— Dad, why didn't mom's charm keep her safe? — She knew she wasn't coming back.
Осенний ледяной дождь больно ударялся о его лицо, отскакивая и приземляясь перед его ногами. В руке два маленьких букета парных черных и белых роз, а на глазах непрошеные слезы. Он стоял напротив их могил и молча смотрел на надгробную плиту и поверить не мог, что прошел уже год. Мужчина стоял напротив их могил, опустив голову, и, стиснув зубы, вспомнал о былом. Вспоминал о детском смехе во дворе, о его девочках всех в муке, когда мама решила испечь пироги, а дочка забралась на стол и стала ей помогать, будучи совсем крохой. Вспоминал о гордой улыбке младшей, когда она, принеся домой пятерку за изобразительное искусство, воодушевленно показала рисунок их маленького домика и посмеялась, когда старшая потрепала дочку за волосы. Вспомнил то, как подхватил малышку на руки и закрутил ее так, что у самого закружилась голова. Но Рэй лишь громко смеялась и улыбалась своей красивой детской улыбкой, от которой у мужчины становилось теплее во всем теле. Он вспоминал. Прогонял все моменты со своими девочками и смиренно позволял слезам скатываться со своих глаз. Их фотографии, их сияющие голубые глаза и добрые, живые улыбки и смех на всю округу, который часто слышатся ему по ночам. Мужчина стоял, сжимая кулаки, позволяя шипам впиться в его кожу и унять всепоглощающую боль, и шептал лишь одно: «Простите». Простить за то, что не уберег, за то, что позволил всему этому случиться. Он бессильно упал на колени, и резко замолчал, опуская цветы на каждую из могил. Промокший до нитки, он стоял на коленях в огромной луже, покрытый грязью, и плакал. И небо плакало вместе с ним. Его жена и дочь. Все, что у него было. И все, что он потерял. «Пап!»«Дорогой, приди пораньше, сегодня же Рождество.»
«Пап, мам, познакомьтесь — это моя…»
— Пап? Дождь с грохотом колотил по камням, с каждой секундой становясь все сильнее. Молнии сменялись одна за другой, а гром громыхал на всю округу. Шмыгнув, мужчина поправил цветы, медленно встал и поднял взгляд к небу, позволяя ледяной воде смыть его слезы. — Пап! Он резко обернулся и оцепенел от страха. В нескольких метрах от него стояла она. Ее светлые волосы прилипли к лицу, а под глазами залегли темные круги. — Нет. Этого не может быть. Он сделал шаг назад, упираясь в камень. Зажмурил со всей силы глаза, пытаясь прогнать иллюзию последней надежды, но, когда открыл глаза, девушка напротив лишь подошла ближе. — Это я. Это правда я. — она протянула руки, и, сделав еще шаг вперед, оступилась на мокрой земле. Он видел, как она начала падать. Такая маленькая, хрупкая, одинокая и чертовски родная. Его дочка начала обессиленно падать и через секунду оказалась в его объятиях. Он прижал ее к себе, ощущая тепло от ее тела и крепко обнял ее за плечи, зарываясь носом в промокший шарф. Он не мог представить как и почему. Но она была здесь. Дрожащая от холода и усталости Раэлль сейчас была в его объятиях и больше ему не было важно ничего. — Я люблю тебя, дочка.