Простите, Святой Отец, ибо я согрешил

      Тихий и непримечательный вечер. Кажется, самое время для пропажи ещё одного священника, на посту которого появился новый молодой парнишка. Дин проходил это сотни раз, он уверен, что будет продолжать «развлекаться» таким способом. Немного подумав, демон перемещается к церквушке. Некоторые нарекают ее «проклятой», потому что каждые полгода оттуда пропадает священник.       «Странно, что ещё никто не начал разбираться с этим.» — подумал Дин и посмотрел на свой новый мясной костюмчик. Красавчик, иначе не скажешь. Сегодня Дин решает сыграть на большую ставку. Священники давно надоели, даже пытать стало неинтересно. Ставка Дина на сегодня — Святой Отец Кастиэль.       Одна чёрствая часть Дина хочет вернуться обратно в Ад и продумать план по захвату этого чертовски сексуального мужчины, но другая, ещё более черствая, хочет пойти и нагнуть этого придурка, который верит, что Отец придёт и поможет людям, прямо на том мраморном алтаре. Откинув мысли в сторону, демон поднимает зелёные глаза «костюма» на такую знакомую и наскучившую церковь. Ничего нового нет. Она такая же мрачная в сумерках, такая же обыкновенная. Кажется, что Дин знает её наизусть, как бы странно не звучало. Он осматривает маленькое окошко со светом и находит ту злосчастную доску, которая отвалилась от фасада здания ещё когда Дин был маленьким.       Сколько он знал этого Каса, демон точно сказать не мог. Когда он пришел за первой жертвой, он был только ребенком и прихожанином, и Дин явно помнит, что после святоши Эрика он забросил посещение этой церкви на лет пять, а затем снова вернулся, потому что война между ангелами и демонами ему надоела. Может, это было в году 2004, а, может, и раньше. Но в голове Дина этот голубоглазый придурок занял довольно много места, поэтому сейчас демон хотел забрать Святого Отца к себе навсегда, держать рядом и не давать запудривать себе мозги церковной дурью ещё больше.       Демон осторожно приоткрыл дверь в божие здание и с примесью жгучей боли по всему мясному костюмчику зашел внутрь. Дин с осторожностью принюхался и учуял запах церковного масла и горящих свечей. Немного осмотревшись для того, чтобы не вызвать подозрений, он прошел к алтарю, за которым, к большому сожалению демона, был не Кас. «Грх! Когда это обычных рабов Папаши начали пускать проводить службы? Тем более он через слово читает не правильно» — Дин покачал головой. — «Будь это Кас, то я бы уже кончил от его речи! Да-да именно на слове «возлюбил» я уже готов был обкончаться в штаны!» — и, как назло, от пылких мыслей отвлек мальчишка, так неуместно заехавший локтем, за что получил агрессивный взгляд. Священник, заменяющий голубоглазого, продолжил речь, и Дин снова глянул на него. — «А тут что? Мямля и тряпка. Скорее всего и коврика для молитв дома нет.» — Дин закатил глаза и сел за первую скамеечку, иногда обжигаясь об молитву очень старого дедушки, который сидел за ним. — «Где же Кас? Он пропускает службу? Нехорошо…».       Позади предательски заскрипела дверь исповедальни. Демон обернулся на этот жуткий скрип вместе со всей церковью. «Ага, теперь я понял, где он. Дождусь завершения молитвы и пойду в эту будку» — усмехнувшись, Дин продолжил слушать бред про то, что однополая любовь это грех, а самом деле демону хотелось убивать каждого человека, кто так говорит, потому что это было бредом. — «Не знаю, какой земной придурок придумал, что однополая любовь грех, но он точно никогда не был на Небесах и в Аду. Он бы умер еще раз, если бы увидел, сколько у нас однополых пар…».       Дин выдержал обжигающую его тело атмосферу и пережил давящие на него со всех сторон молитвы. Чтобы его не выгнали, как какого-нибудь бездомного, он притворился, что продолжил молиться. В этой тактике Дин был точно уверен. Не выгонят, если ты решил на самом деле помолиться.       Через некоторое время демон открыл глаза, которые затянуло чёрной пеленой. «Пора поиграть, Касси» — пронеслось вихрем в голове Дина. Встав изо стола, он направился к исповедальне, заходя туда. Он тяжело вздохнул, изображая полную потерянность, и сел на скамью. — Святой отец? Я знаю, что у Вас много дел и без меня, и Вы бы хотели закончить Вашу святую службу раньше, но я бы хотел исповедаться.        Да, это именно то, что хотел изобразить Дин. В его голосе читалась скорбь, грусть и понимание своих ошибок. Святой Отец глянул на часы: да, ещё его время. Тем более, как отказать в помощи нуждающемуся? И он явно готов покаяться, а задача Кастиэля — помогать людям достигать истины и прощения. — Я слушаю.       «Какой наивный мальчик. Я прямо чувствую, как он верит в мои истинное раскаяние!». Приведя свои мысли в порядок, Дин решил идти смело дальше по плану. — Я не хочу называть свое имя, но хочу рассказать об одном из страшных грехов. — Дин специально воссоздал перед глазами Каса картины из гейского порно. Он ухмыльнулся и вновь грустно вздохнул, контролируя галлюцинацию Святого Отца. — Знаете, я лёг в одну постель с мужчиной, мне так жаль, но я не почувствовал угрызения совести… — Демон тяжело вздохнул, поддерживая образ, и замолчал минуты на три, чтобы последний ненужный свидетель, а именно священник, ушёл из церкви. Всё это время он продолжал контролировать видение Каса, делая его более развратным.       «Что это?» — Кастиэль растерянно протёр лоб. Старшие монахи рассказывали в особо холодные дни, что иногда бесы испытывают служителей. «Не стоит верить их словам». Вот и он не будет верить. — Продолжайте, я вас слушаю, — если делать вид, что всё хорошо, посетитель и не заметит, продолжит каяться. — И… Вот недавно — Дин вновь замолк на пару минут. Когда же услышал, что дверь за последним святошей закрылась, он продолжил. — Недавно я понял, что во всех моих фантазиях, во всех девушках, которых я жестко трахал, я видел только одного мужчину перед собой. Я уверен, Вы его отлично знаете! Тёмные волосы, почти чёрные, небесно-голубые глаза и имя, как у ангела, чёрт их побрал бы. Так вот, его имя Кастиэль. Никого Вам не напоминает? — Какое же удовлетворение и гордость за себя испытал Дин, когда сказал эту фразу. Чувствовал ли он себя королём ситуации? Однозначно!       «Что он несёт? Очередной шутник?» — Святому Отцу стало неприятно, как будто ему щедро принесли в подарок целое ведро гнилой воды. — Вы отвлеклись, — попробовал мягко поправить этот поток речи. — Что Вас тревожит?       Демона на самом деле взбесило это умиротворенное спокойствие, поэтому, громко рыкнув, он решил действовать дальше. Послышался удар. Неожиданно распахнулась дверь, застав Каса врасплох. На пороге стоял мужчина с абсолютно чёрными глазами. — Ты знаешь, сладенький. Меня тревожишь ты. Одним щелчком демон раздел Новака догола, заставляя появиться на его шее ошейник.       «Как это?» — Кастиэль непонимающе коснулся голого тела. Быть без облачения — унизительно, неестественно и совсем беззащитно. — Что вы делаете? — постарался спросить как можно аккуратнее, чтобы не злить непонятного беса, и нервно коснулся ошейника. — То, что давно хотел, святоша. О, трогаешь ошейник. Нравится игрушка? Да, на твоей шее она смотрится в разы лучше, чем без тебя. Давай мы перенесемся в более интимную обстановку? — Дин ликовал! Всё, абсолютно всё складывалось так, как он хотел. Мысленно у себя в голове он зачеркнул ещё один пункт плана. ~~~~~~"Заставить его понять, что он беззащитен!"~~~~~~       Демон проделал большой путь к голому телу мужчины. И, как он думал, достоин того, чтобы Кас начал подчиняться ему, но мужчина не покорился. Святой Отец начал молиться, а не просить пощадить его или просто взять на этой скамье. Странно и непонятно, но Дин решил не сдаваться. Он взял Каса за руку и перенесся с ним к мраморному алтарю. То, что почувствовал благодетель, а именно тошноту и головокружение, странно отразилось на его организме — Знаешь, я думал, что ты сломаешься от психологического давления. — Почти в губы прошептал Касу демон. — А ведь все святоши до тебя ломались и были напуганы сильнее. Значит, что ты более запретный и более сладкий плод, чем они.       Ошеломляющим и добивающим оказался поцелуй Дина для Святого отца. Кас думал, что ещё немного и у него снесет крышу от близости с мужчиной. Это грязно, странно, неправильно и порочно, но все мысли о покорности своей религии улетучились от мужчины в момент. Он не был ни разу с мужчиной, ни разу не ласкал себя, поэтому неловко было испытывать такое. Святой отец не заметил, что мраморный алтарь стал местом для секса.       Руки демона блуждали по Касу, заставляя чувствовать мужчину возбуждение. — Странно это, Кас. Я шарюсь в твоей голове прямо сейчас, а у тебя и не единой мысли про то, что ты становишься грешником. Мне это нравится. — нахальная улыбка заиграла на его лице. Он достиг того, чего хотел. Практически.       Дин впился жарким поцелуем в губы Каса, кусая нижнюю губу, заставляя её кровоточить от укуса. Демон изучал тело мужчины поцелуями. От губ до груди, взять в рот один ореол соска и поиграться с ним, затем со вторым. — Мой подлый чертенок. У тебя одна похоть на уме!                                           ***       Да, это абсолютная победа! Дин достиг своей цели. Вот он Кас, которого демон так давно представлял перед собой. Мужчина сидит на коленях перед Дином, его лицо запачкано спермой, взгляд направлен в пустоту и никаких мыслей. Да, демон сломал Святого Отца. Нет, теперь он не имеет право так называть себя, теперь Кас обычная падшая душа.       «Что делать дальше? Как я смогу продолжать свою службу, если согрешил, так хуже всего, что с демоном… Молитва не поможет» — мужчина только хотел взмолиться Небесам, но был прерван Дином, который бережно снял ошейник с Каса. — Не надо. Не думай об этом. Тебе навсегда будет закрыт путь в церковь и храмы, ты навсегда запомнишь осквернение алтаря и имя Господа. — демон решил добить мужчину своим давлением. — Ты очень наивный и глупый… Либо же просто податливый. Хочу любоваться твоей покорной грязной душой вечно.       Дин подошел к Кастиэлю ближе, поднимая его и вытягивая перед собой на прямые руки. Осмотрев голое и разгоряченное тело человека, он ухмыляется. Один быстрый поворот головы мужчины до щелчка, и обмякшее тело держится в руках Дина. Немного погодя демон отбрасывает тело от себя. Служитель Ада быстро забирает влетевшую душу к себе и прячет ее. На прощание присев перед Касом, он гладит его по голове, закрывая глаза. — Простите, Святой Отец, ибо я согрешил.