Компаньоны

Статуи, что украшали вход в усыпальницу теперь смотрели прямо на него. Геральт мог поклясться, что пару минут назад каменные девицы стояли по обеим сторонам раздолбанной двери, спинами впаянные в камень. Ведьмак моргнул изумленно, коснулся ладонью медальона, проверяя. Металлический волк оставался холоден и недвижим, но что-то изменилось за ту долю мгновения, что Геральт затратил на то, чтобы закрыть и открыть глаза. В симпатичных личиках каменных девиц что-то точно поменялось. По позвоночнику прокатилась мерзлая дрожь, верный признак опасности. Геральт обернулся, но в усыпальнице было тихо. Мерно горели, потрескивая, свечи, что он сам же и зажег, да камень все еще отдавал набранное за день тепло. «Обернись — быстро!» Геральт обернулся. Чуйка Компаньонки их еще никогда не подводила, срабатывая даже там, где «молчал» амулет. Что-то с ними определенно было не так. Теперь он это видел очень ясно — статуи стояли ближе, держались тонкими каменными пальцами за косяки входа и в лицах их появилось что-то хищное. — Интересно. — Пробормотал он, делая шаг вперед и перекладывая руку на рукоять меча, другой концентрируя аард. — Что-то тут не так, надо… «Нет!» В ее голосе прорезались испуганные нотки и это заставило Геральта впиться в статуи взглядом, ища малейшие изменения. «Не приближайся к ним и не моргай. Смотри на них, Геральт, и не моргай!» — И как мы тогда выберемся? — Скептично спросил Ведьмак. То что Компаньонка была столь несвойственно ей взволнованна — напрягало. Обычно соседка по разуму, которую он подцепил в одних эльфских руина, была флегматична хоть и порядком эмоциональна. «Никак. Прости.» Повинилась та, он услышал ее вздох, словно соседка собиралась с мыслями. Ждал. «Просто сейчас сделай как я скажу, Геральт, а когда мы окажемся достаточно далеко, чтобы это можно было назвать безопасностью, я все тебе объясню.» Он убрал ладонь с рукояти меча, но аард все еще тлел в его левой руке. «Не моргай. Моргнешь и ты труп.» Сказала, как припечатала. Геральт сглотнул. — Может их аардом? Я достаточно восстановился после боя. Шарахнет знатно, на куски разнесет. Голос в голове нервно рассмеялся, фыркнул. «Не нашего это уровня твари. Аард им даже не щекотка. Так что аккуратно, не отводя взгляда проберись между ними. Держи обеих в поле зрения и не дай Вечность тебе моргнуть, когда ты будешь рядом с ними.» И он пошел вперед. Аккуратно, не задев, протиснулся в арку усыпальницы, между статуями, краем глаза все еще удерживая их в поле зрения. «Теперь придется обернуться лицом к ним и пятиться к Плотве.» Геральт так и сделал, потратив на оборот едва ли долю секунды, но когда вновь взглянул на статуи, те снова изменились. Личики их, миловидные приобрели не просто хищное, но жуткое выражение скалящихся клыков, а тонкие руки тянулись к нему скрючив пальцы с внушительными когтями. — Вот холера! — Выругался ведьмак пятясь. — Еще указания есть? «До Плотвы не отводи взгляд, а потом пусть она скачет так быстро и долго, как только может, если хочешь чтобы мы были живы, надо убраться как можно дальше. Расстояние-помеха, а они еще слишком слабы чтобы заманить нас в петлю, пусть тут и остаются статуями — почти иссохшими подобиями былой мощи. Кладбище старое, крестьяне своих тут уже не хоронят. Скоро эти твари снова уснут.» Злорадство сквозило в ее голосе, такое, которое не скрыть. Хотя Геральт знал, она часто скрывала эмоциональный окрас своих слов, чем предоставляла ему свободу суждения, без окраски собственного мнения, но тут… тут явно было что-то сильно личное. Стало интересно. Ведьмак оседлал Плотву, пришпорил и только когда кладбище скрылось за поворотом позволил себе прижаться к лошадиной спине, подгоняя. Сердце бухало набатом, так, словно он сейчас избежал худшей опасности в своей жизни. И скорее всего так и было. Да.