Что за дыра?!

-Я ХОЧУ УЕХАТЬ ОБРАТНО В БАЛТИМОР- истерично сказала я -Сара, что ты несешь? – удивленно сказала Адель - что слышала – да, это прозвучало немного грубо, но я была на сильных эмоциях. Майкл просто стоял в шоке. Наконец то он отошел от ступора -пойдем поговорим – и мы вышли в просторный и светлый холл. Майкл встал напротив меня и посмотрел мне в глаза, а я смотрела в его. Его янтарно зеленые были наполнены болью. - что это значит? Сара, ты слышишь меня? - Майкл, выслушай меня сейчас пожалуйста. И прошу, не перебивай. Да, я хочу уехать обратно в Балтимор, но… - Маленькая моя, ты сейчас серьезно? - перебил меня Майкл - пожалуйста, дай мне сказать. Просто пойми, этот город меня убивает. Все эти проблемы, люди, школа. Я морально не могу здесь находится, мне больно. Именно в этом городе я начала напиваться до потери в памяти. Тут я начала курить как паровоз. Тут я начала плакать каждую ночь. Тут меня чуть не изнасиловали, и именно тут я чуть не убила себя. Пойми, тут меня не ждет никакой перспективы и никакого будущего. А сейчас, после нового года я могу вернуться в Балтимор, жить с отцом, и меня спокойно примут в мою старую школу, как бывшую ученицу. –Майкл стоял в шоке и смотрел в мои глаза, которые понемногу наполнялись слезами. И лишь его челюсти сжимались, а на скулах появлялись желваки. Он сжал кулак настолько сильно, что его костяшки побелели. Майкл молчал минуты 3, будто подбирая слова - а как же я? Все что было между нами, это было несерьезно? – я ожидала этот вопрос, но, когда он спросил его, я встала в ступор. Несколько раз я репетировала этот разговор перед зеркалом, но вживую я серьезно так растерялась. Я как будто увидела Майкла с другой стороны. Он был таким поникшим, но одновременно злым. Наконец то я взяла себя в руки, мозги в кучку и сказала -Нет, для меня это достаточно серьезно. Майкл пойми, у меня к тебе сильные чувства, и я хочу, чтобы ты поехал со мной – это звучало очень эгоистично. По взгляду Майкла я поняла, что он считает точно так же - ты за нас двоих уже решила? А ты не подумала что у меня тут семья, друзья, школа? Ты думаешь только о себе и о своем комфорте, но ты совершенно не думаешь о других - а почему я должна думать о других, если мне больно находиться тут? Я не хочу терять тебя, поэтому и предлагаю, но если ты так не хочешь, то не надо. Подумаешь, позвонишь. Я ушла – крикнула я и вышла из дома. Я бежала домой, захлебываясь слезами. Но все-таки этот разговор должен был состояться, и я была готова к любому исходу. Но все-таки я хотела получить слова поддержки, а не наезды. Метель усилилась, как будто почувствовав мое настроение. Снежные хлопья стремительно падали на мое лицо и пуховик. Слезы чуть ли не застывали на моем лице из-за мороза в -8. Я бежала по снежному тротуару, оставляя седы от моих грубых ботинок. Наконец то я увидела крышу своего дома. Я забежала в дом, кинула куртку на пол и побежала в свою комнату. Я легла на кровать лицом в подушку и заплакала. Я не обращала внимание ни на что. Ни на проезжающие мимо моего дому машины, ни на гул телевизора на первом этаже, ни на снег, который громко и стремительно падал с крыш. В сознание меня ввело только ощущение крохотных четырех лапок, которые неуверенно ходили по моей спине. Я тут же аккуратно перевернулась на спину и взяла этот маленький белой комочек на руки. Я гладила его и говорила «ты моя маленькая, ты ж моя сладенькая. Ты ж моя красотка белоснежная». Так я пролежала с котенком минут 10, пока этот маленький комочек счастья не лег мне на шею и не заснул. Я уже физически не могла не пошевелиться, не плакать, так как не хочу разбудить котенка. Почему я все еще называю ее «котенком»? у нее должно быть имя. Я задумалась. В раздумьях я пролежала минуты 3, пока не остановилась на имени «Мася». Из этого имени можно сделать еще несколько кличек, такие как «Маська, Муся, Мурка» и тд. Мася мурчала как трактор, и под этот звук я заснула. * * * Уезжать я собиралась примерно через месяц. Мне надо договориться еще с папой и мамой, собрать вещи, купить билеты. Я уверенна, что папа не будет против, но вот мама… от этого человека неизвестно что ожидать. Она может разозлиться, или же может сразу отпустить. Каждый день я ждала звонок от Майкла. Мы не виделись уже несколько дней, и не он, не я не нарушали эту тишину в наших отношениях. Мне было больно от этого, но гордость не давала мне позвонить ему. Эта гордость когда-нибудь погубит меня, и возможно это случиться прямо сейчас. Но погубит не физически, а морально. Хотя морально я была убита еще месяц назад. Так же, как и мои нервы. От каждой мелочи мне хотелось плакать, а от любого, даже маленького шума я вздрагивала. Каждую ночь я плакала в подушку. Я кричала в нее, орала. На шее я носила подарок Майкла, и этот кулон каждый раз напоминал мне о нем, о наших отношениях, о его обжигающих поцелуях, о внимании и заботе, которую он мне дарил. А также о нашей ссоре и ожидании телефонного звонка с ответом на мой главный вопрос. Теперь меня ждет еще и разговор с мамой. Несколько раз я отрепетировала свою речь перед зеркалом, взяла всю волю в кулак и пошла. Я села на диван в гостиной рядом с мамой, которая увлечено смотрела телевизор. - мам, нам надо поговорить – неуверенно сказала я - я слушаю тебя, детка – сказала мама, не отрывая свой взгляд от телевизора - мам это серьезно! Оторвись от телевизора - ладно. Ладнооо. Слушаю тебя – сказала мама и наконец то взглянула на меня - мам, я хочу тебе сказа… - ты что, беременна?! - ну нет же мам, выслушай же меня наконец то. Я хочу переехать обратно в Балтимор и жить с отцом – уже уверенно сказала я, так как эта ситуация начала меня уже раздражать - скатертью дорога! Вали хоть на все 4 стороны! Ну же, брось родную мать на отца-предателя! – истерично прокричала мама - мама успокойся. Я не бросаю тебя, я хочу перспективы, ну пойми же ты наконец то! Я хочу вернуться в старую школу, закончить все классы там и пойти в университет. В Сентфоре я максимум научусь грамотно кричать «свободная касса!» - раздраженно сказала я. Меня начала бесить эта ситуация. Мама против моего уезда, Адель против, Майкл против. Но почему они думают только о себе? Почему они не думают обо мне? Почему же они не понимают, что я не хочу здесь жить? - делай что хочешь, мне уже все равно. Эти слова были как удар ниже пояса. По моим щекам потекли слезы. Я побежала в свою комнату и закрылась там. Я осела на пол и заплакала. Снова заплакала. Боже, почему я такая слабая? Почему я плачу из-за любой фигни? Хотя на самом деле это далеко не фигня. Меня просто никто не понимает, никто не ценит и не любит. И вот в мою руку опять попало лезвие. Снова оно прошлось по моим запястьям, оставляя кровавые следы. Вся раковина была в крови, а я почувствовала некое моральное облегчение. Как будто каждая струйка крови характеризовала каждую мою проблему, которая выходит из моей души. Я снова зарыдала в голос. Иногда мне кажется, что у меня скоро совсем не останется слез. Я просто все выплакала. Мася, заметив мое переживание, пыталась меня успокоить. И мне это немного помогало. Я чувствовала, что я хоть кому-то нужна и важна, хотя это и был всего лишь котенок. * * * Я лежала на кровати и тупо залипала в потолок. У меня была бессонница уже дня 4, поэтому ничего лучше, чем залипать в потолок я не нашла. Я была в своих мыслях и фантазировала свою идеальную жизнь, без всех этих проблем и боли. Как тут Бам. Я проигнорировала. Бам. Еще один удар. Я подумала, что какие-то мелкие пиздюки занимаются ночным вандализмом, и хотела уже идти кричать на них и грозить им милицией. И вот. Я в своей растянутой серой футболке встала и подошла к окну, и уже собралась кричать, как увидела Майкла. Он стоял, курил, и уже лепил новый снежок, чтобы бросить мне в окно. У меня внутри все сжалось. Спустя несколько дней после нашего разговора, я наконец то увидела его. И я была безумно счастлива этому. Он стоял в подаренном мной косухе, черной толстовке и в черных джинсах. На ногах грубые ботинки. Он выглядел чертовски сексуально в этом образе. До этого я видела его лишь в его зеленом жакете или же в черной футболке. Я открыла окно и вопросительно посмотрела на Майкла. Майкл же рассмеялся и без особых усилий залез через окно в мою комнату и сел на подоконник. Я встала напротив него скрестив руки на груди и посмотрела на него. Майкл посмотрел на меня и притянул меня к себе. Он взял меня в мертвую хватку и поцеловал меня в макушку. Я пыталась вырваться, но он прижал меня к себе настолько сильно, что я даже двигаться не могла. В итоге я обмякла и расплакалась прямо ему в грудь. Как только Майкл услышал мои тихие всхлипы, он тут же отстранился от меня, аккуратно взял меня за подбородок и большим пальцем вытер мои слезы. В этом жесте не было ничего пошлого и странного, но внутри меня летали бабочки, а трусы с Hello Kitty намокли. Впервые я почувствовала эротическое влечение к парню. И я не знаю, радоваться ли мне или плакать. Майкл вытер мои слезы и аккуратно, будто спрашивая разрешение поцеловал меня. Я поцеловала его в ответ. Этот жест значил, что ссора, которая была несколько дней назад разрядилась. На такой милой ноте мы помирились. Я немного приоткрыла рот, и язык Майкла оказался у меня во рту. Наши языки будто боролись друг с другом. Моя рука легла на шею Майкла, а вторая ласкала его волосы. Рука Майкла же легла на мои бедра. Он делал это уверенно, и по собственно, как будто это его задница, а не моя. Раньше он то ли боялся, то ли не хотел. Мне понравилась эта уверенность. Майкл как будто стал собой, он как будто раскрыла передо мной, и он стал дерзким и уверенным в своих действиях. - кстати, зачем ты вообще пришел то? – сказала я отстранившись. В этом вопросе не было предъявы, лишь любопытство - я подумал над твоим решением. Я …