Фестиваль чувств

Взгляд. Разумеется, особняк графа прекрасен в том властном, показном смысле, который, похоже, одобряют парижане. На Луне было то же самое, и Альбер убедился, что высшие общества по всему обитаемому космосу схожи в эстетике изобилия. Тем не менее, сам граф - обладатель иного очарования. Не показное и не претенциозное, и даже не то, которое можно назвать классической красотой. Его внешность экзотична, с налетом синей кожи, распущенными темными волосами, разноцветными глазами и острыми зубами. Альберт слышит, как его собратья-парижане называют графа нешаблонным, подразумевая его щедрость, причуды и нетрадиционность, и он вынужден с ними согласиться. Граф - некое создание, которое невозможно обнаружить в его привычном окружении, и это делает его еще более неповторимым. Это магнитное притяжение, и Альбер чувствует себя обольщённым всякий раз, когда осмеливается встретить взгляд графа. Запах. Графа окружает особый аромат. Альберу потребовалось некоторое время, чтобы обратить на это внимание, и еще больше времени, чтобы определить этот аромат как характерную черту графа. Теперь, когда он входит в дом на Елисейских полях 30, в лесную виллу или любое место, где присутствует граф, то не может думать ни о чем другом. Аромат скользит по его ноздрям и циркулирует в мозгу, вызывая головокружение, затрудняющее мышление и делает невозможными попытки сосредоточиться. Аромат окутывает его своей цветочной, пряной, древесной смесью, словно самый дорогой и восхитительный одеколон в мире, и Альбер не может удержаться от того, чтобы не сделать глубокий вдох. Он представляет, как аромат течет по его венам, разносится к самым дальним уголкам его тела, и борется с румянцем. Это его самый любимый запах в мире, более дорогой, чем духи его матери, запах свежевыпеченного хлеба или мускатного винограда в летнем воздухе. Однако, под пеленой пьянящего эликсира скрывается нотка, которая заставляет Альбера нервничать. Аромат холодной стали порой ощущается слишком явно, разрушая безупречную композицию. Голос. Похоже, граф знает одну песню. Альбер уверен, что не собирается подслушивать, но иногда, прежде чем войти в комнату, он слышит, как граф тихонько напевает про себя богатым, сладким голосом, идеально подходящим такому человеку. В таких случаях Альбер шагает немного громче, чтобы заранее предупредить графа о своём присутствии. Однажды ночью Альбер понимает, что эта песня звучит почти как та, которую мать напевала ему перед сном, прежде чем он заявил, что уже слишком большой для колыбельных. Вкус. Для человека, который не ест, граф любит следить за тем, чтобы Альбер был доволен угощением. Во время посещений он пробует деликатесы из самых дальних уголков вселенной, и каждое из блюд кажется еще более фантастичным, чем прежнее. Альбер уверен, что выражения, которые которые появляются на его лице во время еды, смешны, - он не мог прекратить улыбаться, когда на прошлой неделе попробовал лунные круассаны, а холодный остро-соленый трюфель всегда вызывает слёзы на глазах, но граф никогда ничего не говорит и просто смотрит, как он ест, словно Альбер - самое увлекательное развлечение в мире. Альбер чувствует себя рыбой в аквариуме, но это небольшая цена, которую нужно заплатить за угощение, и совсем не цена за время, проведенное с человеком, который, как он решил, является единственным, кому можно доверять. Прикосновение. Однажды граф снимает перчатки. Альбер видит его длинные, чувственные пальцы, которые кажутся еще длиннее из-за заостренных когтей. Он задается вопросом, насколько маленькими по сравнению с этими руками должны быть его собственные руки. Граф догадывается об этом, потому что он улыбается, и их ладони в мгновение ока прижимаются друг к другу, палец к пальцу, кожа к коже, плоть к плоти. Холод рук графа давно перестал шокировать Альбера. "Я не ошибся", - думает Альбер про себя. Его собственные руки не столько маленькие, но прижатые к ладоням графа, они напоминают руки женщины. И как такое возможно? Но он не раздумывает над этим долго - граф сжимает пальцы вокруг ладоней Альбера, и они берутся за руки, прежде чем подойти ближе. Расстояние между ними сокращается, их руки сгибаются в локтях, и граф притягивает их к своим губам. Альбер ощущает покалывание в нервных окончаниях, когда граф подносит к губам каждый из кончиков его пальцев и нежно целует их. - Ты слишком милый, - говорит он дразнящим голосом. - Как ребенок. Альбер не знает, что делать, и потому хранит молчание, краснея и позволяя графу совратить его своим смущающим комплиментом.