***
Ему только десять, когда его мир заново рушился. На Татуине часто происходят трагедии, но Люк все равно не был готов к этому. Хатты сильно повысили налоги –дядя Оуэн не смог стерпеть этого. Дядя Оуэн легко разобрался со слабаками, посланными хаттами; он не мог знать, что хатты обратят на это внимания, потому что люди часто умирают в пути. Это было ошибкой, нельзя было понижать бдительность, он оказался самонадеян–Татуин не прощает ошибок. Он смотрит на обгорелые тела своих опекунов, но чувствует только пустоту. Он сбежал, когда должен был сражаться... Рассвет был близок. Люк закопал своих опекунов, достал раскладной нож и выпустил кровь из ладони. Пары капель крови хватит, чтобы утолить жажду мертвецов, Люк смотрел на то, как песок впитывает воду тела. Два солнца медленно поднимались в небо, он завидовал им...***
Одинокий мальчик бродил по открытой пустыне до тех пор, пока его не нашли люди песков. Они раздели с ним свою воду и приняли его к себе, ведь не каждый может выжить один на один с пустыней. Люди часто видят какого-то низкорослого человека в таскенском одеянии. Этот странный человек часто приходит с шкурами мёртвых зверей, чтобы обменять их на воду. Разумные получали выстрелы прямо перед ногами, все знали, что это таинственный человек предупреждает их не идти на их территорию. Ему двенадцать, когда он снова идёт в город за водой, а его ловят и заковывают в цепи. Ему это не нравится, он первый свободнорождённый Скайуокер–он сбегает, но он путь к людям песков ему закрыт: его маску сняли. Он решает устроиться механиком в городе, он рад тому, что дядя Оуэн часто заставлял его что-то чинить. Никто не задаёт вопросов о его возрасте, что является хоть каким-то плюсом в этой планете. Люк получает удовольствие от своей работы, но больше ему нравиться гонки на Ущелье Нищего. Гонки дают чувство свободы, но не все здесь свободны. Скайуокер вступает в ряды освободителей. Его работа заключается в том, чтобы тайно вывозить рабов, доставлять припасы и обстреливать хаттов. Угнетённые знают, что если они на корабле Скайуокера, то они выживут и будут свободны. Ему четырнадцать, когда его слава достигает ушей старого джедая. Бен Кеноби в один день оказывается рядом с ним и начинает свой рассказ о его отце... Ему исполнилось пятнадцать, когда он со своим учителем покидает Татуин. В груди почему-то щемит.***
Его учитель умирает от рук Дарта Вейдера, но ситх почему-то не спешит его убивать. Ситх оказывается его отцом?!? Люк ходит в школу, находящуюся в Империал Сити, на нём до сих пор маска беспристрастия. Скайуокер, привыкший к жаре, начинает кашлять, что вскоре приводит к тому, что он лежит с лихорадкой дома. Он не ожидал увидеть своего отца, но он чувствует его заботу и прохладу его искусственной руки на своём лбу. Люк вспоминает что-то далёкое, когда в последний раз он чувствовал любовь и заботу? Он медленно начинает трескаться. Ему до сих пор пятнадцать и он видит своего отца в темноте с включённым световым мечом. Он чувствует липкий страх, а его отец просто разворачивается и выходит из комнаты. Он понимает, что его отец любит его несмотря на ненависть. Рано или поздно он должен будет убить своего отца, либо его отец убьёт его, ведь Император может иметь только одного ученика. Ему хочется кричать и плакать, но ни один мускул не дрогнул... Ему все так же пятнадцать и он стоит с включённым световым мечом, направляя лезвие на себя. Он уже решил совершить задуманное, но что-то помешало ему и он остался только без руки. —Зачем!– отдалась мощью в силе. Люк стоял в ступоре, ему было всё равно на боль, ведь ему показалось, что отец дрожал. —Зачем! Отвечай мне, юноша! Маска Люка разбилась, в тишине можно было услышать лишь всхлипы, переходящие в рыдание. Взгляд Вейдера смягчился, он поднял сына на руки и отвёл в медицинский отсек. Люк проснулся в кровати и события прошлой ночи затопили его сознание. Только потом он увидел маску своего отца. —Я знаю, что нам придётся сражаться, но что если я не хочу? Я не хочу быть ситхом и не хочу тебя убивать. Но тогда ты должен будешь убить меня, но я не желаю тебе такой участи... —Поэтому ты решил, что лучше будет убить себя самому? Ему не нужен был ответ, он знал, что это так. Его сын не хотел, чтобы он мучился. Его затопила ненависть к себе, как он мог быть так глуп?! Его сын ‐ это его благославление. Из-за слов Императора он посмел приблизиться к своему сыну с плохими намерениями... Жгучая ненависть к Императору воспылала с невиданной силой. Он обнял своего сына и решил его не отпускать и не давать его в обиду. Он не допустит того, что из глаз его сына будет капать влага. Он обещает себе... —Отец, я люблю тебя. —Я знаю, сынок, я знаю...