Проблема в Нижнем Мире

      Не смотря на идущий снег и холод, на выступление как обычно пришло много народу. Все толпились у входа, не обращая внимания, что у работников, которые делали все для их комфорта и выполняли все поручения, не было лиц. Они специально создавались Сэревой в такие дни и рассыпались сразу же, как нужда в них пропадала.       А пока гудящая толпа посетителей рассаживалась по местам и ждала начала выступления, за кулисами все проверяли свою готовность и делали все, чтобы шоу прошло идеально. - Селениум, волосы хорошо закреплены, ничего не выбивается? - спросила Мира, поворачиваясь к акробату спиной и одновременно с этим аккуратно трогая руками две кички, которые находились на макушке. - Да, теперь все хорошо, - немного напряженно сказал он, поправляя выбившуюся прядку, которую она не смогла закрепить неведимкой.       Залатра улыбнулась, наблюдая за тем, как девушка благодарит парня и обнимает его, в то время как он напрягается и боится даже обнять ее в ответ. Было видно, что внутри него сейчас бушует целый ураган эмоций и он не знает, что с ним делать. - Никто не видел Бисмута с Голди-Аурум? - спрашивает Арлекин, оглядываясь по сторонам и поправляя свой красный костюм, больше подходящий конферансье, чем его роли.       Впрочем, у Пьеро был похожий, только белый и с длинными рукавами. Сейчас блондин стоял в отдалении и рисовал стрелки под глазами. Его никто не трогал и его даже обходили стороной, так как он с самого начала запугал их тем, что воткнет подводку в глаз тому, кто его толкнет. К нему даже Арлекин не подходил. - Сэревы тоже не видно, - сказал он, закрашивая треугольничек под правым глазом. - Ну она понятно, - махнул рукой Арлекин и подошел ближе к зеркалу, в которое смотрел Пьеро, и начал вертеться, рассматривая свою одежду. - Все нормально, как и всегда.       Залатра, которая сидела на небольшом стуле и наблюдала за остальными, расслабилась и закрыла глаза. Они не выглядели такими напуганными, так что она не боялась, что что-то пойдет не так. Не смотря на то, что должно произойти, близнецы даже старались шутить, правда не так смешно и не с тем желанием, как раньше. Было понятно, что они боялись за старшего брата, что вдруг все пойдет не так, как они планировали и несчастный случай все же будет правда несчастным, а не подстроенным.       Залатра поправила наушники, которые и вправда были тяжелыми и служили ей неплохой заменой рогов все эти дни. Она даже не слушала музыку, а просто носила их, сохраняя возможность слышать остальных. - Тетя Залатра, тетя Залатра, - услышала она голос Голди и повернулась в сторону, из которой он доносился. Девочка подбежала к ней, сверкая стразиками на костюме, и с гордым и одновременно счастливым видом протянула ей листочек с рисунком. - Это для вас. С днем рождения! - Она хотела подарить его до начала выступления, но не успела закончить его вчера, - объяснил Бисмут, гордо смотря на дочку. - Так что мы не только готовились к выступлению, но еще и дописывали картину.       Залатра с широкой улыбкой взяла лист со своим портретом. Он был по детски простой, но было видно, что над ним старались и пытались сделать его идеальным. Голди определенно вложила в него свою душу, желание, время и все свои принадлежности для рисования. К примеру, на глаза было нанесено небольшое количество синих блесток, а губы немного подкрасили акварелю, хотя все было раскрашенно карандашами. - Золотце, это невероятно красиво, - искренно ответила Залатра, не зная, что сказать. - Ты такая талантливая девочка, спасибо!       Голди довольно рассмеялась и обняла демонессу за шею. Залатра тоже обняла ее, стараясь не помять рисунок. За эти недели она правда успела привязатся к ней и понять, что эту девочку не зря дважды назвали золотом. Наверное, она будет сильно скучать по ней. - Тебе, кстати, сколько уже исполняется? - спросил Бисмут, потрепав дочку по голове. - Ну, я семьсот третьего года рождения, так что триста семнадцать. - Скоро начало, - хором сказали появившиеся за ее спиной близнецы, прервав Бисмута, который, по всей видимости, хотел пошутить над ее «несовершеннолетием» в этом столетии.       Бисмут кивнул и вместе с Голди пошел проверять Льва. Они поменяли порядок выступления, сделав так, чтобы он шел сразу же после дочки. Расчет был на то, что она уйдет вместе со Львом в его «домик» и не увидит этого, так же кто-то из труппы должен был проверить, чтобы все пошло по плану под предлогом помощи девочке.       Залатра сглотнула, понимая, как страшно будет Голди, если все пойдет не по плану, и аккуратно убрала рисунок в сумку, которая всегда была с ней, даже сейчас, чтобы он не мешался. Сейчас ей сильно захотелось вновь оказатся дома, услышать успокаивающий голос Киао или просто обнять ее, чтобы стало легче. Можно даже не Киао, а папу или Базилевса, лишь бы почувствовать ту уверенность в том, что все будет хорошо, ту поддержку и чувство спокойствия. Вот только сейчас их тут не было и справлятся с эмоциями ей нужно было самой. К остальным она не обращалась, понимая, что они чувствуют похожие эмоции. - «Интересно, где сейчас Базилевс?» - подумала она, наблюдая за разговором Арлекина и Пьеро, который она не могла услышать. - «Все так же у Азарата или все же вырвался?»       Ей нравилась эта суета перед выступлением. Она была довольно успокаивающей на вид, не смотря на небольшое количество света за кулисами, она видела все, что делали остальные и невольно ей хотелось тоже что-то сделать. Все были знаяты делом, пока она просто сидела на стуле: Арлекин попросил Пьеро тоже нарисовать ему стрелки, только привычные горизонтальные, а не вертикальные, как у блондина; Селениум и Мира разминались, в то время как Скандиум проверял наличие нужного оборудования и то, в порядке ли оно, вернувшиеся Бисмут и Голди тоже проверяли свои вещи и лишь Сэревы все еще не было видно. Хотя, в прошлом, когда Залатра присутствовала на одном из их выступлений, ее тоже не было видно до самого начала, так что скорее всего это уже стало обычием, который никто не нарушал уже по привычке и не пытался ее найти. Тогда ей сказали, что в случае, если что-то пойдет не так, она сама появится, поэтому не стоит переживать по этому поводу, так что сейчас она не беспокоилась об этом так же сильно, как тогда. - Ребят, мне кажется, или матов стало меньше? - спросил Скандиум, складывая руки на уровне груди. - Может и стало, но нам все равно нужно только два для тренировок, так что забудь об этом до конца выступления, - ответил ему подошедший Селениум, пересчитывая маты. - Ну вот, шесть матов осталось, все хорошо. Мы план по закупкам матов в три раза перевыполнили.       Мира рассмеялась и вновь приобняла Селениума за руку, в то время как Скандиум лишь улыбнулся, не зная, как ответить на шутку брата другой шуткой. У него явно не было плана на случай шутки, так что ему было не чем бить. А Залатра в это время искренне недоумевала, что мешает Селениуму рассказать канатоходке о своих чувствах, которые были для нее более чем очевидными. Да и сама Мира, похоже, видела их, но ожидала первого шага от акробата, двая ему различные знаки и намеки на взаимные чувства.       Все вдруг затихли и начали сверять время. До представления остались считанные минуты, все уже было готово и все посетители уже расселись по местам, иногда прося помощников — а их все в труппе называли именно так — принести им что-нибудь или спрашивая о том, когда все начнется. Сидения распологались как амфитеатр — практически полукругом, так что все могли увидеть происходящее на сцене, как и за кулисами могли увидеть практически весь зал. Залатра даже выглянула, немного отогнув ткань, надеясь найти во всей этой толпе Иллюсион, но ее быстро вернули назад, оттащив от кулис за воротник. - Подожди ты, - шикнул Арлекин и вернулся к Пьеро, который тоже неодобрительно сщурил глаза.       Она вздохнула и села назад на стул, перед этим все же подвинув его так, чтобы она не загорождала проход, но в то же время могла видеть хоть что-то. От переживания она даже стала перебирать такнь рубашки, стараясь хоть так заняться хоть каким-то делом и отвлечься от своих мыслей и от происходящего. -Нужно думать, что все будет хорошо, и тогда это обязательно сбудется, - шепнула ей на ухо заметившая это Мира.       Залатра улыбнулась и кивнула, соглашаясь с ней. Именно в этот момент свет в зале начал затухать.       Когда в шапито стало невозможно увидеть даже свою руку, застучали барабаны и прямо после небольшого взрыва включился яркий прожектор и открыл взгляду Сэреву, стоящую посреди зала. Зеленые кончики ее волос слегка светились, а на макушке была маска, которую она могла надеть в любой момент. - Ах, как прекрасно видеть вас сегодня здесь, наши дорогие гости, в седьмой день зимы! Как жаль, что не успели мы провести прием наш в первый день декабря, но это ведь нестрашно и вы не обижетесь? - начала она, снимая с головы небольшую шляпу и начав перекатывать ее с одной руки на другую. Зал потонул в веселых возгласах детей, вызывая у нее улыбку. - Ах, как хорошо, как хорошо, что вы не обижаетесь.       Сэрева поклонилась, прижимая шляпу к груди, а после положила ее на пол так, чтобы она не упала. - Как жаль, что не могу я поговорить с вами подольше, ведь вижу я, что нашему Арлекину не терпится выйти на сцену и порадовать вас своими шутками, - наигранно растроенно сказала она, а потом посмотрела в сторону кулис, а после сделала удивленное лицо. - И надо же, с ним Пьеро, его извечно-грусный спутник. Не может он найти успокоение, когда не веселы так вы, но вы же поможете ему, ведь так? Пообещайте! Арлекин и Пьеро со своим номером на сцену!       После этих слов она быстро надела маску, половина которой изображала веселое выражение лица, а вторая — грусное, и прыгнула прямо в шляпу, изчезнув на глазах. Все ахнули от этого невероятного трюка и захлопали, выражая свое удивление, а так же зовя тем самыми клоунов на сцену.       Все встали по бокам небольшого прохода, чтобы вдруг не засветиться, когда парни будут выходить. Они уже надели свои маски, в которых должны были выступать первые несколько минут номера, причем Арлекин сделал это недовольно мыча. Видимо, он уже немного подустал от сценического образа. - Помни, Арлекино: нужно быть смешным для всех, - весело сказал Скандиум, тыкая его в плечо. - Не напоминай мне об этой песне, - недовольно ответил Шист, замахиваясь.       В это время зрители уже успокоились и свет вновь потух, но в тот же момент зажегся вновь, освещая ткань кулис. Пьеро глубоко вздохнул и вышел первым.       За время, пока свет был выключен, один из безликих помощников успел забрать шляпу Сэревы, в которой она и находилась, и принести остальным. Залатра взяла ее и положила на пол, чтобы она могла выйти в любой момент, который посчитает лучшим. - Ах, нет души, что поймет меня, излечит и согреет мои холодные… - внезапно Пьеро упал прамо на пол, ударившись рукой, ногой и лицом. Зрители сначала испугались, а потом посчитали, что это лишь шутка, так как запнутся на столь ровном месте понастоящему было невозможно, и засмеялись, в то время как Пьеро схватился за ногу, изображая сильную боль: - Ах, как больно, даже судьба меня не любит!       Залатра увидела, как напрягся Арлекин, а после сразу же выбежал к нему, хотя не должен был этого делать. Это, и слегка дрожащий голос Пьеро подсказывало, что что-то уже идет не так. Сэрева же выскочила из шляпы и подбежала к кулисам, начав наблюдать за друзьями. - Ах друг мой, ну какой же ты неуклюжий, не надо так! Земля, конечно, прекрасна, но лучше наблюдать за ней с высоты наших рост… Ростов? Роста? Нашей вытянутости? - весело лепетал он, нагибаясь к другу, чтобы поднять его на ноги. - С ногой все в порядке, но у меня идет кровь носом и рука болит, - тихо сказал он одновременно с Арлекином, чтобы его не услышали.       Они часто переговаривались таким образом, когда на них были маски и уже успели принаровиться к этому, например когда один делал что-то с другим, они говорили особо важные вещи, например о своем состоянии, так как ради шоу иногда они делали вид, что падают или калечат себя другими способами и иногда это было и по настоящему. Как, например, сейчас. - Ах, друг мой, как хорошо, что ты здесь! При виде тебя боль сразу отсупила, настолько ты хороший друг! - чуть ли не прокричал Пьеро, заглушая слова Арлекина. - Маски не снимаем, импровизируем. Как ты так умудрился, Боги священные!       В то время, пока ребята старались провести номер и не выдать то, что все пошло не по плану, за кулисами творилась самая настоящая суматоха. Мира то и дело выглядывала в небольшую щелку между кулисами, проверяя, что с ними все хорошо, Сэрева испуганно приказывала одному из помощников принести из ее вагончика апчечку и нашатырный спирт с ватными дисками: Бисмут побледнел и стал белее снега. Близнецы крутились вокруг него, пытаясь привести ушедшего в себя брата и так, а Залатра уверяла Голди, что все хорошо. - Все просто испугались за Пьеро, твой папа в особенности, - говорила она, положив руку на ее щеку. - Он же споткнулся на ровном месте, вот и перепугались. - Да? - Ага. Не волнуйся, все будет хорошо и с папой, и с дядей Пьеро, со всеми. Слышишь, в зале смеются люди — значит все сейчас хорошо. - Ладно. - Хочешь, мы сходим и подготовим Льва к выступлению?       Голди отрицательно покачала головой и ее реакция была понятна: Лев и так был готов, их выступление только через два номера и тем более тут плохо ее папе, так что надеятся на согласие было как-то глупо даже от семилетней девочки, которая только начала познавать мир и не знала всех разговорных и нетолько подоплек.       В этот момент Залатру особенно сильно заинтересовало то, где сейчас находится Иллюсион. Сэрева как-то упоминала, что Богиня собиралась находится в зале и наблюдать за их выступлением, но это было лишь в планах и сейчас ее не было видно. Хотя, присутствовать она должна была, ведь кто, как не она, должна объяснить самой Смерти то, зачем они все это устроили. Им она навряд ли поверит, а Богине, той, кто равен ей по силе и статусу, точно поверит и поможет. А сейчас все рушится на глазах даже без нее…       Толпа то и дело смеялась и это помогало Залатре, что перестала слушать выступление ребят, отвлечься от неприятного инцедента и думать, что все хорошо. Она погрузилась в свои мысли и поэтому буквально не слышала ничего из разговоров, лишь хохот, что был гораздо громче и внезапно начал ее бесить. Люди даже не понимали, что произошло и лишь смеялись и наслаждались шоу. Она вдруг подумала, что Сэрева правда сделала все правильно, отпустив остальных животных. Ребята тут хотя бы имели какое-никакое право выбора…       Под очередной взрыв хохота и аплодисметнов, парни зашли за кулисы. Бедный Пьеро стал слабее на вид, ему явно было плохо. Сэрева быстро сняла с него маску и хотела было начать оказывать ему первую помощь самостоятельно, но пришедший в себя Бисмут сразу же напомнил ей о ее обязаностях и о том, что ей нужно подводить к другому номеру, в котором участвовали близнецы. Она громко выругалась и быстро взяв все необходимое выскочила к уже начавшей волноваться толпе. - Вот ведь несправедливость — наше выступление началось с неудачи. Чем же все закончится? - спросил Пьеро и слизнул кровь, которая уже давно начала течь по губам. - Милый, фу! - в эмоциях сказал Арлекин и потянулся за аптечкой.       Все открыли рот в изумлении. Между парнями иногда происходили моменты, которые можно было оправдать крепкой дружбой с очень сильной натяжкой, но этот случай был первым, который не подходил под эти параметры, так что после всей этой ситуации их буквально завалят вопросами.       В это же время Сэрева своими словами старалась не только развлечь толпу, но и отвлечь себя от навязчивых мыслей о том, что все пойдет коту под хвост. - Какие же веселые наши клоуны, как мило они шутят и заботяться о друг-друге! - сказала она, начав ходить по возвышению, что отделяло зрителей от сцены. - Но мы не будем долго скучать по ним и жалеть об их уходе, ведь вот-вот наши любимые детьми акробаты придут и отвлекут наше внимание от грусти из-за разлуки. Близнецы Скандиум и Селениум, бегите быстрее на сцену!       В этот раз она просто пробежала по возвышению, пару раз прокрутившись вокруг себя, а в конце сделала сальто и быстро скрылась за кулисами.       Перед их выходом Мира крепко обняла их. Ей вдруг стало страшно, неприятное предчувствие дарило ей эти ощущения, а так же мысли о том, что что-то случится и с остальными, потому что такие травмы, тем более по столь глупой причине, Пьеро или Арлекин не получали уже давно, и то это случалось лишь несколько раз. Никто не ломал руки или ноги во время выступлений, все эти разы это было во время репетиций… Из размышлений ее вывел Бисмут, положив широкую ладонь на ее плечо. На секунду замявшись, она положила на нее свою ладонь, а после крепко обняла его, уже не беспокоясь о состоянии своей прически или костюма. Она идет следующей, ей нужно успокоится.       Бисмут был для всей труппы заботливым отцом еще до рождения Голди-Аурум, с ним они ощущали себя спокойнее и они знали, что он всегда поддержит их и даст совет, чтобы не случилось. Вот и сейчас, Мира почувствовала эту поддержку просто прижимаясь к его груди, чувствуя слабое тепло тела и запах адеколона. Они не говорили ничего, просто стояли и смотрели за тем, как Пьеро оказывают первую помощь, при этом стараясь не трогать наверняка сломанную руку, на которой уже виднелся синяк. Уже когда помощник ушел, они подошли к Залатре и завели разговор на совершенно другую тему, стараясь отвлечься от неприятных мыслей, которые, по правде сказать, все еще лезли в головы обоим актерам.       Арлекин в это время тоже старался успокоиться, нюхая различные растворы, например йод и зеленку. Казалось, его совсем не интересовало то, чем это может обернуться для него самого. - Хей, - тихо позвал его Пьеро, под очередной взрыв аплодисментов. - Со мной все в порядке, прекрати нюхать йодированную воду.       Арлекин фыркнул и все же закрыл бутылек, убрав его назад в аптечку. Он подсел ближе к другу и аккуратно взял его за ладонь, боясь причинить ему еще больше боли. - Придется им все же рассказывать, - так же тихо ответил он, понимая, что в эмоциях собственноручно разрушил ту тонкую стену, что позволяла им скрыть свои отношения, полные непонимания и неизвестности. - О чем? Что мы и сами не знаем, как назвать наши отношения или о том, что ты просто испугался за меня? - мягким, успокаивающим тоном произнес Пьеро, начав аккуратно поглаживать Арлекина по руке. - Мы все еще друзья, пока точно не дадим точное объяснение хотя бы нам. Лучше просто промолчать и не давать никаких объяснений, а то сделаем лишь хуже.       Арлекин кивнул и ушел, сказав, что принесет им воды.       В это время у близнецов все было хорошо и травм никто не получил, не смотря на то, что они уже перешли к более экстримальным трюкам. Скандиум уже стоял на весьма шаткой башенке из шести стульев, причем держался за них он лишь одной рукой, в то время как Селениум ненадолго ушел, чтобы спустить нужное для следущих трюков оборудование. Им являлась пара невероятно длинных кусков ткани и широкое кольцо, которые были подвешаны под куполом шапито.       Когда Скандиум заметил спущенный близко к нему лоскут, он специально начал расшатывать стулья, из-за чего они начали падать, подобно башенке из кубиков, но он успел схватиться за ткань и парой красиво выглядящих со стороны движений подняться выше и закрепить ее вокруг себя, чтобы в случае чего он не упал вниз. Зрители захлопали и к нему присоеденился Селениум, который красочно «упал с неба» и остановился на одном уровне с братом. - Мне немного страшно тут без нее, - тихо признался он. - Мне тоже, - признался Скандиум, начав раскачиваться вперед-назад, подобно маятнику.       Дело в том, что в этом номере к ним присоединялась Мира, тем самым делая различие в номерах, один из которых плавно перетекал в другой без участия Сэревы, но в этот раз она отказалась в этом участвовать, объяснив это все тем, что сильно боится и нервничает. Она чувствовала себя в безопасности лишь на канате, и лишь на нем не могла упасть вниз, так что ее отказ поняли и приняли спокойно: все же она рискует сильно пострадать, если задумается и упадет с большой высоты.       В это время она во всю готовилась к своему выходу: поправляла свою прическу, закрепляя за неведимки даже мелкие прядки, которые никто не увидит, отряхивала костюм и поправляла закрепленные под короткой юбкой веера, которые она вытащит в начале выступления. Не смотря на свои слова о позитиве, она сильно нервничала и старалась такими простыми, вполне обыденными действиями отвлечь себя от этого. Да, не она должна была подстраивать несчастный случай, но она боялась за Бисмута так же сильно, как если бы это делала она и боялась бы уже за свою жизнь. Она накручивала и накручивала себя, не смотря на то, что сам виновник ее переживаний выглядел спокойным и, казалось, совсем не беспокоился за свою жизнь.       Но тут в ее глаза бросились сразу две маленькие, совсем неприметные детали, кторые все же выдавали его страх. Он наблюдал за братьями в той степени, в которой это было возможно, серьезным взглядом вглядывась в небольшую «прорезь» между тканью кулис и, сам того не замечая, покусывал свои губы и то и дело сжимал ладони, сжимая локти другой руки. Да, он сложил их на уровне груди и да, от страха получить боль он, не понимая того причинял себе боль, только в меньших масштабах.       Немного подумав, она подошла к нему и встала рядом. - Эй, Бисмут, - позвала она, отвлекая его от выступления близнецов, которое он все равно не видел — они уже были под куполом. - После моего номера будет десятиминутный антракт, не хочешь во время него сходить и взять немного сахарной ваты? Хоть отвлечешься. - Нет, спасибо, - отказался он, помотав головой. - Мы в это время с Голди выведем Льва и я буду помогать со сценой.       Они замолчали. Мира стала наблюдать за тем, как вдалеке Залатра обсуждала что-то с Голди, а Арлекин помогал Пьеро читать, держа за него книгу и перелистывая страницы. Ей вдруг стало интересно и страх отступил. Нет, правда, ей вдруг стало интересно взглянуть в глаза своему страху и все же выступить так красиво, так идеально, насколько хватит ее сил и возможностей. Наверное, это чувствовали и они, когда выходили на сцену: решимость и желание все же победить свои переживания и страхи. Такого букета чувств она еще не ощущала, раньше это была лишь радость перед тем, что она вот-вот начнет дарить людям положительные эмоции, восхищать их своими умениями, а так же понимая, что благодаря своим выступлениям она может дарить детям надежду и поожержку на то, что их мечта когда-то тоже стать канатоходцем исполнится. А такие дети определенно были, есть или будут среди всех зрителей. И это ее неимоверно радовало даже сейчас.       Ей нравилось, когда ей или кому-то из остальных хлопали и кричали «Браво!» поэтому очередной врыв аплодисментов встретила с улыбкой и радостью за парней. Слегка выглянув из-за кулис, она увидела, как Селениум подкидывает Скандиума в воздухе и он хватается за кольцо, просунув в него ноги, и, согнув их в коленях прокрутился вокруг него даже не держась руками. Вот уж правда, два брата-акробата.       Музыка начала замедлятся и утихать, говоря о том, что номер вот-вот закончится. На самых последних нотах, Селениум расскачался достаточно сильно и отпустил ткань, прыгая к брату. В полете он сделал несколько сальто и разогнулся, протягивая руки в его сторону и давая Скандиуму возможность поймать его. Короткий рывок, извещающий его о получении сопротивления, дал понять, что он уже не падает и его все же смогли поймать. Вот только руки начали выскалзывать и он решился на достаточно рисковый шаг: быстро освободить одну ладонь и схватить брата не за ладонь, а за запястье, после чего сделав это уже с другой рукой. В тот момент он не мог придумать ничего лучше, да и упасть из-за долгих размышлений не хотелось.       Кольцо начало медленно спускаться и уже через минуту они стояли на сцене. Они вскинули руки и низко поклонились, после чего поспешили уйти со сцены. Им обоим хотелось пить и отдохнуть, им казалось, что они упадут на пол сразу же, как кулисы сокроют их от глаз зрителей. - Какое прекрасное выступление, мальчики! - сказала Сэрева, что вышла из-за кулис когда они к ним подходили, и стала хлопать на манер зрителям. - Поблагодарим наших акробатов за столь прекрасные номера и перейдем к следующему, не менее завораживающему номеру! Мира-канатоходец со своим танцем не даст вам заскучать и надеется принести в жизнь ваших детей возможность мечтать и исполнять свои желания! Иди быстрее на сцену, зрители так хотят тебя увидеть!       По команде она вышла на сцену, перед этим широко улыбнувшись Селениуму. Он тоже улыбнулся ей, с теплотой посмотрев на нее и даже коротко помахал ей. - Ребята, теперь я действительно переживаю, - сказал Скандиум, огдлядываясь по сторонам. - Или вы, пока нас не было, утащили куда-то один мат? - Мы не уносили, а что? - удивленно спросила Залатра, отвлекшись от разговора с Голди. - Их пять…       По губам Бисмута было видно, как он ругнулся. Если бы не дочка, он бы сделал это вслух, но вместо этого лишь сделал вид этого. Его эмоции были понятны по одной простой причине — все время, не считая собственного номера, на них сидели Арлекин и Пьеро. - И что тогда это значит? - спросил последний таким тоном, будто спрашивал у ученика вопрос, на который уже в который раз не может получить ответ. Ему не нравилась эта озабоченность Скандиума оборудованием и уже начала его подбешивать, хотя была ему абсолютно понятна. - Я не знаю. Просто у меня плохое предчувствие.       В это время Мира уже поднялась и была готова начать свой номер. Стоило скрипкам начать свою мелодию, она глубоко вздохнула и сделала кувырок, одновременно с этим вытаскивая веера. Стоило ей приземлится на канат, она выпрямилась и резким движением раскрыла веера. В них находились мелкие как песок блестки, которые от этого взлетели в воздух парой блестящих серебрянным цветом в свете софитов облачками. Зрители восторженно захлопали, вселяя в ее сердце радость и уверенность.       Она чувствовала себя спокойно на своем канате, она чувствовала на нем уверенность и безопасность сильнее, чем на земле, поэтому спокойно выполняла все, что ей скажут или что ей захочется. Сейчас она начала медленно сгибать одну ногу в колене, вытянув вторую вперед, в воздух, и при этом медленно обмахивалась веерами, что тоже блестели на свету.       Внезапно она почувствавла, как канат под ней начал расскачиваться, а она стала терять точку опоры. Внутри все похолодело и единственное, что пришло ей в голову, — это встать на обе ноги, выпрямившись, и медленными движениями попытаться дойти до конца каната, где была небольшая плохадка, на которой можно спокойно стоять. Это было у нее впервые, он никогда не «сходил с ума», так что она дико испугалась и не знала, что ей делать. Вот только стоило ей медленно выпрямиться, поддваясь спокойному, грусному тону музыки, чтобы не выдать зрителям своего страха и не дать им понять, что все идет не так, он успокоился и она вновь почуствовала спокойствие.       Может, он просто почувствовал ее переживания насчет Бисмута и правда начал немного сходить с ума? Больше этого не будет, она была в этом уверена. Музыка как раз перешла на более резкий и быстрый лад, так что она прыгнула, чуть не сделав в воздухе шпагат и продолжила выступать.       За кулисами это тоже заметили, поэтому все буквально столпились у них, радуясь, что сейчас весь свет сконцентрировался на Мире, но одновременно с этим боясь за нее.       Внезапно раздался резкий звук того, как что-то лопнуло, и в следующий момент Мира буквально полетела вниз под испуганный крик толпы. Прямо над ней появилась темная фигура Смерти, уже замахивающася своей косой для того, чтобы обрубить нити ее жизни. Это нехило испугало Залатру, но в замый последний момент что-то остановило падение канатоходки и металл косы разбился подобно стеклу с таким же звуком, только в разы громче и неслышимее для простых смертных.       А наверху Иллюсион победно улыбнулась, радуясь, что ее план все же сработал.