Одна ночь

В маленькое окно проникали последние лучи заходящего солнца. Адалинда рассеянно наблюдала за жизнью, кипящей внизу, но мысли ее были совсем в другом месте. Ник. Ник, Ник, Ник. Что будет, если он не вернётся? Что будет с их маленьким сыном, если он лишится отца, толком не узнав его? Что будет с ней, если она останется совсем одна с ребёнком на руках? Что будет с её сердцем, которое разорвётся на части, если она больше никогда не увидит этого Гримма? Позади девушки послышались тихие шаги, твёрдая рука легла на её плечо. — Всё будет в порядке, я обещаю. Я вернусь к вам, тебе и Келли ничего не угрожает… Адалинда развернулась и, сделав резкий вдох, заставила себя сказать ему всё, пока здравый смысл не возобладал над её чувствами. — Ник, я могу больше никогда тебя не увидеть. И я не могу отпустить тебя, не сказав о своих чувствах. Глаза Гримма удивлённо расширились, когда девушка неспешно подошла к нему и принялась расстёгивать пуговки на его рубашке. — Мне плевать, если это ошибка. Я люблю тебя, Ник. Адалинда робко взглянула на него из-под опущенных ресниц своими бездонными глазами и потянулась к губам мужчины, очень медленно, будто давая ему возможность отстраниться. В голове Ника что-то щёлкнуло, внутри шевельнулось давно забытое чувство. Что это? Симпатия? Влечение? Или какое-то более серьёзное чувство? Не вполне осознавая свои действия, Ник наклонился и поймал своими губами поцелуй Адалинды. «Такие мягкие» В голове мелькнула и тут же исчезла ускользающая мысль, прежде чем мужчину полностью поглотили ощущения от тёплого дыхания и мягкой кожи хрупкой ведьмы. Внутри Ника что-то оживало от лёгких касаний Адалинды, он целовал и целовал её, пробуя на вкус её дыхание, и он точно знал, что не смог бы остановиться, если бы и захотел. Они перешли черту, сломали ту тонкую границу, что воздвигли между собой тогда, после поцелуя. Отныне всё изменится. Ник рывком снял с себя рубашку и спустил блузку Адалинды с плеч. Её кожа сияла в свете заходящего солнца, и Нику чертовски сильно захотелось коснуться её губами. Гримм нежно поцеловал ведьму и потянул за собой на кровать, на которой они столько ночей провели рядом, но лишь теперь разделят её по-настоящему. Ник медленно раздевал девушку, наслаждаясь прекрасным видом, открывшимся ему. Ее тело было таким хрупким и миниатюрным, казалось, он мог обхватить ее одной рукой. Она так идеально подходила к его рукам, как будто была создана для него. Мужчина трепетно изучал пальцами каждый дюйм ее молочной кожи, будто узнавал её заново. Они уже делили постель вместе, в конце концов, поэтому они и живут вместе, у них есть сын! Но сейчас всё по-другому. Ник смотрел в глаза девушки и видел в них Адалинду. Он сжимал её в объятиях, целовал её, приникая к её губам и телу, потому что хотел именно этого. Потому что хотел её. Избавившись от одежды, пара тесно прижалась друг к другу, их руки и ноги переплелись. Ник целовал тонкую шею Адалинды, пропуская ее золотые волосы сквозь пальцы. Опускался губами всё ниже, изучая её прекрасное тело. Её тяжелое дыхание отчётливо говорило ему, что он всё делает правильно. Адалинда взяла лицо Ника в ладони, привлекая его к себе для поцелуя. Её руки путешествовали по его телу, прижимая мужчину к себе как можно ближе. Девушка заглянула в глаза своего бывшего врага и нашла там безграничное обожание. Ей хотелось сохранить в памяти этот момент навечно. Даже если он не вернётся к ней, если он не ответит на её чувства, если у них есть лишь эта ночь. В эту самую ночь Ник принадлежит ей, а она ему. Адалинда знала, что никогда не забудет, как он смотрел на неё. Ник больше не мог сдерживать себя и медленно вошёл в Адалинду. С её губ сорвался тихий стон и Бёркхард понял, что пропал. Он не знал, что чувствует к ней, но точно знал, что в данную секунду он убил бы любого, кто попытается оторвать её от него. Гримм и ведьма медленно двигались вместе, стараясь продлить этот миг. Тишину комнаты нарушали лишь их прерывистые дыхания, и едва слышный шёпот. Ник повторял и повторял имя этой женщины, как молитву. Адалинда, Адалинда, Адалинда. Ник теснее прижал к себе Адалинду, когда почувствовал, как её накрывает волной удовольствия и вскоре последовал за ней, с её именем на устах.

***

Гримм держал в объятиях уставшую, но довольную ведьму и медленно гладил её по волосам. Мириады мыслей кружили в его голове. Он вспоминал их историю, как ненавидел её, за всё, что она сделала с ним, его друзьями. С Джульеттой, особенно с ней. Как он хотел убить её, чтобы она навсегда исчезла из его жизни. Вспоминал, как она пришла к нему, беременная. Его сыном. Ник слегка усмехнулся. Тогда он и представить не мог, что будет лежать обнажённым с этой ведьмой в своей кровати после занятия любовью. Услышав смешок, Адалинда приподняла голову с его груди и лукаво глянула на него. — Над чем смеётесь, детектив? Ник привлёк девушку к себе и запечатлел на её губах жаркий поцелуй. — Вспоминал, как впервые поцеловал тебя, чтобы отнять силы. Кто бы мог подумать, что после всего мы окажемся в одной постели? Адалинда рассмеялась воспоминаниям, и сердце Бёркхарда ёкнуло от её счастливого смеха. Ему подумалось, что он хотел бы слышать его чаще. Девушка нежно провела тонкими пальцами по щетинистому лицу любимого мужчины. — Если всё это было необходимо, чтобы оказаться в твоей постели, Бёркхард, я не возражаю. Ник перевернул Адалинду на спину и прошептал ей, прежде чем поцеловать: — Я рад, что ты оказалась в моей постели, Шейд.