Бремя вишневых страстей

Даже не будь вы единственным в своем роде консультирующим детективом и гением в умении делать выводы, вы бы догадались, что Джон Ватсон собирался заняться сексом. Сначала вы бы обратили внимание на небрежно брошенную упаковку презервативов (двенадцать штук, Джон, ты себе определенно льстишь), потом – на расстеленную кровать, а в качестве вишенки, украшающей торт ваших дедуктивных размышлений – посередине комнаты, совершенно голый, стоял Джон Ватсон собственной персоной и был погружен в глубочайшие размышления. Впрочем, по степени его возбуждения можно было прийти к еще одному заключению – перспектива заняться сексом в самое ближайшее время совсем его не радует. Нет, в самом деле, если бы вам выпала честь лишить предполагаемой девственности (они как-то не успели поговорить об этом) лучшего друга, вы бы тоже нервничали. Если бы Джон был режиссером порно-фильма с участием себя и Шерлока, то первая сцена заключалась бы в том, что объект страсти, зайдя в комнату и увидев его, тут же должен был понять, что все эти годы целибата были потрачены совершенно зря, а Джон Ватсон – самый сексуальный мужчина на данной планете. Задача практически невыполнимая в условиях, когда вы – не Аполлон Бельведерский и даже не Брэд-мать его-Питт, а всего лишь обычный мужчина среднего возраста, и вряд ли ваше состояние «в чем мать родила» способно в ком-то вызвать нечто, близкое к неконтролируемому порыву желания. Даже несмотря на общую симпатичность и обаятельность. Основным вопросом, который предстояло решить в то время, пока еще был слышен шум воды в ванной, это – поза для встречи с неотвратимостью судьбы. Джон сделал еще один круг по комнате, но к разгадке не приблизился. Просто стоя в углу никого не соблазнишь – это и так понятно. Лег на кровать, перевернулся на бок, привстал, оперевшись на локоть, попытался загадочно улыбнуться, подумал над первой фразой. «Иди к папочке» (вспомнил, что у Шерлока хорошо поставлен удар с правой, передумал). «Кто хочет немного Джона Ватсона?» (отмел все по той же причине). «Займемся сексом, детка?» (во всех нелицеприятных подробностях представил себе последствия, решил, что имеет смысл просто молчать и сексуально улыбаться). Получившийся оскал немедленно стер с лица и тяжело вздохнул. Забрался под тонкое одеяло, расслабился, сделав несколько глубоких вдохов, и даже умудрился практически провалиться в сон («Он там, похоже, решил, что пока кожа не начнет скрипеть – выходить из душа не следует»), когда наступившая тишина подсказала, что Шерлок закончил и готов к погружению в пучины сладострастия. Несколько томительных минут ожидания, во время которых Джон успел представить себе всякие кошмары, вроде того, что Шерлок, в ужасе от перспективы лишения звания главного асексуала, выскочил из дома и убежал в неизвестном направлении. Тут же представилось, как он дает ориентировку Грегу («Был в шапочке для душа и полотенце, на лице паническое выражение») и объясняется с Майкрофтом («Здравствуйте, сколько стоит билет до Зимбабве? В одну сторону, пожалуйста»). Дверь распахнулась, и Джону ничего не оставалось, как с неприлично открытым ртом рассматривать то, что возникло на пороге – желтые резиновые перчатки, натянутые по самый локоть и огромные пластиковые очки, закрывающие пол-лица. Появившаяся фигура была задрапирована в белоснежный лабораторный халат и что-то символическое, болтающееся на узких бедрах. Джон подавил желание вытащить из-под подушки пистолет (зачем он вообще взял оружие в комнату Шерлока, предположительно отправившись трахать Шерлока – оставалось загадкой) и проверить на прочность сумрачное видение. - Джон, - знакомым голосом спросили его, - ты готов? - К чему? – лихорадочно соображая, ответил Джон, по-прежнему не отпуская рукоять пистолета и на всякий случай прикрываясь подушкой. - Как к чему? К сексу, конечно. Ты провел все подготовительные процедуры? - Процедуры? – эхом откликнулся Джон. - Если ты будешь повторять все, что я скажу, к непосредственному соитию мы перейдем не скоро. - Соитию, - не смог удержаться Джон. – И подготовительные процедуры. Шерлок, ответь мне честно на вопрос, ты что, нарушил уговор и все-таки полез на форумы? - Итак, - Шерлок, взмахом руки отвергая это нелепое предположение, прошел к тумбочке и, поправляя очки все время норовящие съехать на нос, достал пять с виду одинаковых баночек. - Какой запах ты предпочитаешь? В аптеке мне посоветовали вишневую, я на всякий случай взял еще клубничную, банановую, шоколадную и мультифруктовую, - быстрый взгляд в сторону Джона, не пошевелившего даже мускулом и застывшего в позе максимально возможного удивления. – Еще презервативы. Ребристые, с пупырышками, с усиками, цветные, светящиеся в темноте. Джон, прими, пожалуйста, хоть какое-то участие в нашем сексе. Джон отогнал прочь картины того, как к нему приближается что-то светящееся в темноте и шевелящее усиками и решительно включился в разговор. - А что еще там есть? – он попытался заглянуть в тумбочку, начинающую напоминать ему пещеру Али-Бабы из восточных сказок, не меньше. - Ничего особенного, - Шерлок тут же захлопнул дверцу, самим действием опровергая сказанное. – Итак. Раз уж мы договорились обменяться жидкостями и осуществить проникновение в твое тело, давай перейдем к выполнению плана. - Мне кажется, мы договорились, что будем делать, как ты там сказал, проникновения по очереди, нет? И поскольку один из нас – девственный, как снега Сибири, асексуал, а второй – имеет сексуальный опыт с женщинами, где, как можно догадаться, если проявить чудеса дедукции, выступал в роли активного партнера, то будет логичнее, что сегодня именно я буду осуществлять это самое проникновение, – Джон выпалил тираду на одном дыхании и выжидающе посмотрел на будущего партнера, на всякий случай, помимо подушки, прикрывшись еще и одеялом. Шансов на то, что Шерлок с победным кличем и банкой мультифруктовой смазки кинется на него, было мало, но рисковать не хотелось. - Хоть ты и исходишь из заведомо ложных предпосылок, если тебе будет проще в первый раз так, хорошо, - удивительно легко согласился Шерлок, забрался на кровать, заставляя Джона подвинуться, улегся, раскинув руки и ноги в разные стороны, - давай. Шерлок был практически обнажен – если не считать, конечно, желтых перчаток, сбившегося халата и неизменных очков, и Джону потребовалось некоторое время, чтобы решить – хочет ли он знать, зачем Шерлоку понадобилась вся эта маскировка или лучше приступить к тому, ради чего они, собственно, и собрались. Снял пластик, прикрывающий лицо, вглядевшись в начавшего часто моргать Шерлока, тепло улыбнулся: - Попробуй расслабиться. - Я уже расслаблен, - раздраженно ответил Шерлок, начиная ерзать, - если тебе интересно, мой выбор – вишневая и презервативы с ребристой поверхностью. Если ты не против, обыкновенного цвета, черные и синие сбивают меня с мысли. Джону не хотелось думать о том, во-первых, с какой мысли могут сбить черные презервативы, а во-вторых, кто еще мог заниматься с Шерлоком сексом, отвлекая его от важного дела неуместным цветом латекса. - Закрой глаза. - Что? - Ты что, не слышал? Закрой глаза. Доверься мне. Шерлок, пробормотав что-то неразличимое, но явно нелестное, подчинился, настороженно нахмурившись. Джон провел языком сначала по одному закрытому веку, чувствуя, как движется, повторяя его движение, глазное яблоко, потом повторил на втором, оставляя влажно поблескивающую полоску. Шерлок задышал чаще, но все еще не был достаточно готов для того, чтобы перестать анализировать и просчитывать варианты того, что могло сейчас случиться. Чертоги разума наполнялись новыми сведениями с космической скоростью, рассортировывая информацию умело и быстро. Пальцы Джона, держащие его запястья, язык Джона, продолжающий свое путешествие, словно бы заново узнавая Шерлока, сейчас ласкал мочку уха. Укус, горячее дыхание, нежное прикосновение губ. Шерлок приоткрыл один глаз, за что тут же получил несильный щелчок по носу и снова разрешил себе отключить этот канал восприятия действительности и сосредоточиться на ощущениях. Жаркие, томительные поцелуи распаляли (Джон часто облизывал губы, особенно в последнее время, каждый раз, когда смотрел на чрезмерно увлекшегося рассуждениями Шерлока, его зрачки увеличивались, а язык, словно непроизвольно, быстрым, почти неуловимым движением, смачивал нижнюю губу, и теперь Шерлок чувствовал, что чуть шершавые, слегка обветренные, они будто обрели свою Мекку и теперь не могли оторваться ото рта Шерлока). Джон покрывал поцелуями его шею, плавно вычерчивая зигзагами путь вниз. Провел пальцами по выступающим ключицам, недовольно пробурчав что-то про гребаных анорексиков, выдохнул что-то жаркое и нежное куда-то в живот, дополнив слова влажными дорожками, оставляемыми языком. Шерлоку хотелось большего. Шерлоку совершенно определенно хотелось большего, и он нетерпеливо подался вперед бедрами, напоминая об остальных, также важных, но оставшихся пока без внимания частях тела. Джон усмехнулся (Шерлок не видел этого, по-прежнему прилежно зажмуривая глаза, но он был совершенно уверен в этом действии), а потом провел сомкнутыми губами по дернувшемуся члену, лизнул головку, поддразнивая, чуть прикусил ее, заставляя Шерлока промычать просьбу, нет, требование «Черт возьми, да сделай уже это», а затем, сложив губы идеальной буквой «о», начал медленно двигаться к основанию члена, помогая себе языком, который, как уже выяснил Шерлок, был воистину способен на многое. Все, что он только знал о способах стимуляции, пронеслось в голове, оставляя за собой больше вопросов, чем предоставляя ответов. И Шерлок предпочел проигнорировать большинство из них. Что интересно, некоторые интернет-форумы действительно были правы, и вспышки света перед глазами, появляющиеся в том же ритме, с которым язык Джона скользил по его плоти, и правда были похожи на рождение новых звезд в бесконечном холоде космоса. Честно говоря, Шерлок для описания этой картины использовал бы менее романтичные и более точные метафоры. - Посмотри на меня. Губы Джона покраснели и чуть припухли, он весело улыбается, сидя на пятках, рассматривая раскинувшегося перед ним Шерлока. - Закрой глаза, открой глаза, Джон, тебе не кажется, что ты перебарщиваешь с доминированием, - они оба понимают, что ворчанием Шерлок пытается скрыть, насколько сильно ему понравилось то, что происходило минуту назад. - Тебе что-то не нравится? – Джон лучится самодовольством, понимая, что именно он ответственен за явное возбуждение и несколько ярких пятен пошлейших засосов, покрывающих шею Шерлока. - Мне что, теперь не снимать шарф даже в помещении? – Шерлок недовольно ощупывает шею, надеясь осязательным путем выявить случившиеся повреждения с ее прежней благородной белизной. Тихий смех и Джон тянется за одной из баночек, что Шерлок предусмотрительно оставил на тумбочке: - Ты не передумал? Вишневая? Удивительно. - Что? - У них не нашлось с ароматом химических экспериментов? - Я напишу жалобное письмо производителю. Смазка блестит на пальцах Джона, и он сосредоточенно разогревает ее руками, словно греет пластилин собственным теплом, прежде чем начать вылепливать из него причудливых созданий, явившихся из глубин воображения. - Предлагаю начать с одного пальца, - Шерлок очень надеется, что его голос звучит как на лекции по газообразному водороду – из эмоций только легкий налет интереса, но слышит, что на последних двух словах его тон повышается, и он нервно сглатывает. - Один, так один, - чересчур бодро, на взгляд Шерлока, говорит Джон и протягивает ему раскрытую ладонь, - выбирай! - Боже, - шепчет Шерлок, внезапно решивший пересмотреть концепцию атеизма, - за что мне все это? Сидел бы сейчас, изучал бы виды растительных ядов, опыты бы проводил, нет, надо было мне соседа завести, – и с мученическим видом говорит громче, Джону. - Указательный. Поцелуй в шею, потом – в губы, стремящийся скорее успокоить, чем возбудить. И близость Джона, его мягкие губы, его руки, ласково поглаживающие внутреннюю сторону бедер, действительно заставляют расслабиться, за что Джон получает благодарную улыбку и Шерлока, готового стоически перенести все тяготы секса. Джон растягивает его, не забывая целовать, ласкать второй рукой, и возбуждение продолжает нарастать, темными пучинами заполняя сознание, пульс учащается. И Шерлок понимает, что это он сейчас так тихо стонет, а вовсе не Джон, которому он собрался объявить выговор за повышенную возбудимость, проявившуюся так некстати. - Это потрясающе… Я не могу… - между бровей Джона пролегла морщинка, он кусает губы и страдальчески смотрит на Шерлока, - Пожалуйста… Он знает, о чем его просят, и через пару секунд кивает, блеснув зубами в улыбке-оскале. Джон торопливо пытается порвать зубами упаковку от презерватива (скользкие руки ничем не могут помочь в этом процессе) и беспомощно смотрит на Шерлока, который, постепенно приходя в себя, смеется, отнимает надкусанную, но не сдавшуюся фольгу, открывает его сам (Джон при этом отмечает, что желтые перчатки уже давно где-то потеряны). А затем проделывает фокус, которому его обучило одно видео и три подробные инструкции – кладет презерватив в рот и ловким движением надевает его на член Джона, который вознаграждает его тихим шепотом восторга (он мог бы и громче, но сложно представить себе, как в такой ситуации хвалить человека во весь голос словами «Господи, твой невозможно охренительный рот, как ты это делаешь, черт тебя дери, не останавливайся, о Боже, Шерлок, Господи»). Они сидят друг напротив друга, тяжело дыша, перепачканные смазкой, чей запах теперь вряд ли когда-нибудь сойдет с кожи Шерлока, настолько он ядовито-сладкий. Не то чтобы Шерлок был против, ему даже нравится этот знак обладания, как бы странно это ни звучало даже на его вкус. - Теперь что? – Джон обращается к нему так, словно это не он полчаса назад объявил себя гуру в сексе и потребовал верхней позиции, но Шерлок милостиво ему это прощает. - Как я предполагаю, теперь мы должны перейти непосредственно к проникновению. - Ага. Это я понял. А как? - Ты что, со своими женщинами также себя вел в постели? Тогда неудивительно. - Неудивительно что? - Что они все сбегали. - Они все сбегали, ты, напыщенный индюк, потому что некоторые забрасывали меня смс-ками на свидании, звонили мне посередине бурных предварительных ласк и требовали внимания круглосуточно и ежедневно. - Ты жалеешь? – Шерлок старательно разглаживает пальцами простынь и очень не хочет смотреть на Джона, не желая прочитывать ответ в его лице. - Ни об одной секунде, проведенной с тобой. И обо всех – проведенных без тебя. - Ты в курсе, что сейчас говоришь, как влюбленная школьница? - Конечно, именно во время занятий сексом нужно вспоминать о школьницах, как же иначе. - Нет, чисто теоретически… - Шерлок, помнишь, я просил тебя закрыть глаза? Закрой теперь, пожалуйста, рот. Джон, закусив губу, разводит его бедра, несколько раз проводит рукой по члену, словно напоминая, зачем они здесь. Шерлок сгибает ноги в коленях, чтобы облегчить доступ, и Джон начинает медленно входить в него, останавливаясь через каждый миллиметр, пристально вглядываясь в его лицо, ища признаки боли или желания прекратить. Шерлок нетерпеливо двигает бедрами, снова и снова, пока Джон не теряет терпение окончательно и не проникает в него одним резким движением. Они замирают, привыкая друг к другу, тело искрится болью, но Шерлок уже чувствует, как она плавно перетекает в удовольствие, насыщая его огненными всполохами. Джон начинает двигаться, плавно, не торопясь, он закрывает глаза всего на пару мгновений, словно прислушиваясь к собственным ощущениям. Шерлок откидывает голову назад и стонет, и этот звук становится своеобразным сигналом, разрешающим более активные действия. Движения становятся лихорадочнее, толчки – сильнее, глубже. Складывается впечатление, что сам воздух в комнате сгущается, заставляя легкие гореть огнем, в попытке добыть кислород, на лице выступает испарина, и Шерлок думает, что это – самое странное, что случалось с ним за последнее время. Потому что он проваливается в черную дыру, где нет мыслей, нет анализа, есть только Джон, губы Джона, руки Джона. Тот момент, когда все части загадки сходятся, и решение предстает в ярко-белом свечении единственно возможной истины, по силе впечатления не сравнится с тем, что происходит с Шерлоком сейчас, когда его вжимают в кровать, пропахнувшую потом и, кажется, самой эссенцией желания. Его мир распадается на миллиарды осколков, имя каждому из которых – Джон. И собирается вновь, очищенным и новообретенным. Шерлок кончает первым, помогая себе несколькими смазанными движениями руки, Джон догоняет его минутой позднее, хрипя что-то бессвязное, падая сверху, придавливая весом своего тела. - Я думаю, ты уже можешь с меня слезть, - сообщает Шерлок через какое-то время. - Ммммм, - доносится в ответ. - Джон, предполагаю, нужно сходить в душ. - Ммммм, - не меняя тона. - Я серьезно. - Ммммм, не занудствуй, я сейчас. - Предлагаю как-нибудь повторить этот опыт. - Сначала я бы хотел получить ответ на вопрос. - Да, ты мне нравишься, Джон, думаю, это очевидно. - Не на этот, но спасибо, ты мне тоже нравишься. - А на какой? - Скажи, - неудавшаяся попытка встать, снова рухнул на Шерлока, обвив его руками и ногами, - что там все-таки еще лежит в этой тумбочке? - Вспомни свои самые изощренные и извращенные фантазии. - Ого. - Вспомнил? - Да. - Там лежит энциклопедия сексуальных девиаций. А теперь, расскажи-ка мне поподробней про эти твои фантазии. У нас вся ночь впереди, и мне уже становится скучно.