Ради любви к падавану (For Love of One's Padawan)

      Оби-Ван Кеноби не оставил своего учителя. Ни когда в зал вбежали члены королевской гвардии, оторопело застыв на месте при виде неподвижно лежащего мастера-джедая со сквозной опаленной раной и его рыдающего падавана, прижимающего голову наставника к своей груди. Ни когда появилась уже бесполезная группа медиков, попросившая его отпустить своего мастера. Ничто не могло заставить Оби-Вана Кеноби оставить Квай-Гон Джинна.       Не пожелав использовать Силу и отказавшись от помощи окружающих, Оби-Ван, пусть и с трудом, но поднял тело своего наставника и уложил его на аэроносилки. Вытянув руку, он призвал меч учителя и прикрепил его на пояс, на то место, где до этого всегда висел его собственный меч, потерянный в схватке. Молодой джедай сложил руки мужчины над зияющей раной, пытаясь по возможности прикрыть ее. Он разблокировал носилки и сам направил их назад, в коридор, мимо лазеров, на те же мостки, на которых они сражались, к огромным дверям ангара. Когда те открылись, пространство вокруг резко наполнилось радостными победными криками. Но Оби-Ван тут же абстрагировался от них. Как они могут праздновать? Его наставник умер. Когда он стал пересекать ангар, по щекам потекли свежие слезы, и лишь едва уловимое присутствие ладони между лопаток помогло ему найти нужное направление. Он не слышал, как маленький мальчик спросил, что случилось. Он не слышал ничего, лишь собственный душераздирающий крик, эхом звенящий в голове. Жители Набу, возможно, и спасли свой мир, но мир самого Оби-Вана только что рухнул.       Они пришли в королевский госпиталь, где Оби-Ван вновь отказался покинуть своего учителя. Он так и остался стоять рядом с аэроносилками, отчего медицинский персонал был вынужден обходить его, пока они осторожно снимали с Квай-Гона тунику и робу, чистили рану и мыли его волосы. Сразу после этого пришли бальзамировщики. Оби-Ван тихо охранял тело наставника, пока они делали свою работу, лишь краем глаза следя за процессом и пытаясь составить запрос королеве Амидале с просьбой дать ему возможность соблюсти традиции джедаев, пока они остаются на ее планете. Казалось, прошла целая вечность, когда персонал вернулся и принес чистую и восстановленную одежду его мастера. Они вновь одели Квай-Гона и аккуратно уложили его на носилках. Теперь он был готов. Впереди лишь Вечный Сон.       Но это был не сон. Его учитель умер.       Новая волна слез и горечи застала его врасплох. Оби-Ван держал себя в руках, пока с ним в комнате находился кто-то из персонала, но, оставшись наедине с телом наставника, осознав, что человек, заменивший ему отца, больше никогда не вдохнет полной грудью, не загорится жизнью, он тихо расплакался.       Течение времени не имело больше для него значения.       Он смутно помнил, что кто-то подошел к нему, пытаясь передать сообщение:       — Совет джедаев прибудет через два дня, — кажется он кивнул в ответ, потому что посетитель продолжил: — Если хочешь, я могу посидеть с тобой.       Оби-Ван поднял взгляд и узнал юную Сабе — подставную королеву. Какое-то время на Татуине в ожидании запчастей для поврежденного корабля они провели вместе, общаясь на разные темы. Девушка понравилась ему. Она была доброй и отзывчивой, но сейчас Оби-Ван не хотел видеть ее жалость. Он не хотел слышать соболезнования, он не хотел никого видеть. Медленно, пытаясь не потревожить нарастающую от скорби головную боль, молодой джедай отрицательно мотнул головой. Она кивнула и развернулась, чтобы оставить его наедине.       — Спасибо, Сабе, — прохрипел Оби-Ван.       Девушка не улыбнулась — она лишь понимающе кивнула и тихо закрыла за собой дверь, и Оби-Ван был признателен ей за это. Он услышал приглушенное пиканье включенного ключа защиты, чтобы никто не потревожил его. И он был бескрайне благодарен ей за этот простой, но такой продуманный жест.       Она ушла и вновь течение времени потеряло дня него смысл.       Его бдение было прервано механической приглушенной вибрацией. Она повторилась трижды, прежде чем Оби-Ван осознал, что это сигнал входящего по комлинку вызова. Он вытащил из кармана пояса устройство.       — Кеноби, — проговорил Оби-Ван, ответив на вызов. Но гудение не прервалось. Его сердце пропустило удар, когда он осознал, что вызов пришел не на его комлинк, а на устройство его наставника. Его рука затряслась, когда он потянулся за ним.       — Да? — пробормотал он трясущимся голосом. Это была какая-то жестокая, извращенная шутка?       — Падаван, я почувствовал сильное волнение в Силе. Прости, что не связался с тобой раньше, но помедитировав я лишь сейчас понял, что волнение исходило от тебя, — Оби-Ван лишь часто задышал, когда его взгляд затуманился от новой вспышки горечи. — Ты испытал огромную боль. Но сейчас все спокойно, — глубокий властный голос слегка смягчился при следующей фразе: — Что-то с юным Оби-Ваном? С ним все в порядке?       Оби-Ван попытался ответить, объяснить, но из его горла вырвался лишь задушенный всхлип.       — Квай-Гон, — тихо произнес мужчина, — твой падаван воссоединился с Силой?       Оби-Ван отрицательно замотал головой, хотя и понимал, что мужчина его не увидит.       — Нет, гранд-мастер, — из-за скорби он едва смог выдавить пару слов. — Я… Мой учитель… Он…       Мастер Дуку шумно втянул воздух, пытаясь справиться с болью. Он ничего не сказал, прислушиваясь к попыткам Оби-Вана совладать с собой. Когда он вновь заговорил, его голос был мягок, но не лишен строгого наставления.       — Я понял. Квай-Гон умер.       — Да, гранд-мастер, — едва слышно подтвердил Оби-Ван. Он не мог назвать другого человека «мастером», не так скоро. Он не может. Он лишь надеялся, что наставник его учителя поймет.       — Как?       Оби-Ван был уверен, что потом Дуку захочет услышать полную историю того, как он не смог защитить своего мастера, но пока с его губ сорвалось лишь одно слово:       — Ситх.       Дуку ничего не сказал. Он не поверил Оби-Вану. Падавана охватило отчаяние. Возможно гранд-мастер чувствует бездарность своего гранд-падавана. Возможно, Дуку ждал более детальное объяснение. Мастера-джедая, такого как Квай-Гон Джинн, сложно было победить в обычном бою. Оби-Ван попытался сглотнуть вставший комом в горле стыд и приготовился признаться во всем, взять на себя вину за смерть своего мастера.       — Совет тоже не поверил ему, когда учитель сказал, что столкнулся с ситхом на Татуине. Он сказал им, но они не поверили и отправили нас одних…       — Где ты сейчас? — прервал его Дуку, сбив Оби-Вана с толку.       — Набу, гранд-мастер, — на автомате ответил он.       — Смею предположить, что Совет направляется туда, чтобы изучить обстоятельства смерти Квай-Гона, — больше утвердительно, чем вопросительно проговорил он.       — Да, гранд-мастер, — прошептал Оби-Ван, и упоминание имени наставника в одном предложении со словом «смерть» вновь скрутило его внутренности.       — Ты соблюдаешь всенощную*?       — Да, гранд-мастер.       — Послушай меня внимательно, юный Оби-Ван, — призвал Дуку. Скорбь Оби-Вана немного отступила, и гранд-мастер завладел его вниманием. — Не прерывай свое бдение, пока я не прибуду.       Оби-Ван опешил. Встретиться с мастером Дуку? Они ранее никогда не пересекались, ни разу за более чем десять лет, что Квай-Гон звал его своим падаваном. Оби-Ван давно потерял надежду хотя бы познакомиться с учителем своего наставника и в связи с этим он даже в большей степени считал магистра Йоду своим гранд-мастером, чем Дуку, так как маленький мастер присутствовал в жизни Оби-Вана еще с яслей. По сравнению с ним мастер Дуку был словно героем мифов, легендарной личностью, достойным уважения и почитания, но человеком, у которого не было времени на простой звонок бывшему ученику или на дружественный визит. Оби-Ван не знал, чего ожидать от своего гранд-мастера.       — Где вы?       — Я присоединюсь к тебе через день, — продолжил Дуку, игнорируя вопрос Оби-Вана, удивительным образом одновременно ответив и не ответив на него. — Ни в коем случае не дай никому нарушить твое бдение. Никому. Даже членам Совета.       Оби-Ван отрицательно мотнул головой.       — Но Гранд-мастер, они могут приказать мне…       Голос Дуку стал жестче и холоднее.       — Я имею полное право на всенощную, он мой падаван. Они не посмеют отказать мастеру в этом последнем желании, когда речь идет о члене его линии преемственности, — медленно выдохнув, мужчина постарался отпустить свои эмоции. — Не пускай в эту комнату никого, — повторил он. — Ты меня понял, юный Кеноби?       Оби-Ван сглотнул, помолившись, чтобы ему не пришлось идти против членов Совета и отказывать им в доступе в комнату.       — Я понял, гранд-мастер.       — Хорошо. Исполняй свой долг, пока я не прилечу, — и Дуку окончил разговор прежде, чем Оби-Ван успел ему что-либо ответить.       Оби-Ван вернул комлинк Квай-Гона на прежнее место, на пояс рядом со своим, после чего подошел к двери и закрыл ее изнутри. Он обошел помещение, перекрывая все возможные входы, закрывая окна, чтобы свет не проникал внутрь, отчего время словно потеряло свою власть в этой комнате. Оби-Ван зажег старые канделябры, что были расположены по периметру комнаты и его окутал этот теплый, но словно проникающий из прошлого свет. Лишь этот свет ароматных свечей. С непонятно откуда взявшимися силами Оби-Ван передвинул аэроносилки и установил их у единственной стены, где не было окон.       Он окинул комнату взглядом, пытаясь найти свою мантию, выругавшись оттого, что где-то в неразберихе он ее потерял. Но затем Оби-Ван заметил и свою мантию, и мантию мастера, аккуратно перекинутые через спинку стула. Должно быть Сабе принесла их, когда заходила. В груди согревающе вспыхнула благодарность. Он поднял свою более светлую мантию и надел ее, комфортно спрятав руки в объемных и мягких рукавах. Потянувшись, он накинул на голову капюшон, который тут же скрыл его лицо, не давая свету возможности даже коснуться его кожи. Он запахнул полы, полностью скрыв бежевую тунику и скрестил руки перед собой, спрятав ладони в рукавах. Он встал перед носилками, перед телом Квай-Гона, и стал оберегать вечный покой своего мастера.       Оби-Ван позволил себе погрузиться в легкую медитацию, вспоминая свое обучение под покровительством наставника: бесчисленные уроки, которым тот научил его, тихие моменты покоя, миссии, когда они спасали друг друга, привязанность, что выросла между ними за столько лет тесной жизни бок о бок. Он скорбел, что их время вместе было так резко оборвано мечом забрака, этого воина-ситха, скорбел, что мастер не увидит его церемонию посвящения в рыцари, что он больше не будет для ученика источником советов и покоя, скорбел о том, что он теперь остался падаваном без мастера. Падаваном, который подвел своего мастера. Он осознал и принял все это, и многое другое, позволил эмоциям поглотить его и продолжал игнорировать слезы, которые медленно катились по щекам. Если бы кто-нибудь был рядом в тот момент, то они бы увидели на пустом и внешне спокойном лице падавана лишь слезы, блестящие в свете свечей и рассыпающиеся на мелкие осколки при ударе о гладкий пол.       Легкое заинтересованное прикосновение к его сознанию вывело Оби-Вана из медитации. И пусть он никогда раньше не сталкивался с ним, он тут же узнал это присутствие другого человека, таким образом осторожно предупреждающего его о своем прибытии. Мастер Дуку. Должно быть прошел целый день. Легким движением в Силе Оби-Ван открыл дверь, пытаясь успокоиться и сконцентрироваться, чтобы достойно встретить своего гранд-мастера в первый раз.       Дверь открылась, и в комнату вошел мастер Дуку. Его присутствие сразу же привлекло внимание Оби-Вана, и с болью в сердце он отметил, что его гранд-мастер обладал такой же статной фигурой и ростом, как и Квай-Гон. Он ожидал, что и одет он будет примерно так же, как и его мастер, но все оказалось иначе. Мантия и туника Дуку явно были из мягкой, даже роскошной ткани, разных оттенков коричневого. Самой темной была нижняя туника, дымчатого, темно-коричневого цвета, внешняя туника была приятного бежевого оттенка, а табард напомнил Оби-Вану шоколадный цвет кафа, который иногда в качестве исключения в удовольствие пил Квай-Гон. По краям табард Дуку был окаймлен темно-золотой вышивкой, цвет которой только подчеркивал идеально подобранный пояс. Капюшон был опущен. Оби-Ван невольно дернулся. Мантия Квай-Гона была точно такого же цвета.       Дуку вдруг резко остановился, заметив как дернулся Оби-Ван, и более внимательно посмотрел на молодого человека.       — Ты меньше, чем я ожидал.       Оби-Ван не шелохнулся и не показал, что его задело легкое пренебрежение, прозвучавшее в голосе. Дуку разочарованно хмыкнул, но Оби-Ван не мог сказать, прозвучало ли это разочарование по отношению к нему, или же это было немое признание того, с какой грубой фразы началось их знакомство. Квай-Гон не единожды упоминал, насколько строг и требователен был Дуку в качестве его наставника. Оби-Ван не хотел разочаровывать своего гранд-мастера, но судя по всему, он уже это сделал.       — Дай тебя рассмотреть, — проговорил Дуку.       Оби-Ван поднял голову, чтобы встретиться взглядом с изучающим взором Дуку. Он постарался выпрямиться, чтобы произвести хоть сколько-нибудь положительное впечатление, но события прошедших дней и полное истощение не позволили этого.       — Нет смерти… — напомнил ему Дуку.       — Есть Великая Сила, — машинально дополнил Оби-Ван строчку из Кодекса. Он выучил его даже сам уже не помнит когда. И с тех пор он старался каждый день своей жизни следовать ему. Но последние несколько дней он не мог этого сделать. Плечи опустились под весом его очередной ошибки.       Дуку кивнул:       — Это сейчас мало помогает, я знаю.       Оби-Ван с благодарностью принял этот легкий жест понимания.       — Нет, не помогает.       Дуку кашлянул, прочищая горло, когда между ними воцарилась давящая тишина.       — Мне сообщили, что ты победил противника Квай-Гона.       Оби-Ван резко кивнул головой.       — Да, гранд-мастер.       — Как?       Оби-Ван нервно сглотнул. Стоит ли ему рассказать, как он сражался, поддавшись гневу, ярости, оттого, что забрак поразил его мастера? Стоит ли ему сознаться, что он игрался с темной стороной, пока противник не сбил его с ног и не столкнул в темную пропасть? Забудут ли об этом, если он поведает, как собрался, отдав должное учению своего мастера, и буквально вырвался из лап смерти, чтобы извернувшись отобрать жизнь у глумящегося ситха? Он не знал, что подумает мастер Дуку. Он решил быть кратким.       — Я разрубил ситха пополам.       — Значит, это действительно был ситх.       Оби-Ван кивнул:       — Он искусно владел Силой и был обучен сражению на световых мечах. Если он не вырос в Храме, то возможно единственное объяснение — он был ситхом. Он был слишком силен, отменно обучен и быстр, что исключает другие варианты.       Дуку медленно кивал, слушая Оби-Вана. Когда падаван закончил свой рассказ, мужчина вновь изучающе осмотрел его, оценил его язык тела, слегка проверил щиты в его сознании, а также изучил присутствие в Силе. Легкая тень улыбки показала, что он остался доволен.       — Я сожалею, что раньше наши пути не пересекались, Оби-Ван. Квай-Гон отзывался о тебе очень высоко. И хотя зачастую мы с ним не сходились во мнениях, я рад, что он не преувеличил насчет тебя.       Оби-Ван неловко сглотнул, пытаясь сдержать новые слезы от пусть и услышанной уже из чужих уст похвалы своего мастера. Опустившаяся на его плечо рука Дуку вывела Оби-Вана из своих мыслей.       — Для меня честь иметь в своей родословной такого молодого рыцаря.       Оби-Ван нахмурился, сдвинув брови.       — Простите, гранд-мастер, но вы ошибаетесь. Я не рыцарь, — отметив замешательство Дуку, Оби-Ван вытянул из капюшона свою падаванскую косичку. — Я не намеревался ввести вас в заблуждение.       — Ты все еще падаван?       Оби-Ван кивнул.       — Перед возвращением на Набу мастер Джинн выдвинул меня на рыцарские испытания перед Советом, но… — он замолчал, не желая продолжать.       — Но что? — настоял Дуку.       Оби-Ван сделал глубокий вдох, после чего все же признался:       — Я не готов.       Дуку был раздосадован.       — Зачем Квай-Гону рекомендовать своего падавана на испытания, если ученик не готов к ним?       Оби-Ван опустил глаза в пол и прошептал.       — Энакин.       У Дуку это сразу же вызвало реакцию:       — Ах да, Энакин Скайуокер. Маленький шустрый мальчонка, с которым я чуть не столкнулся после прибытия. Ребенок слишком самоуверен и горд своим случайным героизмом, но в то же время напуган собственной тенью в этом новом и неизвестном мире.       Дуку явно не только сам столкнулся с мальчиком, но и уже наслышал о нем от других. Однако Оби-Ван почувствовал, что мнение гранд-мастера слегка пристрастно.       — Он храбрый мальчик, — попытался он защитить ребенка. — И едва ли боится собственной тени.       — Его окружает страх, — парировал Дуку.       Оби-Ван не смог поспорить с этими словами. Ему нечего было ответить на это.       — Он могуч в Силе.       Дуку пренебрежительно рубанул рукой воздух.       — Слишком взрослый, и не важно насколько он чувствителен к Силе. Принимать кого-либо в Орден старше пяти лет очень опасно, — он повернулся спиной к Оби-Вану, который воскликнул в ответ:       — Я тоже почувствовал опасность, гранд-мастер, но подумайте, что если эта опасность, которую мы ощущаем, не относится к нему и не исходит от него? Я убил ситха. Уверен, вы как и я знаете нашу с ними историю. Ситхов всегда двое. Я не знаю, был ли тот, кого я сразил, мастером или учеником, но кто бы ни остался в живых, они попытаются найти нового ученика. Можем ли мы оставить ребенка, особенно такого яркого в Силе, такого чувствительного, без обучения или защиты? Мы словно сами будем зазывать смерть в свой дом, если откажемся от него.       Дуку повернулся назад к Оби-Вану с явным интересом. Падаван продолжил:       — Квай-Гон верил, что Энакин — Избранный, — Дуку хотел было что-то сказать, но остановился, когда Оби-Ван вскинул руку. — У меня есть свои сомнения в этом. Но он настолько верил в это, что ускорил мое выдвижение на испытания, чтобы иметь возможность обучить мальчика, несмотря на отказ Совета.       Суровая маска на лице Дуку треснула, выпустив наружу смесь разочарования, горечи и легкого гнева.       — Глупый мальчишка, — выплюнул он. Мужчина закрыл глаза и постарался вернуть умиротворение в свое сознание, после чего вновь повернулся к Оби-Вану. Он открыл глаза и печально встретился со взглядом Оби-Вана. — Квай-Гон никогда не должен был так поступить с тобой.       Оби-Ван отвел взгляд и склонил голову.       — Он сделал то, что считал нужным.       Голос Дуку стал на тон ниже.       — Он не должен был так поступить с тобой, — вновь повторил он.       Оби-Ван с трудом подавил свои эмоции.       — Как скажете, гранд-мастер.       Дуку хмыкнул.       — Сейчас не время для подобного разговора. Это может подождать, как и вопрос судьбы мальчика, — мужчина мягко сжал предплечье падавана, когда тот едва качнулся на ногах. — Ты совсем измотан. Ты хоть немного отдохнул после всего произошедшего?       Оби-Ван отрицательно мотнул головой.       — Ты был ранен?       Оби-Ван кивнул.       — Ты получил лечение?       Оби-Ван вновь отрицательно помотал головой.       Дуку кивнул сам себе.       — Я настаиваю, чтобы ты отправился к целителю. После этого обязательно отдохни.       Оби-Ван вздрогнул.       — Я не могу покинуть своего мастера.       Дуку хотел было грубо и резко осадить его, но все же решил отнестись с сочувствием к своему гранд-падавану.       — Квай-Гон хотел бы, чтобы ты позаботился о себе, юнлинг, — Оби-Ван не смог сдержать всхлип при этих словах. — Иди, — добавил Дуку приказным тоном. — Я простою всенощную до вечера, после чего мы вместе окончим церемонию утром.       Оби-Ван судорожно выдохнул.       — Да, гранд-мастер.       Оби-Ван отвернулся от Дуку, и капюшон скрыл всю горечь и скорбь, отразившиеся на его лице. Он повернулся к телу Квай-Гона и еще какое-то время простоял рядом безмолвно. И простоял так долго, что Дуку уже решил, что падаван ослушался его приказа отойти и отдохнуть и упрямо решил остаться и продолжить свое бдение. Но вдруг Оби-Ван отвернулся от Квай-Гона и, словно потерянная душа, медленно прошел к двери, покинув комнату без единого слова.       Дуку активировал замок, а затем подошел к своему падавану. Он чуть склонился над бездыханным телом, рассматривая неподвижные черты лица, и стал вспоминать времена, когда Квай-Гон рос на его глазах. Он подхватил пальцами прядь волос за правым ухом Квай-Гона и дал им безвольно упасть назад.       — Вечно своевольный, безрассудный мальчишка, — прошептал джедай обращаясь к мужчине, который уже не мог его услышать. — Покойся с миром, мой падаван.       Он развернулся к Квай-Гону спиной, накинул капюшон, отчего его лицо оказалось в тени, и приготовился провести полноценный обряд всенощной. Несколько часов он так и простоял неподвижно, пока солнце не скрылось за городом Тидом, и в полумраке и прохладе не прозвонил поминальный колокол. Королева Амидала настояла, чтобы некоторые траурные ритуалы, традиционные на Набу, были также соблюдены, чтобы почтить память мастера-джедая, отдавшего свою жизнь ради свободы ее людей. Благородный порыв, одобренный Советом, но лишний по мнению Дуку.       Действия Квай-Гон Джинна и Оби-Вана Кеноби имели малое значение в освобождении Набу от Торговой Федерации. Мальчик-раб сделал больший вклад в произошедшие события. Дуку подавил в себе волну отвращения. Его падаван заслуживал долгую жизнь, должен был пережить своего собственного мастера и умереть в глубокой старости, окруженным гранд-падаванами, даже грейт-грандпадаванами. Его жизнь слишком резко оборвалась, пронзенная древним врагом их Ордена, и он не заслуживает этого. Он заслуживает яркого, длинного и многообещающего будущего. Но уже не важно, во что верит Дуку и чего заслуживает Квай-Гон. Он мертв, как и любое возможное будущее для него.       Послышались приближающиеся к комнате шаги. Дуку отказал им в просьбе войти, даже когда его собственный учитель потребовал открыть дверь королеве Набу и ее страже, чтобы сопроводить тело к погребальному храму. Дуку ждал, пока не почувствовал по ту сторону двери одного единственного человека. Он разблокировал замок с помощью Силы, когда Оби-Ван Кеноби протиснулся вперед через толпу, стоящую у двери. И позволил войти только падавану.       Лицо молодого человека все еще скрывал капюшон, Оби-Ван подошел к Дуку и встал напротив него.       — Благодарю, что подождали меня, гранд-мастер, — тихо проговорил он.       Дуку кивнул:       — Ты готов? — Оби-Ван едва заметно отрицательно мотнул головой, но Дуку все равно это заметил. Он чуть придвинулся к гранд-падавану. — Я тоже не готов, юный падаван, — признался мужчина тихим голосом, что только Оби-Ван мог услышать его.       — Могу я… — Оби-Ван замолчал и прочистил горло. — Могу я повести процессию?       Дуку кивнул.       — Конечно, — он понимал, что это заставит его идти со всеми за телом до погребального храма, но если это даст возможность Оби-Вану сохранить хоть частичку достоинства и душевного покоя, он готов пойти на это.       — Благодарю, гранд-мастер, — Оби-Ван глубоко поклонился, и Дуку ответил на его поклон, не так глубоко, но изящно.       Оби-Ван прошел к изголовью аэроносилок, на которых лежал его мастер, в последний раз окинув взглядом своего дорогого наставника, человека, которого он любил как отца, ближе которого у него никого не было. Наклонившись, он прикоснулся своим лбом к его, скорбно прощаясь с мужчиной.       — Мне очень жаль, — прошептал Оби-Ван, — я постараюсь стать лучше. Я не подведу вас вновь, — он шмыгнул носом, слегка поднявшись и поцеловав наставника в лоб. — Прощайте, мой учитель, — тихо проговорил он, — пусть Сила окутает вас и примет в свои объятья.       Оби-Ван выпрямился и включил аэроносилки, направив их в сторону двери. Дуку подошел и занял свое место в ногах.       — Как будешь готов, Оби-Ван, — сказал он, дав падавану возможность самому принимать решение, когда начать процессию. Молодой джедай заметно задрожал, но сделал вдох, один, второй. В конце концов Оби-Ван выпрямился, стер слезы, справился со своими беспорядочными эмоциями и сделал свой первый самостоятельный шаг, уже не будучи тенью своего мастера.       После легкого движения в Силе и касания к носилкам Дуку последовал за Оби-Ваном, провожая Квай-Гона до того места, где он найдет вечный покой. Они распахнули двери комнаты, и королева Амидала, ее служанки, двое гунганов, свежеизбранный верховный канцлер со своей стражей развернулись, чтобы проводить их в погребальный храм. Весь Совет джедаев последовал вслед за Дуку вместе с мальчиком с Татуина, Энакином Скайуокером, а некоторые члены службы безопасности Набу завершали процессию. Когда они прибыли на место, Дуку и Оби-Ван подвели аэроносилки к уже подготовленному возвышающемуся в центре каменному погребальному костру. Не зная, что делать дальше, Оби-Ван замер. Дуку подошел к нему.       — Пойдем со мной, — дал он указания, и подвел падавана к королеве. Сам Дуку встал между ними.       Как один все члены Совета подняли одну руку и призвали Силу, поднимая тело Квай-Гона с аэроносилок и перенесли его на пока незажженный костер. Медленно и с явной бережностью они мягко опустили тело мастера на дерево. Гранд-магистр Йода, удобно расположившийся на плече магистра Винду, дал последнему сигнал, чтобы тот опустился на колено и Йода смог выполнить последний ритуал и дать одному из них достойно воссоединиться с Силой. На одном уровне с костром Йода активировал свой меч. Рядом с Дуку Оби-Ван всхлипнул от боли. Йода опустил кончик светового меча на сухое дерево рядом с Квай-Гоном. Скорбящие и наблюдающие за происходящим стояли словно не дыша в полном молчании, когда зеленый клинок заставил дерево задымиться, появилось искра, пламя задрожало и разгорелось ярким огнем вокруг Квай-Гон Джинна.       Оби-Ван тихо расплакался. Дуку в бесполезных попытках пытался найти, что сказать тому, чтобы падаван мог справиться с удушающей скорбью и сохранить достоинство, не привлекая внимания окружающих. И кажется тема, с которой он хотел обратиться к нему на следующее утро, вполне подходит.       — Оби-Ван, — проговорил Дуку приглушенным голосом, чтобы его мог услышать только спутник рядом. Он дождался, когда гранд-падаван повернулся к нему, прежде чем продолжить: — Я понимаю, что, возможно, время сейчас не совсем подходяще, но я так понимаю, что прошение Квай-Гона о твоем выдвижении на испытания отклонено, и Совет все же считает, что ты еще нуждаешься в обучении, прежде чем пройти их.       Не так он хотел начать этот разговор. Совсем не так. Он выдохнул от досады, пытаясь собраться с мыслями и начать заново.       — Это будет честью для меня помочь тебе в завершении твоего обучения и поддержать тебя во время испытаний, — Оби-Ван застыл, но Дуку не мог понять, было ли это от шока или от неверия. Он постарался прояснить свои слова: — Я ранее уже говорил тебе, что Квай-Гон всегда очень высоко отзывался о тебе, — кивок Оби-Вана был едва уловим, — я не сделал бы это предложение, не цени он тебя так высоко. Ты яркий, искусный ученик, и мой падаван любил тебя. Я хотел бы убедиться, что ты, его наследие, вырастешь и расцветешь в ранге рыцаря, обученный им и лишь немного не дотянувший при нем до этого титула, — Оби-Ван поднял на него блестящие глаза. — Не дай этому существу сразить вас обоих.       Оби-Ван сжал губы, пытаясь удержать свои эмоции и свою скорбь под контролем. Он кинул взгляд в сторону погребального костра, а затем вновь повернулся к Дуку. Он открыл было рот, чтобы ответить, но Дуку покачал головой.       — Не обязательно дать ответ сейчас. Подожди до утра, помедитируй над моим предложением. Мы обсудим это за завтраком.       Оби-Ван кивнул, а затем вновь полностью развернулся к костру и пламени, постепенно забирающим его мастера в свои объятья. Его внимание привлек неожиданный всхлип справа. Энакин. Как он мог забыть о мальчике? Оби-Ван развернулся к нему. Падаван увидел, как в глазах Энакина отразились его сомнительное будущее, прошлое, из которого его буквально выдернули, а также тревога от того, что он оказался в центре такого шаткого настоящего. И их ситуации были так похожи, что это осознание на миг выбило Оби-Вана из колеи. Ничто не было определенно на их пути. Единственное, что было ясным, это смерть Квай-Гона, пламя и Сила, что вернула себе душу мастера-джедая. Как вообще он может выполнить последнее желание своего мастера? Как он может обучить мальчика?       Энакин почувствовал внимание Оби-Вана и встретился с ним взволнованным взглядом.       — Что теперь со мной будет?       Оби-Ван чуть сразу же не дал тому успокаивающее обещание, которое вполне мог и не выполнить. Но он внимательно всмотрелся в наполненные тревогой глаза и скорбное лицо Энакина, задавшись вопросом: может и он выглядел так же, как этот мальчик, почти тринадцать лет — отчаянно надеялся найти себе мастера и начать обучение. Сострадание наполнило его сердце, и он решил сказать Энакину правду.       — Мастер Джинн верил в твое будущее. Просто… может случиться, что все будет не так, как он планировал, или как тебе обещали.       Энакин кивнул и нервно прикусил внутреннюю сторону щеки.       — Я все еще могу стать джедаем?       Оби-Ван не мог обременить его ложной надеждой, но все же дал мальчику клятву:       — Я не брошу тебя, Энакин, и не важно, одобрит или нет Совет твое обучение. Возможно, ты не станешь рыцарем, но мы с Квай-Гоном забрали тебя из дома, а больше тебе некуда идти. Ты останешься в Храме, и даже если ты не получишь обучение и не станешь рыцарем, ты все равно будешь джедаем, будешь частью Ордена, я обещаю.       Возможно, это было немного не то, что Энакин хотел услышать, но он понял, что хотел сказать Оби-Ван. Даже если Совет не пожелает обучить его, Оби-Ван все равно будет рядом. Оби-Ван поддержит его, если Энакину понадобится помощь. И уже этого было вполне достаточно. Энакин немного робко улыбнулся падавану. Лицо Оби-Вана смягчилось. Они вместе в уважительном молчании повернулись назад к погребальному костру Квай-Гона.       Стоя слева от Оби-Вана Дуку принял решение, но приступать к его исполнению нужно будет утром. Он скрестил руки на рукояти своего меча. Этот вечер был посвящен его падавану. Все остальные вопросы подождут.       Ситх застал Квай-Гона врасплох, решительно ударив того рукоятью двустороннего клинка. И этой секундной заминки хватило, чтобы забрак пронзил мастера-джедая одним точным ударом. Квай-Гон выронил свой меч и упал на колени, когда противник высвободил алый клинок из его тела. Мужчина вздрогнул, взглянув на своего кричащего падавана, запертого за энергетическим щитом, а затем безвольно обмяк и упал на пол.       Через несколько секунд створки раскрылись и Оби-Ван кинулся в атаку, черпая энергию и буквально купаясь в гневе и полной опустошенности, и пока желание выжить любой ценой спасало его от встречных ударов. Ему удалось разрубить оружие забрака пополам, а затем толкнуть противника ногой в грудь. Ситх отступил, и Оби-Ван кинулся за ним. Но вскоре он потерял контроль в схватке, и забрак заставил джедая перейти в оборону. Последовал удар, и Оби-Ван чуть не выронил свой световой меч, но быстро собрался. Быстрее, чем его собственный мастер, умирающий совсем рядом.       Противники отошли друг от друга: забрак отступил, чтобы вновь атаковать, а Оби-Ван сделал шаг назад, когда в нем проснулся страх. Он едва отражал удары, собственные атаки становились все более грязными, небрежными и неосторожными из-за гнева, и в результате этого падаван замешкался и потерял равновесие. Забрак не должен был так легко победить джедая, но это и случилось, когда простой, но верный толчок в Силе отправил Оби-Вана в полет за край в ожидающую его пропасть смерти. Противник буднично скинул световой меч Оби-Вана за ним в шахту и кинул взгляд вниз.       Возможно он надеялся увидеть падение своего противника в бездну. Но лишь отпрянул в явном удивлении. Каким-то чудом, а возможно по велению Силы, Оби-Ван смог уцепиться за выступ шахты и за свою жизнь. В порыве раздраженной злобы Забрак рубанул по краю шахты своим алым клинком, осыпав Оби-Вана дождем искр, пытаясь таким образом заставить джедая разжать пальцы, или просто подразнить его, пока силы последнего не иссякнут и он все равно упадет навстречу своей смерти.       Оби-Ван замер, повернул голову в сторону неподвижно лежащего умирающего мастера, а затем сосредоточился, призвав к себе Силу, и обрел спокойствие. Секундой позже он взмыл вверх из бездны, а оброненный его мастером световой меч влетел в его вытянутую руку. Клинок с шипением ожил, даже до того, как пальцы падавана полностью сомкнулись на рукояти, а джедай перемахнул через голову забрака. Обескураженный противник развернулся, чтобы парировать удар, но Оби-Ван был быстрее. Едва его ноги коснулись пола, падаван завершил свое движение мгновенным взмахом, рассекая забрака мечом своего наставника пополам.       В глазах Оби-Вана, направленных на противника, не было радости от победы, лишь ненависть, гнев, и забрак оступился, падая вниз, навстречу своей смерти, от которой буквально только что ушел сам Оби-Ван.       После этого падаван бросился к Квай-Гону, упал рядом с ним на колени и стал бережно баюкать того, с трудом вслушиваясь в слова умирающего, пока из груди мастера не вырвался последний вздох.       Дуку нажал на паузу, остановив запись камер безопасности и откинулся назад в кресле отведенных ему гостевых покоев. Он не ожидал увидеть нечто подобное, не от своих падавана и гранд-падавана. Совсем не это он думал увидеть.       Немного выбитый из колеи он встал и вышел на балкон, глубоко вдохнув приятный утренний воздух, радуясь тому, что окна его покоев выходили на водопад. Благодаря этому воздух был свеж, и именно это ему и было нужно. К горлу подступила тошнота, и мужчина сильнее вцепился в перила, наклонившись чуть вперед. Ему нужно помедитировать.       Послышался звонок, а через секунду дверь открылась, даже несмотря на отсутствие приглашения. Мужчина не обернулся, чтобы узнать, кто вошел. Звуки и донесшийся до него запах завтрака все ему и так сказали. Он никак не отреагировал на слугу, доставившего еду, и не соблазнится приступить к завтраку, какими бы заманчивыми ни были запахи. У него сейчас есть более насущные проблемы.       Неужели Квай-Гон ошибался в оценке потенциала Оби-Вана? Он всегда говорил о мальчике с восхищением и высоко отзывался о нем, но что если его мнение было предвзято? Те способности Оби-Вана, которые Дуку сам только что увидел на записи, явно не вязались со словам Квай-Гона. Возможно ему не стоило предлагать падавану закончить обучение до просмотра записи. Дуку вздохнул. Теперь уже с этим ничего не сделаешь. Он уже дал слово. Оби-Ван либо примет предложение, либо отвергнет его, и в случае согласия, Дуку сделает все, что в его силах, чтобы Оби-Ван стал рыцарем.       Он вернулся назад в комнату и заварил чай. Затем сел в кресло, но успел сделать лишь один глоток, когда атмосфера в комнате начала душить его. Дуку быстро вышел на открытый воздух вместе с чаем, шум водопадов успокоил смятение в его душе, но не в мыслях.       В сознании он еще раз прогнал дуэль Оби-Вана с этим забраком, критически взглянув на каждый удар, каждое движение. Способности Оби-Вана были выше среднего, во время схватки он был наблюдательным и хитрым. То, что он смог выстоять против такого жестокого и искусного противника доказывало, что его техника была на высоте. В этом Квай-Гон прекрасно обучил его. Добрую половину схватки Оби-Ван и забрак не уступали друг другу, но после того, как падаван разрубил оружие противника пополам, ритм был утерян. Забрак не потерял фокус, он лишь отступил, чтобы собраться после вынужденной защиты и покончить с джедаем. Оби-Ван же отступил по-другим причинам. Он был напуган, а невозможность справиться с гневом сбила его с толку, он потерял контроль, из-за чего чуть не расстался с жизнью.       Дуку выдохнул через нос. Совет был прав. Оби-Ван еще не готов к испытаниям. Если брать в расчет только технику, то да, мальчик готов, но не в эмоциональном плане, нет фокуса, нет стабильности.       Дуку покачал головой. Он признает, что смерть собственного мастера может вывести из равновесия любого. Он сам, когда почувствовал волнение в Силе, потерял баланс и постарался связаться с Квай-Гоном как можно скорее. И он не ожидал узнать, что его ученик погиб в бою, испытывая ужасающую боль. Немногое удивляло Дуку за всю жизнь, но ответ Оби-Вана о смерти Квай-Гона поразил его до глубины души, как ничто ранее. Он сам видел записи камер безопасности, наблюдал за тем, как пламя поглотило его падавана, но он все еще с трудом мог поверить в реальность происходящего. Дуку судорожно вздохнул и сморгнул набежавшие было слезы.       Вновь раздалась трель дверного звонка. Мужчина закрыл глаза и сделал глубокий вдох, медленно выдохнул и постарался успокоить бушующие внутри эмоции. Он знал, кто ожидает за дверью, и в любом случае ему нужно встретиться с ним. Похоже сделав вчера свое предложение молодому человеку, он ввязался в нечто большее. Дуку подошел к двери, распахнул ее и сделал шаг назад, впуская своего юного посетителя.       — Заходи, Оби-Ван.       Падаван поклонился.       — Утро, гранд-мастер, — он не добавил какое-либо прилагательное, сомневаясь, что это утро было добрым хоть для него, хоть для мастера.       Дуку кивнул на тележку с завтраком.       — Составь мне компанию.       Они молча наполнили свои тарелки, а Оби-Ван чуть задержался, заваривая себе чай, после чего присоединился к Дуку за небольшим столиком. Ни один, ни второй не знали, как начать разговор, и ни у одного из них явно не было аппетита. Оби-Ван, вспоминая вбитые в него правила этикета и дипломатии, все же заставил себя съесть кое-что.       Голос Дуку застал молодого джедая врасплох.       — Я встретился с Советом сегодня рано утром, — мастер отметил, что падаван смотрит куда угодно, но не на него. Неприемлемо. — Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю, Оби-Ван, — приказал он. Оби-Ван вскинул взгляд. Дуку одобрительно кивнул. — Как я сказал, я переговорил с Советом. Сразу после празднеств и парада, а также других формальных мероприятий, посвященных освобождению Набу и воссоединению его народов, Совет вернется на Корусант.       — Что будет с Энакином? — спросил Оби-Ван.       Дуку не стал комментировать это встревание в его речь.       — Я решил взять на себя ответственность и ходатайствовал перед Советом о решении судьбы Скайуокера. Он отправится на Корусант вместе с Советом. По прибытии в Храм его отправят в ясли, где он и будет жить, пока какой-нибудь рыцарь или мастер не выберет его себе в ученики. Таким образом он сможет лучше… — Дуку поднял взгляд, когда раздался лязг упавшей из руки Оби-Вана вилки. Лицо молодого падавана резко побледнело, и сложилось впечатление, что его сейчас вырвет. — Оби-Ван, все в порядке?       Оби-Ван уставился в свою тарелку, но кажется не видел ее содержимого. Его глаза наполнились слезами, а руки, упавшие на край стола, затряслись.       — Я обещал ему.       — Обещал кому и что? — терпеливо уточнил Дуку. Он искренне надеялся, что падаван не давал Скайуокеру никаких обещаний, которые не сможет сдержать, хотя и ожидал чего-то подобного. Но то, что он услышал, выбило весь воздух из его легких.       — Я дал слово мастеру, что возьму Энакина в ученики, — Оби-Ван больше не сдерживал слезы. — Я дал слово прямо перед его смертью. Я должен обучить его. Я обещал.       Дуку был благодарен, что Оби-Ван вновь не смотрел на него. Иначе бы он увидел слезы в глазах мастера.       — Он не имел никакого права просить тебя об этом.       Оби-Ван отрицательно мотнул головой.       — Он объявил его своим падаваном до нашего возвращения сюда и…       — Отказался от тебя и проигнорировал годы, что ты верно следовал его учениям и был бок о бок рядом с ним, — прервал его Дуку. — Мне рассказали о том, что случилось в зале Совета перед вашим возвращением сюда. Я знаю, что он с дерзостью настаивал на обучении Скайуокера, несмотря на его возраст, привязанности, несмотря на его страх и да, несмотря на уже имеющегося у него падавана, — Оби-Ван вздрогнул. — Он отмахнулся от тебя в пользу мальчика, настаивая на испытаниях, зная, что ты не справишься, — Оби-Ван дернулся, словно получил пощечину, и открыл было рот, чтобы оспорить эти слова. — Он знал, что ты не готов, Оби-Ван, иначе он уже выдвинул бы тебя перед Советом на испытания. Его действия были жестокими и…       — Необдуманными! — воскликнул Оби-Ван. — Он не сделал это, чтобы причинить мне боль. Мастер отстаивал то, во что верил, даже если это значило бросить вызов Совету и отбросить меня ради кого-то с большим потенциалом, чем я сейчас, или чем я смогу стать. Он никогда не нянчился со мной и не лгал мне, — он стиснул зубы и пронзил Дуку горячим взглядом. — Поэтому когда он сказал Совету, что ему нечему больше меня учить, я ему полностью поверил. Я доверяю своему мастеру. И возможно он прав относительно обучения Энакина. Он может быть Избранным, а может и не быть, но в любом случае, вы считаете разумным отсылать его из Храма в самые руки ситхов? — Дуку ничего не ответил. — Теперь мы знаем, что они вновь вернулись. Мы не можем просто оставить Энакина им. Мой учитель был в этом прав — Энакин обладает невероятной мощью и словно звезда сияет в Силе. Он должен получить обучение.       Дуку постарался осознать слова гранд-падавана и сделал глоток чая. Затем другой.       — Но это не значит, что ты подходящий для него учитель.       Оби-Ван не отступил.       — Я дал слово своему умирающему мастеру. Я обучу Энакина. Без разрешения Совета, если понадобится.       Дуку со стуком поставил чашку на стол и пронзил Оби-Вана тяжелым взглядом.       — Не будь глупцом, как твой мастер.       — Мой учитель не был глупцом, — парировал Оби-Ван, оскорбленно оскалившись. — Он был мудрым, сострадательным, добрым и являлся лучшим дуэлянтом Ордена.       — Все это может быть и правдой, но он все равно был глупцом, оказавшимся в невыгодной позиции, — Оби-Ван уже хотел вновь возразить, но остановился, когда Дуку поднял руку. — Кинуться вперед, одному, на более молодого, быстрого соперника. Мне казалось, я обучил и воспитал его лучше!       Дуку не услышал всхлип, вырвавшийся из горла Оби-Вана, пока тот пытался успокоиться и сделать глоток чая. Но он заметил, как тут же руки падавана затряслись, и он попытался найти, чем их занять. Падаван бездумно начал возить еду по своей тарелке, но даже ни разу не поднес вилку ко рту. Он настолько склонил голову, что Дуку была видна только взъерошенная макушка. В комнате раздавался только едва уловимый скрежет вилки по тарелке, Оби-Ван же сохранял гробовое молчание. Может Дуку и не особо ранее общался со своим гранд-падаваном, только последние сутки, он легко распознал признаки того, как при внешнем напускном спокойствии внутри Оби-Вана разрывали горе и скорбь. Он уже видел это, когда Квай-Гон потерял падавана, обратившегося на темную сторону. Реакция Оби-Вана была абсолютно идентична реакции его мастера. «Но это не скорбь, — пораженно осознал Дуку, — вина». Он не даст Оби-Вану сломаться, как случилось это с Квай-Гоном много лет назад. Он не позволит.       — Оби-Ван? — мягко позвал он.       Падаван или не услышал его, или намеренно решил проигнорировать гранд-мастера.       Дуку попытался вновь:       — Оби-Ван?       Молодой человек сдавленно всхлипнул. Он тряхнул головой, безмолвно прося оставить его в покое, прекратить, не тревожить его.       Но Дуку не остановится. Не в этот раз. Не как с Квай-Гоном. Он потянулся через стол и осторожно сжал пальцы Оби-Вана в своих.       — Оби-Ван, послушай меня, — проговорил он.       Падаван вырвал свою руку и поднял на гранд-мастера замученный взгляд.       — Это моя вина! — Дуку едва мог предположить, о чем говорил Оби-Ван. Но его замешательство не продлилось долго. — Если бы я не оказался отрезан… Если бы я предвидел этот толчок, я бы остался рядом с ним. Я был бы там! — лицо Оби-Вана исказилось, и он сглотнул ком в горле. Дуку со все возрастающим ужасом смотрел на гранд-падавана. — Но я упал, а он не дождался меня, а потом я не смог догнать их. И были лазерные щиты, и я оказался недостаточно быстр, чтобы преодолеть последний, и мой мастер остался один. Это моя вина. Квай-Гон погиб из-за меня.       Дуку покачал головой. Он не мог позволить, чтобы Оби-Ван верил в это.       — Нет, Оби-Ван.       Но падаван продолжил, словно и не слышал слов гранд-мастера.       — Потому что я слишком медленный…       — Оби-Ван, прекрати.       —…слишком глупый.       — Падаван, прекрати!       Они уставились друг на друга, ошарашенные прозвучавшими словами, сорвавшимися с губ Дуку. И пока Оби-Ван пытался справиться со своими сумбурными эмоциями, Дуку пытался оправиться от удивления от собственного выбора слов.       — Смерть Квай-Гона не твоя вина, — начал он более мягким тоном. Он уже полностью завладел вниманием Оби-Вана. Не было необходимости повышать голос, — а самого Квай-Гона, — на лице Оби-Вана появилось явное замешательство. Дуку пояснил: — Ты сам это сказал. Он не дождался тебя, — на глаза Оби-Вана набежали новые слезы. — Квай-Гон сделал выбор — он оставил тебя позади и сразился с противником один, лицом к лицу. Именно он решил поступить так, и поэтому это не может быть твоей ошибкой. Ответственность лежит лишь на Квай-Гоне. Он мастер, он должен был знать лучше, — Дуку вздохнул. Собственное объяснение событий, рассказанное Оби-Вану, позволило ему самому по-другому взглянуть на увиденные на голо-записи события в генераторе, и он надеялся, что гранд-падаван тоже сможет оценить произошедшее под другим углом. — Ты не мог больше ничего сделать. Ты это понимаешь?       Оби-Ван кивнул. Получилось слишком скованно и наигранно. Дуку понимал, что в душе падаван вряд ли нашел умиротворение.       — Ты поймешь, — проговорил Дуку. — Со временем поймешь, — он кивнул на остатки еды. — Теперь мы закончим наш завтрак, прежде чем продолжить разговор.       Во время парада мастер Дуку не стоял среди почетных героев Набу на ступенях королевского дворца Тида, но и не находился среди членов Совета. Он стоял позади всех, но недалеко от своего гранд-падавана. Он намеренно встал рядом с Оби-Ваном Кеноби и присматривал за ним, пока молодой человек стоял вместе с королевой и высшими членами власти. Новоизбранный верховный канцлер Палпатин и губернатор Сио Биббл стояли по обе стороны от королевы Амидалы. Капитан ее стражи Панака стоял слева от Палпатина. Оби-Ван находился справа от Биббла рядом с зажатым и неуклюжим Энакином Скайуокером и голубым дроидом-астромехаником, на котором заканчивался ряд почетных гостей. Дуку отметил это для себя, но его волновали лишь Оби-Ван и Энакин.       Особенно Оби-Ван.       Мужчина отметил, что падаван явно был не в лучшей форме. Ожидание прибытия гунганов, чтобы королева официально признала их героями и объявила единение и мир между жителями подводного мира Набу и людьми, живущими на поверхности, было долгим. Не раз Оби-Ван покачнулся. Это было неприметно для глаза обычного обывателя, но не для джедая. Оби-Ван хорошо скрывал свое состояние, но с каждой минутой парада волнение Дуку все возрастало. Ему нужно увести Оби-Вана отсюда сразу же, как только позволит протокол, что, увы, удастся нескоро.       Делегация гунганов прибыла к ступеням дворца, и Ругор Насс, нынешний правитель гунганов, поднялся по ступеням, чтобы встретиться с королевой Амидалой. Оби-Ван обменялся взглядом с Энакином и одарил мальчика легкой улыбкой. Дуку отметил явное сходство с Квай-Гоном: именно с таким выражением тот всегда с гордостью рассказывал ему о достижениях своего падавана. Энакин без слов понял одобрение его поведением, и хотел было уже что-то сказать, но Оби-Ван едва заметно отрицательно мотнул головой, и мальчик закрыл рот.       — Найди меня после праздника. И мы поговорим.       Энакин кивнул и перевел скучающий взор на поднимающихся гунганов. Оби-Ван однако на пару мгновений задержал взгляд на мальчике, но потом все же вернул все внимание на церемонию.       Дуку проигнорировал происходящее вокруг, чтобы получше изучить Скайуокера. Совет не поленился и постарался сделать так, чтобы мальчик хоть отдаленно напоминал юнлинга и джедая. Где они нашли традиционную одежду, подходящую ребенку, осталось загадкой. Возможно это знак вежливости в благодарность от королевы Набу за его роль в освобождении планеты. Но детали в любом случае неважны. Юный Скайуокер представлял из себя образцового юнлинга: прическа, косичка, пусть у него официально не было мастера, и не будет в ближайшее время, пока он не догонит своих сверстников и не наверстает упущенные годы базового образования, а также пока не привыкнет к жизни в Храме. Дуку проследит, чтобы мальчик показал свое желание учиться и доказал право стать падаваном. Несмотря на настойчивое мнение Квай-Гона, несмотря на его веру, что мальчик — Избранный, и даже несмотря на его предсмертную просьбу к Оби-Вану обучить мальчика, Дуку не позволит, чтобы почетная роль падавана досталась Скайуокеру просто так. Пусть мальчик трудится наравне с другими, чтобы заслужить эту честь, как и многие джедаи до него, как сами Оби-Ван, Квай-Гон и Дуку.       — Мир! — воскликнул Ругор Насс, подняв над головой светящуюся энергией сферу, которую вручила ему королева Амидала. Народ Набу на улицах разразился восторженными криками.       Королева повернулась и улыбнулась Скайуокеру. Оби-Ван посмотрел на королеву, молча наблюдая за происходящим. Он вновь едва покачнулся на ногах. Дуку сделал было шаг вперед, чтобы поддержать его, но остановился, когда Оби-Ван выпрямился и вновь замер. Дуку не мог дождаться окончания происходящего. У него есть важное дело, и оно не включает в себя бесполезное простаивание здесь в качестве безмолвной декорации парада.       — Гранд-мастер, — тихо позвал Оби-Ван, нарушая тишину, воцарившуюся между ними на время приема пищи. Оба джедая тянули время в молчаливой компании друг друга, неспешно потягивая чай. Им обоим нужно было обсудить еще одну тему, но не Дуку должен был поднимать этот вопрос. И поэтому он терпеливо ожидал, пока Оби-Ван решится. Он знал, что они с гранд-падаваном обязательно обсудят этот вопрос до того, как разойдутся по своим делам. Оби-Ван был слишком хорошо воспитан, чтобы поступить по-другому. Падаван поднял на него неуверенный взгляд. Дуку кивнул ему, поощряя его начать разговор, и сделал еще один глоток чая. — Касательно предложения, что вы сделали мне прошлой ночью, думаю, я принял решение.       — Продолжай.       Оби-Ван явно собрался с духом.       — Я принимаю ваше предложение и клянусь всецело подчиняться вам, мой гранд-мастер, чтобы завершить свое обучение благодаря вашей мудрости и наставлениям.       Дуку внимательно изучил Оби-Вана. Внутри разлилось тепло, совсем не вызванное выпитым чаем, когда он осознал, что с этого момента они продолжат этот путь вместе. Он давно не брал себе ученика. Мастер-джедай поставил на стол чашку с блюдцем и сунул руку в карман робы, чтобы достать определенный предмет. Глухой металлический звук, раздавшийся когда Дуку положил его на стол рядом с рукой Оби-Вана, словно поставил точку во всем вопросе.       Оби-Ван резко втянул воздух.       — Я думал, что его сожгли вместе с ним.       Улыбка Дуку вышла кривой — болезненное напоминание и отдаленный призрак улыбки Квай-Гона.       — Я забрал его во время своей всенощной. И я не могу объяснить этот порыв. Сантименты наверное. А может быть это Сила сказала мне, что он лучше послужит живому, чем мертвому, — он многозначительно кивнул в сторону Оби-Вана. — И от меня не укрылся тот факт, что ты остался без своего оружия.       Оби-Ван кивнул.       — Мой был утерян во время боя. Ситх скинул его в шахту, — падаван стыдливо опустил голову.       Дуку это не понравилось.       — Но благодаря своей смекалке ты победил этого монстра с помощью меча своего наставника, — Оби-Ван вскинул на него взор, затем посмотрел на световой меч Квай-Гона затравленным взглядом. — Вполне уместно, что ты смог противостоять боли после потери мастера защищаясь его оружием, — с помощью Силы Дуку пододвинул меч Квай-Гона ближе к Оби-Вану. — Возьми его. Тебе нужен световой меч. Это не сантименты, не привязанности, Квай-Гон больше не сможет воспользоваться этим оружием. Это необходимость. И я уверен, что Квай-Гон сказал бы то же самое.       «Он хотел бы, чтобы меч был у тебя».       Оби-Ван сглотнул. Он нерешительно обхватил пальцами рукоять и поднял меч со стола. Взвесил его в своей ладони — чего он просто не мог сделать в пылу сражения с ситхом не на жизнь, а на смерть. Он ощутил мягкое гудение, окружающее кристалл в Силе и почувствовал мимолетное присутствие мастера, окружающее оружие. Оби-Ван сильнее сжал пальцы и прижал световой меч к своей груди, а из его глаз потекли слезы.       — Спасибо, — пробормотал он.       Дуку не сделал никакого замечания касательно слез падавана, так как его собственные глаза непроизвольно наполнились слезами.       День сменился вечером. Набуанцы все еще шумно веселились, радуясь единению народов, знакомясь ближе, не боясь неприязни или недоверия. И если искать какие-то положительные моменты в освобождении их планеты от оккупации Торговой Федерации, то единение гунганов и жителей поверхности Набу было одним из них. Дуку отдал должное этому, но не мог найти в себе сил радоваться, когда в результате этих событий погиб его первый падаван.       С приближением ночи приближалось и время отбытия Совета джедаев. Почти половина его членов уже взошла на борт корабля, готового отправиться назад на Корусант, в Храм. Магистр Йода стоял у подножия трапа, тяжело опираясь на свою тросточку. Дуку подошел к бывшему наставнику, который заметил его приближение.       — Рекомендацию хорошую для юного Скайуокера дал ты Совету.       Дуку коротким кивком дал понять, что услышал слова мастера, и встал рядом с Йодой.       — Этим утром Оби-Ван согласился стать моим учеником, я подготовлю его и помогу ему с испытаниями.       Йода хмыкнул.       — Готов он не был, Квай-Гон когда рекомендовал его. Почти, но не совсем.       — Я подготовлю его насколько смогу, мастер.       — Уверенных учеников растил всегда ты. Смелым Квай-Гон был, хоть и высокомерным казался он другим. Нерушимой мощью он другим казался. Хорошо обучил его ты, пусть и упертым оставался он.       Дуку вздохнул.       — Я бы не назвал его упрямство недостатком.       Йода ударил тросточкой по каменному полу.       — Самоуверенным был он. К гибели его привело это.       Дуку нечего было на это ответить. Он своими собственными глазами видел доказательство, когда смотрел записи камер безопасности.       Прибыли мастера Иит Кот и Депа Биллаба и поднялись на корабль. Они обменялись с Дуку кивками. Как только они оказались вне зоны слышимости, Дуку повернулся к Йоде.       — Я пришел сюда не для обсуждения своего бывшего падавана.       — О своем новом и нынешнем падаване говорить желаешь?       — Да, магистр, — Дуку отметил вдалеке приближающегося к кораблю Мейса Винду. Он шел медленнее, чем обычно, чтобы маленький Скайуокер мог поспевать за ним и не бежать. — Он глубоко ранен внезапной потерей мастера. И в связи с этим я прошу дать ему недельный перерыв, чтобы он мог справиться с утратой, до того, как я продолжу его обучение и официально рекомендую на испытания.       Йода задумчиво хмыкнул.       — Прошу прощения, магистр Винду! — послышался оклик Оби-Вана с другого конца ангара за спинами мастера Винду и его временного подопечного.       — Минута, Кеноби, — предупредил Винду.       Энакин обернулся.       — Оби-Ван, сэр!       Оби-Ван замедлил бег, приблизившись к ним.       — Привет Энакин. Прости меня, я почти пропустил ваш отлет.       Магистр Винду подошел к кораблю, но остановился рядом с магистром Йодой. Трое мастеров наблюдали за разговором.       Оби-Ван постарался выдавить из себя улыбку, но она едва ли коснулась его глаз.       — Я хотел поговорить с тобой подольше.       — Ничего страшного. Я опять возвращаюсь в Храм. Я начну свое обучение… надеюсь.       Смех Оби-Вана был наполнен горечью от воспоминаний, когда он сам был ровесником Энакина, надеялся что какой-нибудь мастер или рыцарь выберет его в падаваны. Дни и наивные мечты, которые не вернуть назад. Он лишь может подбодрить других юнлингов в Храме.       — Верно, и я надеюсь, что ты будет упорно трудиться, чтобы догнать своих ровесников в группе. Если когда-либо почувствуешь себя потерянным, просто попроси о помощи. Ты всегда найдешь ее в Храме.       Энакин переступил с ноги на ногу, пнув камешек под ногами.       — Я постараюсь.       Оби-Ван опустился на одно колено, чтобы приблизиться к мальчику.       — Один мудрый магистр всегда говорит: «Делай или не делай. Никаких попыток!». Ты часто будешь это слышать во время обучения.       Энакин улыбнулся и кивнул.       — Значит я сделаю!       Оби-Ван немного натянуто улыбнулся.       — Хорошо, — он потянулся к кармашку на поясе и вытащил небольшой клочок флимзи. — Это мой ком-номер. Можешь связаться со мной в любое время.       Энакин взял его с явными радостью и трепетом.       — Круто!       — Я обязательно отвечу, если смогу, но в ближайшие недели я буду упорно тренироваться, поэтому скорее всего у меня не всегда будет возможность ответить.       — Хорошо.       Оби-Ван поднялся и, не убирая руки с плеча Энакина, повел его к кораблю. Когда они подошли к трапу, мальчик обернулся.       — Спасибо, Оби-Ван, сэр!       — Пожалуйста, Энакин.       Мальчик помахал ему и поднялся на корабль, крепко сжимая в руке клочок флимзи.       Оби-Ван поклонился магистру Винду.       — Безопасного Вам пути, мастер Винду.       — Да пребудет с тобой Сила, Оби-Ван, — он кинул красноречивый взгляд на Дуку и поднялся на корабль.       Йода прочистил горло и тоже начал подниматься по трапу. Когда он оказался на одном уровне с Дуку, то обернулся через плечо на своего бывшего падавана, и в его глазах мелькнул огонек заботы.       — Запрос твой Совет одобряет, мастер Дуку.       — Благодарю, мой мастер.       Йода заметил вопросительный взгляд Оби-Вана, направленный на Дуку.       — Завтра расскажут тебе все, Оби-Ван. Ответы на вопросы свои тогда ты получишь. Сейчас же отдых необходим тебе. Обоим вам, — он продолжил подниматься на корабль, все чаще и сильнее опираясь на трость, отягощенный грузом событий последних дней.       — Пойдем, Оби-Ван, — проговорил Дуку, махнув в сторону дворца. — Королева Амидала благодушно разрешила нам остаться на какое-то время. Нам стоит отдохнуть, пока Сила дает такой шанс, — он повел своего нового падавана внутрь, и гул моторов корабля Совета превратился в отдаленный шум за их спинами.       Следующие четыре дня — большую часть своего небольшого отпуска — Дуку и Оби-Ван провели исследуя Тид во время пеших прогулок. Это было удивительно красивое вместо, и оно станет еще обворожительней, когда шрамы на стенах и природе, оставшиеся после оккупации и битвы, исчезнут после восстановительных работ, которые уже шли полным ходом. Во время этих прогулок они лучше узнавали друг друга: характеры, вкусы, мнения. Следующий после оживленных споров день они провели в Художественном музее Парнелли, который каким-то чудом остался невредим во время оккупации Торговой Федерации. И там они осознали, что им приятно и комфортно находиться в компании друг друга даже не обмениваясь словами. И скорость, с которой они добились подобного единения, удивила и гранд-мастера и падавана.       И благодаря такому покою в их взаимоотношениях Дуку понял, что может поднять вопрос, который собирался обсудить с Оби-Ваном с самого вечера, когда Совет отправился в обратный путь на Корусант.       — Я вижу, что ты все же намереваешься подружиться с этим мальчиком Скайуокером и даешь обещания, которые возможно не сможешь выполнить.       Оби-Ван кивнул, но ни одна мысль не отразилась на его лице.       — Он был расстроен, когда услышал, что возвращается в Храм, а я пока временно остаюсь здесь.       — У него хватило храбрости и дерзости, чтобы потребовать и твоего возвращения на Корусант.       Оби-Ван явно удивился от услышанного.       — Потребовать у кого?       Дуку словно оскорбился.       — У магистра Йоды ни больше, ни меньше.       Оби-Ван рассмеялся, представив картину спора Энакина и мастера Йоды касательно того, стоит ли Оби-Вану оставаться на Набу или нет.       — На самом деле я и не подозревал, что я ему настолько нравлюсь.       Сегодня их прогулка пролегала вдоль берега реки Соллеу. Успокаивающий, настраивающий на созерцательный лад шум близлежащих водопадов, свежий аромат бегущей воды и пение водных птиц вокруг успокаивало их сознания и развевало печаль и чувство утраты — их окружали существа и вещи, наполненные движением и жизнью. Это было идеальное место для прогулки. Дуку пожалел, что они не нашли это место раньше. Но он все равно знал, что во время этих прогулок они оба были нацелены поступить так, как сделал бы Квай-Гон — жить здесь и сейчас и наслаждаться моментом. И не разбрасываться ими.       Когда их путь приблизился к краю водопада, Оби-Ван сменил курс и направился к цветущему саду, окруженному высокой живой изгородью. Дуку сразу же осознал причину этого — Оби-Ван искал укромный уголок для подобного разговора. Мастер-джедай безмолвно согласился с выбором и позволил падавану увести их вглубь сада.       — Я не считал, что дав ему свои контакты для связи, каким-либо образом нанесу вред. Он появится в Храме намного позднее, чем большинство детей. Он не рос со своими ровесниками. Я решил, что он сможет быстрее адаптироваться, если у него будет друг, — Оби-Ван тут же как будто сжался, словно ожидая порицания. — И я сделаю все, что в моих силах, чтобы выполнить обещание, данное моему мастеру.       Дуку вспомнил жаркие слова Оби-Вана, сказанные несколько дней назад: «Я обучу Энакина. Без разрешения Совета, если понадобится». Он кивнул своим мыслям, понимая что именно об этом обещании говорит Оби-Ван.       — И ты можешь стать его учителем, но лишь когда вы оба будете готовы, — Оби-Ван замедлил шаг, пытаясь осознать слова Дуку. — Но сначала он должен привыкнуть к жизни джедая, должен постараться и догнать своих ровесников, о чем ты наверняка задумывался. Жизнь с другими детьми вполне пока подойдет ему. Но что более важно — тебе нужно время, чтобы исцелиться. Только после этого ты будешь готов растить падавана. И уж точно не в твоем нынешнем состоянии.       Спина Оби-Вана напряглась. Это не ускользнуло от внимания Дуку, и на секунду он забеспокоился, что его слова нарушили тот хрупкий мир, установившийся между ними.       — Я не критикую или осуждаю, Оби-Ван.       — Я знаю, гранд-мастер, — Оби-Ван с усилием расслабился и постарался улыбнуться. — И что же ответил ему магистр Йода? — спросил он.       Дуку с легкостью согласился сменить тему разговора.       — Что Скайуокер должен научиться доверять Совету и его решениям.       И пусть именно с этим Дуку мог согласиться: он был уверен, что нельзя слепо следовать всем наказам Совета. Он верил, что нужно подвергать сомнению любой приказ, что нужно требовать пояснений. Но не так, как это делал его падаван. Дуку предпочитал с умом выбирать свои битвы. Но это не означало, что он беспрекословно воспримет подобное поведение Совета по отношению к ребенку, особенно не выросшему среди джедаев, которому еще лишь предстояло привыкнуть к жизни в Храме.       — Мальчишка вновь начал спорить, пока я не вмешался. Скайуокер никого не слушается — поразительная и необычная черта для кого-то, только что освобожденного из рабства.       — Он слушался Квай-Гона.       Дуку фыркнул.       Оби-Ван решил сразу пояснить:       — Если не учитывать то, что он каким-то образом оказался в центре космического сражения, во время которого случайно уничтожил корабль управления Федерации, что в итоге было решающим в победе Набу, Энакин не ослушался Квай-Гона. Мой мастер сказал ему оставаться в кабине. Он там и остался.       Дуку все настойчивее качал головой с каждым новым защитным словом, сказанным Оби-Ваном.       — Если ты будешь оправдывать поведение Скайуокера опираясь на формальности, то этот мальчишка будет втаптывать тебя в грязь снова и снова, оправдываясь ими же.       Оби-Ван понимающе улыбнулся.       — Именно так поступал Квай-Гон?       Дуку тепло улыбнулся.       — Ты еще поймешь, юный Оби-Ван, что опыт рождает мудрость.       Когда они продолжили свой путь, Дуку поделился с Оби-Ваном несколькими воспоминаниями о молодом, озорном Квай-Гон Джинне. В ответ Оби-Ван поведал мастеру о своем опыте в качестве ученика последнего, о том, каким учителем был Квай-Гон и о тех ошибках, которые они оба допустили на этом тернистом пути. И они не заметили, как вместо скорби и боли эти воспоминания принесли им только радость и тепло.       Падаван Оби-Ван Кеноби опустился на одно колено в центре зала Совета в Храме на Корусанте.       — Кто данного падавана на рыцарство рекомендует? — спросил Йода со своего места среди двенадцати других кресел в круге.       Сзади послышались приближающиеся шаги. На его плечо опустилась рука и сжала в поддержке.       — Я рекомендую: как его покровитель, его гранд-мастер и его учитель эти последние четыре недели.       — Назовите свое имя для протокола Совета, — проговорил Мейс Винду.       — Мастер-джедай Арен Дуку.       Ки-Ади Мунди подался вперед в своем кресле.       — Вы сказали, что вы были гранд-мастером и учителем падавана Кеноби. Но разве вы не были мастером падавана Кеноби, пока он учился под вашим покровительством, а не просто гранд-мастером?       Оби-Ван содрогнулся, но очень хорошо это скрыл. Только то, что его рука была на плече молодого джедая, позволило Дуку уловить, как тому было больно от заданного вопроса. Они не касались напрямую этой темы во время своего партнерства, но оба понимали, какую роль играют в жизни каждого.       — Это право всегда принадлежало лишь мастеру Квай-Гон Джинну, человеку, ответственному за обучение падавана Кеноби в течение тринадцати лет. Я не буду присваивать себе его роль и его честь в обучении падавана. Я лишь помог падавану Кеноби на последней стадии его подготовки после смерти мастера Джинна, — Дуку сглотнул возникший в горле ком и сильнее сжал плечо Оби-Вана. — Это мой долг — присмотреть за падаваном, которого мой ученик оставил после своей смерти. Но это не дает мне права называться мастером падавана Кеноби. Им является лишь Квай-Гон Джинн.       Члены Совета буквально прожигали Дуку взглядом. Он чувствовал, как они едва заметно коснулись его щитов, но не получали больше никаких ответов, кроме уже озвученного.       Дуку не ожидал, что из всех магистров именно Пло Кун нарушит тишину первым.       — Я принимаю ходатайство мастера Дуку за падавана Кеноби от имени мастера Джинна, так как сам он не может этого сделать, — он махнул в сторону центра зала, давая Дуку понять, что он может продолжать. — А значит мастер Дуку рекомендует падавана Кеноби на рыцарство.       Дуку благодарно кивнул Пло Куну, возвращаясь к главному вопросу.       — Он прошел испытания. Я удовлетворен его успехами за прошедшие несколько недель, что я обучал его и направлял. Он ловок, быстр и уравновешен. Он выдержал испытания и столкнулся с тем, с чем не сталкивался ни один падаван столетиями и доказал, что он более чем достоин титула рыцаря. Оби-Ван готов.       Падаван едва заметно потрясенно ахнул от услышанных слов, чем-то напоминающих слова его мастера, произнесенные в этом зале до возвращения на Набу, до столкновения с забраком-ситхом. Знал ли Дуку, что именно тогда сказал Квай-Гон, или это были просто традиционные слова мастера при выдвижении падавана на звание рыцаря? Оби-Ван не ведал. Уже во второй раз мастер-джедай объявляет о его готовности к рыцарству, и во второй раз Оби-Ван совершенно не готов к этому.       — Согласен Совет с вами, — ответил Йода.       Оби-Ван вскинул взгляд на магистра Йоду и увидел в его глазах лишь понимание и доброту. Падаван смиренно опустил голову. Йода заворчал, поднимаясь со своего места, и подошел к нему. Дуку убрал руку с его плеча и встал перед Оби-Ваном рядом с гранд-магистром. Сапоги Дуку блестели черной отполированной кожей. Оби-Ван отдал бы все, чтобы увидеть перед собой сейчас потертые, изношенные сапоги, что носил его мастер. Он был рад, что нужно было опустить голову. Так было легче скрыть набежавшие на глаза слезы.       Йода взялся за кончик косички, свисающей за правым ухом Оби-Вана.       — Символом коса падавана является. Цветными шнурами и бусинами, отмечающими успехи твои в обучении, скреплена она. Вплел их мастер твой пока наставлял он и воспитывал тебя. Косичка эта знак, что Силы ты ученик, но и что не готов ты пока один без мастера подняться, — Йода прервался и прочистил горло. Оби-Ван поднял глаза на древнего магистра и увидел его взгляд, полный гордости и грусти. — Потерять мастера до рыцарства испытание по себе само. Сложными эти недели для тебя были. Но правы твои мастера — готов ты. И был готов тогда, — уши Йоды опустились. Оби-Ван перестал дышать, когда осознал, что пытался сказать Йода.       Оби-Ван должен был получить рыцарство до возвращения на Набу.       Квай-Гон должен был исполнить ритуал.       Но из-за напряжения после того злополучного визита в Совет этого не произошло.       Оби-Ван с трудом смог проговорить:       — Благодарю, магистр Йода.       Йода потеребил кончик косички в своей когтистой лапе.       — Жаль мне очень.       Оби-Ван с трудом смог удержать самообладание. Он станет рыцарем. С самых ранних дней в яслях об этом говорил каждый, как о самом счастливом дне в жизни джедая. Но все, что ощущал Оби-Ван, это разочарование и боль.       Дуку взял его косу в руку и натянул ее, а затем приставил к ее основанию небольшой нож и замер, ожидая церемониальные слова Йоды.       — Совет данный дарует тебе, Оби-Ван Кеноби, рыцаря ранг.       Дуку отрезал падаванскую косичку Оби-Вана, и раздавшийся звук врезался в его память. И он не был до конца уверен, что смог подавить громкий всхлип.       — Ты больше не падаван, — добавил Дуку. Его голос не дрогнул. Он говорил уверенно и твердо. — А теперь встань, Оби-Ван Кеноби, рыцарь Ордена джедаев.       Оби-Ван не сразу поднялся, словно не хотел оставлять позади свой статус падавана. Не хотел навсегда оставить позади время, проведенное со своим мастером. Пока он носил косичку Квай-Гона, он мог притвориться, что его мастер все еще с ним. Но сейчас косички больше не было, ее отсекли, как ситх на Набу отсек Квай-Гона от него и разорвал их ученическую связь. Последняя связывающая их вещь, олицетворявшая учение его мастера, его присутствие в жизни Оби-Вана беспомощно свисала из открытой ладони мастера Дуку. Оби-Ван хватанул ртом воздух и крепко сжал губы, чтобы подавить всхлип, так как знал, что потом не сможет сдержаться, если этот первый знак скорби сорвется с его губ. Он поднялся, помня не о новом статусе, а лишь о потерянном.       — Отдаю вам вашу ученическую косу, рыцарь Кеноби, — официально продолжил Дуку. Он протянул ее Оби-Вану.       Традиционно падаван отказывался сохранить косу — а тут же отдавал ее своему мастеру, как знак благодарности за годы наставничества, заботы и усилий, которые были вложены в ученика. Но в случае Оби-Вана традиция больше не имела смысла. Он чувствовал заинтересованные взгляды членов Совета — что же он в итоге сделает. Оби-Ван поднял на Дуку полные слез глаза.       — Простите, гранд-мастер.       Взгляд мастера-джедая смягчился.       — Тебе не за что извиняться, Оби-Ван.       Он взял новоиспеченного рыцаря за руку, поднял ее ладонью вверх и избавил рыцаря от необходимости забрать косу. Он решил отдать ее самостоятельно.       Оби-Ван сглотнул, пытаясь до последнего сохранить достоинство перед Советом. Дуку заметил его борьбу. Он махнул в сторону двери, ведущей из зала Совета.       — Составь мне компанию, рыцарь Кеноби.       С плеч Оби-Вана гора упала, когда двери закрылись за их спинами и отсекли осуждающие взгляды членов Совета. Он облегченно выдохнул, и они с Дуку начали спускаться на лифте в основание Храма.       Дуку повернулся к нему.       — Я не виню тебя в нарушении традиции относительно твоей косички, пусть Совет и порицает это. Они не понимают, что ты пережил. И… — он прочистил горло, — мне его тоже не хватает.       Оби-Ван стиснул в руке падаванскую косу и опустил глаза в пол.       Дуку обошел новоиспеченного рыцаря и встал перед ним.       — Посмотри на меня, Оби-Ван, — и вышколенный повиноваться старшим джедаям, Оби-Ван послушался. — Я хочу, чтобы ты понял кое-что очень важное. Кодекс может повторять нам, что эмоций не существует, что есть только покой. Но я хочу, чтобы ты знал: никто не может полностью лишиться эмоций. Такое просто невозможно. Чтобы найти покой, ты должен принять и понять свои эмоции. Прочувствовать их. Только после этого, со временем, ты сможешь жить в мире с ними. Ожидать, что ты это сделаешь, но в то же время останешься равнодушным и отстраненным, глупо и бессердечно, — глаза Дуку наполнились пониманием и сочувствием. — Оби-Ван, ты можешь скорбеть и оплакивать смерть Квай-Гона. И ты не станешь из-за этого плохим джедаем.       Оби-Ван кивнул. Но от этого движения весь его контроль треснул. По щекам потекли слезы, а из груди, из самого сердца, вырвались рыдания. Дуку опустил руки на плечи своего гранд-падавана, помогая ему не потерять связь с реальностью и не упасть на пол лифта. Послышался приглушенный звонок, оповестивший их о прибытия в основание шпиля. Двери открылись. Дуку чуть подтолкнул Оби-Вана вперед.       — Составь мне компанию, Оби-Ван. Сегодня не стоит оставаться одному со своим горем. Мы поужинаем, выпьем чай, и ты отдохнешь. Достаточно переживаний на сегодня.       Оби-Ван кивнул.       — Спасибо.       Приятный вечер гранд-мастера и гранд-падавана был разбавлен горечью — тонкой гранью между радостью от рыцарства Оби-Вана и оплакиванием того, кто должен был все это время быть рядом.       Дуку шел по извилистым тропинкам Сада Умиротворения, пытаясь найти своего гранд-падавана. Он никогда особо не любил это место. Дорожки были узкие, слишком скрытые в тени густых кустарников, что приглушали любые звуки и скрывали тех, кто искал уединение и хотел воссоединиться с природой, и потусторонняя тишина этого места нервировала его. Но он знал, что найдет Оби-Вана где-то здесь. Молодой рыцарь всегда успокаивал свое сознание и тревожные мысли в саду. Ему бы подошел любой сад, но в последнее время он предпочитал всем другим именно Сад Умиротворения, даже больше, чем его любимый Зал Тысячи Фонтанов.       И Дуку не нужно было спрашивать почему.       Со времени его возведения в ранг рыцаря, Оби-Ван и Дуку часто прогуливались вместе в садах, обсуждая свое будущее, а также будут ли они оба брать себе в будущем падаванов. Оби-Ван придерживался обещания, данного своему мастеру. Дуку же, пусть и любил быть в роли наставника, сомневался, что справится с десятилетним воспитанием еще одного юнлинга. Оби-Ван пытался убедить его не оставлять преподавание навсегда. И Дуку дал ему слово, что если на его жизненном пути появится тот самый ученик, то он оставит свои сомнения и рассмотрит возможность вновь стать мастером падавана. Оби-Ван остался доволен этим.       Дуку выбрался из лабиринта высоких кустарников и вышел на постриженную лужайку, что вела к самому сердцу Сада Умиротворения. И хотя зал был величественен сам по себе, в центре его венчало древнее дерево Глицинии, которое росло окруженное и защищенное всеми другими растениями и кустарниками, наполненными разными укромными нишами и закоулками, где любой джедай мог найти покой, умиротворение и залечить израненную душу. Глицинии было более тысячи лет, она была даже на несколько сотен лет старше самого магистра Йоды. Крепкий толстый ствол от основания переходил в гибкие, изящные ветви, усыпанные желто-зелеными листьями и трепетными и хрупкими кистями цветов, горящими всеми оттенками синего и фиолетового. Ветви и цветы дерева свисали к земле, кончиками касаясь травы, укрывая и защищая ствол, словно осиротевшее дитя, что обхватывает себя руками, пытаясь ощутить утраченное тепло объятий. Глициния спасла не одну душу, подарив такие нужные уединение, защиту и спокойствие.       Дуку отодвинул листья и кисти цветов и сделал шаг внутрь этого природного убежища. Ветви сомкнулись за его спиной, словно запахнувшаяся мантия, защищающая от холода и дождя. Но вокруг не было непогоды, ветров или грязи. В объятьях глицинии не было тьмы и зла. Несмотря на густоту листвы и цветов, солнечные лучи проникали внутрь, окутывая пространство теплым, приятным светом.       Глициния защитила Дуку, охраняя его присутствие.       И не только его. В корнях дерева, у самого ствола преклонил колени Оби-Ван Кеноби.       Дуку не обозначил свое присутствие, но Оби-Ван вскинул голову, словно услышал его приближение.       — Вы знали, что это было любимое дерево моего мастера, гранд-мастер?       — Да, я знал, — теперь он не пытался заглушить свои шаги, раз Оби-Ван знал о его присутствии. — Он нашел это место в тринадцать. Это случилось после особенно жаркого спора относительно подходящего ему стиля боя. Он настаивал на Атару несмотря на мои попытки убедить его выбрать Макаши. Я проиграл, когда он выбежал из нашей квартиры, — Дуку провел рукой по коре дерева. — Я нашел его здесь, на том же месте, где сидишь сейчас ты. Я дал ему разрешение найти учителя Атару. И он обратился для этого к моему мастеру.       — Магистр Йода обучил моего учителя Атару? — спросил Оби-Ван голосом, который присущ детям, жаждущим услышать приключенческие истории о своих наставниках.       — Верно.       — Он обучил и меня Атару, — Дуку удивился, что могло вызвать этот комментарий. Он и так знал, что Квай-Гон обучил Оби-Вана именно той форме, которую предпочитал сам. Это было отчетливо видно на записях камер на Набу. Оби-Ван не открыл ему что-то новое. — Но я не хочу дальше практиковать Атару. В этой форме нет места для защиты, и в ней слишком быстро расходуется энергия. Чтобы выжить в дуэли не на жизнь, а на смерть, не имеет смысла тратить силы на трюки, что широко используются в Атару.       Дуку кивнул. Их мнения в этом вопросе сходились.       — Думаю, что соглашусь с твоими мыслями, Оби-Ван. Если ты намерен изменить форму боя, возможно Соресу или Макаши подойдут тебе больше, — Дуку сглотнул ком в горле при мысли, что быть может если бы он был чуть более настойчив, чтобы Квай-Гон выучил Макаши, тот мог бы сейчас жить.       Оби-Ван потянулся к поясу и достал из кармашка свернутую кольцами веревку. Нет, не веревку, косу. Его падаванскую косу. Отсеченный конец был аккуратно скреплен, чтобы коса не расплелась. И таким образом Оби-Ван сохранил ее в первоначальном виде, в таком, как она свисала за его правым ухом, оставив все яркие ленты и бусины, которые когда-то вплел туда его мастер за заслуги и достижения в обучении. До этого момента Дуку не заметил ямки в земле прямо перед коленями Оби-Вана.       — Мой мастер любил это место, — проговорил Оби-Ван. Он трепетно опустил косу в землю. — Я всегда с замиранием сердца ждал рыцарства, чтобы потом вручить косу моему учителю. Мне даже в голову не могло прийти, что его не будет рядом в этот момент, что я не смогу отдать ее ему, не смогу поблагодарить за его учения, за все, что он дал мне, будучи моим мастером, взяв меня в падаваны.       Дуку подавил внутри горечь и боль от потери своего ученика. Она сможет подождать. Оби-Ван нуждается в нем, в его поддержке.       — Он знал это, Оби-Ван.       Но рыцарь похоже не услышал это, так как продолжил и потянулся к горстке земли рядом и начал закапывать косу.       — Я не смог сжечь свою косу вместе с ним на Набу, так как еще не был рыцарем. Я правда все равно думал об этом, неважно возвели меня в этот ранг или нет. Я хотел, чтобы она была у Квай-Гона.       Дуку бы понял, если бы Оби-Ван отрезал тогда свою косу. Он почти сказал это в слух, но остановился, понимая, что Оби-Вану нужно выговориться, нужно, чтобы его выслушали. Он тихо стоял рядом, наблюдая за тем, как Оби-Ван сыпал все больше земли на могилу своего ученичества.       — Так как я не отрезал косу на Набу и знал, что мой мастер не будет рядом на церемонии, я думал о том, что даст мне ощущение, что я все же отдал ее ему. Иногда я все же жалею, что не положил ее на погребальный костер. Нужно было это сделать... В любом случае я едва ли уже был падаваном с того дня, — Оби-Ван даже не старался стереть слезы, катящиеся по щекам. Они свободно падавли на землю, укрывающую его косу. — Я думал об этом на следующий день после церемонии. Я подумал, что стоит оставить ее в месте, особенно любимом мастером. Это самое малое, что я мог сделать, это все, что осталось, что дает ощущение, что он все еще рядом, — Оби-Ван чуть прибил землю и откинулся назад, оценивая проделанную работу. — Возможно в будущем я буду приходить сюда медитировать и словно буду навещать его, снова медитировать с ним, — он наконец повернул мокрое от слез лицо к Дуку. — Наверное, это все глупости, гранд-мастер?       Дуку отрицательно помотал головой.       — Думаю это… — он осекся, когда по саду пронесся теплый ветерок, мягко потрепав свисающие вокруг них ветви. — Квай-Гон был бы рад увидеть нас двоих здесь, узнать, что мы нашли умиротворение и покой в его любимом всей душой месте, наполненном жизнью и Живой Силой, которую он боготворил и воле которой он поклонялся, — он окинул взглядом окруженный листвой и цветами закуток и почувствовал спокойствие. — Да, думаю, он был бы рад видеть нас здесь.       Оби-Ван кивнул.       — Иногда я, когда прихожу сюда, готов поклясться, что чувствую его присутствие. Возможно ли это? Или это просто мое…       Дуку опустился на колени рядом с Оби-Ваном.       — Верю, что это возможно, Оби-Ван. Как мы можем чувствовать энергию того или иного джедая вокруг его светового меча, так ты, думаю, можешь почувствовать присутствие джедаев на других объектах, которых они часто касались, — он кивнул на землю под их ногами. — Я часто находил Квай-Гона здесь, прямо на этом месте, когда больше нигде не мог его найти. Иногда он искал защиту в ветвях над нашими головами, — Оби-Ван поднял взгляд, представляя молодого наставника, сидящего на ветках глицинии. — Я не сомневаюсь, что какая-то часть твоего мастера, моего падавана, осталась здесь среди ветвей, на этой земле.       Оби-Ван шмыгнул носом, пытаясь подавить всхлип, и кивнул, принимая слова Дуку. Мастер ждал, пока Оби-Ван вновь вернет самообладание. Они так и остались сидеть среди корней дерева даже после заката, пропустив время ужина. Они вдыхали аромат цветов, слушали шелест листьев на легком ветру, и черпали силы и покой в Живой Силе, в мимолетном присутствии Квай-Гон Джинна и в компании друг друга.       Они медленно вернулись назад в жилое крыло. Оби-Ван неуверенно нарушил приятное молчание:       — Гранд-мастер, что вы имели ввиду говоря на церемонии Совету, что это ваша обязанность присмотреть за падаваном, которого ваш ученик оставил после смерти? — Дуку запнулся и Оби-Ван остановился. — Вы предложили закончить мое обучение из чувства долга или потому…       — Я предложил, потому что хотел этого. Пусть это и было моей обязанностью как гранд-мастера, но я мог отказаться от этого. Ничто не принуждало меня прийти к тебе на помощь, — Дуку вновь возобновил шаг. — Правда в том, мой гранд-падаван, что я… особенно любил своего бывшего падавана, и учитывая его хвалебные отзывы о твоих успехах и талантах вполне естественно, что эта любовь распространилась и на тебя.       Оби-Ван сконфуженно покраснел.       — Мне жаль, что мы не встречались раньше.       — Как и мне. Я бы многое отдал, чтобы обстоятельства нашей встречи были иными, — они подошли к двери в комнаты Оби-Вана. Дуку прочистил горло, привлекая внимание молодого человека. — Когда ты отбываешь?       Оби-Ван удивился, но затем улыбнулся. Конечно гранд-мастер будет знать, что ему назначили первую одиночную миссию.       — Завтра утром.       Дуку кивнул и сжал плечи Оби-Вана.       — Ты добьешься больших успехов, Оби-Ван. Квай-Гон прекрасно обучил тебя.       Оби-Ван подчеркнуто кивнул ему.       — И вы тоже, мастер Дуку.       Гранд-мастер одарил его едва заметной благодарной улыбкой.       — Мастер Джинн, ваш учитель, очень бы вами гордился, рыцарь Кеноби.       Ранним утром следующего дня Оби-Ван стоял в ожидании у стены напротив дверей в столовую, спрятав руки в глубоких рукавах мантии. Мягкий звонок обозначил окончание завтрака и дал понять юнлингам и паванам, находящимся в Храме, что скоро начнутся первые уроки и нужно выдвигаться в классы. Маленькие джедаи стали волнами покидать столовую, но во всей этой толпе Оби-Ван искал лишь одну светловолосую макушку. Он выпрямился, заметив мальчика, послушно идущего вместе с другими юнлингами за мастером-воспитателем, под чьим руководством он начал свое обучение. Оби-Ван сделал шаг вперед, чтобы подойти к группе.       — Прошу прощения, мастер, но могу я забрать у вас младшего джедая Скайуокера буквально на минуту?       Мастер-воспитатель отметила отсутствие косички.       — Конечно, рыцарь Кеноби. Однако ему нужно быть вовремя на уроке истории галактики.       Оби-Ван обворожительно улыбнулся.       — Обещаю вам, что я не задержу его надолго, и он не опоздает на урок.       Она вскинула бровь.       — Надеюсь, что так и будет.       Они поклонились друг другу. Мастер-джедай развернулась и дала знак подопечным следовать за ней.       Энакин охотно подбежал к нему.       — Оби-Ван, сэр! — с улыбкой воскликнул он. Но под неодобряющим взглядом мастера-воспитателя прочистил горло, подобрался и вежливо поклонился Оби-Вану. — То есть, мастер Оби-Ван, сэр.       Оби-Ван отвел Энакина от группы юнлингов, положив тому руку на плечо.       — Пока не мастер, младший джедай Скайуокер. Просто рыцарь, — они больше не обращали внимания на клан и мастера, идущих на учебу.       — Так значит, мне нужно звать вас рыцарь Оби-Ван, да?       — Так принято обращаться, верно.       Энакин явно растерялся.       — Но вы выглядите так же, как большинство мастеров. Падаванов можно отличить по косичкам, а младшие джедаи такие же маленькие, как и я, поэтому я знаю кто они, но как я пойму, кого звать рыцарем, а кого мастером? Старше падаванов все выглядят одинаково, — Оби-Ван постарался сдержать смех. Но Энакин это увидел. — Ну то есть конечно, если взять Йоду, то это понятно, но остальные... Как мне узнать?       Оби-Ван поправил его усмехнувшись:       — Мастер Йода, Энакин.       Мальчик нахмурился и пробурчал:       — Ладно, мастер Йода, — он закатил глаза, но затем вновь посмотрел на Оби-Вана. — Но правда, рыцарь Оби-Ван, в этом вся загвоздка!       — На самом деле нет, младший джедай Скайуокер. Ты никого не оскорбишь, если будешь обращаться ко всем «мастер», когда не уверен, какой у кого ранг. Не получится оскорбить какого-нибудь мастера, обратившись к нему «рыцарь», если ты всегда будешь звать всех «мастер».       Энакин кивнул.       — И я не оскорблю рыцаря, обратившись к нему «мастер»?       — Нет. На самом деле, когда рыцарь обучает своего первого падавана, тот тоже называет его мастером, — он отметил, как Энакин нервно дернулся. И Оби-Вана вдруг резко и ошарашено осознал причины этого и остановился. — Энакин… для любого джедая титул «мастер» — это знак уважения и почитания. Он никогда не будет означать власть над кем-то или полное подчинение кому-то. Я всегда звал Квай-Гона мастером, но не потому, что чувствовал его постоянную власть надо мной. Я звал его так потому, что я уважал и любил его. Ты понимаешь?       Энакин кивнул, но неосознанно переступил с ноги на ногу.       — Я просто…       — Ты привыкнешь через какое-то время. Я понимаю. Все в порядке.       — На меня кричат, если я не говорю это. А я и так уже отличаюсь от остальных, потому что помню свой дом, маму, и я вечно задаю глупые вопросы, ответы на которые все уже знают и…       — Энакин, послушай меня, — проговорил Оби-Ван, рукой аккуратно за подбородок подняв голову мальчика, чтобы посмотреть тому в глаза, — ты такой же, как все. Единственная причина, почему другие юнлинги знают ответы на заданные тобой вопросы, в том, что они пришли в Храм совсем маленькими, намного раньше тебя. Меня например привели сюда, когда мне было всего шесть месяцев.       Энакин вскинул на него полные слез глаза.       — И ты не знаешь свою маму?       Оби-Ван отрицательно покачал головой.       — Нет. Почти никто из джедаев не знает. Но потому, что меня принесли сюда таким маленьким, у меня очень много братьев и сестер, с которыми я рос. Выбрав меня, мой мастер стал мне словно отцом. Я не знаю другой жизни, я не знаю другой семьи. Джедаи, Орден — моя семья, — Энакин прикусил губу, явно пытаясь осознать сказанное. — Но у тебя совсем другой опыт — ты вырос со своей матерью, ты помнишь ее. Она твоя семья, — он тепло улыбнулся. — Но это не значит, что мы тоже не можем стать частью твоей семьей.       Энакин кинулся в объятья Оби-Вана, спрятав лицо у него на груди. Молодой рыцарь обнял мальчика, и прижался сильнее к одинокому ребенку, который отдаленно напоминал ему самого себя — неуверенного, напуганного юнлинга, которого Квай-Гон еще не выбрал в падаваны.       Энакин отстранился и протер нос рукавом туники.       — Эм… ты что-то хотел?       Как Оби-Ван хотел, чтобы его новости были более приятными.       — Я хотел сказать тебе, что отправляюсь на миссию.       Глаза Энакин расширились от восторга, который перекрыл все прежние эмоции.       — Самостоятельно? А далеко? Ты будешь с кем-то сражаться? Ты сам полетишь? А это…       — Тихо, Энакин, — проговорил Оби-Ван, едва сдерживая улыбку. — Да, самостоятельно. Это моя первая одиночная миссия в качестве рыцаря. На планете среднего кольца, не так уж и далеко. Надеюсь, до сражения дело не дойдет, и я не сам полечу, — он поднял руку, чтобы пресечь новый поток вопросов. — Я хотел предупредить тебя, чтобы в случае чего ты не подумал, что я игнорирую твои сообщения, отправленные мне за время миссии.       — То есть, это отличается от того, когда ты остался на Набу, а я вернулся сюда?       — Да, боюсь, что очень отличается.       Энакин кивнул. Оби-Ван подбадривающе ему улыбнулся.       — Ты будешь хорошо себя вести до моего возвращения? — Энакин вновь кивнул. — И в это время будешь прилежно учиться?       — Прилежно?       — Усердно и послушно.       — Оу, — Энакин задумался над вопросом, но потом все же кивнул.       — Хорошо. В таком случае, я навещу тебя после своего возвращения, младший джедай Скайуокер, — ответил Оби-Ван, отвесив формальный поклон. — И насколько я помню, у тебя сейчас урок, не так ли?       Но он замер, когда Энакин задал вопрос:       — Ты ведь мне все-все расскажешь?       Оби-Ван посмотрел на мальчика исподлобья, все еще в полупоклоне, и усмехнулся.       — Возможно, если…       Энакин подался вперед.       — Если?       Оби-Ван отбросил формальности.       — Если ты не опоздаешь ни на один свой урок, пока меня не будет.       И словно по велению Силы тут же послышался звонок, предупреждающий о пяти оставшихся до начала урока минут. Энакин скривился.       — Начиная с сегодняшнего дня?       — С сегодняшнего дня, младший джедай Скайуокер.       Энакин резко развернулся, пробормотав какое-то ругательство на хаттском, и кинулся вниз по коридору. Он обернулся и помахал Оби-Вану.       — Удачи, Оби-Ван! Скоро увидимся! Пока!       Из-за этого он чуть было не врезался в мастера Иита Кота, но джедай вовремя сориентировался, увернувшись от маленького пострела, летящего на уроки.       Спустя полчаса Оби-Ван сидел на своем месте в каюте корабля, который отвезет его на первую миссию в качестве рыцаря. Как только он зашел на борт, то сделал короткий звонок мастеру в архивы — мадам Джокасте Ню — и сделал запрос. Пока он нашел свое место и устроился в каюте, ему пришел ответ. Он начал читать его и с каждой минутой все шире улыбался.       Рыцарь Кеноби,       Если младшему джедаю Скайуокеру все еще неприятно использовать титул «мастер» касательно кого-либо, кто старше падавана рангом, то он       может использовать следующие формы обращения. Оба эти старых обращения используются по отношению к членам нашего Ордена на       миссиях на другие планеты, и оба варианта являются вежливыми и допустимыми, пусть они и не так распространены: сэр (используется       вместе с именем, например сэр Оби-Ван, сэр Джокаста) или джедай (используется с фамилией, например джедай Кеноби, джедай Ню).       Надеюсь, это поможет младшему джедаю Скайуокеру сориентироваться и больше сосредоточиться на учебе, а не на своих страхах.       Дж.Ню       И прежде чем корабль вошел в гиперпространство, Оби-Ван перенаправил письмо Энакину.       Трап опустился и уставший рыцарь-джедай спустился вниз и ступил на Корусант впервые за три месяца. Была середина ночи, и он возблагодарил Силу за это. Его отчет Совету подождет до утра. Он сможет восстановить силы, помыться и наконец нормально выспаться. Ему слишком не хватало сна во время первой миссии, и он так хотел упасть на свою кровать в своей маленькой квартире.       Он всегда думал, что на первую миссию Совет назначает рыцарю не совсем уж легкую миссию, но такую, с которой вчерашний падаван сможет справиться. И уж точно ничего сложного и невозможного. Но естественно, миссия Оби-Вана сразу вышла из-под контроля. Признаться честно, частично он приписывал свой успех годам похождений по всей галактике вместе с Квай-Гон Джинном, иногда решая, а иногда и сбегая из напряженных ситуаций, зачастую с направленными в спину бластерами. Во время переговоров Оби-Ван ловил себя на мысли и желании спросить у своего наставника совета. И каждый раз отсутствие учителя не только рядом, но и в жизни больно ранило в самое сердце.       Но Оби-Ван выполнил миссию и как можно быстрее взошел на борт, стараясь не подавать виду, как он хочет вернуться домой.       Этой ночью во всю лил дождь, и Оби-Ван сильнее запахнул мантию, накинув на голову капюшон, чтобы как можно дольше оставаться сухим. Он добрался до стоянки такси и заказал спидер до Храма джедаев. За время короткой поездки он едва ли сказал пару слов водителю, но вежливо поблагодарил ее, выходя у Храма.       Оби-Ван прошел через главные двери и вновь удивился, какими оживленными были коридоры даже в такой час. Старшие падаваны, рыцари и мастера прогуливались по широким коридорам, обсуждая или обдумывая те или иные вопросы. Днем эта картина была намного оживленнее. Оби-Ван не стал снимать капюшон, скрывающий его лицо и дарующий хоть какую-то анонимность, и пошел вглубь по коридорам. Он едва ли задумывался, куда идет, когда вдруг осознал, что уже давно прошел мимо жилого крыла, где находилась его квартира, и вынырнул из своих раздумий, услышав шелест листьев.       Неосознанно Оби-Ван Кеноби пришел в Сад Умиротворения, прямо к дереву глицинии.       Он снял капюшон и задумался, что делать дальше. Ветви дернулись на ветру, на секунду открыв его взору крепкий ствол, спрятанный под покровом листвы. Что-то потянуло его внутрь, и Оби-Ван послушался этому велению. Он сделал шаг за покрывало цветов и подошел к основанию дерева, к тому самому месту, которое он посетил незадолго до своего отбытия. Он отметил, как небольшой холмик, где он зарыл косу, уже начал зарастать травой. Он опустился рядом на колени, на месте, где его наставник часто искал покой и умиротворение.       — Здравствуйте, мастер, — проговорил Оби-Ван, положив руку на свежий островок травы.       Листья мягко зашелестели, ветерок легко коснулся его холодного лица.       — Простите, что я так долго не мог вернуться домой, но, как обычно, миссия пошла немного не по плану.       Глициния вздохнула.       — Я знаю. Вы не удивлены. Да и я не был удивлен, — Оби-Ван поднял глаза на ствол, выше, на то место, где он распускался на тысячи упругих, изящных ветвей. — Рассказать вам? Листья качнулись в предвкушении.       Оби-Ван мягко рассмеялся, скинув свою мантию. Он сменил позу и скрестил ноги в стандартной медитативной позе.       — Так и думал. Все началось, как и во время обычной миссии, мастер. Две фракции объявили о своем праве на определенный минерал и ресурсы планеты. Я прибыл на место и убедил их сесть за стол переговоров, но… — рассказ Оби-Вана растянулся до самого утра. Он охрип, его прямая спина согнулась, а потом он и вовсе лег на бок, едва найдя силы в полусне закончить рассказ, и его голова, словно на подушке, лежала на холмике, где он закопал отрезанную падаванскую косу. И пока он спал, защищенный ветвями глицинии, несколько листьев плавно упали вниз, опустившись на его ладонь, щеку, плечо, запутавшись в его волосах и одежде.       — Так и думал, что найду тебя здесь, Оби-Ван.       Рыцарь резко проснулся и сонно заморгал, пытаясь разглядеть нависшего над ним мужчину. Он поднялся и полусел, пытаясь проснуться. Утренние лучи окутали все вокруг, окрасив окружающее пространство в тот же цвет, что и у меча на его поясе — яркий изумруд. Оби-Ван застонал, когда затекшие мышцы возмутились от резкого движения. Его явное неудобство вызвало у посетителя глубокий злорадный смешок. Но Оби-Ван пропустил его мимо ушей и лишь отметил новый приятный аромат в воздухе.       — Вы принесли чай, гранд-мастер?       Дуку жестом показал, чтобы рыцарь оставался сидеть, и присоединился к нему, опустившись на траву рядом, отзеркалив позу Оби-Вана.       — Боюсь вынужден разочаровать тебя, гранд-падаван. Я решил, что каф будет лучшим выбором сейчас, — он протянул Оби-Вану испускающую пар кружку, на что рыцарь благодарно хмыкнул, глубоко вдохнув аромат. Шоколадный каф — одна из любимых слабостей Квай-Гона.       Дуку сделал глоток, изучая своего уставшего гранд-падавана. В волосах и одежде молодого джедая запутались листья, и его сердце в этот момент болезненно сжалось от такого сильного сходства между Оби-Ваном и четырнадцатилетним Квай-Гоном в этот момент. Природа тянулась к Квай-Гону всю его жизнь. И похоже теперь в отсутствие Квай-Гона природа потянулась к Оби-Вану.       — Я слышал, что ты должен был вернуться вчера вечером. Кое-кто из членов Совета поделился со мной некоторыми результатами твоей миссии, изложенными в коротком отчете.       — У нас официальная встреча? — спросил Оби-Ван, вмиг подобравшись.       Дуку покачал головой.       — Нет, нет. Я лишь объясняю, почему я этой ночью ждал твоего возвращения в твоих комнатах. Я надеялся… — он немного сконфуженно прочистил горло, — поприветствовать тебя и поздравить с возвращением.       Этот знак внимания тронул Оби-Вана. Он уставился в зажатую в ладонях кружку.       — Простите, что не встретился с вами.       — Не за что извиняться, Оби-Ван, — Дуку вдохнул свежий воздух. — Я догадался, куда ты направился, когда ты не объявился в квартире. На всякий случай, я проверил комнаты сегодня рано утром. Но вновь не обнаружив тебя, я уже не сомневался, что найду тебя здесь.       Оби-Ван думал, что увидит в глазах Дуку неодобрение. Но на удивление встретил лишь понимание и участие.       — Я не знаю, почему я решил прийти сюда.       — Правда не понимаешь?       Оби-Ван сделал глоток кафа. Дуку заслуживал знать правду за ту поддержку, что он оказал ему, когда они оба потеряли дорого сердцу человека.       — Миссия… без мастера она была сложной, — Дуку подбадривающе кивнул. — Он так долго был всегда рядом, что я привык к его присутствию. Думаю, что где-то глубоко внутри я глупо полагал, что он всегда будет рядом. Пару раз я практически задал ему вопрос, попросил совет по ситуации. Но каждый раз, когда я поворачивался, его не было рядом… — Оби-Ван сглотнул. — И каждый раз это причиняло боль. Трудно было одному.       Дуку поставил свою кружку на траву.       — Мастеру всегда сложно наблюдать, как их падаваны делают первые самостоятельные шаги в одиночку. Как и ученики, наставники быстро привыкают к постоянному присутствию падавана рядом, так что когда их самих отправляют на одиночные миссии, это становится тем еще испытанием. Внезапно после стольких лет вместе тот, на кого ты полагался, кто прикрывал спину от выстрелов бластеров, уже совсем далеко от тебя. Рыцарство является испытанием как для мастера, так и для бывшего падавана.       — Я понимаю, гранд-мастер, — Оби-Ван и не думал по-другому. — Как привыкали вы?       Дуку хмыкнул, обдумав вопрос.       — Я уже сталкивался с подобным ранее. К счастью я привыкну быстрее, чем ты, тем более для тебя все в первый раз, — Оби-Ван неосознанно поежился. — Это не твоя вина, — заверил его Дуку.       — Я знаю.       — Дай себе время. Ты освоишься.       Оби-Ван спрятал благодарную улыбку за краем кружки. Как только эмоции улеглись, Оби-Ван задумался: почему гранд-мастер так настойчиво его искал после возвращения в Храм? Было что-то еще за поддержкой Дуку, но Оби-Ван не мог понять, что именно. Ответ пришел вместе с ветерком, пробравшимся сквозь ветви, пробежавшем по земле и взметнувшемся под самую макушку дерева. Вопрос повис в воздухе. Оби-Вану просто нужно было его озвучить.       — У вас что-то на душе, если вы трижды пытались найти меня в огромном Храме за последние несколько часов. Что такое?       Дуку дал понять кивком головы, что услышал вопрос.       — Простой вопрос, но не самый легкий ответ, Оби-Ван, — мужчина глубоко вздохнул и опустил глаза на сложенные на коленях руки. — Прошло почти шесть месяцев...       Оби-Вану не нужно было спрашивать, что имел ввиду гранд-мастер. Шесть месяцев назад Квай-Гон стал един с Силой. В это сложно было поверить.       — Неужели, гранд-мастер?       Как могло пролететь столько времени? Смертельный удар, шок наставника, распавшаяся ученическая связь, всенощная, погребальный костер, все такое яркое и четкое в памяти Оби-Вана. Он помнит каждую мучительную деталь.       Дуку кивнул.       — Пока тебя не было, у меня была возможность помедитировать и обдумать наши с тобой разговоры, и я задался вопросом: мог ли я упустить что-то во время просмотра записей с Набу? — Оби-Ван сделал глоток кафа, чтобы сглотнуть тошнотворный ком в горле. Но это не помогло. — И кое-что я упустил. Возможно, я не готов был увидеть это. А возможно, я не хотел видеть.       Оби-Вану стало не по себе. Он почувствовал горечь во рту, но вынужденно спросил:       — Увидеть что?       Дуку замешкался.       — Когда я просматривал запись впервые, я оценивал все как учитель. Я увидел ошибки, которые отметил бы наставник во время боя, — он горько улыбнулся с самоиронией. — Но я не видел, что уже не был его мастером так много лет.       Оби-Ван придвинулся к гранд-мастеру.       — Вы всегда будете его мастером. Как и он всегда будет моим.       Дуку опустил голову, но потом все же кивнул.       — Я искал его ошибки, и за недостатками выбранной формы не замечал, чего он на самом деле добивался, — он встретился взглядом с гранд-падаваном. — Твоя вера в него не была слепой или наивной. Квай-Гон никогда не был дураком.       Ветерок, гулявший в листве глицинии стих. Оби-Ван откинулся назад, удивленно затаив дыхание. Его сознание вернулась в то утро, когда он впервые завтракал с Дуку.       Дуку со стуком поставил чашку на стол и пронзил Оби-Вана тяжелым взглядом.       — Не будь глупцом, как твой мастер.       — Мой учитель не был глупцом, — парировал Оби-Ван, оскорбленно оскалившись. — Он был мудрым, сострадательным, добрым и являлся лучшим дуэлянтом Ордена.       — Все это может быть и правдой, но он все равно был глупцом, оказавшимся в невыгодной позиции, — Оби-Ван уже хотел вновь возразить, но остановился, когда Дуку поднял руку. — Кинуться вперед, одному, на более молодого, быстрого соперника. Мне казалось, я обучил и воспитал его лучше!       Оби-Ван потянулся Силой и вопросительно коснулся щитов Дуку, не до конца уверенный что гранд-мастер пустит его. Щиты не дрогнули, но лицо Дуку расслабилось, и он встретился взглядом с Оби-Ваном, ища поддержку и доверие. Оби-Ван помотал головой.       — Я не понимаю, гранд-мастер. Ваше мнение было диаметрально противоположным, когда мы в последний раз говорили об этом.       Дуку кивнул, но не отвел взгляд.       — В каком-то смысле мое мнение осталось прежним. Он безрассудно бросился вперед на противника, который превосходил его по силе и выносливости. Это правда. Я думал, что он поступил так из-за самоуверенности в своих силах дуэлянта. Он недооценил своего оппонента. Я полностью уверен в этом. Но чего я не увидел ранее, так это причины такого поведения Квай-Гона, почему он сделал этот выбор. Почему он сделал такой осознанный шаг и бросился в схватку с этим существом, не дождавшись тебя. Ведь он должен был понимать ситуацию.       Оби-Ван с трудом мог дышать. Он помнил тот момент, когда его мастер принял решение, прямо незадолго до того, как вынырнул из своей медитации, отделенный от забрака красной лазерной стеной.       —Мастер, дождитесь меня. Я доберусь до вас во время следующего цикла, но вам нужно чуть задержаться. Пожалуйста—       Он постарался объяснить свой план через ученическую связь, намереваясь противостоять темному воину вместе, бок о бок с мастером. Он приготовился бежать, чтобы присоединиться к своему наставнику, и активировал световой меч, когда в секунду лазерные щиты пришли в движение.       —Мне очень жаль, падаван— отправил Квай-Гон в связи.       Щит раскрылся.       Квай-Гон поднялся и со всей силы ринулся в атаку на забрака.       Оби-Ван кинулся к мастеру, но путь ему преградил самый последний щит, активировавшийся до того, как падаван смог проскочить через него. Ему оставалось только наблюдать со все возрастающим ужасом, как скрещивались клинки, как парировались удары.       Забрак сразил мастера. Квай-Гон выронил меч.       Агония. Они не могли дышать от ослепляющей боли.       Угасающий взгляд мастера нашел глаза падавана.       —Прости меня, Оби-Ван—       Квай-Гон безвольно рухнул на пол.       Оби-Ван встретил торжествующую улыбку забрака. В нем взвились гнев, ярость, что он не мог контролировать, желание уничтожить того, кто сразил человека, которого он любил сильнее всех во вселенной.       — Он не думал, что проиграет в тот день, — проговорил Дуку. — Но он все понимал, Оби-Ван, — Дуку взял руки Оби-Вана в свои и сжал их трясущимися пальцами. Его глаза искали доверия и той же безграничной веры, что его гранд-падаван всегда возлагал на Квай-Гон Джинна. — Твой мастер ринулся в бой, потому что пытался защитить тебя.       Оби-Ван с трудом сделал вдох, но этого едва ли было достаточно. Он думал, что давно уже выплакал все слезы по своему мастеру, но на щеках вновь появились мокрые дорожки. Он хотел отвернуться от Дуку, но его гранд-мастер требовательно не отводил взгляд. Воспоминания того страшного дня проносились в сознании Оби-Вана, и эмоции душили его. Дуку сжал его руки, пытаясь вернуть его в реальность. Здесь и сейчас, как и должно быть. Оби-Ван постарался сосредоточить внимание на гранд-мастере и уже не хотел отводить от него взгляд, пусть его и затуманивали слезы.       — Твой мастер поступил так из любви к тебе, своему падавану, — Оби-Ван всхлипнул. — Так же как и я помог тебе из любви к своему ученику. На удивление я обнаружил, что эта привязанность к падавану, также распространяется и на гранд-падавана. А как может быть иначе, когда Квай-Гон так тепло отзывался о мальчике, который помог ему вновь найти свет? — Дуку положил свои ладони поверх рук Оби-Вана, крепко сжав их, делясь своей силой, предлагая поддержку и добавляя веса своим словам. — Когда он был моим падаваном… — это привлекло полное внимание Оби-Вана. Все джедаи в той или иной мере хотели услышать истории юных лет своих наставников. И Дуку хотел поделиться этим со своим гранд-падаваном, — Квай-Гон пытался научить меня, как важно безвозмездно делиться добротой и любовью, — Дуку слегка улыбнулся, — и он пытался доказать свою точку зрения, подбирая и принося в наши комнаты самые разные растения и животных, какие только можно найти.       Оби-Ван усмехнулся сквозь слезы.       — Я всегда называл их жалкими формами жизни.       Дуку усмехнулся. Видимо Квай-Гон решил, что его собственному падавану тоже не будет лишним подобный урок. Он верил, что Оби-Ван и Дуку в этом похожи.       — И только сейчас, в последнее время, я начал наконец понимать этот урок, которому пытался научить меня падаван.       — Думаю, мы оба многому научились.       Дуку согласно кивнул. Оби-Ван улыбнулся.       — И я думаю, что у нас все будет хорошо, мастер.       Глициния согласно зашелестела своими листьями, окутав гранд-мастера и гранд-падавана заботой и теплом.