испытывал? - Ну да! А что мне будет-то? - Да так... Хуже точно быть не может... - Пф! Ты еще мою кузину не видел! – и слава Богу! - Может, не надо слияния? Покусал меня и разбежимся? - Нет! Я читал! Я точно знаю! – и настолько он сейчас был забавен и мил, если не сказать красив. Даже растрепанный, чуть напуганный своим же решением и смущенный немного... Что я настаивать не стал, чтобы разбежались. Зато показал ему кое-что, что привело вампирчика в восторг. Я погладил себя по паху, там, где была нежно-бежевая чешуя, гладкая и твердая, а потом, расслабив пластинки, позволил члену показаться наружу. - Ух ты! – кажется, меня предупреждали, что он исследователь... - Ох... – активный исследователь! Ксан решил времени зря не терять и начал с тем же рвением что и хвост, облизывать кое-что более чувствительное, причем так старательно... Главное не палиться! - Я... Я все правильно делаю? – он посмотрел на меня, одновременно с этим облизывая головку моего члена. А еще у него клычки так мило выглядывали из под верхней губы, когда он осторожно взял меня в рот... Пожалуй, я даже закрою глаза на то, что у него нет хвоста. И на то, что он не нагиня вовсе. - Да, - я выдохнул, а потом, скрутив вампирчика хвостом, подмял его под себя. А то еще что-то придумает и будет совсем весело. Точнее плохо. Точнее хорошо, но плохо... Я даже отважился его поцеловать, надеясь, что меня никто не укусит. И не укусили, нет. Он не сопротивлялся, наоборот, ластился ко мне и вновь начал мурлыкать. И это было так доверительно и мило, что выдержать сил моих не хватило. Мне захотелось заласкать его, зацеловать, начиная с кончика очаровательно вздернутого носика и заканчивая пальчиками на ногах, которые, наверняка, так же сладки, как и его губы. Ксан прикрыл глаза и тихо выдохнул, когда я начал вылизывать его шею, слегка прикусывая кожу, тут же покрывшуюся мурашками, а когда я начал ласкать его живот... Он прикусывал губы своими клычками, не замечая того, что ранит их, не чувствуя, как капельки крови скатываются по его подбородку... Я провел пальцем по ним, собирая алые капли, чтобы тут же их слизнуть, смакуя вкус и понимая, что мне мало... Но нет, я лишь его целую, перед этим хорошенько облизав свой палец и начиная ласкать вампира внизу, там, где заканчивается мошонка и таится сладостный вход в его тело. Готов ли он к такому? Не знаю, но я постараюсь сделать так, чтобы все было хорошо. И чтобы ему было так же сладко, как и мне. Он со всей страстью отвечает мне, выгибаясь, когда я кончиком хвоста начинаю обводить его сосочки, а потом все же тихо стонет мне в губы, когда я проникаю в него. Это всего лишь палец, но я чувствую: ему приятно. А что же будет, когда... Когда то самое «когда» наступило, я, наверное, озверел. Ксан хватался за простыни, рычал и шипел, закатывая глаза и так стискивая мою талию своими стройными ногами, что я и вздохнуть нормально не мог. Только какое там нормальное дыхание, когда под тобой мечется в муках страсти такое существо... Когда я вошел в него, он крикнул несдержанно и зажмурился, тяжело дыша – все же, я не смог его подготовить нормально, то и дело срываясь, как в омут, в долгие поцелуи и ласки, забывая на несколько мгновений обо всем на свете... А после, когда он привык ко мне, мы уже оба потерялись во всем этом, цепляясь друг за друга и свиваясь в немыслимый клубок. Кончик моего хвоста трепетал, от нарастающего с каждым движением удовольствия, от того, как развратно выглядит вампир, растрепанный, с румянцем на щеках и зацелованными и искусанными губами... Я смотрел на то, как его тонкие пальчики, с, без сомнения, острыми коготками комкают простыню, и входил в него все резче и сильнее, забывая порой вдыхать, так, что перед глазами плыли белые круги... Его член, зажатый между нашими животами, налитый кровью и такой же изящный, как и весь Ксан, был горячим и просто восхитительно твердым. Я не смог отказать себе в удовольствии приласкать и его, аккуратно гладя бархатистую влажную головку и гоняя туда-сюда по стволу нежную кожицу... Вампирчик от этих нехитрых движений застонал протяжно, и я почувствовал, как его семя пачкает мою руку... Сам я не стал мучить его, сразу после этого – вышел, доводя себя всего несколькими движениями мокрой руки... И даже от этого мне было необычайно хорошо. И все же, на последок я сделал небольшую шалость – смотря в глаза Ксану, облизал руку, так, чтобы он видел, как я слизываю наше с ним перемешанное семя. Вампир покраснел, словно маков цвет и закрыл лицо ладонями. А я лишь рассмеялся негромко и, обвив разомлевшего юношу хвостом, устроился спать дальше, все же не забыв ласково чмокнуть того в плечо. А на утро, точнее, на день, я с понурой головой пополз на кухню, вытолканный из спальни со словами, что «хорошая жена должна готовить!» и наставлениями по поводу желаемого завтрака, плавно перетекающего в обед. Хотя в одном мне повезло абсолютно точно: чай с бергамотом у меня имелся.