Be your own Daddy, make your own sugar

Цзян Чэн проснулся от того, что кое-кто слишком громко разговаривал по телефону. На часах восемь утра. — Каждый день одно и то же, — проворчав, Цзян Чэн перевернулся на спину, сделал глубокий вдох и открыл глаза. Спасибо шторам за то, что солнце не бьёт лучами прямо в лицо. Задумчиво поглядев в потолок, с которого на Цзян Чэна в ответ смотрело его собственное лицо, ибо весь потолок сплошное зеркало, Цзян Чэн скатился с края постели, вставая на ноги, скидывая в сторону одеяло. Полностью обнажённое тело окутала приятная прохлада, и это было отличным поводом взбодриться, не хватало только ледяного душа, чтобы до конца проснуться. Забрав с прикроватной тумбочки резинку для волос, Цзян Чэн сделал низкий хвост, пальцами расчесав волосы. Следующее, что Цзян Чэн взял с тумбочки — стакан недопитого с вечера виски. Сделав глоток, он поморщился и вернул стакан обратно. Где-то на периферии зрения в проёме приоткрытых дверей маячила фигура, облачённая в строгий деловой костюм. Это Лань Хуань собирался на работу. Поскольку утренних поцелуев, а тем более утреннего секса Цзян Чэну никто не обещал, он, не удосужившись надеть хоть что-нибудь, пошёл прочь из спальни. По ногам приятно гулял шаловливый ветер, сочившийся из открытого окна, в то время как ступни ступали по пушистому ковру. Из дверей Цзян Чэн вышел подобно английской Королеве, распахнув створки широко и с чувством. С таким эффектным выходом впору картины писать или фильмы снимать, жаль только, что одному единственному зрителю, у которого навечно забронировано место в партере, плевать на это, ибо работа куда важнее. — Ванцзи, подожди, мне звонит секретарь по другой линии, — Лань Хуань, даже не взглянув на Цзян Чэна, пронёсся мимо с кофейником в руках, — Мянь-Мянь, да? Значит, смотри, на сегодня на двенадцать забронируй для меня и Госпожи Вэнь столик в ресторане? Что говоришь? Сделать заказ заранее, чтобы по прибытии не ждать? Отличная идея, только сначала позвони секретарю Госпожи Вэнь и узнай, что она любит. Сотрудничество с её фармацевтической компанией очень важно для нас, так что всё должно быть идеально, да. На завтра, кстати, забронируй ещё один столик для меня и Господина Не. Да, он прилетает из Вьетнама, мы так давно не виделись… Ой, всё, Мянь-Мянь, ну, ты меня поняла, в общем, у меня брат на первой линии висит, — Лань Хуань постучал по беспроводному наушнику у себя в ухе, — Ванцзи, я на месте, ну, что там сегодня с кодировками? Цзян Чэн, который так и стоял в дверях, надеясь, что его заметят, проследил за тем, как Лань Хуань побежал обратно на кухню, ибо из кофейника пить кофе плохой вариант, а о чашке он почему-то сразу не подумал. Конечно, если уж сам Цзян Чэн никак не удостоится внимания этого суетливого мультимиллионера, то что уж говорить о какой-то презренной чашке? Вообще, будучи в браке с этим невероятно занятым человеком вот уже как год, Цзян Чэн последние дни всё чаще ловил себя на мысли, что Лань Хуань на нём женился только ради того, чтобы в принципе жениться. Конечно, когда только и делаешь, что работаешь, нет времени ходить на свидания. А познакомились они на благотворительном вечере, которое устроило руководство Цзян Чэна. Сам Цзян Чэн — профессиональный гонщик, карьера которого не пошла коту под хвост только потому, что ему, как выражаются коллеги по цеху — нереально подвезло. Цзян Чэн даже ничего не делал ради того, чтобы понравиться Лань Хуаню. После того вечера они пару раз ещё увиделись, потрахались на капоте Ferrari, которую Цзян Чэн уже давно поменял на Lamborghini, ну и Лань Хуань решил, что Цзян Чэн его идеальный спутник жизни — таким образом на левой руке Цзян Чэна оказалось кольцо. Сказке конец. Что до карьеры, Цзян Чэн мог бы и дальше гонять и в дождь, и в снег и занимать первые места, но Лань Хуань запретил ему участвовать в гонках, в которых можно попасть в такую аварию, что из машины гонщика придётся по частям доставать. Теперь Цзян Чэн участвует только в тех гонках, которые приходятся на солнечную погоду и то не во всех. Цзян Чэн любил Лань Хуаня и уважал его желание не вредить себе, только в обратную сторону это почему-то не работало. Вроде как Лань Хуань любил Цзян Чэна, но времени на него никогда не находил. Цзян Чэн даже забыл, когда у них в последний раз был секс. Они жили в одной квартире, спали в одной постели, Цзян Чэн даже ходил по этой самой квартире голый, но Лань Хуань был настолько головой в делах, а телом уставший, что максимум, что Цзян Чэну перепадало — поцелуи. Цзян Чэн не за банкомат выходил замуж, чтобы каждый день наблюдать, как эта бездушная машина осыпает его деньгами вместо того, чтобы банально обнять, поговорить, провести время вместе без вмешательства проклятой работы. — Слушай, вряд ли мы увидимся, у меня совет директоров сегодня… — Лань Хуань продолжал разговаривать с Лань Чжанем, жуя наспех приготовленные тосты, запивая их кофе — в этот раз из чашки. Цзян Чэн закатил глаза и прошёл на кухню. Удивительная ирония несмотря на то, что эти же самые слова Цзян Чэн слушает уже в свой адрес почти каждый день, Лань Хуань со своим братом видится чаще, чем с ним. Лань Хуань вот-вот должен был убежать на работу, поэтому, не торопясь сделать кофе и себе, Цзян Чэн остановился в проёме, прислонился к косяку и сложил руки на груди, разглядывая сосредоточенное лицо Лань Хуаня. Цзян Чэну даже стало немного обидно — его муж любит работу больше, чем его. Лань Хуань дожевал тост, кофе оставил недопитым, поправил галстук и, взглянув на время, попрощался с Лань Чжанем, переключился на своего секретаря, тут же начиная выдавать ей указание за указанием. Цзян Чэн подождал, когда Лань Хуань приблизится к проёму и выставил руку, преграждая ему путь. — Мянь-Мянь, а, эм, я перезвоню через несколько минут. — постучав по наушнику, отключив звонок, Лань Хуань будто бы очнулся, наткнувшись на руку Цзян Чэна, спустя мгновенье заметив его самого, — Детка, что-то случилось? Машина уже ждёт меня внизу, сегодня безумный день, я только проснулся, а уже везде опоздал! — Лань Хуань говорил сбивчиво, явно пребывая мыслями в другом месте. Цзян Чэн усмехнулся, услышав обращение: «Детка». Лань Хуань называл его так, когда пытался отмазаться от общения. — Неужели? — Цзян Чэн выгнул бровь, даже не думая опускать руку, — Ты столько суеты развёл, а ничего случайно не забыл? — поинтересовался он со злой иронией, которую Лань Хуань даже не заметил. Лань Хуань напряжённо свёл брови к переносице. Он несколько секунд думал над тем, что Цзян Чэн имеет в виду. Пока он думал, у него появилась возможность увидеть, что его супруг, вообще-то, стоит перед ним абсолютно голый. — Эээ, вроде нет… — выдал он спустя полминуты, — а ты не хочешь одеться? Эмоции Цзян Чэна в тот момент были просто непередаваемы, однако, он прекрасно понимал, что начинать сейчас ругаться с Лань Хуанем — идея плохая. Ничего не выйдет. Тот всё равно уедет на свою работу, отмахавшись, что всё на самом деле хорошо, а Цзян Чэн просто выдумывает. Поэтому, единственное, что в такой ситуации Цзян Чэн смог, выдал кривую улыбку, медленно опуская руку, освобождая путь. — А ты не хочешь раздеться и перед тем, как уйти, нормально пожелать мне доброго утра? — язвительно фыркнув, Цзян Чэн не на шутку разозлился, но постарался не показать этого, проходя мимо Лань Хуаня, намекая, что больше не смеет задерживать. Лань Хуань издал тяжёлый вздох, напряжённо поджал губы, снова бросая взгляд на часы. Видимо, он всё же опоздает на пять минут, но ему простительно — он Президент компании. — Ваньинь, ну что ты начинаешь… — О, уже по имени, уже не «детка»! — Цзян Чэн обернулся, упираясь копчиком в столешницу, — Забудь, Сичэнь, я просто не с той ноги сегодня встал. По Лань Хуаню было слишком хорошо видно, что ему нужно идти. Цзян Чэна это страшно обижало и бесило. Проклятая работа, проклятые деньги. Лань Хуань — чёртов трудоголик. Лань Хуань даже проигнорировал очередной звонок на телефон, чтобы подойти к Цзян Чэну, приобнять его и поцеловать в угол губ. После того, как он это сделал, а Цзян Чэн даже с места не сдвинулся и никак не отреагировал, Лань Хуань виновато на него посмотрел. — Малыш, совет директоров представил новый проект, и мне надо… Цзян Чэн перебил жалкие оправдания Лань Хуаня, отмахнувшись, сделав шаг в сторону, чтобы уйти от близости, от которой ни на йоту не веяло любовью. — Раз надо, значит, иди. Лань Хуань снова вздохнул. Он только открыл рот, чтобы ответить Цзян Чэну, как телефон снова зазвонил. — Ваньинь, я вернусь вечером, и мы всё обсудим, ладно? — сразу после этого Лань Хуань ответил на звонок. Цзян Чэн стоял к выходу из кухни спиной, опираясь на столешницу и со злой усмешкой слушая, как удаляются торопливые шаги Лань Хуаня, как становится тише его голос, а потом и вовсе хлопает входная дверь. Наступает тишина. — Ничего мы не обсудим, — фыркнув, Цзян Чэн оборачивается, бросая короткий взгляд на недопитый одинокий, как и он сам, кофе на столе, — ты вернёшься и сразу ляжешь спать, потому что очень устал. А утром ты всё забудешь и снова будешь думать только о работе! *** Спустя два часа, за которые Цзян Чэн успел не только позавтракать, привести себя в порядок и поговорить по телефону с начальством, которое очень интересовало, поедет ли он на ближайшие гонки, Цзян Чэн успел вызвонить Вэй Ина и предложить ему встретиться. Тот пусть и был сонный, но с радостью согласился, пообещав взять с собой Не Хуайсана, который, как раз вместе со своим старшим братом и вернулся из Вьетнама. Они договорились встретиться в баре, находящемся на смотровой площадке в самом центре Пекина. Это было их любимое, пусть и дорогое место. Цзян Чэн всё равно за всех платил, поэтому проблем не возникало. Цзян Чэн явился туда самым первым, но не потому, что вовремя вышел из дома, а потому что являлся обладателем одной из самых быстрых спортивных машин в мире. Вэй Ин и Не Хуайсан пришли вместе, так как второй захватил и подвёз первого. Вэй Ин тоже, наверное, мог бы обзавестись машиной, если бы давно перестал маяться дурью и морочить голову Лань Чжаню, с которым они просто как бы общались-встречались, но не переходили никаких границ, потому что Вэй Ин пока никак не мог определиться, хочет он жить с Лань Чжанем или нет. Цзян Чэн в этом вопросе не поддерживал ни одну сторону, потому что Лань Чжань такой же трудоголик, как и его старший брат и потому что Вэй Ин кого угодно с ума сведёт, так что жить с ним — тот ещё аттракцион для крепких духом. — Цзян Чэн! — Не Хуайсан был так рад увидеть старого друга, что сразу же бросился обниматься, — Чудно выглядишь! Не будь ты замужем, я бы с тобой развлёкся! Цзян Чэн закатил глаза, обнимая повисшего на нём Не Хуайсана. — Ты не мог бы сменить пластинку? Ты говоришь это каждый раз, стоит тебе меня увидеть. — Нет, не мог бы, — не переставая улыбаться, Не Хуайсан игриво ущипнул Цзян Чэна за щёку, отстраняясь от него, чтобы ещё раз взглянуть, — уж слишком ты хорош, чем старше, тем краше, друг мой. — Ну хоть не сердечный, — весело добавил Вэй Ин, пожимая Цзян Чэну руку, плюхаясь напротив него на диван, тут же разыскав взглядом официанта, щелчком пальцев подозвав его. — Рядом с таким человеком, как Господин Лань, у меня не было ни единого шанса, — тяжко вздохнув, Не Хуайсан сам сел рядом с Цзян Чэном. — У тебя бы и без Лань Хуаня не было шансов, — снова встрял Вэй Ин, очаровательно улыбаясь подошедшей к нему девушке, тыкая в меню на несколько позиций, которые он хотел бы съесть и выпить — он был ужасно голоден, ибо не удосужился и стакана воды выпить с утра. — Это ещё почему? — Не Хуайсан повёл бровью, заказывая себе кофе и пирожное. — Потому что я предпочитаю, чтобы не я трахал, а меня, — усмехнувшись, Цзян Чэн заказал себе просто вино. Вэй Ин выкрикнул: «Именно!» и дал Цзян Чэну «пять». Не Хуайсан вздохнул ещё тяжелее. — Ладно, рассказывай давай, как у тебя дела? — тем не менее, не растеряв настроения, он сменил тему. Вэй Ин поставил локти на стол и оперся головой, делая вид, что он готов внимательно слушать. Не Хуайсан сел вполоборота к Цзян Чэну, ожидая ответ на свой вопрос. Цзян Чэн же, удобно устроившись в углу дивана, смотрел на друзей, сложив руки на груди. — Ты выглядишь подавленным, — прежде чем Цзян Чэн дал ответ, добавил Не Хуайсан. — Да, Чэн-Чэн, что-то случилось? Цзян Чэн даже не пытался скрыть, что с самого утра его день пошёл коту под хвост. — С каждым днём Сичэнь всё больше отдаляется от меня и всё больше проводит времени за работой. Такое ощущение, что ему в этой жизни ничего, кроме неё не интересно. С самого начала я знал, что он трудоголик, но, чёрт возьми, он находил время, чтобы побыть со мной, а последние полгода нашего годового брака выглядят так: если мы идём в магазин, он всё время на телефоне и только достаёт банковскую карточку, когда я на какую-нибудь вещь укажу пальцем. Он даже не задумывается, на что именно я показываю, он готов купить всё, сколько бы это ни стоило. Если мы собираемся сходить в ресторан, там непременно встречаются деловые партнёры, с которыми Сичэнь болтает до конца вечера. Отпуск, который мы запланировали, в итоге превратился в командировку — на пляже я валялся один, пока Сичэнь вёл переговоры, мотаясь по городу. А когда два месяца назад я уехал на три недели на гонки, он даже не заметил, что меня всё это время не было дома! Ну, ладно, в середине третьей недели заметил, позвонил и спросил, где я! Это просто охренеть! Такое ощущение, что я в качестве мебели существую в том пентхаусе, в которым мы живём. Типа, очередной дорогой декор интерьера наравне с вазами и картинами. К концу речи Цзян Чэна, им всем принесли заказ. Вэй Ин тут же набросился на еду, в отличие от Не Хуайсана, который не спешил есть своё пирожное. — Мда, звучит хреново, — выдал тот вердикт, с тоской глядя на своего молодого и красивого друга, который в этом браке явно пропадает, а должен цвести и пахнуть. — Цзян Чэн, ты же знаешь, какой я нетактичный, — сказал Вэй Ин, жуя за обе щёки, — а секс у вас с Лань Хуанем в последний раз когда был? Цзян Чэн сделал такое лицо, что ответ был очевиден без слов. — Понятно, — весело фыркнув, Вэй Ин, запил всё то, что жевал, вином, которое вообще-то заказывал себе Цзян Чэн, — если всё настолько плохо, я, наверное, даже мог бы предложить тебе тройничок со мной и Лань Чжанем, но ты откажешься. Не Хуайсан подавился кофе. — Иди ты, знаешь куда?! — зло фыркнул Цзян Чэн, отбирая свою бутылку обратно, наливая вино в бокал. — Лань Чжань, скорее всего, тоже бы отказался, но ради приличия я должен был предложить, — Вэй Ин улыбнулся своей дурацкой улыбкой. Не Хуайсан торопливо вытер губы салфеткой, посмотрев сначала на Вэй Ина, потом на Цзян Чэна. — Не понимаю я Лань Хуаня! Такой парень под боком, а ему работа милее! — О, — Цзян Чэн произнёс это многозначительно, делая глоток, — сегодня утром, когда я вышел на кухню абсолютно голый, Сичэнь вместо того, чтобы сказать мне комплимент, спросил, не хочу ли я одеться. Это просто фиаско. У него на меня уже не встаёт, — усмехнувшись, Цзян Чэн допил весь бокал разом. Друзья смотрели на Цзян Чэна, и в их взглядах читалось сочувствие. Вэй Ин даже жевать перестал, отодвинув от себя тарелку. — Так может, развестись? Зачем такие отношения, когда партнёр тебя не ценит? Нет, Лань Хуань хороший человек, но быть хорошим человеком мало для счастливого брака. В отношения нужно вкладываться эмоционально, если хочешь, чтобы они развивались, а он, как я понял, вкладывается только финансового, а тебя такой расклад не устраивает… — Я не хочу разводиться, я люблю Сичэня, — налив второй бокал, Цзян Чэн выпил залпом и его. — Хм, — задумчиво произнёс Не Хуайсан, расплываясь лисьей улыбкой, — я думаю, развод — это слишком радикально. Для начала нужно выяснить, так ли уж ты безразличен Лань Хуаню, как партнёр и любовник. — Что ты имеешь в виду? — Цзян Чэн повёл бровью, стаскивая у Вэй Ина из тарелки кусочек жареной картошки. — Раз уж он не замечает, какой красавчик рядом с ним живёт, надо сделать так, чтобы заметил, -продолжил развивать тему Не Хуайсан, ложечку за ложечкой съедая своё пирожное, — например, я бы предложил тебе отснять эротическую фотосессию для какого-нибудь известного журнала. Теперь уже пришла очередь Вэй Ина давиться едой, а вместе с ним и Цзян Чэна. — Что?! Эротическая фотосессия? Голым задом светить? Я публичная личность — я известный гонщик, не хватало мне ещё такой славы помимо той, что уже есть! — Ты бы ему ещё в порно предложил сняться, — хохотнул Вэй Ин. Не Хуайсан взглянул на этих двоих, как на неразумных детей. — Причём тут порно и порча репутации? Алло, я предложил ему сняться для известного журнала! Такие выпускают только отфильтрованную и эстетически красивую эротику! Никакой похабщины! Цзян Чэн криво улыбнулся, продолжая потягивать вино из бокала. — Допустим, я, как известный гонщик, а не мальчик с улицы могу себе такое позволить, но это вряд ли поможет — Сичэнь не читает никаких журналов, кроме тех, в которых публикуют новости с фондового рынка. Не Хуайсан терпеливо вздохнул, бросил на Цзян Чэна многозначительный взгляд и улыбнулся. — Зато его друзья и коллеги наверняка читают. *** Цзян Чэн был уверен, что идея Не Хуайсана глупая и не приведёт ни к чему, кроме как к волне восторженного фанатизма вперемешку с хейтом. Лань Хуаню было всё равно, когда Цзян Чэн прямо перед носом у него разгуливал в неглиже, предлагая себя, вряд ли что-то изменится, появись он в таком виде на страницах известного издания. И тем не менее, Цзян Чэну было нечего терять, в конце концов, он очень хорош собой. В конце концов, раз Лань Хуаню настолько всё равно, почему бы и нет? Цзян Чэну было очень больно и неприятно принимать тот факт, что он стал неинтересен тому, — если вообще был когда-то интересен — кто когда-то сделал ему предложение. Цзян Чэну плевать на деньги и роскошь, он хочет обычных здоровых отношений, где вечерами случаются совместные ужины, в выходные поездки на отдых, а в любом удобном месте секс на зависть другим. Он ничего не сообщил своим друзьям о намерении всё-таки сняться для журнала, он просто нашёл номер одного из самых читаемых изданий, позвонил им, рассказал кто он и чего хочет. Его пригласили без лишних вопросов, ведь в этом случае известность и деньги играют большую роль. Он даже согласился, что даст небольшое интервью к снимкам. Это случилось на следующий день, когда Цзян Чэн понял, что, как он и предполагал, Лань Хуань забыл о разговоре. Его просто поцеловали в щёку и ушли на работу, кинув это насмешливое по своей природе: «не скучай». Цзян Чэн и не собирался. Съёмки назначили на полдень. Цзян Чэн подъехал без опозданий. После того, как он встретился с редактором, ему сообщили, что если снимки сделать уже сегодня, то они попадут в номер, который выходит через пару дней. Цзян Чэна такой расклад устраивал. — Не стесняйтесь, камера всё стерпит, наш фотограф большой профессионал, — уверяла Цзян Чэна девушка помощница. — А мне нечего стесняться, — Цзян Чэн не засмущался, когда его попросили раздеться и объяснили, чего именно от него хотят. Снимки должны были получиться очень горячими. *** Цзян Чэн знал, в какой день журнал поступит в продажу и ждал его с некоторым трепетом. Всё-таки это было волнительно — нет, не сниматься, а ожидать реакции. Лань Хуань за те несколько дней, что прошли между съемками и днём «икс», один раз даже заночевал на работе, не замечая того, что происходит у него прямо под носом. Цзян Чэн злился, но молчал, больше не приставая к Лань Хуаню с разговорами. Был момент, когда он пожалел о том, что сделал и даже хотел позвонить в редакцию, чтобы те убрали его фотографии из публикации, но как раз после того раза, как Лань Хуань провёл ночь на работе на диване, передумал. В день выхода в продажу журнала Цзян Чэн уехал на тренировочный прогон, на который его позвало начальство. Лань Хуань в этот день договорился о встрече с Не Минцзюэ. Это была вторая их встреча после приезда Не Минцзюэ, но уже не деловая, а дружеская. Они договорились встретиться в обед в ресторане, куда притащился и младший брат Не Минцзюэ — Не Хуайсан. Не Хуайсан был большим поклонником новостей мира моды, гороскопов, кулинарии и прочей ерунды, о которой писали в журналах, поэтому, он был одним из тех, кто купил тот самый журнал, для которого снялся Цзян Чэн. Не Хуайсан взял его с собой в ресторан, чтобы полистать, пока брат и Лань Хуань будут общаться. — Чудесный сегодня день! — Не Хуайсан прямо светился счастьем, уговорив всех сесть за столик возле окна, чтобы иметь возможность созерцать улицу Пекина, нежащегося в лучах солнца. Лето в этом году выдалось жарким. — Опять ты эту хрень принёс? Лучше бы книжку почитал! — Не Минцзюэ не разделял увлечений своего младшего брата, считая, что информацией из журналов он только засоряет себе мозги. Не Хуайсан отодвинулся поближе к окну, защищая свой журнал, чтобы брат не выхватил и не выбросил его. — Есть рубрики с очень интересными и полезными статьями! — попытался оправдаться Не Хуайсан, за что получил убийственный взгляд. — Ооо, моя секретарь тоже ужасно любит все эти журналы, всякий раз застаю её не за работой, а за чтением, — Лань Хуань снял пиджак, повесил его на стул, поправил свои короткие слегка растрепавшиеся волосы и взялся изучать меню. — Ей простительно — она женщина, — вздохнул Не Минцзюэ, бросая в сторону Не Хуайсана суровый взгляд. — В тот раз нам так и не удалось поговорить о вашей поездке во Вьетнам, — решив сменить тему, Лань Хуань улыбнулся братьям Не, перечислив свой заказ подошедшему официанту, — как вы отдохнули? Было весело, с погодой повезло? — О, было очень весело! — начал было Не Хуайсан, но Не Минцзюэ его перебил. — Да, тебе было весело — ты только и делал, что бездельничал, пока я работал. Не Хуайсан поджал губы, насупился и, решив, что брат сегодня не с той ноги встал, вообще не стал ничего рассказывать дальше, а демонстративно развернул журнал и уткнулся в него носом. Лань Хуань тактично посмеялся, прикрыв губы ладонью. Не Минцзюэ закатил глаза, махнул на младшего рукой и начал рассказывать Лань Хуаню, как они провели два месяца в другой стране. Не Хуайсан, отчасти радуясь тому, что на него больше не обращают внимание, листал страницы. Он всегда так делал, прежде чем начать читать с самого начала — сначала всё пролистывал, быстро знакомился с рубриками, разглядывал фотографии, а потом только погружался в мир глянца и гламура. Периодически он отвлекался, чтобы притянуть к себе то чашку, то сахар, то утащить пирожное. В очередной раз, как он сделал глоток, он перевернул страницу, попадая на интервью, в сразу за ним середину журнала. Не Хуайсан чуть не выплюнул чай вместе с желудком. От того, что, точнее, кого он увидел, он подавился. Когда Не Минцзюэ и Лань Хуань обратили на него внимание, он отмахался от них, уверил, что всё нормально и быстро приложил к губам салфетку. Никакие чай и пирожные не волновали его в тот момент, перестав кашлять, он резко открыл журнал на том месте, где только что смотрел и во все глаза уставился на фотографии Цзян Чэна. А то, что это был именно Цзян Чэн — никаких сомнений. Нет, Не Хуайсан, конечно, шутил, когда подкатывал к Цзян Чэну, но стоило ему увидеть этого парня на страницах модного издания совершенно без одежды, тактично прикрытого в нужных местах, как у него бабочки запорхали в животе, лицо покраснело и стало нечем дышать. Он минуту пялился на фотографии, изучая их от и до. Весь мир перестал в одночасье существовать для Не Хуайсана, даже родной брат, который звал его вот уже несколько секунд, в конце концов, щёлкнув пальцами перед носом. — Эй, в чём дело, что ты там увидел? — интересовался Не-старший, заметив, что Не Хуайсан не двигается и еле дышит, — Хуайсан? Не Хуайсан отмер, выглянул из-за журнала, посмотрел на брата, потом на Лань Хуаня, который тоже выглядел обеспокоенно-заинтересованным и произнёс: — Он всё-таки это сделал… — Кто? Что сделал? — спросил Лань Хуань. И тут Не Хуайсан понял, что то, что Цзян Чэн сделал, может возыметь эффект взорвавшейся бомбы, главное, не проболтаться, кто именно подсказал ему пойти на это. Слабо улыбнувшись, Не Хуайсан дрожащими от волнения руками медленно перевернул журнал, показывая Лань Хуаню откровенные фотографии Цзян Чэна. На несколько секунд за их столиком воцарилась тишина. Фотографии Цзян Чэна увидел не только Лань Хуань, но и Не Минцзюэ. Разумеется, Не Минцзюэ прекрасно знал, как выглядит супруг Лань Хуаня. Сказать, что он был в шоке, значит, ничего не сказать, но куда важнее была реакция Лань Хуаня, а её Не Хуайсан мог лицезреть во всей красе… Лань Хуань держал в руке ложечку, которой мешал кофе. Так вот, он её выронил. Ложечка упала в чашку, расплескав кофе, который попал на скатерть и Лань Хуаню на рубашку. Лань Хуань этого даже не заметил. В следующий момент Не Хуайсана отбросило к спинке стула, потому что Лань Хуань вскочил со своего, вырывая журнал из рук. Вид у него был такой, будто на его глазах случился дефолт. Его Цзян Чэн! Его прекрасный мальчик, который нагишом позволял себе ходить исключительно по квартире, демонстрировал своё тело на страницах журнала, который в течение следующих суток увидят, как минимум, несколько миллионов человек! И пусть в стратегически важных местах он был прикрыт, потому что журнал всё-таки тиражировал более-менее приличную информацию, этого было недостаточно! То, что там было за книжкой, которая небрежно была оставлена в районе паха — можно было додумать, учитывая каким статным красавцем Цзян Чэн являлся! Ладно бы «костюм Адама», но поза! Это точно были не съемки порно?! Да и вообще, раз есть такие снимки, значит, есть и люди, которые находились с Цзян Чэном в одном помещении, пока его фотографировали! Кто-нибудь по-любому к нему прикасался! Эти и другие мысли проносились в голове Лань Хуаня с немыслимой скоростью. Он сжимал в руках журнал так, что страницы помялись. Лань Хуань смотрел недолго, но запомнил всё: позы, обстановку, взгляд… особенно взгляд на одной из фотографий. Лань Хуань со стороны выглядел напуганным, несчастным, злым, ничего не понимающим. Он даже не слышал, что ему пытается сказать Не Минцзюэ! Сердце часто и больно билось о грудную клетку, а после очередного удара вовсе заболело, что заставило Лань Хуаня замереть, приложить ладонь к груди с левой стороны и беспомощно осесть на стул. — Сичэнь, с тобой всё нормально?! — Не Минцзюэ тут же подсуетился, подскочил к Лань Хуаню, поддерживая его за плечи, подсовывая стакан воды, — Так, ну-ка возьми себя в руки и выпей! Лань Хуань отпил из стакана, но так и не начал соображать, не имея сил оторвать взгляда от фотографий. — Господи, боже… может, это всё-таки не Ваньинь? — беспомощно интересуясь, Лань Хуань немного пришёл в себя, сел ровнее и снова посмотрел в журнал, — Нет-нет-нет… мальчик мой, как же так?.. Зачем ты это сделал?! — голос Лань Хуаня в конце концов, сорвался на крик, что ввело в замешательство некоторых гостей, сидящих в зале. Не Минцзюэ рыкнул на всех, чтобы не пялились. Не Хуайсан так и сидел, офигев от реакции, наблюдая за тем, как убивается Лань Хуань, как меняются его эмоции. — Сичэнь, успокойся для начала, — погладив Лань Хуаня по спине, Не Минцзюэ подвинул стул и сел рядом с ним, — Я так понимаю, ты ничего не знал о намерении Цзян Чэна сняться для журнала в таком виде? Лань Хуань перевёл взгляд на Не Минцзюэ, продолжая сминать страницы. — Откуда я мог знать?! Он ничего мне не сказал! Господи, я вообще не понимаю, как это случилось! Я бы никогда не согласился на это! Как он мог это сделать?! Зачем он это сделал?! Не Хуайсан, отмерев, взял телефон и, открыв мессенджер, быстро напечатал Цзян Чэну сообщение о том, что Лань Хуань увидел фотографии и отреагировал очень бурно и, судя по всему, сейчас непонимание сменится на негатив. — Он… как он посмел выставлять своё тело на показ?! — своей дальнейшей реакцией Лань Хуань подтвердил мысли Не Хуайсана, — Он принадлежит мне! Я его муж! Своё тело он может показывать только мне! А теперь его увидит половина Пекина! Что о наших отношениях подумают в прессе?! Не Хуайсану стоило промолчать, но он не смог сдержать язык за зубами: — Когда Цзян Чэн ходил голым по дому, Вам было всё равно, а как он сфотографировался для публики, так Вы сразу обратили внимание… Не Минцзюэ выглядел так, словно готов был прибить младшего брата на месте. Тот и вжался кроликом в спинку стула, испуганно зажав себе рот. Лань Хуань непонимающе уставился на Не Хуайсана, осмысливая его слова, а когда осмыслил, поджал плотно губы, сжимая руки в кулаки, ударяя ими по столу. — Ваньинь это сделал, чтобы досадить мне?! Не Хуайсан так испугался, что его одолела икота. Лань Хуань поднялся с места и стал выглядеть настолько же внушительно страшным, как и старший - Не в гневе. — Отвечай, Хуайсан! — Да! — неожиданно резко получилось у Хуайсана ответив, а потом он вообще осмелел, ибо терять уже было нечего, — Он это сделал, потому что Вы, уважаемый Господин Лань, будучи женатым на нём, перестали обращать на него должное внимание! Вам было важно отмахнуться от него, закидать деньгами, в то время как Цзян Чэну нужны были чувства! Он вышел за Вас не ради денег! И чтобы не разводиться, потому что он любит Вас, он решил привлечь Ваше внимание таким вот образом, раз в упор Вы не видите! У Лань Хуаня был такой вид, будто ему дали пощёчину. Не Минцзюэ тоже был в шоке от того, как понесло на речи Не Хуайсана, настолько в шоке, что он даже не осадил его, вообще ничего не сказал. — Что ты только что сказал?.. — голос у Лань Хуаня дрожал, сам он медленно сел обратно, не обращая внимание на напуганных гостей ресторана, которые с ужасом и восторгом слушали, — Разводиться?.. Мой прекрасный лотос хочет со мной развестись?.. — судя по голосу, Лань Хуань из грозного рычащего хищника превратился в брошенного на обочине под дождём щенка. Он тоскливо взглянул на фотографии в журнале, на автомате потирая рукой с левой стороны груди. — Нет, не хочет… — Не Хуайсан вздохнул, поджимая губы и сводя брови домиком, — он Вас любит. Он не хочет разводиться. Он просто хочет, чтобы Вы уделяли ему внимание. Чтобы Вы обращались с ним, как с человеком, на котором женились из-за взаимной симпатии. Господи… — Не Хуайсан наклонился, спускаясь до шепота, — он хочет, чтобы Вы уставали рядом с ним из-за бурного секса, а не потому, что устали на работе… — Не Хуайсан сам покраснел от того, что сказал, а ещё еле увернулся от братского подзатыльника. — Бесстыдник! — рыкнул Не Минцзюэ, переводя взгляд обратно на Лань Хуаня, который выглядел бледнее скатерти, — Сичэнь, ты что, в самом деле, так заработался, что забыл, что у тебя супруг есть? Судя по тому, что Лань Хуань молчал, не в силах оторвать взгляда от фотографий, слова Не Минцзюэ были правдой. Его интересовала только работа, которой в последнее время было очень много. Как Президент компании Лань Хуань мог раздать поручения и ничего не делать, разве что контролировать, но он с головой погрузился в процессы, засыпал в офисе, ездил на встречи, утром выпивал горький кофе и ограничивался одним поцелуем Цзян Чэна в щёку. Что до секса… Лань Хуань не смог вспомнить, когда он у них был последний раз. Лань Хуань ведь по любви тогда, год назад, женился, даже объявил об этом во всеуслышание. Цзян Чэн его очаровал. Цзян Чэн был не только первоклассным гонщиком, но и прекрасным человеком. Лань Хуань подарил ему богатство и роскошь, а должен был чувства и нормальную семейную жизнь. Лань Хуань чувствовал себя страшно виноватым. — Я должен ему позвонить… — пребывая где-то в прострации, Лань Хуань встал из-за стола, сказал ещё, что сделает это на воздухе и вышел на улицу, вытаскивая из кармана брюк телефон, набирая номер Цзян Чэна. — Чэн-Чэн красавчик, правда? — невпопад зачем-то сказал Не Хуайсан, притягивая журнал обратно. Не Минцзюэ дал младшему подзатыльник, от которого тот уже не смог увернуться, забрал журнал, порвал его и выкинул в мусор, а ещё сказал Не Хуайсану, что если тот начнёт ныть, снова получит. Лань Хуаню не помог даже свежий воздух — ему было совсем дурно, а ещё Цзян Чэн почему-то не отвечал, и спустя несколько прозвонов это начало напрягать. Лань Хуань снова чувствовал, как напрягается. Он исходил дорожку у ресторана вдоль и поперёк. Цзян Чэн читал сообщение, полученное от Не Хуайсана, и он взял трубку, стоило Лань Хуаню позвонить в четвёртый раз.  — Да? — спросил он будничным тоном. — Ваньинь, — Лань Хуань произнёс это с облегчением, прислоняясь спиной к ближайшей стене, вытирая со лба испарину, — привет, дорогой! Мм, как у тебя дела? Как день проходит? — голос всё равно немного дрожал. Цзян Чэн немного помолчал на том конце, а потом выдал: — Какой-то ты слишком спокойный для человека, увидевшего своего парня в неглиже на страницах популярного глянцевого издания, — слова звучали довольно жестко. Лань Хуань тут же встал ровно, засунув левую руку в карман брюк, нервно сглотнув и нахмурившись. — Ваньинь, где ты сейчас находишься, мы можем поговорить? — Лань Хуаню совершенно не понравился тон, с которым с ним разговаривали. Цзян Чэн усмехнулся: — Тебе, правда, интересно, Сичэнь? Лань Хуань завёлся не на шутку, его и так нервировала вся эта ситуация, а ещё то, что на его рабочий телефон во все мессенджеры стали поступать сообщения от коллег и знакомых, которые тоже видели фотографии. Содержание сообщений было такое, что сомневаться в том, что все окружающие Лань Хуаня люди — завистники, мудаки и извращенцы, не стоило. Он тоже умел злиться. И прямо сейчас он медленно вскипал. — Ваньинь, твой поступок разбил мне сердце, как ты смотришь на это? — тон Лань Хуаня сделался таким же жестким. Смех Цзян Чэна звучал, как издевательство. — А как насчёт того, что все эти месяцы разбивало сердце мне?! Тебе милее меня работа, Сичэнь! Ты женился на мне для галочки! Пара — известный гонщик! Отличная партия, я согласен! Только, знаешь что? Мне твои деньги нахрен не нужны, я выходил за тебя, потому что, чёрт бы тебя побрал, лучший мужчина на свете, в которого я влюбился после того, как ты трахнул меня на капоте моей машины! Сейчас же тебе предпочтительнее трахаться с работой! Ну, что ж, мне осточертело это терпеть! Раз тебе плевать на меня, раз ты не хочешь на меня смотреть, так пусть другие посмотрят! — Ваньинь, отвечай сейчас же, где ты находишься?! Я приеду, и мы поговорим с глазу на глаз! — громко и с нажимом прокричал в телефон Лань Хуань, сжимая его до побеления костяшек на руке. Лань Хуань хотел знать, где он находится? Что ж… — Где я нахожусь? Где-то на пути к своей будущей карьере! — Какой ещё карьере?! — Лань Хуань ничего не понимал. — Мне буквально полчаса назад позвонила из Америки одна известная студия, снимающая порно, предложили работать на них. От этих слов Лань Хуань даже забыл, что вообще хотел сказать. Он встал, как вкопанный, прокручивая в голове услышанную фразу снова и снова. Что-то перещёлкнуло внутри него в один момент, и из милого парня он превратился в испытывающего злость и негодование мужчину, которого сейчас пытался довести до белого каления один засранец, на котором он был женат. — Это переходит все границы, Ваньинь! Мне плевать, где ты сейчас находишься! У меня столько связей, что тебя найдут в считанные минуты и привезут домой! Твои шутки не смешные! — Кто сказал, что я шучу? Цзян Чэн отключился. Взбешенный Лань Хуань попытался перезвонить, но телефон был выключен. От досады он чуть не разбил свой. На улицу выскочил Не Минцзюэ, обеспокоенный тем, как прошёл разговор, судя по тому, что он имел честь слышать, Лань Хуань не смог нормально поговорить с Цзян Чэном. — Мянь-Мянь, ты меня слышишь?! Я сказал выкупить весь тираж и сжечь его к чёртовой матери! Сжечь, Мянь-Мянь, сжечь! — Лань Хуань громко ругался на своего секретаря, которая, видимо, ничего не понимала и впала там у себя, на рабочем месте, в панику, — Боже мой, женщина, что у тебя там, где должен быть мозг?! Лань Хуань договорил и отключился. Когда он повернулся, то наткнулся на смотрящего на него с ужасом и восхищением Не Минцзюэ. — Впервые вижу тебя таким. — Я не знаю, что сделаю с Ваньином, как только увижу! Не Минцзюэ повёл бровью. — Мне нужна машина, — не обращая внимание на Не Минцзюэ, Лань Хуань позвонил, приказывая водителю подъехать и забрать его от ресторана. — Всё так плохо? — поинтересовался Не Минцзюэ. Лань Хуань достал рабочий телефон и показал список сообщений, в которых каждый второй пытался донести до Лань Хуаня, какой его супруг красавчик и какой горячий. О, Лань Хуань и сам об этом прекрасно знал, пусть и забыл немного! — Нужна будет помощь доходчиво объяснить, почему пускать слюни на чужих парней плохо — звони. Лань Хуань быстро кивнул, торопливо пожал Не Минцзюэ руку и, сев в подъехавшую машину, попросил отвезти его домой. Не Минцзюэ помахал рукой в ответ и вспомнил, что Лань Хуань забыл в ресторане пиджак. Ну, ничего страшного, он ему его как-нибудь попозже завезёт. Пока Лань Хуань ехал домой, он судорожно думал о том, что ему делать. Плевать на журнал, на последствия и то, о чём запоёт пресса, главное было не в этом, а в том, что Цзян Чэн мог всерьёз решить сбежать от него в Америку и начать сниматься в порно. Лань Хуань только думал об этом, а ему уже было плохо. Он не хотел ни с кем разговаривать, даже на звонок Лань Чжаня не ответил. По приезде домой он дал водителю указание не ждать. Он чуть ключ-карту не сломал, пока вытаскивал её из кармана брюк, а потом прикладывал к панели у двери. Лань Хуань вошёл в квартиру, на ходу набирая номер телефона. Он собирался начать искать Цзян Чэна, а ещё хотел, чтобы кто-то из его штаба обзвонил все авиакомпании и попросил запретить вылеты в любом направлению этому мальчишке. Лань Хуаню срочно нужно было что-то выпить. Путь на кухню лежал через просторную гостиную. Лань Хуань вошёл в неё, резко остановившись, чуть не выронив телефон. На диване перед ним сидел Цзян Чэн, который с видом ледяного спокойствия смотрел в ответ, подперев голову рукой. Так они и смотрели друг на друга минуты две. Цзян Чэн, как Лань Хуань успел отметить, был очень даже материальный и, судя по всему, не направлялся ни в какую Америку. — Я никогда не использовал бранные слова, но, кажется, сейчас начну… — с шумом выдохнув, Лань Хуань опять схватился за сердце. В целом вид у него был потрёпанный, — Ваньинь, ты не собираешься улетать в Америку? — Нет, — послужило ему ответом. — Сниматься в порно — тоже? — Я похож на идиота? — Цзян Чэн повёл бровью. — Похоже, что из нас двоих я похож на идиота, — проговорил Лань Хуань медленно приближаясь к дивану, усаживаясь на расстоянии вытянутой руки от Цзян Чэна, бросая на того взгляд полный усталости и чего-то ещё. Цзян Чэн сел ровнее, повернулся, чтобы Лань Хуаню было удобнее смотреть ему в лицо. — Почему нельзя было просто поговорить… — Я пытался! — фыркнув, Цзян Чэн сложил руки на груди, хмурясь, — Каждый грёбанный день! — Ваньинь, прости меня, я сам не заметил, как работа поглотила меня… — звуча виновато, Лань Хуань пытался оправдаться. — О, — Цзян Чэн усмехнулся, — ты много чего не замечал, даже когда я три недели был в другой стране на гонках, ты спустя две с половиной недели заметил моё отсутствие, — тон его стал совсем злым, — что толку от разговоров? Ты меня ни разу не услышал! Заметил ты меня только тогда, когда половина Китая увидела меня голым! Ты каждое утро смотрел на меня, и тебе было плевать! А сейчас что? Чувства проснулись?! Вспомнил, что мы женаты?! Раз ты на меня не хочешь смотреть, пусть тогда другие смотрят! Раз ты не хочешь трахать, может, мне стоит найти кого-то, кто будет?! Я, чёрт возьми, пока ещё молодой и не хочу тратить время на отношения, в которых меня не… Цзян Чэн не успел договорить, как Лань Хуань кинулся на него, повалил на пол, вжал, держа за плечи, нависнув сверху. Он был весь красный от злости. — Закрой рот, Цзян Чэн! Ты — замужем за мной! И ты не имеешь права говорить мне о том, чтобы тебя трахал кто-то ещё, кроме меня! — Лань Хуань не на шутку разошёлся, с силой сжимая футболку Цзян Чэна, приподнимая его навстречу себе. — Правда, что ли?! — Цзян Чэн намотал галстук Лань Хуаня на руку, притягивая того ближе к себе, — В таком случае Вам, Господин Лань, обвинения в том, что Вы злостно пренебрегаете супружеским долгом и моральным кодексом семьи! Вы сделали свою вторую половину несчастной! — Как ты… — Лань Хуань, широко раскрыв глаза, смотрел на в край осмелевшего и обнаглевшего Цзян Чэна, чувствуя, как внутри его жил закипела кровь. — Ещё как смею, — выплюнул Цзян Чэн, отпуская галстук Лань Хуаня так, что тот шлёпнул своего носителя по щеке. — В таком случае, Господин Цзян, — тяжело дыша, произнёс Лань Хуань, — я вынужден признать свою вину и исправить возникшее досадное недоразумение. Цзян Чэн не успел ничего сказать, как его перевернули на живот, поставив во вполне очевидную позу. Цзян Чэн так удивился, что не стал сопротивляться, лишь повернул голову, увидев, как торопливо и резко Лань Хуань снимает галстук, как расстёгивает рубашку. — Прямо тут и трахнешь? — Прямо тут, а ещё потом у панорамного окна, в ванне, на столе, под столом, в нашей шикарной викторианской постели — всё, как ты любишь, лотос мой, — Лань Хуань расстегнул брюки, вытаскивая запрятанную между подушками в диване бутыль со смазкой, — уморительно нежно и с чувством. Цзян Чэн скривился. Лань Хуань явно это всё специально! — Нет! — выкрикнул Цзян Чэн и попытался встать, но Лань Хуань вернул его в прежнее положение, навалившись сверху, сжав запястья обеих рук одной своей. — О да, огонь моих чресл, но, если ты очень хочешь грубостей, я согласен взять тебя без смазки, — прошептал Лань Хуань Цзян Чэну в оголённую шею. Цзян Чэн с шумом выдохнул, покрываясь красными пятнами. — Мне плевать, как ты это сделаешь, Сичэнь, просто трахни уже! Или мне ещё год надо ждать?! — Ты не сдержан, как и в тот раз, когда я взял тебя на капоте Ferrari. Цзян Чэн невразумительно выругался, двинув задом так, что тот врезался Лань Хуаню в пах. Мужчина охнул, но не отстранился, а лишь ускорил своё раздевание. Цзян Чэн был так сексуален в своих кожаных штанах, что Лань Хуань мгновенно возбудился. Он, в самом деле, успел забыть, насколько его парень горяч и прекрасен. Такого нельзя отдавать никому, даже показывать нельзя, поэтому Лань Хуань очень надеялся, что Мянь-Мянь выполнит его поручение по скупке и сжиганию всего тиража журнала. Не тратя время на лишние думы, Лань Хуань поспешил расстегнуть молнию на штанах Цзян Чэна и стянуть их с него, оголяя великолепные ягодицы. Этот засранец был без белья. Лань Хуаню очень интересно было знать, как часто Цзян Чэн в таком виде выходит на улицу? Он многое упустил, но он понимает свою ошибку и надеется в будущем её исправить. Цзян Чэн не хотел развода и любит его. Надо доказать ему, что чувства более, чем взаимны, а работу в состоянии выполнять заместители и помощники. Много на подготовку не ушло, тем более что Цзян Чэн тоже был возбуждён. Лань Хуань с наслаждением следующие несколько минут растягивал его пальцами, размазывая отдающую холодом, но быстро нагревающуюся смазку. Цзян Чэн так стонал, что Лань Хуань едва себя сдерживал, целуя его в шею, покусывая за ушко. Когда Цзян Чэн дёрнул бёдрами и прорычал: «хватит», Лань Хуань удобнее устроился на нём, впился поцелуем-укусом в шею и медленно-медленно толкнулся членом. Цзян Чэн застонал, на мгновенье забывшись. Колени его дрожали, но он всё равно держался, а когда Лань Хуань почти полностью погрузился внутрь, сделал рывок назад, насадившись до конца. Это ощущение заполненности вызвало восторг у них обоих. Лань Хуань в самом деле вздумал замучить Цзян Чэна нежностью, потому, игнорируя просьбы и ругательства, входил в него плавно, неторопливо, смакуя каждый толчок, вслушиваясь в хлюпающие влажные звуки. Он целовал и целовал шею Цзян Чэна, испортив ему прическу, растрепав волосы, зарывшись в них носом. Лань Хуань шептал Цзян Чэну какую-то романтичную ерунду о том, как любит его, как никогда не забывал о том, какой он прекрасный и строптивый, как не даст ему развод, даже если Цзян Чэн всерьёз захочет развестись. Цзян Чэн выстанывал имя Лань Хуаня, вперемешку с ругательствами прося трахать его сильнее. В конце концов, Лань Хуань сжалился над своим прекрасным лотосом и выполнил его просьбу, только перед этим, отстранился, чтобы перевернуть Цзян Чэна на спину, лечь на него и иметь возможность смотреть глаза в глаза. — Ваньинь… — Если завтра утром я проснусь и увижу, как ты собираешься на работу, параллельно назначая тысячу и одну встречу, я сломаю твой телефон, а потом побью тебя! Лань Хуань весело фыркнул, особенно глубоко входя, издавая мурлыкающий стон в ответ на громкий и эротичный стон Цзян Чэна. Придерживая своего парня под ягодицами, немного меняя угол, чтобы доставить как можно больше удовольствия. — Никакой работы. Завтра мы будем пить апельсиновый сок, есть круассаны и трахаться… Цзян Чэн скрестил ноги у Лань Хуаня за спиной, подтягиваясь немного выше, обнимая того за шею, губами вжимаясь в щёку, слегка прикусывая за неё. — Ответь на вопрос, Сичэнь, — тонко усмехнувшись, Цзян Чэн сам двинул бёдрами навстречу, до конца насаживаясь на член Лань Хуаня, вызывая у того мурашки сумасшедшего удовольствия, — тебе понравились мои фотографии? Заставив себя остановиться, Лань Хуань весь растрёпанный и красный посмотрел на Цзян Чэна со всей серьёзностью, на которую был сейчас способен. — Я приказал своему секретарю всё скупить и сжечь. Цзян Чэн фыркнул от удивления. — Ты серьёзно?! — Абсолютно, — уложив Цзян Чэна обратно, Лань Хуань возобновил толчки, двигаясь теперь рвано и быстро, — чтобы видеть тебя таким, я когда-то поставил штамп в своём паспорте, остальные могут закатать губу! Цзян Чэн бы расфыркался от того, что кто-то тут включил ревнивого собственника, но он не мог произнести и слова, потому что Лань Хуань довёл его до точки невозврата невероятного наслаждения. Ещё несколько толчков, и оба они кончили. Лань Хуань так и завалился сверху на Цзян Чэна, даже не подумав выйти из его тела. — Мне подарили несколько особенно удачных фото. Хочешь, повешу их в ванной? — Хочу. А ещё, кажется, хочу повторно жениться на тебе. Цзян Чэн не удержался, посмотрел на Лань Хуаня, иронично выгнув бровь, после чего притянул его поближе к себе и поцеловал. — Я согласен, но тогда давай повторим то наше свидание? — На капоте? Цзян Чэн согласно кивнул. — На капоте.