Осаму Дазай:
— Ну что, нагулялась? И как тебе свадьба? — Прекрасно... Кха... Наверное... — Всмысле наверное?! — Я в начале свадьбы слишком много шампусика выпила... Кха... — Интересно, как сейчас себя чувствуют твои дорогие подруги, которые вчера в час ночи, притащили твою тушку, поющую песни, домой... — Перестань, Осаму... Кха... — Ладно. Иди ложись в кровать. Я тебе чая сделаю. — Вай... Осаму, спасибо, дорогой.Фёдор Достоевский:
— Т/и, ты же знаешь, что когда выздоровеешь будешь наказана, да? — Коне~ечно... Страстный поцелуй и бурная ночка? — Моя прелесть... – Фёдор ласково погладил тебя по голове. Но через мгновение его лицо изменилось, и он с хитрыми искрами в глазах наклонился к тебе и нежно прошептал на ушко: — Четыре месяца под домашним арестом. И... твои варианты мне по душе.Николай Гоголь:
— Пташка моя, как же так? – Коля заботливо накрыл тебя одеялом. — Коля, не переживай, всё... Апчхи! ...Нормально... – ты сильнее укуталась в одеяло. — Я тебе чай с вареньем принёс. – с некой грустью произнёс он, стараясь оторвать тебя от одеяла. — Боже, Т/и, ты как ребёнок... — Какое варенье?.. – ты с интересом выглянула из-под одеяла. Гоголь от этой милой картины хихикнул. — Клубничное, как ты любишь. — А из калины варенье, есть? – с интересом спросила ты, поглядывая на банку варенья и чашку чая в руках парня. — Есть. Тебе хочется варенье из калины, пташечка? – улыбнулся блондин. — Коля... Апчхи! Я... не хотю варенье... – ты миленько улыбнулась, полностью выглядывая из одеяла. — Нет, дорогуша, ты будешь лечиться. Нечего было под дождём бегать. – серьезно произнёс он, и в одно мгновение взял тебя на руки и понёс из комнаты. — А вот теперь, мы пойдём к врачу~у... — Не~ет... У м-меня температура! — Нет у тебя никакой температуры, милая. — Н-но... Ей, ты собрался переодевать меня?! — Что я там не видел, прелесть моя... — Коля, я не хотю к врачу... – ты состроила щенячие глазки. — Твоё здоровье сейчас самое главное, так что потерпи немного, пташечка. Я буду с тобой.