Пропал мальчик...

      Наконец-то этот ужасный день подошёл к концу. Долгие поиски по лесу, участковый со своими бредовыми версиями, не удивительно, что они так хорошо дружат с фермером, по складу ума они друг другу подстать. Но своей цели она достигла. Они нашли его… Живого…       Когда его первый крик раздался эхом по всему лесу, она сначала не поверила, думала, галлюцинации начались на фоне стресса и переживаний, но после душераздерающего «Помогите» все сомнения отпали, это был он.       Весь в ссадинах, грязи, на запястьях следы от верёвок, на шее ужасный красный след скорее всего от ошейника, складывалось такое ощущение, что его держали на привязи, но Ксюша не заметила всего этого, когда подбежала к нему, когда заключила в объятия, пытаясь хоть чуть-чуть облегчить его боль, пока с ноги снимали капкан. Она заметит это чуть-позже, в его кабинете, когда Юрий будет рассказывать, как оказался на ферме. В первые минуты, где он был, и что с ним было, являлось сущим пустяком. «Он живой!» — это было первое и главное, что пришло на ум девушке, когда она его обняла, когда почувствовала биение его сердца, а на душе, наконец, воцарилось спокойствие и умиротврение. Живой, а где был, что делал неважно…       Сейчас, лёжа на кровати после тяжёлого дня и переосмысляя всё, что произошло за последние четыре дня, а главное рассказ Юрия о его похищении фермером, Ксюша понимает, что сама во всём виновата. Если бы она не привела в отель этого шизофреника, с Юрием всё было бы хорошо. Из-за неё он на четыре дня оказался в плену на цепи в сарае. Она не смогла его найти, когда была на ферме. А самое главное, что-то же ей подсказывало, что крики в сарае принадлежали совсем не рожавшей козе, но куда там, важнее же было доставить в отель это чёртово молоко для гостей Льва, чем разбираться, что за крики доносятся из-за двери, ведущей в сарай. Если бы она тогда послушала свой внутренний голос, всё закончилось по-другому… И зачем она вообще свалилась ему на голову? Проблемная школьница, которая доставила такую груду неприятностей своему любимому человеку…       С другой стороны, как бы ужасно это сейчас не звучало, но если бы не этот чёртов фермер, то Ксюша никогда бы не призналась сама себе, а ему и подавно, что она его любит. Любит так, как никогда и никого не любила. А мысль, что он мог исчезнуть из её жизни навсегда, четыре дня медленно, но верно, по кусочкам, убивала её.        Первый день она старалась не придавать этому значения, мало ли, где он мог быть, взрослый человек в конце концов. На второй день паника начала потихоньку проявлять себя, но она приложила массу усилий, чтобы не думать об этом, занимаясь важными гостями Федотова, может быть, от того-то, крики на ферме и показались ей странными, но она не обратила на это внимания. На третий день, когда тревогу уже забила и Стелла, паника захлестнула мысли с головой, Ксюша готова была в буквальном смысле убить участкового. У неё любимый человек пропал, а он самогон с фермером обсуждает, совершенно не обращая внимания на кровавый след на двери. Но и тут она как оказалось ошиблась, ящик был пустой, фермер умело отвлёк её внимание, испачкав крышку кровью. А ведь она стояла рядом с сыром, руку на него клала, и Юра был там, совершенно без сил, под действием снотворного, не имея даже возможности попросить помощи, но она этого не почувствовала, и уехала с фермы ни с чем, оставив его там. Но даже это ещё не оказалось пределом паники, он наступил чуть позже, когда сжимая в руках его часы со следами крови, Ксюша заливала слезами пиджак Льва. Тогда в её голове совершенно осознанно поселилась мысль: «А что, если он исчез навсегда?». Мысль, от которой по спине пробежал холодок, и в голове потоком хлынули воспоминания связанные с ним… «А что, если это всё?».       Сейчас, когда это всё уже позади, Ксюша, наконец, может вздохнуть с облегчением, но тогда, она чётко понимала, что если он исчез навсегда, то в след за ним исчезнет и она. Нет, она никуда бы не уехала, так же продолжала бы жить и работать, только от неё осталась бы одна тень, без эмоций, без желаний, без жизни. Тень, которая просто волочит своё жалкое существование.       Тяжёлые мысли управляющей прерывает стук в дверь. На пороге он. Переоделся, принял душ, побрился, словом, ни одного существенного намёка на то, что ещё пару часов назад врач находился в лесу и корчился от боли, а утром так и подавно сидел на цепи. Ни одного намёка, кроме следа от ошейника, ссадин и трости, которую когда-то она сама ему подарила. Удивительно, и как после всего случившегося он нашёл в себе силы дойти до её комнаты?       — Юрий Сергеевич? — Ксюша удивлённо вскидывает бровью.       — Добрый вечер, Ксения Борисовна, — врач улыбается, глаза искрятся счастьем, в них нет и следа от произошедшего, зато в мыслях его периодически всплывают воспоминания того, как она его обнимала, а от её шёпота до сих пор мурашки по коже. — Извините, что побеспокоил Вас, просто мне Лев Глебович сказал, что…       — Что? — совершенно неожиданно даже для себя, она прерывает Юрия на полу слове.       «Что он мог сказать? Как я прошлым вечером залила его пиджак слезами? Как чуть сознание не потеряла, когда увидела на часах кровь? Что?!»       — Что мои часы у Вас.       — Ах, часы, — и хоть снаружи этого не видно, но в душе Ксюша и правда облегчённо выдохнула. — Да, они действительно у меня, проходите.       Ксюша пропускает врача в прихожую, а сама удаляется в комнату. Дежавю. Так было однажды. Он уже приходил к ней, только с утра, и тогда между ними не было такой пропасти, как сейчас. Тогда они преодолели эту пропасть, пройдя через многое, а сейчас он снова вернул их на исходные позиции. Сейчас он сам себе повторяет: «Надо научиться доверять людям… Надо научиться доверять ей…»       — Вот они, — через мгновение Ксения появляется в прихожей, протягивая ему часы. — На ремешке была кровь, но я его почистила.       — Спасибо.       Он не торопится уходить, в комнате воцаряется неловкая тишина. Им обоим так много нужно сказать друг другу, но оба не решаются сделать такой нужный первый шаг.       — Спасибо за часы и за то, что искали, — наконец, Юра решается.       — Хорошо, что Вы нашлись Юрий Сергеевич.       — А вы переживали? — врач довольно ухмыляется, ставя своим вопросом девушку в тупик.       «Нет. Я просто чуть с ума не сошла.»       — Конечно, я уже даже думала заметку в газету написать: «Пропал мальчик, глаза голубые, рост метр восемдесят, зовут Юра. Нашедшего ждёт премия — велосипед.»       — Как дорого, оказывается, я стою, аж целый велосипед! Но в этом объявлении явно пропущенно одно предложение: «Управляющая его ищет».       Они, наконец, улыбаются друг другу, так искренне, так нежно. Это то, чего не хватало обоим, то, что они так старательно прятали за масками безразличия.       — А ты мне снилась каждую ночь, пока я сидел на цепи. Пожалуй, эти сны были огромным стимулом, выжить и решится на вторую попытку побега.       Их взгляды. Это всегда нечто особенное. Им не нужно много лишних слов, они способны понять друг друга по взглядам. Вот и сейчас, Юра понимает, что Лев не соврал, когда сказал ему: «Да, Симпапулька тут такой потоп устроила, еле успокоил!» Она действительно переживала, и даже, если сейчас пытается скрыть это, то глаза её не могут врать. И Ксюша понимает, он не врёт…       Слова бессмысленны, глаза не врут…       Ксюша сокращает расстояние между ними и заключает Юрия в объятия, прижимаясь к его груди настолько сильно, насколько это было возможно. Оказывается, это огромное счастье, чувствовать и слышать как бьётся сердце любимого человека.       Юра нежно обвивает своими руками её талию и вдыхает такой родной аромат. В минуты отчаяния, сидя на цепи, ему казалось, что он больше никогда не сможет этого сделать, единственной отдушиной были сны с ней. Она являлась ему, озаряя всё вокруг своей улыбкой, сквозь сон ему иногда казалось, что он чувствует, как она нежно гладит его по волосам, а в последнем сне она даже заговорила с ним. «Ты только живи, пожалуйста, живи. Ты очень нужен мне…». И исчезла. Ждать, когда его найдут, при том, что фермер сам сказал, что поисковая бригада на ферму не сунется, смысла не было, а её «Ты нужен мне» эхом отдавалось в голове, поэтому Юра без отлагательств решился на вторую попытку побега, как только представился случай. Ведь, он был нужен ей… Очень хотелось верить в существование вещих снов…       Сколько они стоят так? Неизвестно, да и за временем никто не следит. Они стараются сполна насладиться столь нежным моментом, в тишине комнаты, прислушиваясь к дыханию любимого человека, боясь ненароком нарушить настолько хрупкий и долгожданный момент счастья, который, наконец, наступил для них.       — Пожалуйста, не пропадай больше никуда, — она не просит, а скорее умоляет. Ещё один такой раз, девушка точно не выдержит.       — Извини, я не хотел, чтобы ради меня ты жертвовала велосипедом.       Он шутит, а она облегчённо выдыхает. Без его шуток эти четыре дня были особенно ужасными. Без его шуток вся её жизнь — немыслима!       Юра аккуратно берёт её лицо в руки, и, смотря прямо в глаза, тихо, еле слышно, только дня неё, произносит:       — Я больше никуда от тебя не денусь…       Секунда, и оба получают то, о чём так давно мечтали. Мечтали, снова ощутить вкус любимых губ.       Секунда, и этот ужасный период в их жизни заканчивается нежным и столь долгожданным поцелуем.       Секунда, и они начинают жить заново… Вместе…