«Невинный ангел не такой уж и невинный» или «любовь – детям не игрушка»

Венди живет жизнью «монашки». Её с детства учили: никаких юбок выше колен, кофт с открытыми плечами, и «этих ваших модных джинсов с высокой талией». Она идеал хорошей девушки: красивая, умная, добрая, и с прекрасными ужасно-тошнотворными-для-Пэна манерами английской леди. Питер Пэн — типичный хулиган, разбивающий машины по ночам, и тусующийся со своими такими же отбитыми друзьями на свалках. Он главарь уличной банды «Neverland», а вместе с этим до мозга костей, самодовольный-чертовски-сексуальный-нахал. Всё как в лучших сериалах, которые так любит Венди. И казалось бы, эти двое настоящие противоположности, совсем не похожие друг на друга, однако... Венди с замиранием сердца смотрит на русоволосого парня, который каждое утро заезжает на стоянку школы, на своем ядовито-зеленом мотоцикле. Питер терпеть не может историю, и если бы она не стояла со своим докладом в руках каждое занятие, и так маняще-невинно не хлопала глазами разглядывая всё вокруг, словно в первый раз, он бы не приходил в школу вообще. С виду, они разные, как День и Ночь, но… Венди не такая уж и овечка какой прикидывается. Она не та, какой её видят родители. Днем — успелая ученица, милая девушка, и просто лучик солнца. Ночью — подросток, страдающий гармонами, ищущий приключений на задницу. Она так сладко пускает пыль в глаза старших, что те и не догадываются о ночных похождениях дочери. Грациозно, словно тигрица она заходит на танцпол. Похабно, лезет в карманы малознакого парня, разводит его на алкоголь, а затем «мне стало плохо» быстро улепетывает. Вульгарно танцует, играя взглядами со всеми мужчинами в зале. Она знает — её хотят. Она — дьяволица; суккуб; Королева Двуличия. И она — всё та же Венди Мойра Анжелика Дарлинг, самая лучшая ученица в классе. Узнай её родители, какая она на самом деле, у них бы случился инфаркт. Питер Пэн — так его знают все в городе. О, ещё бы его не знали! Тот, который разбивает машины, угоняет мотоциклы, грабит магазины, в свои семнадцать с половиной, довольно часто стал заявляться в офис шерифа Свонн. По нему, уже имеется довольно толстая папка с его делом. Банда, под названием «Neverland» созданная им же, довольно известная в Сторибруке. Их бояться. Их ненавидят. Ими восхищаются. И Питер знает это. Он чертовски умен в свои годы. А ещё самодовольный. Эгоистичный. Чертов собственник. И до дрожи жестокий. Каждый раз, совершая то, или иное приступление, он указывает знак «Neverland'a», маленький, зеленый островок в треугольнике. Питер — это все равно, что смешать атомную бомбу и зеленый краситель. Кто он? Неизвестно. Его родители? Неизвестно. Друзья? Мальчики из банды «Neverland», Потерянные. Все просто знают, что в их городе есть шайка, страдающих гормонами подростков. И как только они здесь объявились, шериф Свонн, была права — к добру это не приведет. Так и в этот раз, на вечеринке у Эмили, одной из подруг Венди, все веселились не думая ни о чём плохом. Тихая музыка, закуски, и разговоры по душам — всё, чем занимались дети богатеньких родителей. И в данный момент, Венди вела себя прилично. Не хотелось, чтобы узнай, её настоящую натуру, на неё настукачили, пара лицемерных, как-и-их-родители подростков. До прихода банды «Neverland», все было адекватно. Они заявились, так непринужденно и неожиданно, что Эмили, выронила из рук бокал с пуншем, также открыла рот, точно немая. Питер стоял впереди всех, как всегда с выгнутой правой бровью, и ядовито-самодовольной ухмылкой, прошёл мимо ошарашеной девушки, не забыв закрыть ей рот. Стоило банде переступить порог, спокойствие о котором, так мечтали подростки, улетучилось, словно его тут и не было, уступив дорогу хаосу. Потерянные, взяли вечеринку под свой контроль. Многие сразу же свалили, однако Венди осталась. Присутствие Питера, вот что её волновало, и заставляло продолжать танцевать, пока каждая клеточка мозга заполнялась лишь им. Нежная музыка, стихла, и в ту же секунду, прозвучала совсем другая, та, которая раскачивает толпу. Осознание того, что на вечеринке Потерянные, кажется никого не пугало, и все забыли, что между ними, преступники. Хоть и мелкие. Дарлинг нравилась такая обстановка, ничем не уступает клубам, в которых она так любит бывать. Опустошив, третий по счету стакан водки с апельсиновым соком, ей пришла в голову, идеальная идея. Неровной походкой, она забралась на барную стойку. Первые секунды, все ошарашено смотрели на неё, а затем шок сменился, поощрением. Никто не был против таких развитий событий. — Ты видел, что творит эта Дарлинг? — осипшим голосом, говорит Феликс, передавая Питеру стакан водки. Он хмыкает, и привычно ему самому, ухмыляется — она сошла с ума. — Пэн видел, что «творит эта Дарлинг». И ему это нравится. Она чертовски сексуальная. Так, маняще выгибается в спине. Похотливо проводит рукой вдоль тела, и закусывает губу. Она тигрица. Дикарка, как он. И ему нужно сделать её своей Королевой. На эту роль, подходит лишь она, никто другой. Отдавая пустой стакан другу, парень идет ближе, посмотреть на его-Королеву-Дарлинг. Всюду снуют нетрезвые подростки, и ему едва удаётся протиснуться, но ради неё, он прорывается. А она всё продолжает танцевать. Опускается на корточки, упираясь коленками в стол, она трижды поднимается на половину, и обратно в исходное положение. Закидывает голову назад, выдыхая. От вида, её мокрого лица; не видящего взгляда; сексуальных движений он сдается. Она хороша. Он недооценил её. В паху все начинает гореть адским пламенем, и он чертыхаясь, ждёт когда она слезет с этой стойки. Он ловит её взгляд. Мутный; не концентрирующийся;  проходящий сквозь; но так сладко манящий. Она смотрит на него, игриво водит ресницами, облизывает пухлые губки, показывает все те чувства, которые испытывает. Питер понял и принял намек. Стоит ей слезть, он тут же хватает её под локоть и тащит в туалет. Она и не успевает понять, что произошло, как оказывается прижата животом к холодной плите. — Любовь — детям не игрушка, — шепчет ей на ухо, попутно покрывая её оголённые плечи поцелуями. Сжимает запястья вместе, заставляя её прогнуться в спине. Тело сводит от контакта с холодной поверхностью, но она упрямо не обращает на это внимание. Упирается лбом в зеркало, и сдавленно мычит, когда, он внезапно переворачивает её. — Хотела сказать тоже самое тебе, — она ухмыляется, подобно его ухмылке, игриво проводит языком, по нижней губе, и внезапно вскрикивает, когда он срывает с неё багрово-вишневый топ. Пэн смотрит с прищуром лиса, мол «съела? Нечего мне дерзить». Он напряжен словно хищник, готовый вот-вот броситься в атаку, и Венди ничуть не против, она подставляет ему под руку грудь, и кусая губы в кровь, приглушенно стонет. Он — дикарь, кровожадный монстр. А она — его Королева.