***
Каллен проводил взглядом Инквизитора, которая направилась в сторону конюшен. Он был готов дать себе подзатыльник, когда вспоминал ее растерянный взгляд. Но мысли, предатели, все время возвращались к мокрой рубашке, обтянувшей тонкий стан и высокую полную грудь… Проклятье! Командор выругался, надеясь, что ему станет проще. Но нет, сейчас память подкидывала ему все больше воспоминаний о леди Лавеллан, которые превращались в совершенно неприличные фантазии. Как его вообще угораздило? После Кинлоха Каллен считал, что чувства, тем более любовь, это уже не для него. Сначала он служил Церкви, теперь — Инквизиции. Он серьезно относился к своему долгу: все остальное может подождать, пока они разгребут хотя бы половину проблем, возникших сначала из-за взрыва Церкви в Киркволле, а потом — на Конклаве. Каллен поначалу удивился, что эта невысокая эльфийка и есть обладательница Метки: она показалась ему слишком молодой. Узнав ее ближе, он понял, что она умна, проницательна и умеет настоять на своем, если считает, что права. При этом Лавеллан, ни минуты не сомневаясь, пожертвовала собой для спасения Убежища и не прятала слезы, когда узнала о смерти канцлера Родерика, несмотря на его отношение к ней. Это восхищало и приводило в замешательство: маги и храмовники, с которыми он провел почти половину своей жизни, никогда не отличались эмоциональностью, это было опасно для них самих. А лучница Ирмариль заразительно хохотала, широко улыбалась и громко ругалась, когда что-то ее злило. Он еще помнит, как беспощадно она отстаивала свой союз с магами, сверкая бирюзовыми глазами, или разнимала Варрика и Кассандру, когда те поссорились из-за Хоук. Так эльфийка проникла в его мысли, а теперь он оказался в ловушке чувств, которые командор не должен испытывать к Инквизитору, если не к начальнику, то к соратнику и бойцу. И Варрик подлил масла в огонь! С гномом Каллен общался хорошо, даже дружески, хотя Тетрас пенял ему, что нельзя вечно ходить с таким постным лицом, и с завидным постоянством приглашал поиграть в «порочную добродетель». Создатель, как можно всерьез писать такое, тем более про него! Уж не после Киркволла, где сам Варрик был активным участником событий. И все же в своей книге он, почему-то, решил написать историю про сломленного храмовника, которого исцелила сила любви. Какой романтичный бред! Неужели кто-то это читает? В любом случае рыцарь-командор Каррен Роутфорд — это слишком явная отсылка, которую поймут все. А учитывая, что Инквизиция стала влиятельной организацией, это может создать помехи для ее работы и особенно для него: как командир армии он должен быть примером, лучшим из лучших, его должны уважать! Каллен закрыл лицо руками. Надо заняться работой. Пока Хардинг отправили в Крествуд, разведать обстановку, ему стоит заняться поисками Самсона. Какая же она красивая…***
На следующее утро командор и Вестница встретились, как всегда, на военном совете. Инквизитор ввела привычку каждое утро собираться вместе с советниками, анализировать происходящее в свете, читать донесения, разрабатывать различные сценарии развития событий. Она относилась ко всему очень серьезно, и это было настоящим подарком Создателя. Ирма погружалась в дела Инквизиции с головой, когда приезжала в Скайхолд, лишь раз в неделю беря для себя выходной, позволяя просто отдыхать, не участвуя в званых обедах, смотрах, не занимаясь чтением донесений, логистикой и другими делами, требующими ее внимания. Сегодня Хардинг прислала отчет из Крествуда, в котором скрывался Страуд — Серый Страж, связной Хоук. А значит через максимум три дня Инквизитор отправится туда, закрывать множество разрывов, наводить порядок и заниматься даже самыми мелкими вопросами, которыми просто некому заняться. Держать у себя плащ Каллена Ирма больше не могла, но и идти отдавать его сейчас было, почему-то, очень неловко. В итоге она решилась на это только вечером перед отъездом. Эльфийка кое-как свернула плащ, схватила в охапку и темными коридорами вышла на крепостную стену, стараясь придать себе максимально независимый и уверенный вид. Ну несет она плащ командора — и что? Она Инквизитор вообще, делает, что хочет. Слава всем богам, никто из встреченных солдат никоим образом не высказал недоумения или сомнений в ее действиях. Оказавшись перед дверью, Ирмариль глубоко вдохнула, набираясь храбрости, и постучала. — Да! — голос Каллена был суровым, но девушка заметила и нотки усталости. Она тихо прошла в кабинет. — Добрый вечер, командор, — тихо проговорила Ирма, стараясь держаться независимо. — Я принесла ваш… плащ, который вы так любезно одолжили мне на днях, — почти скороговоркой выпалила она, заимствуя привычку Жозефины говорить быстро и куртуазно. — О, — Каллен был несколько удивлен, увидев эльфийку. Он уже и забыл про него, хотя мимолетный взгляд на кучу ткани в ее руках воскресил в памяти тот момент, который мужчина запретил себе вспоминать. — Большое спасибо, леди Инквизитор, — он подошел и забрал плащ, положив его в кресло. Повисло то самое ужасно неловкое молчание, когда никто не знает, что сказать, но и уходить никому не хочется. — Вы отправляетесь в Крествуд? — наконец произнес Каллен первую пришедшую в голову банальщину и тут же дал себе мысленный подзатыльник, увидя, как поникла гостья. — Да, завтра на рассвете. Судя по донесениям, там будет много работы, — покачала головой Ирма. — И опять дожди. Ненавижу дождь, — с чувством выговорила она. — Почему? — удивился Каллен. Она же долийка, ему казалось, что «свободные» эльфы легко переносят непогоду. — Несмотря на мое происхождение, я ужасно теплолюбива, — улыбнулась Ирмариль. — Здоровье у меня хорошее, но ощущение мокрой ткани на коже и хлюпающей грязи под ногами, нет уж, увольте, — она говорила быстро и смешно морщилась, давая Каллену возможность увидеть все ее недовольство и отвращение на этот счет. — Да уж, приятного мало, — усмехнулся он, покраснев, потому что в голову лезло все то же воспоминание. Разговор снова увял, и каждый отчаянно хотел его воскресить. — Я поеду на галле, — немного по-детски радостно сообщила Ирма, тут же упрекнув себя в излишней болтливости. — Это очень символично, миледи, — улыбнулся Каллен, представив, как величественно и изящно будет смотреться эльфийка верхом. Все будут знать, что едет Инквизитор Лавеллан — и по ней будут судить об их общем деле. — Берегите себя, — он сказал это, не задумываясь. Потер лоб, понимая, что сморозил глупость и сейчас придется придумывать какое-то оправдание… — Я постараюсь, командор, — Ирмариль чуть смущенно улыбнулась. — Вы, пожалуйста, тоже будьте внимательны к себе, вы никогда себя не бережете, — попеняла она, видя, как виновато он улыбается одним уголком губ. — Я пойду, завтра много дел, — и уже стоя за порогом, она тихо проговорила. — Доброй ночи, Каллен, — и тут же закрыла дверь, быстрым шагом направляясь в замок и глупо улыбаясь. Да, она повела себя как влюбленная пятилетка, но разве это важно, когда чувствуешь себя счастливой?