История о том, как Джим перестал бояться крови

      Это было раннее дождливое осеннее утро. Таверна "Адмирал Бенбоу" только начинала пробуждаться ото сна. Миссис Хокинс поднималась наверх, чтобы разбудить своего сынишку Джима.  — Доброе утро, дорогой, пора вставать. Мальчик почти никак не отреагировал на слова матери. Он лишь приоткрыл свои глазки, а потом обратно закрыл их. Миссис Хокинс была очень удивлена такому поведению сына. Он всегда вставал бодро и весело, радостно встречая каждый новый день. А тут — даже не сдвинулся с места.  — Ну же, милый, просыпайся — с нежной улыбкой проговорила мама. Она подошла к нему и заботливо прикоснулась к его голове. Но тот час же выражение её лица сменилось с улыбки на неподдельный ужас.  — Да ты весь горишь! Мальчик почти не шевелился, только тяжело дышал.  — О боже, надо срочно позвать доктора. Джим своими большими глазками жалобно посмотрел на мать, и она увидела его ярко-красные щеки.  — Доктора? — пролепетал Джим. Его голос был очень слаб, и мисисс Хокинс окончательно убедилась в правоте своих слов. — Да, доктора, незамедлительно. Мальчик, не смотря на мать, повернулся на бок. — Джимми, — беспокойно проговорила женщина — лежи здесь и ни в коем случае не вставай. А я постараюсь найти тебе врача, хорошо? Она поцеловала мальчика в его горячий лоб и выбежала из комнаты. Было слышно, как она взволнованно рассказала мужу о произошедшем и побежала на улицу, громко хлопнув за собой дверью.       Джим задумался над словами матери. Как ни странно для мальчишек его возраста, он ещё никогда не болел. Однако в таверне были случаи, когда посетителям становилось плохо, и к ним приезжали врачи. Обычно в такие моменты мама уводила мальчонку в комнату, чтобы тот не видел происходящего. Но как-то раз Джиму удалось подглядеть за процессом: доктор достал один из своих острых инструментов, вскрыл вену, и кровь быстрой струёй потекла в таз. От увиденного малютка так перепугался, что в слезах побежал в свою комнату и заперся там до самого утра. «Неужели ко мне сейчас придет этот самый доктор, возьмёт свой ножичек и порежет мою руку? — подумал мальчик. — Боже, это же жутко больно! Нет, нет, я ни за что ему не дамся!»       Внезапно дверь в комнату открылась, и вошёл его отец с кружкой молока и куском белого хлеба в руках. — Как ты, Джим? Я принёс тебе завтрак. Он поставил кружку на стоящий рядом с кроватью столик, положил сверху хлеб и потрогал лоб мальчика. — Да уж, действительно, очень горячий. Но ничего, скоро приедет доктор и вылечит тебя — будешь, как новенький. На слова отца Джим ничего не ответил, только медленно повернулся к стене. — Ладно, лежи, ешь, набирайся сил. Мне пора к посетителям. Отец потрепал сына по волосам и вышел из комнаты.       В голове Джима вертелось огромное количество мыслей, главной из которых было «Почему родители так спокойно относятся к врачам? Разве не видно, что те делают страшные вещи?». Но, несмотря на все эмоции, Джиму очень хотелось спать, и через несколько минут он задремал. ***       В комнату вошёл человек в странном одеянии и с саквояжем в руках. Вместе с ним в комнату вошли родители. — Милый, доктор приехал! Незнакомец, не показывая своего лица, стал молча подходить к Джиму, открывая свой саквояж. Мальчик завопил, прося родителей о помощи, но они не слышали его: голос был слишком тихий и слабый. Он продолжал отчаянно рыдать, но все было без толку. Неужели пришёл его конец? «Итак, приступим-с» — проговорил мужчина и легким движением руки взял ланцет и сделал надрез — кровь из руки хлынула ручьем. От боли мальчик пронзительно закричал, и вдруг — раз — он проснулся в своей постели, продолжая тяжело дышать от пережитого кошмара. Вокруг никого не было. Он чувствовал, что его подушка была мокрой из-за пота и слёз. «Сколько же я спал?» — пронеслось в его голове. Он решил перевернуть подушку сухой стороной вверх, как вдруг услышал, как внизу открылась входная дверь, и раздался голос матери, обращавшейся к отцу: — Дорогой, к нам смог приехать доктор Ливси! — О, здравствуйте, доктор! Мы очень рады вашему визиту. — Доктор?! Ах, они уже здесь! Мне срочно нужно что-то предпринять! Недолго думая, Джим решил спрятаться. Попытавшись встать с постели, он шлепнулся на пол: его ноги и руки как будто онемели. Несмотря на это, он с неописуемым упорством все же смог залезть под свою кровать. Через минуту послышались шаги, а затем звук открывающейся двери. — Джим, дорогой, доктор пришёл! — раздался радостный голос матери. Но Джима в кровати не было. — Джим? Джим, где ты?! Не могу поверить, он был здесь. Может, он где-нибудь прячется? Джим, солнце, где бы ты ни был, пожалуйста, выходи! Не заставляй доктора Ливси ждать! Мальчик лежал неподвижно, не издавая ни единого звука. Оба взрослых некоторое время стояли молча, пока мать Джима явно расстроенным и умоляющим голосом не произнесла: — Джим, я прошу тебя, только доктор сможет помочь тебе, выйди, пожалуйста, ради меня. Джиму стало жалко свою матушку. Тем более под кроватью было тесно и грязно, совсем нечем было дышать. Отчаявшись, он попытался вылезти, но у него не вышло даже сдвинуться с места. Все, что он смог сделать — вытащить свою руку из-под кровати. — Слава богу, вот ты где! Вылезай оттуда скорее! Но Джим не шевелился. — Простите, мадам, — заговорил доктор, поспешно приподнимая кровать — Я боюсь, что он не может выбраться сам. Ему нужна помощь. Ливси подлез под кровать, аккуратно взял мальчика под голову и спину, вытащил и уложил в постель, накрыв одеялом. — О Господи, Джим, как же ты там оказался?.. — трепетно прошептала миссис Хокинс. — Хозяйка! — послышался голос снизу — Где моя еда?! — Уже бегу! Она взволнованно посмотрела на Джима. — Доктор, простите меня, мне придется вас оставить, меня ждут клиенты. Прошу, помогите моему сыну! — Я сделаю всё, что в моих силах, миледи. — О, Вы просто представить себе не можете, как я вам благодарна, доктор. Что бы мы без вас делали. Её радость и переживание слились в невольные слезы. Ливси подал миссис Хокинс платок, чтобы та могла вытереть их.  — До свидания, доктор. Она поспешно выбежала из комнаты и побежала вниз по лестнице.       Ливси и Джим остались одни. — Итак, Джим, мне сказали, что у тебя сильный жар. Более того, как я вижу, ты очень слаб. А ну-ка, дай мне свою руку. Глаза Джима стали круглыми, как две пуговки, и он жалобно заплакал. Ливси обескураженно посмотрел на мальчишку. — Почему же ты плачешь? Ты не можешь дать мне руку сам? Что ж… Ливси достал руку мальчика из-под одеяла и аккуратно положил себе на колено. Джим заплакал сильнее прежнего: — Пощадите… — прошептал он. — Прости? — Прошу, пощадите меня. Я сделал все, что мог, чтобы не попасть к вам в руки, но сдался, и вы нашли меня. И теперь вы порежете мою руку и я истеку кровью, как тот мужчина, да? Умоляю, сжальтесь надо мной. Он рыдал так отчаянно, что аж весь дрожал. Ливси ещё несколько секунд просидел в полном недоумении, но после мило улыбнулся и потрепал мальчишку по голове. — Ха-ха, я не собираюсь резать твою руку, дружок. Он осторожно большим пальцем вытер слёзки с глаз мальчика. Парнишка с нескрываемым удивлением посмотрел на него. — Уж поверь, я умею не только резать вены. Например сейчас мне нужно всего лишь тебя осмотреть и определить, чем ты болеешь. — А…а рука — всё ещё дрожащим голосом перебил его Джим, — зачем вам моя рука? — Она нужна для того, чтобы определить твой пульс — понять, как бьётся твое сердце. Ну-ка, давай послушаем его вместе. Он взял вторую руку Джима и приложил её большой палец к запястью первой. — Чувствуешь? И правда. Джим почувствовал ритм своего сердца: тук… тук… тук… Это новое, неизведанное ощущение привело Джима в неописуемый восторг. Хотелось чувствовать его снова и снова. Но печальный голос доктора его перебил: — Мда уж. Слабенькое у тебя сейчас сердечко. «Хм, но как же оно быстро бьётся. Всё ещё боится меня.» — подумал Ливси и снова улыбнулся мальчишке. Доктор ещё раз посмотрел на руку мальчика и обнаружил покрывавшие её красноватые мелкие пятнышки. Он откинул одеяло с верхней части тела Джима и обнаружил те же самые пятнышки на шее и груди. Как опытный врач, Ливси сразу понял, что у малютки скарлатина, но, чтобы точно определить болезнь, осмотр надо было провести полностью. — А теперь, открой-ка, пожалуйста рот. Мне нужно посмотреть твоё горло. Мальчик сначала не хотел выполнять просьбу доктора и отворачивался от него, но всё-таки, после того, как Ливси смог поймать его голову в нужном положении, он решил последовать указаниям и открыть свой рот. Ливси увидел удручающую картину: горло было ярко-красным, а на языке были пятнышки вишнёвого цвета. — Да уж, хорошо оно у тебя, ничего не скажешь… У Ливси не осталось сомнений насчёт поставленного диагноза. — Джим, у тебя серьезная болезнь. Она довольно заразна… Доктор с сожалением посмотрел на паренька, а потом добавил:  — Полежи здесь, а я поговорю с твоими родными, хорошо? Он вышел из комнаты и спустился вниз. Как ни старался Джим подслушать разговора доктора с родителями, он не смог услышать ничего: они говорили тихо, чтобы не тревожить посетителей. Затем Ливси поднялся на вверх, вошёл в комнату и произнес: — Что ж, Джим, они согласились с моими указаниями. Он сделал некоторую паузу. — Некоторое время ты не сможешь видеться с ними: им нельзя будет входить в твою комнату до твоего выздоровления. От возмущения Джим слегка привстал и решительно посмотрел прямо в глаза доктора. — Нет… Нет! Нет! Вы не посмеете так поступить! Я должен их увидеть! — Джим, к сожалению, тебе придется это принять. — Никогда! Уходите! Прошу вас, уходите! — Успокойся, Джим. — Уходите! Ливси ничего не ответил на это. Он понимал его боль и отчаяние, но по-другому поступить было нельзя. Доктор жалостливо посмотрел на парнишку и вышел из комнаты. Перед своим уходом он настоятельно попросил Хокинсов ни в коем случае не входить в комнату к сыну. Ливси, конечно же, не собирался покидать мальчика навсегда. У него просто было дело, которое нужно было выполнить перед тем, как поселиться в «Адмирал Бенбоу». Да, да, он собирался быть рядом с Джимом и ухаживать за ним вместо его родных, пока тот не выздоровеет. Прибыв домой, он обязал слуг сшить маску из ткани, чтобы уменьшить риск заражения, выпил лекарства для профилактики, и поскакал на очередной вызов. *** Джим так устал от всего пережитого, что снова погрузился в сон. Проснувшись, он понял, что к нему всё так же никто не приходил и, похоже, не собирается приходить. Он несколько раз звал родителей, но и те не пришли: то ли они его не слышали, то ли они следовали наказу врача. Тогда Джим решился на отчаянный шаг — самому спуститься к родителям вниз на зло доктору. Он встал с кровати, но тот час же упал на неё обратно: голова кружилась невыносимо, и ноги не хотели держать его тело. Превозмогая боль, он все же встал и направился к входной двери. Затем он принялся, опираясь на стену, спускаться по лестнице. Несмотря на то, что его ноги подкашивались, он смог дойти до своих родных. — Джим? — Привет, матушка. — О, милый, почему ты не в постели? — Я просто хотел увидеть вас. — Но доктор же сказал… — Матушка, — перебил её Джим — со мной всё хорошо. Видишь, я встал на ноги, мне уже гораздо лучше! — Джим, пожалуйста, вернись в кровать. — Нет, я не вернусь! — Джим! — строго прибавил отец. — Не вернусь, не вернусь! Вдруг в его глазах потемнело. Мальчик стал бледен, как мел, и упал на пол без сознания. К счастью, в этот самый момент в таверну вернулся Ливси и, застав такую картину, ринулся к мальчику и потребовал немедленно принести таз и ушат с водой в его комнату. Он схватил мальчика на руки и понес на его кровать. Тот час же мистер Хокинс принес воду и таз. Ливси как можно скорее зажёг свечу, стоявшую на столике рядом с кроватью Джима, промыл руки и инструменты и приготовился вскрывать вену мальчика. Казалось, что он делал это всю свою жизнь, но на самом деле это первый ребёнок, которому пришлось делать кровопускание. Ему некогда было собираться с духом: нужно было срочно спасать парнишку. Кровь вишнёвой струёй полилась в таз. Несколько минут спустя Джим очнулся, открыл глаза и увидел доктора, держащего его руку, из которой текла его собственная кровь. Он пронзительно закричал и зарыдал, дёргаясь, пытаясь вырвать свою руку из рук доктора, но тот резко положил свою ладонь на грудь мальчика и прижал его к кровати.  — Тише, мальчик мой, тише, — проговорил он. — Успокойся, всё будет хорошо. Джим был в истерике. Он тяжело дышал и дрожал. Поскольку паренёк уже очнулся, Ливси стал заканчивать процедуру. Он остановил кровь и перевязал руку мальчика бинтом. — Вот так, видишь, всё хорошо. Мальчик, всё ещё не отрывая взгляд от руки, постепенно стал успокаиваться. Он потерял не так уж и много крови, поэтому голова кружилась несильно. Они просидели ещё несколько минут в полной тишине. Доктор взял свой саквояж, достал от туда пузырёк с каким-то порошком, насыпал его немного в стакан с водой, осторожно усадил мальчика на кровать и сказал: «Тебе нужно это выпить, хорошо?». Он осторожно поднес стакан к губам Джима. Эта смесь была довольно противной, однако мальчик смог выпить все до дна. — Ты держался молодцом, Джим. Не каждый ребенок так сможет, уж поверь. Что ж, я думаю, сейчас тебе нужен покой. Постарайся заснуть, ладно? Он нежно потрепал мальчишку по голове, потушил свечу и тихо вышел из комнаты. — Спокойной ночи, — сказал он на последок и закрыл за собой дверь. Джим лежал неподвижно, размышляя о событиях этого дня. Он все никак не мог смириться с тем, что встретился лицом к лицу с одним из самых страшных кошмаров в своей жизни. Более того, он никак не мог принять того, что этот самый кошмар таковым почти и не являлся. Ему не было больно, только очень страшно, но страх это же не боль. Он не переставал думать о докторе. Кто он такой? Стоит ли ему верить или нет? Но всё же, ему казалось, что этот молодой человек не так уж и плох, как он считал ранее, что ему можно доверять. *** На следующий день, Ливси зашёл к Джиму, чтобы проверить его самочувствие и принести ему завтрак. Мальчик уже проснулся. Тот лежал с печальным выражением лица и тяжело вздыхал. Было видно, что ему очень скучно без родных, знакомых, без всей веселой и суматошной трактирной жизни. С появлением в комнате доктора мальчик как-то оживился. Ливси помог парнишке поесть, уложил его в постель, а потом после небольшой паузы спросил: — Джим, а ты умеешь читать? Мальчик стыдливо отвернулся и помотал головой. — А ты хотел бы научиться? Джим посмотрел на доктора большими удивлёнными глазами. Они были болезненно красные, но в них явно читалась решительность и жажда знаний. Доктора порадовал этот взгляд искренного детского любопытства. Он достал из своего саквояжа книгу детских рассказов, когда-то подаренную ему его матерью. Он открыл её на первой странице и стал показывать буквы, потом как эти буквы переходят в слоги, а слоги в слова. Джима так увлекло это занятие, что вскоре смог понимать смысл некоторых предложений. — А ты смышлёный малый, Джим, — ласково похвалил его доктор Занятие закончилось только к обеду. Ливси закрыл книгу. Ему пора было принести еду для мальчика. — Джим, — неожиданно печальным голосом произнес он, — я понимаю, как тебе сейчас тяжело без родных. Я стараюсь сделать так, чтобы тебе было легче. Я надеюсь, ты… Перебив его слова, Джим приблизился к доктору и обнял его за пояс. — Спасибо, — тихонько прошептал мальчонка. В ответ на этот жест Ливси, усмехнувшись, тоже приобнял мальчика. Знал ли в этот момент Джим, что обрёл себе нового верного друга, с которым он переживет самое опасное и захватывающее приключение в его жизни.