сладко

— У меня есть на сегодня одна интересная идея, которую я хотел бы попробовать с вами, — Чонин улыбается, поглаживая Феликса, лежащего на животе и листающего ленту твиттера, по ровной спине, и переглядывается с Сынмином, остановившимся у входа в комнату. — Да? — Феликс улыбается, лайкая какой-то твит про котят, и не замечает, как широкая ладонь младшего медленно перебирается на его аппетитную задницу. — И какую же? — Ты же знаешь, как сильно мы с Сынмином любим твою сладкую попку? — Чонин улыбается заговорчески, смотря на ухмыляющегося друга, и сжимает бедро, срывая с пухлых губ слегка взволнованный вздох. — А-а-ах, — Феликс вымученно стонет, блокируя телефон и концентрируясь на огромной ладони на его заднице, и закатывает глаза от удовольствия. У парней давно не было близости втроём, потому что Сынмин всё время был занят подготовкой к экзаменам для поступления в вуз мечты и просил его не беспокоить. Заучивая формулы к очередному тесту, парень задавался вопросом: как он вообще оказался в отношениях со своим другом и его парнем, а точнее их парнем. Чонин и Сынмин — лучшие друзья с детства, ещё с момента, когда они делили соседние места на горшках. Ещё в пять или шесть лет они пообещали друг другу делиться друг с другом всем: переживаниями, радостью, печалью, всем-всем. Они поклялись, что у них никогда не будет друг от друга секретов, так что Сынмин не особо удивился, когда Чонин пришёл к нему с рассказом о первой мастурбации и первом оргазме. Это стало подозрительным, когда младший уже в открытую начал обсуждать с парнем свою сексуальную жизнь, а также недвусмысленно намекать на то, чтобы тот присоединился. Сынмин долго упирался, считая эту идею как минимум бредовой, потому что любить двоих и делить любимого человека с кем-то невозможно, но его взгляд изменился с появлением новенького парня из Австралии. Ли Феликс — улыбчивый и жизнерадостный парень с россыпью веснушек на красивом лице перевёлся к ним года три назад и одним своим появлением перевернул жизнь друзей с ног на голову. Одного взгляда в эти яркие глаза хватило Чонину, чтобы влюбиться без памяти и начать свои нелепые ухаживания. Спустя пару месяцев Феликс всё-таки сдался и сразу же пал в тёплые объятия младшего, окутавшего его заботой и любовью. Сынмин стал вторым планом, просто помощью в выборе очередного подарка на день рождения или прикрытием для строгих родителей младшего, успеваемость которого не беспокоила самого парня. Это продолжалось долгих полгода, ровно до того дня, когда Чонин пригласил его в клуб расслабиться и поговорить по душам. Сынмин чувствовал подвох, но все же наплевал на внутреннее беспокойство и согласился, о чём позже то ли жалел, то ли нет. В ту ночь был его первый раз, но не просто со своим лучшим другом, а с ним и его парнем, который соблазнил его своими острыми ключицами и пухлыми губами. В ту ночь Сынмин почувствовал удовольствие на совершенно новом уровне. Это было что-то необъяснимо прекрасное, такое горячее и одновременно нежное, что отказаться от этого он уже не смог. Так Сынмин попал в ловушку отношений с лучшим другом и их парнем, который не прочь повеселиться с обоими парнями. — Сынмин-а, — он выпадает из своих воспоминаний и переводит затуманенный взгляд на слегка возбуждённого Феликса с горящими щеками, — ты же хотел попробовать эту сладкую попку на вкус, верно? Сынмин завороженно кивает, закрывая дверь за собой на ключ, и подходит ближе к кровати. Феликс дышит тяжело, пряча краснеющее лицо в ладошках, потому что рука Чонина переходит в активное наступление и начинает мять ягодицы сильнее. Младший улыбается заговорчески, когда взглядом просит друга посмотреть на тумбу у широкой кровати, и довольно облизывается, когда тот берёт тюбик с янтарным мёдом и немного выдавливает себе на ладонь, в следующее мгновение слизывая сладость языком. Атмосфера в комнате накаляется, Феликс начинает тихо постанывать и задницей подмахивать навстречу горячей ладони, кровать несдержанно скрипит. — Феликс, сладкий, у нас для тебя сегодня есть подарок, — руки Чонина слишком быстро справляются с чужими шортами и фирменными красными боксерами, так что старший вымученно стонет от соприкосновения возбуждённого члена и холодного покрывала. — Сядь скорее на колени, будь умницей. Феликс послушно садится на колени, вытягивает руки вверх, чтобы младший мог без проблем раздеть его до гола, и тяжело дышит, когда горячие пальцы слегка касаются разгорячённой кожи, тёплое дыхание касается загривка. Чонин садится на колени позади, вжимаясь грудью в ровную спину, и приглашает друга занять место перед ним. Сынмин смотрит на это зрелище завороженно, впитывая в себя каждую деталь, и кровать прогибается под его весом, когда он садится прямо перед Феликсом. Парень, зажмурив глаза, прислушивается к ощущениям, ладонями мнёт покрывало и волнуется, потому что не представляет, чего можно ожидать от младшего. Сынмин сам слегка волнуется, потому что у Чонина всегда мысли бредовые, по мнению самого парня, но снимает с себя толстовку, берёт Феликса за запястья и кладёт вспотевшие ладошки на оголённые плечи. Парень сразу же начинает сжимать их пальцами, просит быть ближе и вжимается в худое тело Кима. — Хё-о-н, ты любишь нас? — Чонин ухмыляется, поглаживая спину и пальцами пересчитывая позвонки, и целует куда-то в плечо, чуть кусая. — Да, я люблю своих мальчиков, — Феликс дышит тяжело, потому что с обоих сторон его сжимают невероятно красивые парни, его парни, которые каждый день, каждую секунду делают его безмерно счастливым и любимым. — Мы тоже тебя любим, хён, — Сынмин улыбается, кладя широкие ладони на покрасневшие щёчки, и захватывает в плен поцелуя пухлые губы. Парень улыбается, потому что у хёна губы вкуса клубники, веснушки оттенка золота и горячее сердце, что прямо сейчас активно бьётся в груди. Чонин гладит изящное тело, ладонями ездит по нежной коже и спускается к ямочкам над округлыми половинками. Он пальцами играется со сфинктером, довольно наблюдая за тем, как он сжимается от легких поглаживаний, и поцелуями осыпает дрожащие плечи. Сынмин в этот момент целует горячо, покусывая сладкие губы, языком врывается в горячий рот, узоры свои там оставляет, в обмен забирая сочные стоны. Феликсу хорошо, горячие ладони по всему телу, поцелуи горят страстью на коже и губах, и он руками обвивает тонкую шею парня перед ним, грудью вжимаясь в горячее тело. Чонин улыбается, перехватывая из чужих рук бутылочку с мёдом, и ладонями давит на широкие плечи друга, отчего тот ложится на кровать, утягивая Феликса за собой. Парень удивленно вздыхает, разрывая сладостный поцелуй, и переводит взгляд за спину, на довольного младшего с бутылочкой. — Хочу съесть тебя, — шепчет Чонин, открывая крышку и переворачивая емкость, позволяя тягучей струе янтарной сладости лечь на покрывшиеся мурашками бёдра. Тёплые руки сразу же ложатся на разгорячённую кожу и начинают размазывать сладкий мёд. Феликс дрожит крупно от совершенно новых ощущений, и Сынмин снова втягивает его в тягучий поцелуй, спускаясь рукой к его члену. Он тёплой ладонью накрывает чужое возбуждение, в поцелуе съедая несдержанный стон, и большим пальцем размазывает выступившую капельку смазки. Феликс с ума сходит, потому что с одной стороны его целуют так крышесносно, что дыхание спирает, дрочат так мягко и правильно, а с другой мнут задницу с удовольствием, сладкий мёд втирая в кожу. Чонин закусывает губу, глядя на свою работу, и немного отодвигается, чтобы в следующее мгновение наклониться к таким манящим половинкам и языком слизать янтарную сладость. Младший стонет, потому что на сексуальной заднице хёна мёд кажется в разы вкуснее, вкус насыщеннее и ярче. На языке остаётся горьковатое послевкусие, Чонин наклоняется к парню, поворачивая его за подбородок лицом к себе, и целует, разделяя этот вкус на двоих. Сынмин начинает дрочить усерднее, свободной рукой сжимает горошину соска, перекатывает ее меж пальцев и губами покрывает полотно смуглой кожи засосами. Чонин отпускает парня и возвращается к его аппетитной заднице, сразу же губами приникая к сжимающейся от предвкушения дырочке, языком обводит ее и руками сжимает бока, оставляя следы своих пальцев. Феликс стонет громко, извивается между двумя парнями, в кулаки сжимает холодное покрывало, на осколки разлетается в приятных ощущениях. Язык Чонина горячий и юркий, он быстро раскрывает мышцы и врывается в горячее нутро, пускает в ногах дрожь и выбивает из чужой головы любые мысли. Между ними огонь страсти разгорелся от тонкого фитиля мимолётного взгляда, в голове взрывается фейерверками удовольствие, остро ощущаемое на кончиках пальцев. Чонин растягивает мучительно медленно, помогая себе пальцами и заставляя Феликса дрожать от удовольствия. Слишком резко Сынмин убирает руку с чужого члена и отодвигается назад, поэтому старший разочарованно стонет, прикрывая глаза и приподнимаясь на локтях, и выпячивает задницу, требует скорее получить желаемое. Чонин улыбается довольно, пальцами мнёт ягодицы, раздевается как-то слишком медленно, отбрасывая вещи куда-то в угол комнаты. Феликс не может просто так сидеть, не чувствуя горячих ладоней на теле, мокрых поцелуев на губах, поэтому взглядом просит сделать Сынмина хоть что-то, но парень мотает головой, поднимая в воздух руки. Чонин прикусывает губу от того, насколько шикарный вид открылся перед ним, и одним движением разрывает квадратик презерватива, следом раскатывая его по возбуждённому члену, Феликс растянут достаточно хорошо, так что член сразу же погружается до основания, головкой касаясь простаты. Чонин стонет от такой приятной узости и начинает двигаться, делая глубокие толчки и сжимая ладонями хрупкую талию. Сынмин смотрит на эту картину, бросая взгляд на особенно порнушный вид Феликса, и начинает дрочить себе в такт ритмичным толчкам. Старший стонет, глаза закатывает, потому что член младшего так хорошо ощущается в его заднице, он дрожит всем телом, и эта картина заводит Кима сильнее. Феликс одним движением сбрасывает руку Сынмина с его члена и заменяет её на свою, сразу же начиная активно двигать рукой, чуть сжимать у основания. — Чонин-а, — Феликс стонет его имя низко, и у парней от красоты этого стона внутри всё переворачивает, — мы должны помочь Сынмину. Младший на мгновение выходит из парня, позволяя тому придвинуться ближе к чужим бёдрам и накрыть пухлыми губами головку сынминового члена, и спустя секунду заполняет пустоту, начиная трахать со вкусом и глубоко. Феликс стонет глубоко, бёдрами подмахивает навстречу толчкам, глубже насаживается горячим ртом, языком обводит каждую венку. Ноги дрожат от подступающего оргазма, локти разъезжаются в стороны, комната наполняется громкими стонами вперемешку с хлюпающими звуками смазки. Феликс гортанно стонет, пуская вибрацию по чужому члену, и Сынмин обильно кончает в рот парня. Чонин делает финальный толчок, кончая внутрь, и кладёт теплую ладонь на возбуждённый член Ли, доводя его до конца и позволяя испачкать покрывало своей спермой. — Феликс, ты такой сладкий, — Чонин поглаживает спину дрожащего парня, покрывая её поцелуями, и дышит тяжело. — Я хочу попробовать вас двоих, — на грани сознания шепчет старший, поднимаясь на колени и перелезая на бёдра растерянного Сынмина, — сразу. Сынмин удивленно выдыхает в чужие губы и сразу же захватывает их в плен жаркого поцелуя, языком начиная играться с чужим. Чонин выдыхает восхищённо, глядя на эту картину, в низу живота приятно тяжелеет, головка члена дёргается вверх в приятном возбуждении. Феликс приподнимается на коленях, поглаживает возбуждение парня под ним, трётся о него задницей, постанывает на ухо. Он довольно улыбается, когда Сынмин начинает поглаживать его бока и пальцами сжимать кожу. Чонину нравится это представление, так что он не мешает, позволяет Феликсу поиграться, наблюдает со стороны. Старший улыбается, когда чувствует аккуратную головку, вжимающуюся в его задницу, заводит руку за спину и направляет в себя сочащийся член, опускаясь до конца. Сынмин стонет, откидывая назад голову и закатывая глаза, пальцами вжимается в медовую кожу, оставляя следы от рук, и помогает старшему двигаться. Он вжимает хрупкое тело в себя, поцелуями покрывает вздымающуюся грудь, оставляет засосы на тонкой шее. Сердце Феликса бьётся бешено, отдаваясь глухим стуком в голове, из груди бесконтрольно вырываются стоны, зубы стучат от бешенного темпа и возбуждения на грани потери сознания. — Я могу присоединиться? — Чонин улыбается, на коленях подползает к другу и кладёт тёплые ладони на плечи Феликса, вынуждая того остановиться. Старший закусывает губы в предвкушении, когда чувствует головку другого члена у растянутой дырочки, и несдержанно стонет, когда Чонин аккуратно толкается внутрь. От ощущения другого члена в горячей тесноте крышу сносит, мышцы раскрываются от давления с двух сторон. Покрытая потом спина Феликса соприкасается с горячей грудью Чонина, губы раскрываются в немом крике удовольствия. Сынмин начинает двигаться первым, сжимая пальцами тонкую талию, целует везде, где может достать, и пытается отвлечь от боли. Чонин толкается спустя несколько мгновений, когда чувствует, как мышцы расслабляются под настоятельными ласками. Феликс стонет глухо, подмахивает несмело бёдрами навстречу толчкам, прижимается ближе к горячему телу младшего, руками обвивает его шею и кусает плечи. В воздухе повисает атмосфера секса, тишина перебивается пошлыми звуками поцелуев и хлюпающей смазки, температура одним скачком повышается до передела. — А-а-ах, я сейчас, — Феликса разрывает от новых ощущений, два члена толкаются с бешеной скоростью, головки попеременно попадают по простате и приближают высшую точку удовольствия. — Феликс, — в унисон стонут Сынмин с Чонином, вжимая в себя старшего, и обильно кончают. Двигаться сил совсем нет, так что парни аккуратно выходят из старшего и ложатся вместе с ним на кровать, сразу же с обоих сторон затягивая в уютные объятия. Феликс дышит тяжело, прикрыв глаза, кусает губы и думает, что до безумия любит своих мальчиков. Тёплые ладони поглаживают грудь, подрагивающую спину, бёдра, красные щёки, глаза смотрят так любовно, что хочется растаять прямо здесь. — Я люблю вас безумно, — шепчет старший, улыбаясь и поглаживая руками щёки своих мальчиков, — каждую секунду. Я рад, что встретил вас. — Мы тоже рады, верно, Сынмин-и? — Чонин улыбается хитро, целуя их парня в щёчку, и подмигивает другу. — Верно, — Сынмин вымученно улыбается, думая, что тогда сделал определенно правильный выбор, согласившись пойти в клуб.