***
матвей осторожно толкает вперед дверь запасного выхода и выходит на задний двор клуба. внизу лестницы курит тот самый парень, которого он искал. сейчас решение познакомиться уже не кажется ему таким хорошим. темная подворотня, вдруг он не так намерения муравьева поймет, но приходится набраться смелости и спуститься. матвей замирает в паре шагов от него. — услуги интимного характера я не оказываю, за дополнительную плату лично для тебя не станцую, — парень даже не оборачивается, — и учти, у меня перцовка в кармане, — баллончик крепче сжимает. — я даже не собирался ничего подобного предлагать, — муравьев предусмотрительно ближе не подходит, пацан оборачивается, смотрит удивленно, — хотел позвать тебя выпить со мной кофе как-нибудь. без всяких намеков. — а что? для «всяких намеков» я недостаточно хорош? — парень сам подходит ближе, не ведая, что творит. так нельзя, миш, а если он маньяк какой? — нет, — матвей кашляет, прочищая горло, — то есть, я не это имел ввиду, — смущается как школьник, не знает что сказать под натиском насмешливого взгляда глаз голубых. миша смеется, затягиваясь и выдыхая дым прямо мужчине в лицо, отчего тот закашливается. и парень смеется еще сильнее. — я подумаю над твоим предложением, — наклоняется ближе, говорит прямо в самое ухо, опаляя его горячим дыханием и вызывая у матвея мурашки по всему телу. цепляет вдруг мочку зубами, несильно прикусывает, быстро отпускает и отстраняется, насмешливо улыбаясь. но реакции боится, поэтому перцовку в кармане продолжает все также крепко сжимать. — я, кстати, танцую завтра, приходи посмотреть, — миша тушит сигарету о перила, — может, скажу, что надумал. парень уходит, оставляя муравьева стоять на лестнице одного, а тот все еще не может от произошедшего отойти, чувствует, что горит весь от кончиков ушей до подошвы ботинок. а романов едет в метро и думает о том, что перегнул чутка палку, когда дважды так нагло нарушил чужое личное пространство. парень сам себя не понимал, такое поведение не то чтобы было для него обыденным. да и согласиться мог бы сразу, а не ломаться, как китайская игрушка. миша думает, что мужчину больше не встретит, а ведь тот на первый взгляд нормальным показался, не приставал, просто предложил выпить с ним кофе. учитывая то, что он еще и был в мишином вкусе, получалось, что романов мог сорвать джекпот, а в итоге проебался.***
весь следующий день и вечер миша думает только о том, что очень хочет, чтобы тот парень сидел за баром, как в прошлый раз, и также увлеченно на него пялился. он ищет его глазами, при этом стараясь не отвлекаться от выступления. и злится, когда не находит. на себя и свое поведение хамское, из-за которого он такую возможность упустил. из клуба выходит привычно покурить у черного входа, даже не смывает золотые тени, которыми подведены глаза. и очень сильно об этом жалеет, когда замечает на своем месте того самого. матвей оборачивается на шаги и улыбается, когда видит того, кого ждал на лестнице часа два, не меньше. романов подходит, присаживается рядом и закуривает, стараясь не смотреть на мужчину. — извини, внутрь не хотел заходить, — миссия «не смотреть» провалена, — не люблю шумные места. хорошая отмазка, моть. на самом деле просто стыдно и опасно для самого себя идти туда было. стоять среди людей, пришедших поглазеть на полураздетых мужчин, и точно также смотреть лишь на тело, воспринимать его не как человека, а как объект своего желания. — ты подумал над моим предложением? — переводит взгляд на парня, замечая золотые блестки на веках, думает о том, что тот выглядит как самое настоящее произведение искусства. миша думает, что судьба к нему на удивление благосклонна. — подумал, — он улыбается парню, затягиваясь в очередной раз, — и я согласен.***
когда матвей после пары встреч зовет мишу к себе, потому что у него дома коллекция пластинок виниловых, и он хочет, чтобы романов одну из них послушал, у миши в голове мысли только о том, что матвей — лучший мужчина в его жизни. его еще никогда никто не звал к себе, так прелестно смущаясь. он вообще не встречал раньше таких осторожных и обходительных, как матвей, и это его безумно привлекало. а еще привлекала начитанность мужчины и его нескончаемые монологи про различных философов, их труды, про мифологию, скрытые смыслы во многих на первый взгляд простых вещах. манера муравьева рассказывать заставляла парня чувствовать себя особенным, словно самый лучший лектор читал в аудитории, где сидел один романов. у матвея дома уютно и красиво, а миша про свою квартиру с натяжкой может сказать «сойдет». огромная коллекция пластинок и занимает весь стеллаж. муравьев ставит одну из них, включает проигрыватель, и романову честно нравится, как это звучит, что-то особенно романтичное в этом точно есть. миша слишко увлекается разглядыванием книг на рабочем столе и мужчины и даже не замечает, как тот бесшумно подходит с кружкой чая в руках. — грейся, — муравьев протягивает ему чашку, забирая из мишиных рук канта. — ты просто увлекаешься всем этим? — парень кивает на стол. — не совсем, я преподаю философию в одном университете. — интересно, — романов ставит чашку на стол, ловит взгляд матвея чуть удивленный этим действием и делает шаг к нему, вставая практически вплотную. муравьев нервно сглатывает, не решаясь ничего сделать, и миша целует его первый. сминает губы, толкается языком в чужой рот. он прикусывает нижнюю губу матвея, чуть оттягивая, руки в это время осторожно кладет ему на плечи. парень отстраняется на пару секунд, разглядывая раскрасневшегося муравьева, скалится и подается вперед, целуя опять. миша впечатывается бедром в мужчину, руки опускает на спину, забираясь под толстовку. матвей чуть вздрагивает от холода мишиных ладоней, и парень усмехается довольно в поцелуй. он ведет матвея к дивану, толкает того вперед и усаживается ему на колени. продолжает целовать, спускаясь на шею. проводит языком за ухом, заставляет муравьева выгибаться, подставляясь под прикосновения, вызывающие мурашки по всему телу. миша тянет руку к ширинке и уже собирается ее расстегнуть, когда матвей хватает его за запястье, останавливая. мужчина чуть отстраняется, берет мишино лицо в свои ладони, дышит загнанно. — давай не будем торопиться, — большими пальцами оглаживает скулы. — хорошо, я буду помедленнее, — романов улыбается, в глазах пляшут нездоровые огоньки. он припадает губами к шее матвея. — нет, миш, ты не понял, — тянет его за плечи, отстраняя от себя, — я имею ввиду, давай не будем торопить события. миша смотрит на него удивленно, губу закусывает, вздыхает чуть разочарованно, но кивает мол, я все понял. хотя на самом деле не понял ни черта. что это вообще за фокусы? кто в здравом уме будет отказываться от секса с горячим парнем, когда тот сидит у него на коленях и языком по всем эрогенным точкам проходится? он разве не за этим мишу к себе домой позвал? такое поведение романова настораживает больше, чем любое возможное. может, проблема была в своего рода профдеформации. из-за работы, на которую парень пошел не от хорошей жизни, а потому что думал, что раздеваться под музыку перед незнакомыми людьми будет легким способом заработать на жизнь и сразу много. а оказалось все совсем иначе. у миши теперь всегда с собой был перцовый баллончик на случай, если кто-то из-за его отказа попробует что-то посерьезнее кроме уговоров и предложений круглых сумм предпринять. да и проблемы с доверием, которые начались от гиперопеки братьев, только усилились. люди воспринимали его как красивую игрушку, и он начал воспринимать себя также. до матвея им никто и не интересовался, как человеком. не спрашивал, какие фильмы и книги он любил, кем мечтал стать в детстве, о чем думал. все парни, с которыми он был, рассматривали мишу только как вариант одноразового секса, да и он их, впрочем, тоже. у романова с детства было ощущение ненужности, а с нынешней жизнью все только усилилось. он остался один, когда ушел из дома, с парнями, с которыми он танцевал месте в клубе, так и не удалось наладить общение, а друзей он себе не нашел. миша страдал от одиночества. зато от неуверенности в своей привлекательности он точно никогда не страдал. все восторженные крики и аплодисменты говорили о том, что романов всем нравился. всем, кроме чертового матвея. тот пресекал любые попытки развить их невинные поцелуи до чего-то большего. и миша пытался всеми доступными способами этого большего добиться, потому что ему было жизненно необходимо, чтобы мужчина тоже его привлекательность оценил. какое-то время парень думал, что дело, может, не в нем самом, только все же убедился пару раз, что импотентом матвей не был. чего тогда так бегал от секса? этот вопрос ему жить мешал, причем, очень. возможных ответов на него было превеликое множество, но ему нужен был конкретный. и миша четко понял, что должен сделать что-то, перед чем мужчина устоять не сможет. один беспроигрышный вариант у него в запасе точно был. танцевать он умел отменно, а соблазнять этим получалось еще лучше. муравьев поплывет, и у него выхода другого не останется.***
в один из дней романов забирает с работы самый ахуенный свой костюм для выступлений и перед зеркалом торчит не меньше двух часов, проверяя, чтобы все сидело идеально. звонит заранее матвею, предупреждает о том, что приедет сегодня. волнуется безумно до того самого момента, пока не оказывается на пороге квартиры муравьева. — привет, — матвей разглядывает его внимательно, — а ты чего в таком виде? — иди за мной, — романов тянет его за руку, усаживает на диван в гостиной, роется в телефоне, выбирая музыку, — приготовься смотреть. парень расплывается в довольной улыбке, начинает танцевать, расстегивает пиджак, откидывает в сторону. а матвей теряется абсолютно. ему ужасно хочется мишу остановить, потому что это все неправильно, и при этом хочется, чтобы тот не медлил ни секунды. зрелище красотой своей завораживает, а то, что танцуют лишь для него одного подкупает еще больше. парень оттягивает подтяжки большими пальцами, хищно улыбается реакции муравьева, не смеющего пошевелиться и жадно скользящего по мишиному телу взглядом. рубашка вскоре тоже летит на пол, романов подходит к дивану, протискиваясь коленом между ног мужчины, а тот забывает в этот момент как дышать и давится воздухом. он тянется к мише, хочет остановить это шоу, но тот отстраняется, шепотом произнося «без рук». еще пара движений и парень стоит перед ним в одном белье. секунда, две, три. миша абсолютно голый. а муравьеву срывает башню. ему кажется, что он еще никогда в жизни так возбужден не был, как сейчас. романов лишь пытается отдышаться, улыбается, потому что понимает, что добился наконец своего. матвей подходит ближе, опускает мишину руку себе на пах, и миша сжимает возбужденный член сквозь ткань домашних штанов, довольно улыбаясь. он добился своего. мужчина утыкается в подушку, стонет протяжно, и осознание произошедшего неожиданно накатывает. миша пытается отдышаться на другой стороне кровати, а матвею даже смотреть на него сейчас стыдно. господи, что он натворил? повелся на это чертово шоу. и что теперь о нем думал миша? что он такой же, как и все парни, глазеющие на него в клубе. точно также заинтересован лишь в его теле, безусловно, очень красивом. мерзко было понимать, что он ничуть не лучше всех остальных, а главное, что также думает теперь и сам романов. миша придвигается ближе, устраивая голову у мужчины на плече и обнимая поперек талии. матвей не двигается. — что-то не так? — парень чувствует неладное, поднимает на него взгляд испуганный, — миша, — матвей выглядит растерянным, — миш, прости меня. я перед тобой очень виноват за это. понимаю, как ты теперь относишься ко мне, но поверь, все совсем иначе. — за что ты извиняешься? — романов искренне не понимает, что происходит. — за то, что мы сделали, — мужчина отводит взгляд, — извини, это было неправильно. — моть, объясни, блять, по-человечески! — парень выходит из себя, — тебе не понравилось? ты что-то важное «по этой части» забыл мне сказать? — нет, я всего лишь не хочу, чтобы ты думал, что я тобой пользуюсь. миш, прости, я себя повел, как животное. — как животное? то есть я тоже животное, раз хотел с тобой переспать? пиздец, — романов собирается встать с постели, но матвей хватает его за запястье. миша шипит, оно еще болит после того, с какой силой мужчина сжимал его руки, сдерживая любые движения в отместку за мишино «без рук». муравьев смотрит виновато, принимаясь выцеловывать нежную кожу. и романов замирает, он не в силах даже дышать от такого. — прости, ты не так меня понял, — матвей отрывается от мишиных рук, смотрит внимательно, — ты мне нравишься, ты сам, как человек, не как какой-то объект. и ты мне нужен, я хочу проводить с тобой время, спорить, слушать твое мнение, а не только в плане секса. хочу, чтобы ты это знал. парень теряется от всего этого, сейчас он слышать все это совершенно не готов. миша не знает, что ответить, слова нужные как-то не идут в голову. он тянется к матвею и целует в уголок губ. романов от усталости засыпает сразу же, а матвей продолжает мучаться, потому что не может отделаться от мысли, что сделал что-то не так. он ведь видит в мише в первую очередь человека, сильного, умного, самодостаточного, сломленного чем-то, о чем он пока не хочет с матвеем говорить, прекрасного человека. а не кубики на его прессе или руки и ноги накаченные. и меньше всего матвей хочет, чтобы парень как-то неправильно его намерения расценил. да он и не гнался особо за сексом никогда. люди и общение с ними интересовали его намного больше, чем физический контакт. в ситуации с мишей все в разы усложнялось. для муравьева все это было очень сложно. он изначально боялся, что из-за обстоятельств их знакомства, с мишей ничего серьезного не выйдет, а он чуть получше узнал его и уже не хотел отпускать. как еще серьезность своих намерений романову доказать он не знал, поэтому оставался единственный из известных матвею вариантов.***
утро следующего дня началось для миши с матвея, пытавшегося загладить вину за то, в чем он виноват не был. романов выслушивать его бесконечные извинения не был готов. для миши поведение парня было за гранью понимания. — матвей, перестань, — он целует его в висок, — я не стал хуже к тебе относится после того, как мы переспали, честно. и ты все также мне нравишься, не хочу, чтобы что-то поменялось в наших отношениях, — миша задумчиво закусывает нижнюю губу, — правда, если бы мы делали это чаще, я был бы не против. — ну только если для тебя это не проблема, — матвей слишком долго молчит, глядя на него полными сожаления глазами, поэтому мише приходится продолжить говорить. муравьев лишь кивает понимающе и целует парня в макушку кудрявую. когда-нибудь это устаканится у него в голове. и миша, он надеется, все понял.***
прощание с работой точно должно было наступить в определенный момент. момент, когда романов наконец осознал всю серьезность их с матвеем отношений, показался подходящим. проблем с тем, чтобы послать охуевшего начальника и уйти не было, была проблема только с непониманием того, что делать дальше. миша сбежал от опеки старших братьев в восемнадцать лет, ни про какой универ и речи тогда не шло. взялся за эту работу по большой глупости. а сейчас оказалось, что кроме танцев он ничего не умеет. можно было, конечно, пойти работать в макдональдс, да даже в ресторан получше, но это было занятие без перспектив. матвей успокаивающе поглаживал по голове, говорил, что миша место себе обязательно найдет, только слова эти ни черта не помогали. романов не знал, чего хотел, а весь такой умный муравьев со своими ебаными философами даже ничего путного подсказать не мог. и мише с каждым днем от этого только хуже становилось. квартиру не на что было снимать, он переехал к мужчине. устроился у того на шее, свесив ноги, и чувствовал себя из-за этого просто омерзительно. матвей бесил своим вечным спокойствием. он сохранял его даже в моменты, когда у парня из-за нервов истерики случались, и он срывался на муравьева без причины. мотя только обнимал его аккуратно, целовал в макушку кудрявую и старался помочь. первым шагом стало примирение с братьями, к которому он мишу подтолкнул. оно нелегко парню далось, но парень ни о чем не жалел. саша рвал и метал, а потом крепко обнимал и говорил, что никуда мишку больше не отпустит. костя отвесил ему оплеуху за все вытрепанные нервы, но тоже простил, а ника просто был счастлив, что младший вернулся. вторым был выбор университета и дальнейшее поступление. в этом у миши не было никакой уверенности, но муравьев подобрал хорошие варианты, экзамены сдать помог. и на том спасибо. и правда помогало. может, до конца парень не понимал, что дальше делать со своей жизнью. но хотя бы знал, что у него есть семья, матвей с его поддержкой, заботой и любовью, да какая никакая учеба. и вера в лучшее.