Melt the ice of your heart

Сказанные однокурсником слова заставили юношу оцепенеть, словно тело поразило электрическим током. Он распахнул глаза, не веря в только что произнесённые слова, которые скорее звучали, как обвинение и слова моментально вылетели из его головы. Казалось, в это мгновение мир попросту перестал для него существовать. Он ожидал услышать любые слова, но точно не эти. «Какие ещё записи? — задавался он этим вопросом, нервно зарываясь пальцами в свои волосы, напрягая свою память. — Он случаем не имеет в виду те записи, которые отдал мне Яманака-сан? Даже если и их, я не могу дать точную гарантию того, что этот человек использует эти записи для благородного дела. Слишком это подозрительно». — О каких вообще записях идёт речь? — с недоумением произнёс Ясухиро, встретившись со взглядом однокурсника. — Да и кто ты вообще такой, чтобы тебе угрожали подобным образом? — А вот этого я, к своему сведению, не знаю, Хиросе-кун, — пожав плечами, ответил юноша, глубоко вздыхая. — Но узнать бы не помешало. — На кону стоит жизнь твоей сестры, Куросаки! — напомнил ему Ясухиро, ткнув пальцем в его грудь. — Поэтому тут действовать нужно решительно. — Для этого нужен план, — холодно ответил Юу, несмотря на то, что бушующие чувства разрывали его изнутри. В такой ситуации нужно сохранять голову холодной, не поддаваясь любому проявлению ярких эмоций. — У тебя он имеется, Хиросе-кун? — добавил он более хитрым тоном. — Придумаем, — махнув рукой, ответил Ясухиро мрачным тоном. — Только не сейчас. Сейчас у нас пары. С этими словами, более не желая вести с однокурсником разговоры, Ясухиро развернулся и поспешно направился в сторону нужной аудитории. «Кто же он такой?», — задавался Ясухиро этим вопросом на протяжении всего пути, не обращая внимания на посторонние звуки. И чем больше он пытался понять, кем же является его однокурсник, тем сильнее приходил в ярость. Оказывается, он ничего толком не знает об этом человеке. Навряд ли человеку из обычной семьи угрожали бы столь жестоким образом и не просто угрожали, а пытались таким образом завладеть по всей видимости очень ценными записями. Наблюдая длительное время за поспешно удаляющейся фигурой однокурсника, постепенно скрывающейся с его зоны видимости, Юу, мотнув головой, отгоняя от себя сумбурные мысли, последовал за ним. Сейчас не столь подходящее время для того, чтобы обдумывать полученную информацию. Неожиданно, прозвенел оглушительный звонок, повествующий о начале второй пары. С сожалением вздыхая, понимая, что по причине их недолгого разговора, они потеряли время. Студентам ничего не оставалось делать, как тут же ускорить шаг, потому что, чтобы перейти с одного корпуса в другой занимает достаточное количество времени, от силы половину часа. Наконец, спустя достаточное количество времени, студенты оказались возле нужной двери, Юу, взяв на себя инициативу, постучал в дверь. За дверью аудитории тут же смолкли голоса и раздался твёрдый мужской голос: — Заходите. Облегчённо вздыхая, Юу тут же открыл дверь и они зашли внутрь аудитории. — Где мы, скажите мне на милость, пропадали почти первую половину занятия? — нахмурившись, поинтересоваться мужчина, одарив опоздавших студентов недовольным взглядом. — Искали аудиторию. Между прочим, ваша аудитория находится в совершенно другом корпусе, поэтому не наша проблема, что мы «немного» опоздали. Сказанные студентом слова в столь снисходительной манере заставили мужчину потерять дар речи. В какой-то степени в его словах была крупица правды, чем этот юноша решил воспользоваться. Глубоко вздохнув, мужчина ничего не сказав столь строптивому юноше, ибо все его слова он может использовать против него, перевёл взгляд в сторону Ясухиро. — А что насчёт вас, Хиросе-кун, вы весьма меня удивили. Я могу понять, если на занятия опаздывает Куросаки-кун, но не вы. — Извините, — произнёс юноша смиренным тоном, сложив руки в умоляющем жесте и склонил голову. — Не в моих полномочиях делать вам замечание по этому поводу, но доложить об этом вашему брату я вполне могу. А сейчас — садитесь. «Чёрт», — мог только мысленно проклинать Юу своего преподавателя и бросил взгляд в сторону однокурсника, который никак не ответив на его взгляд, молча направился в сторону своего места. Кажется, Ясухиро ждут нравоучения и уж точно не в мягкой форме. По всей видимости он об этом знает, поэтому просто смирился с тем, что его впоследствии ожидает. Как только опоздавшие студенты наконец сели за свои места, мужчина, вздохнув с облегчением, продолжил занятие. — Итак, продолжим. Для опоздавших, тема сегодняшнего занятия записана на доске, — мужчина кивнул в сторону доски, на которой была записана там сегодняшней лекции. Спохватившись, юноши, доставая из сумок необходимые принадлежности и открывая тетради, тут же пометили тему, большую часть которой они благополучно пропустили по причине того, что длительное время добирались до аудитории. Только эта причина не освобождает их от написания лекции, а первую часть не предоставит труда одолжить у своих однокурсников. — Возвращаясь к теме культуры Китая, мы не можем не затронуть их религию, — продолжил мужчина и обратился к группе студентов, — Кто-нибудь из вас знает, какие религии исповедует страна Поднебесной? — после заданного вопроса в аудитории воцарилась злосчастная тишина. Никто из студентов особо не интересовался культурой той страны, с которой они состоят в натянутых отношениях. Наконец, единственная рука среди стольких молчаливых студентов взметнулась вверх. Мужчина перевел взгляд в сторону столь смелого студента и положительно кивнул, позволяя ему ответить. — Прошу, Куросаки-кун. — Благодарю, — кивнул юноша, вставая из-за парты, прежде чем ответить. — Традиционными религиями страны Поднебесной считаются конфуцианство и даосизм. Но также к списку основных религий этой страны приписывают и буддизм. — Всё верно, — одобрительно кивнув, произнёс преподаватель и жестом позволил ему сесть. Как только юноша опустился на своё место, преподаватель продолжил, — В Китае существует три традиционные религии, которые мы сегодня рассмотрим и первой из них будет конфуцианство. Записывайте. Конфуцианская традиция представлена обширным рядом первоисточников, которые позволяют реконструировать собственно учение, а также выявить способы функционирования традиции в различных формах жизни китайской цивилизации. Конфуцианский канон складывался постепенно и распадается на два набора текстов: «Пятикнижие» и «Четверокнижие». Также, с конца двенадцатого века стало публиковаться и «Тринадцатикнижие». Студенты тут же зашелестели страницами, записывая за преподавателем лекцию. В аудитории воцарилась всеобщая тишина, которую никто не посмел нарушить без весомой на то причины. Всё это связано с тем, что преподаватель по культурологии является достаточно требовательным человеком и хоть не каждому пригодятся знания, полученные на этой дисциплине, но в дипломе уж точно не хочется видеть неудовлетворительную оценку. Не разбираться в культурологии, значит не знать культуру собственной страны, а это равняется безнравственности. Спустя бесчисленное количество времени по аудитории, в которой стояла напряжённая тишина, пронёсся оглушающий звонок, заставив студентов очнуться от своеобразного транса. Как только преподаватель закончил с диктовкой лекции и отпустив студентов на следующие занятия, они, встрепенувшись, собрали свои принадлежности и поспешно покинули аудиторию. Стоило юноше чуть ли не последним покинуть аудитории, которая веяла удушающей атмосферой, он позволил себе наконец вздохнуть с облегчением от того, что оказался на свободе. Идя неспешным шагом по мраморному полу корпуса исторического факультета, направляясь сторону следующей аудитории, находящейся в нескольких шагах отсюда, юноша погрузился в собственные размышления. «Для какой цели ему потребовались эти записи? Да и к тому же, не просто так Хиросе-кун подчеркнул, что это не простые записи, а именно тайные. Соответственно, это секретная информация, недоступная никому, кроме его создателя, который давно покинул этот мир, — закравшаяся в его голову мысль тут же взлетела, подобно яркой вспышке. В его голове в мгновение ока пронеслись слова Хиираги, произнесённые накануне и он нахмурился от собственной догадки. — Значит ли это, что воспользовавшись смертью моего отца, этот человек планирует завладеть его записями над которыми он работал столько лет? Вполне вероятно. Только не могу сказать, для каких целей ему нужны эти записи. Мне бы самому в них разобраться». Будучи погружённый в собственные размышления, юноша на некоторое время потерял связь с реальным миром. Неожиданно, его резко хлопнули по плечу, заставив его похолодеть и наконец вырваться из плена собственных мыслей. — Куросаки-кун, ты вообще присутствуешь в этом мире?! — чуть ли не возле уха раздался знакомый голос, в котором он узнал своего однокурсника. Наконец, усмирив в груди учащённое сердцебиение, юноша, сделав глубокий вдох и потирая плечо, с недовольством покосился в сторону однокурсника, посмеивающиегося над его реакцией. — Ты с дуба рухнул?! У меня не настолько стальные нервы! Если планировал таким образом лишить меня чувств, то у тебя это, безусловно, получилось! — тут же набросившись на однокурсника с бесчисленными упрёками, Юу сверкнул взглядом, полного праведного гнева. В ответ на его гневные изречения, студент лишь рассмеялся. — Куросаки-кун, тебе стоит лишний раз не терять бдительность, иначе с тобой может произойти какая-нибудь неприятная история, — всё-таки подавив в себе смех, посоветовал студент спокойным тоном. — Единственная «неприятная история», которая со мной сегодня приключилась — это ты, Накаджима-кун и вовек этого не забуду, — сквозь зубы произнёс Юу, на что юноша в ответ лишь хитро улыбнулся. — Извини. Не думал, что тебя так легко напугать. — Не советую этим пользоваться, иначе пожалеешь об этом, я тебе это гарантирую, — мрачным тоном произнёс Юу и заметив во взгляде однокурсника лишь лёгкую насмешку, он, хмыкнул. Недолго думая, он развернулся и ничего не говоря, молча направился прочь. Провожая взглядом его удаляющуюся фигуру, юноша лишь глубоко вздохнул, но всё-таки последовал в сторону его удаляющейся фигуры. Стоило ему найти его среди толпы студентов, который тут же одарил его мрачным взглядом, всё-таки постарался сгладить между ними углы непринуждённым разговором. Во время лёгкого разговора все негативные эмоции постепенно покидали сознание и взгляд Юу немного смягчился. — Как себя чувствует твоя сестра? — осторожно поинтересовался Накаджима, поравнявшись с однокурсником и бросил короткий взгляд в сторону девушки, находящейся в компании однокурсниц. — После случившегося она ещё хорошо держится, — глубоко вздохнув, ответил Юу и оторвал взгляд от наблюдения за сестрой. — Только то, что с ней произошло я просто так не оставлю. «Я не позволю этому человеку сделать это вновь, а записи отца он увидит только за пределами этой жизни!», — гневно заключил Юу, скрипнув зубами, а взгляд вспыхнул, подобно яркому огню. — Куросаки-кун — месть, не самый лучший способ наказать этого человека. Ты сам подобным образом сможешь навлечь на себя неприятности. — Уже, — шёпотом произнёс Юу, крепко сжимая руки в кулаки. То, что уже случилось никак не повернёшь вспять. В данной ситуации нужно сделать всё возможное, чтобы предотвратить худший из предполагаемых вариантов событий. Иначе он никогда себе этого не простит. Это будет только на его совести. — Ты что-то сказал? — Ничего особенного, Накаджима-кун, — ответил Юу со слабой улыбкой, тем самым вырываясь из пучины пессимистичных мыслей. — Ну хорошо. Тогда скажи: ты прошёл конференцию? — спросил он, тут же переводя тему, заметив, как давит на Юу тема, касаемся его сестры с эмоциональной точки зрения. Лучше не сыпать соль на всё ещё свежую рану, иначе доверие может разбиться вдребезги. Пользоваться чужой слабостью — самый отвратительный поступок. — Я прошёл, — наконец последовал ответ, на что Рюу не сдержал яркой улыбки. — Поздравляю. Я знал, что ты обязательно справишься. — Спасибо, — кивнул он и легко улыбнулся. Только его оптимистичный настрой мгновенно снесло волной и он нахмурился. — Только вот Хиросе-кун не прошёл. — Не прошёл? — словно ослушавшись, переспросил он, не сдержав изумления. Ответ оставался неизменным. Это было попросту невозможным. Они оба являются довольно сильными учениками на своём факультете и их знания находятся практически на равном уровне. Так как получилось, что один из них прошёл, а другой пролетел? Учитывая, что Ясухиро является младшим братом одного из самых строгих преподавателей на их факультете, и то, что он уступил одногруппнику, с которым соперничает с начала первого курса, да это звучит, как что-то из ряда вон выходящее. Ну, может это даже и к лучшему, что кто-то из них оказался сильнее. — Это даже удивительно. Но это даже и к лучшему, вам не придётся терпеть общество друг друга на протяжении конференции. С чего это тебя стал волновать этот человек? — Меня не он волнует, Накаджима-кун. Меня волнуют последствия. Наверняка он рано или поздно отыграется на мне за свой проигрыш. — Ну когда это будет, — засмеявшись, произнёс альфа. — Не стоит этим сейчас занимать свой разум. В данный момент тебе нужно сосредоточиться на главном. Об остальном можно позаботиться и позже. «Говорит прямо, как учитель, — с изумлением заключил Юу и взглянул в сторону однокурсника, чей взгляд излучал безмятежное спокойствие. — По крайней мере мне так кажется». — Кстати, ещё кое-что. Хиросе-сенсей передал, чтобы ты подошёл к нему после окончания всех занятий. Соответственно, после этой пары, — неожиданно произнёс Рюу, от сказанных слов которого по телу юноши пронёсся поток электрического тока и он замер на месте, — Скажи, что ты снова успел натворить, Куросаки-кун? — последние слова только сильнее подлили масло в огонь. — Хороший вопрос, да только я не знаю. — Послушай, Куросаки-кун, — он достал из сумки блокнот и протянул его однокурснику, который устремил на него вопросительный взгляд, прежде чем забрать свою вещь из его рук, — в следующий раз не оставляй свои вещи в аудитории. Кто-то непременно бы прочитал то, чего не следовало, — предупредительно добавил он. — А теперь, возвращаясь к сути, хочу предупредить тебя: не стоит пользоваться чужой благосклонностью, особенно такого человека, иначе рано или поздно твои действия приведут тебя к неблагоприятному исходу. Предпочитая ничего не говорить и глубоко вздыхая, он коротко кивнул в ответ, убирая свою вещь в сумку. В какой-то мере, этот человек прав. И как бы он не желал этого признавать, но ему действительно следовало бы действовать предусмотрительно.Так или иначе, каждое совершённое действие влечёт за собой последствия. Если не желаешь впоследствии навлечь на свою голову шквал неприятностей, лучше заранее не совершать необдуманные действия. С этими мыслями юноша направился внутрь аудитории и наряду с однокурсниками занял своё место. Стоило ему достать из сумки необходимые принадлежности, как, неожиданно прозвенел звонок, тем самым оповещая о начале последнего на этот день занятия. Как только преподаватель вошёл в аудиторию, все студенты тут же повставали со своих мест, чтобы поприветствовать его. В ответ мужчина одарил их тем же непринуждённым приветствием и позволил студентам сесть на свои места. Открывая журнал, мужчина тут же приступил к перекличке присутствующих студентов. «Накамура-сенсей — один из тех типов учителей, на шею которого вешаются практически все студенты, — размышлял юноша, наблюдая за своим преподавателем, подпирая голову, сцепленными между собой руками. — И причина до невозможности проста: он молод и харизматичен. Никогда не требует от своих учеников сверхъестественных результатов и в первую очередь старается найти с ними общий язык. Этих параметров вполне достаточно, чтобы завоевать внимание своих студентов и соответственно, его воспринимают, как себе равного, нежели как учителя. Да в него буквально влюблены все студенты и некоторые из них даже не скрывают этого. Только вот есть одно небольшое препятствие: отношения между учителем и учеником никогда не должны переходить грань дозволенного». Стоило юноше завершить свой поток мыслей, как неожиданно прозвучала его фамилия с уст преподавателя. — Присутствует, — на автомате ответил студент, не поднимая взгляда на преподавателя и перелистывал страницы тетради, вспоминая пройденную тему. На прозвучавший ответ студента, лишённый каких-либо эмоций, мужчина лишь хмыкнул и более ничего не говоря, поставил в журнале напротив его фамилии метку. Отнимая от студента взгляд, преподаватель продолжил помечать в журнале оставшихся студентов. Только юноша освободился от пристального взора преподавателя, что позволило ему вздохнуть с облегчением, как, вдали от него, тут же раздались голоса однокурсниц: — Что думаешь насчёт, Накамуры-сенсея? — Думаю, что он прекрасный преподаватель. Да и к тому же, довольно привлекательный. — Не могу не согласиться. Это факт. Подожди, только не говори, что положила на него глаз. — А если скажу, что да. — Мечтай. Он никогда не посмотрит в твою сторону. — Ты так говоришь, потому что понимаешь, что я намного лучше тебя. — Да как ты смеешь?! «Начинается», — мог только заключить юноша и закатить глаза. Глубоко вздохнув, Юу устремил взгляд на страницы тетради, упорно делая вид, что не слышит этого разговора. Эти девчонки по-прежнему не могут поделить одного человека, который старше их на несколько лет. Не хочется томить своих однокурсниц пустыми надеждами, да только этот человек никогда не посмотрит в сторону своих студентов. Всему причиной то, что ему на днях удалось выяснить. У преподавателя, в котором большая часть студентов души не чают, на самом деле есть дорогой его сердцу человек. По словам Рюу, человек, кому отныне принадлежит сердце Накамуры-сенсея, является по природе бетой. Хотелось бы знать, откуда он вообще об этом узнал. Только проблема заключается в том, что этот хитрый лис никогда прямо об этом не скажет. — Итак, раз все сегодня присутствуют, значит приступим к изучению новой темы, — закрыв журнал, твёрдо произнёс мужчина и окинул каждого студента внимательным взглядом. — Сегодняшняя тема занятия звучит следующим образом:«Камакурский сёгунат. Образование нового политического центра», — стоило словам сорваться с уст преподавателя, как студенты, словно пробудившись от глубокого сна, тут же открыли тетради и записали сегодняшнюю тему занятия. «Чёрт, можно я не буду это записывать?», — обречённо вздыхая, пронеслось в голове юноши, стоило ему услышать название сегодняшнего занятия. Всё, что угодно, но эта тема ещё со времён школы давалась ему с особым трудом. — Куросаки-кун, как бы вам трудно не давалась эта тема, её тем не менее нужно усвоить, поэтому не советую отлынивать от написания лекции, — словно прочитав его мысли, произнёс преподаватель, одарив его строгим взглядом. — И не собирался, — машинально выкрутившись из сложившейся ситуации, произнёс Юу безразличным тоном и переворачивая страницы тетради, пометил ручкой название темы. Заметив, что взор студента устремлён на страницы тетради, преподаватель, удовлетворённо кивнул и оборачиваясь к остальным студентам, приступил к лекции. Как бы юноша не старался избавить себя от написания конспекта на протяжении всей пары, да только все его действия оборачивались против него. Дело заключалось в том, что стоило ему попытаться занять себя чем-то иным, как моментально ловил на себе неодобрительный взгляд преподавателя. Всегда мягкий и доброжелательный Накамура-сенсей, казалось попросту не может злиться. Как же самонадеянно на это рассчитывать. Просто никто и никогда не осмеливался испытывать его нервы на прочность. Чего-чего, а гнева этого преподавателя он боится даже сильнее огня. Никогда не догадаешься, какие эмоции могут скрываться за маской доброжелательности. Не зря гласит фраза: «Бойтесь гнева терпеливого человека, он отомстит тогда, когда вы уже сами забудете и человека, и причину гнева». С этим изречением даже не поспоришь. Чистая правда. Юу давно ходит по тонкому лезвию и неизвестно, чем это в конце концов может закончиться. Если он продолжит в том же духе, то запас его жизней окончательно исчерпается. Пора с этим заканчивать, пока это вообще возможно. Стоило юноше над этим задуматься, как его размышления прервал громкий звонок, оповещая об окончании последней пары. — На сегодня мы можем закончить. Продолжим на следующем занятии. Можете быть свободны, — произнёс преподаватель, тем самым завершая лекцию. Все студенты, положительно кивнув, тут же закрыли тетради и убрали свои принадлежности обратно в сумки. Наконец, вставая из-за парт, они направились под всеобщие разговоры в сторону выхода из аудитории. — А вас, Накаджима-кун, я прошу задержаться. — Да, конечно, Накамура-сенсей, — обернувшись на голос преподавателя, произнёс юноша и под вопросительный взгляд однокурсника направился в сторону преподавателя, склонившись в уважительном поклоне. «Никогда не думал, что Накаджима-кун может быть таким смиренным. Даже звучит, как полный вздор. Это явно не в его стиле. Интересно, что же их связывает?», — хотелось бы ему знать, но стараясь не вдаваться в подробности, поспешно покинул аудиторию, закрывая за собой дверь. Стараясь об этом более не размышлять, юноша направился в нужную сторону и сорвался на бег. Придерживая рукой лямку сумки, чтобы ненароком не спала с его плеча и спустя неизвестное количество времени юноша наконец покинул стены корпуса исторического факультета. Переходя в родной ему корпус университета, в котором ему ориентироваться в несколько раз проще, нежели в остальных корпусах, в которых он бывает довольно редко, юноша позволил себе вздохнуть с облегчением. «Интересно, зачем я понадобился Хиросе-сенсею? Насколько я помню, все задания, которые он нам даёт у меня выполнены. Соответственно, долгов по его дисциплине у меня не имеется», — с изумлением пронеслось в голове юноши. Как бы ему не хотелось оставаться наедине с этим человеком, но и выбора у него особого не оставалось. Отбросив все внутренние волнения от мысли о том, что ему придётся остаться наедине с человеком, захвативший все его мысли, на неопределённое время, юноша направился в сторону нужной аудитории. Стараясь взять свой бушующий внутри огонь под собственный контроль, Юу сделал глубокий вдох. Это позволит в какой-то мере ему усмирить свои внутренние эмоции. Только, как он понял, это спокойствие действовало недолго, ибо, с каждым приближением к нужной двери, его шаг становился всё тяжелее, а желание убежать отсюда, как можно скорее, всё сильнее. Чувствуя в груди ускоренное сердцебиение, юноша сделал судорожный вздох. Если быть достаточно честным, он прямо сейчас готов провалиться глубоко под землю. Только уже поздно что-то предпринимать. В первую очередь он его ученик, а ученики должны быть почтительны с теми, кто наставляет их на истинный путь. Никаких сомнений. Он наконец взял свои эмоции под контроль и как только он оказался напротив нужной двери, осторожно постучал в дверь. — Хиросе-сенсей, это Куросаки Юу. Вы желали меня видеть? — Всё верно, поэтому, заходите, — раздался за той стороны двери спокойный голос преподавателя, заставив юношу замереть на месте. Как бы его не соблазняла желание в этот самый момент самому отдаться на растерзание призраков, но в данной ситуации ему нужно взять ситуацию под собственный контроль. Крепко взявшись за ручку двери, он с особым трудом открыл дверь, прежде чем войти внутрь. «Мне кажется, со мной что-то не так. Только что, я понять не могу», — находясь в смешанных чувствах, пронеслось в голове юноши. Хотелось бы понять, что с ним происходит. — Что-то случилось? — поинтересовался юноша с порога, не сдвигаясь с места, наблюдая за преподавателем со стороны. — Верно, — кивнул мужчина и жестом позволил ему подойти к себе. Недолго думая, юноша преодолел в себе волнение, полностью захватившее его разум, и сделал несколько шагов в сторону преподавателя, — Помнится, однажды вы мне обещали, что будете практиковаться в написании иероглифов дома, но что-то я не вижу результата, — нахмурившись, он кивнул в сторону ближайшей парты, на которой были разложены необходимые принадлежности. — Поэтому, пока у меня появилось свободное время, я этим займусь. Садитесь. — Но Хиросе-сенсей, мне кажется, на прошлом нашем индивидуальном занятии по каллиграфии вы сказали, что у меня стало неплохо получаться, — постарался возразить юноша, но стоило ему ощутить на себе мрачный взгляд преподавателя, как он тут же замолчал. — Куросаки-кун, — вздохнув, произнёс мужчина. — Хоть я так и сказал, это не значит, что на этом стоит завершать. Над вашим почерком ещё стоит поработать, потому что он всё ещё корявый. Поэтому, без всяких возражений, садитесь и приступайте. — Хорошо, — подчинился юноша, чувствуя, как яркая краска вспыхнула на его щеках. Он поспешил сесть за парту и притянул к себе чистый лист бумаги. Взяв в руку тонкую кисть и обмакнув её в чернила, он, осторожными движениями выводил на бумаге один из сложных иероглифов. — Кто так пишет? — с недовольством произнёс Хироки, некоторое время наблюдая за действиями студента со стороны и остановил его, — Движения должны быть плавными, а не резкими, иначе тогда все ваши старания пойдут прахом. Позвольте, — с этими словами, мужчина положил свою руку на руку студента и повторно обмакнув кисть в чернила, провёл по бумаге лёгкими и плавными движениями, похожие на дуновение морского бриза, простирающегося над гладью воды. Словно очарованный, юноша с замиранием сердца наблюдал за чужими движениями, ощущая в области груди трепетное волнение. Волна ярких чувств, захватившая разум юноши, не позволила ему сосредоточиться на главном. — Вы запомнили? — Более, чем, — недолго думая, спокойно ответил юноша, на что Хироки, положительно кивнув, убрал свою руку от его руки. «Я не запомнил!», — мысленно воскликнул юноша, поддаваясь внутренней панике, постепенно захватывающей его разум. Он был так увлечён чужими действиями, что не успел запомнить, как именно нужно держать кисть, чтобы правильно написать те или иные иероглифы. — Отлично, тогда напишите любое предложение. Я посмотрю. — Без проблем, — спрятав волнение за лёгкой улыбкой, юноша положительно кивнул и приступил к написанию предложения, которое он записывал на одной из сегодняшних лекций. Наблюдая за действиями студента, выводящего на бумаге иероглифы, складывающиеся в слова, которые с каждым разом становились всё более и более непонятными, мужчина, с мрачным выражением лица остановил его руку. — Заканчивайте, —резко произнёс Хироки, взяв в руки исписанную иероглифами бумагу, пробегась по написанному взглядом. Наконец убирая бумагу в сторону, он взглянул на студента. — Вы не сосредоточены, поэтому соответствующий результат. Сконцентрируйтесь. — Извините, — произнёс юноша, взяв свои внутренние эмоции под контроль. Потянувшись к чистому листу бумаги и вновь обмакнув кисть в чернила, стал повторно выводить иероглифы под внимательным взглядом преподавателя. Только, сколько бы он не прикладывал усилий, аккуратно выводя каждый иероглиф на бумаге, всё равно получалось с точностью да наоборот. Все его старания попросту оборачивались против него. Наблюдая за тщетными попытками студента изменить свой стиль написания в лучшую сторону, рука мужчины неоднократно встречалась с его лицом. К тому же, если это будет продолжаться подобным образом, чаша терпения студента в конце концов истощится. — Куросаки-кун, — произнёс Хироки, осторожно положив свою руку на руку студента, дрожащую от напряжения, заставив его вмиг оцепенеть. — Не всегда всё получается с первого раз. Давайте, я вам помогу. Вместо слов, юноша ограничился положительным кивком, принимая его помощь. Все слова, которые Юу планировал сказать, моментально канули в небытие. Более ничего не говоря, Хироки, сжимая пальцами чужую руку, продолжил выводить кистью ровные иероглифы. Это ещё раз доказывает тот факт, что этот человек потратил достаточное количество времени, чтобы добиться блестящего результата в правописании. Ощущая на коже своей руки тёплое прикосновение руки другого человека, по телу юноши пронеслась лёгкая дрожь. Наблюдая за действиями преподавателя, Юу был очарован и на его лице отразилось множество ярких эмоций. Он чувствовал, как в груди с каждым разом нарастало неописуемое волнение, которое он старался, как можно сильнее подавить. Да только с каждым разом это становилось намного сложнее. Неожиданное осознание того, что с ним на самом деле происходит вспыхнуло, подобно яркой спичке. В его глазах отразилось замешательство, а сердце пропустило сильный удар. Это внезапное озарение стало для него сильным ударом. Этого попросту не может быть. «Я влюбился в Хиросе-сенсея!».