Горький

      Майкл открывает дверь и пропускает Ричи в квартиру. Ричард смотрит на него с опаской, а затем заходит. Он делает это совершенно по-кошачьи, с присущей ему грацией, и Майкл думает о том, что традиция запустить кошку первой в дом с лихвой соблюдена.       — Здесь тесно.       Майкл пожимает плечами. Характер у Ричи, мягко говоря, не сладкий, но Майкла он терпит, как и его неряшливость, хотя его рабочий стол в офисе избегает, как красную зону карантина. Его не трудно понять.       Стол Майкла в офисе, где работают они оба, — это настоящая помойка. Бесконечное количество фантиков, стикеров, ненужных бумаг и чашек. Для тонкой натуры Ричарда это слишком. На его столе всегда полный порядок. Ни пылинки.       — Зато своя, — глубокомысленно изрекает Майкл и кладёт ключи на пыльный туалетный столик в прихожей, оставшийся от бабушки.       — Я про количество совершенно ненужной мебели. Это квартира или склад? — Ричи брезгливо морщится. У Ричи астма, и пыль — его злейший враг.       Майкл жалеет, что не подумал об этом раньше и не привёл в порядок квартиру, прежде чем привести сюда Ричарда. Они знакомы так давно, а Майкл, балбес, никак не может запомнить такую мелочь.       — И то, и другое, — говорит Майки, а затем добавляет: — Не хочешь прогуляться?        — Пыль сама себя не уберёт, — замечает Ричард.       Ему не хочется взваливать на Майкла всю работу, особенно после того, как он приютил его на условиях, которые были не просто щедрыми, а имели полное право называться настоящим актом альтруизма.       — Так я о том же. Я работаю — ты отдыхаешь, — Майкл улыбается, и Ричард неловко отводит глаза. — Вернёшься на всё готовенькое, — он подходит и хлопает его плечу. От этого жеста Ричарда передёргивает.       Майкл нравится Ричарду, но больше всего ему нравится его улыбка. Ровный ряд зубов, небольшая щёлка между передними резцами и ямочки на щеках. Он никогда не скажет ему, какие чувства у него вызывает эта улыбка.       — Это будет нечестно.       Ричард болен. Ничего серьёзного, как ему кажется, всего лишь небольшая затяжная депрессия с приступами панических атак, которая не отпускает его уже год, но рядом с Майклом он чувствует себя в безопасности. Паранойя отступает. Майкл не знает об этом, но чувствует. Ведь именно Майкл предложил ему съехаться на время, пока Ричард не найдёт себе жилье получше. Хотя он считает, что двухкомнатная квартира в Ричмонд-апон-Темс — это предел его мечтаний, хотя бы потому, что рядом Майки. На самом деле Ричард ненавидит шум, суету и одновременно величественность внутреннего Лондона, ему куда ближе простой, местами безликий и тихий внешний Лондон.       — У тебя же аллергия, — говорит Майкл, всё ещё стоя в дверях. При его габаритах он кажется в узком коридоре ещё больше, внушительнее. В голосе Майкла тревога. Он действительно волнуется. Чего никогда не было в Майкле, так это дешёвой театральности. Он всегда говорит то, что думает.       Ричард задирает голову и смотрит Майклу в глаза. Он ниже его, и чтобы говорить на равных, им приходится держать дистанцию. Ричарду даже нравится это. Он любит разглядывать Майкла украдкой, что сложно, ведь у Майкла рост почти два метра.       В офисе его в шутку зовут Джордан, а ещё он с первого раза попадает в корзину с мусором скомканным листом бумаги с трёх метров, что только добавляет сходства с известным баскетболистом.       Ох, Майкл… широкоплечий, крепкий, подтянутый Майкл. Он совсем не похож на офисного работника в отличие от тощего, даже щуплого Ричарда со сдвинутыми на нос очками. Природа не одарила его харизмой и привлекательностью Майкла, но явила в нём чудо с мягкими славянскими чертами и нежным пушком на щеках, вместо густой щетины, имеющим свой собственный шарм.        У них почти нет ничего общего, и никто не понимает, почему весёлый, жизнерадостный Майкл терпит подле себя угрюмого, ворчливого Ричарда. Они ведь во всем противоположны! У Ричарда светлые волосы, у Майкла тёмные, у Ричарда карие глаза, а у Майкла зелёные. Майкл рассеянный, а Ричард собранный. Они так не похожи друг на друга, как кошка и медведь, хоть и оба умеют лазить по деревьям.        — Возьму респиратор, — отзывается Ричард и идёт в ванную, лишь бы сбежать от прожигающего взгляда зелёных глаз. — Надеюсь, здесь есть ведро и тряпки, — добавляет он.       — Я уверен, что ты привёз свои, — усмехается Майкл. Он любит подкалывать Ричарда, а тот в свою очередь не против ответить колкостью.       — Разумеется. Уверен, что ты думаешь, что швабра — лучшая характеристика твоей бывшей, но представь себе — это ещё очень полезный в хозяйстве предмет.       Майкл хмурится. Ричард ударил по больному. Майкл уже второй год почти каждую ночь проводит в клубах, но его минимум — секс на одну ночь, его максимум — месяц нездоровых отношений.       Ричард знает, что Майклу одиноко, что Майкл хочет семью, но ищет её не там. Точно так же, как Майкл знает, что Ричи боится всего нового, но надеется, что вместе они с этим справятся.       — Нашёл! — восклицает Ричард и радуется, как ребёнок, а затем выпихивает в руки Майклу ту самую швабру.       — За тобой пол и будь нежен с ней, Майки. А я займусь пылью, — он натягивает респиратор, надевает очки и становится похож на учёного из фантастического фильма.       Уборка занимает остаток дня, но никто ни о чём не жалеет.