Воспоминания

Взяв в свои руки царское письмо, Катерина бегло прошлась глазами по нему. Давно уж это не было свойственно княжне, также как и императрице, приглашать Воронцову в Царское Село. Княжна не ждала весточки от Екатерины, да просто узнать самочувствие, обстоятельства во дворце, даже хоть как-то поддерживать связь с ней Екатерина не могла, а тут, без особой на то причины, София шлёт ей это письмо. Несмотря ни на что, Екатерина не могла проигнорировать ее слова. Чего тут молчать, даже на нее внимание обращать княжне не можно было, а сейчас Катенька, ее старая подруженька, зовёт к себе в Царское Село на вечер. Вскакивая и практически крича во всё горло, Екатерина была уже готова ехать к императрице, тем самым решив поторопиться и увидеться после столь долгой разлуки. Можно сказать, что Воронцовой повезло — она как раз была в Санкт-Петербурге, всё единственное, что и осталось от милости царицы — так лишь чины. Но решив не отчаиваться, а наоборот жаждать более приятных отношений, чем были, княжна была уверена, что эта встреча должна явно изменить их, пробудить те теплые чувства, что у них были. Собрав весь экипаж и отменив ту встречу с губернатором, за которую ей придётся извиняться, собранная Екатерина уже мчалась в Царское Село. *** Эти воспоминания пришли к ней ещё неделю назад. Странно было лишь то, что к ней приходила Воронцова. Нет, даже не приходила, появлялись моменты когда они были вместе. Гуляли по саду, переписывались в письмах, строили совместные планы, надеялись на дальнейшую дружбу. В итоге, конечно, ничего из перечисленного после восхождения Екатерины на престол они не совершали, да и дружбу вести прекратили. Если же точнее, то Екатерина. Но и пусть. Но почему именно она? Воронцова? К чему это? Когда ко сну императрица была уже готова и лежала, пытаясь заснуть, к ней пришло очередное воспоминание. *** Решив проверить насколько хватит Катеньку с ее рассказов о любви, императрица начала довольно подробно рассказывать, как и что есть. Причем на отлично зная, что юная девушка терпеть не может не видеть подобного, не слушать, тем более чувствовать. — Екатерина Алексеевна, прошу простить за дерзость, но могли бы Вы прекратить подобные сказания. — Проговорила Катенька спокойно и даже без тона брезгливости. — Тебя смущает? И не говори, что нет, на тебя взглянуть лишь стоит и все сказано. Но, Катенька, ты ведь о подобном даже мыслить не смеешь, а эти рассказы, как раз тебе помогут в дальнейшем. — Екатерина Алексеевна, теорию я знаю на отлично. — с неким притворством произнесла Катенька, отложив от себя чашечку с чаем. — Да неужели? Тогда, Катенька, приступим к практике поцелуя. Императрица встала из-за стола и медленно стала подходить к девушке напротив. Сначала диалога в Катеньке присутствовало волнение, а теперь же оно ещё сильнее расцветало в ней с настойчивым взглядом императрицы. — Я буду до конца верить, что все это шутка. — Не совсем, Катенька. А сейчас прошу приоткрыть уста, для поцелуя. — Ответила царица, подойдя к девушке. На слова Екатерины, Катенька лишь чуть отвернула голову, в знак протеста, на что, сразу, среагировала императрица. Взяв свою Катеньку за подбородок, развернула к себе и с силой приоткрыла ее рот. Поцелуй длился недолго, хотя бы потому, что Катенька не имела опыта и была сильно смущена. *** — Это же должно прекратиться, да, должно… — Тихо сказала себя Екатерина в своих покоях. Она долго рассуждала об этом. Да, чёрт, при каждом неудобном моменте в мыслях была она, то собрание, то прием послов, везде была эта чертовая Воронцова. Та же академия, Москва, стоит вспомнить Екатерине об этом так вылезает Воронцова, и не уходит, оставаясь надолго в мыслях госпожи земель русских. Все эти моменты, где они смеются, находятся вместе, где ей помогает ее Катенька (!), остаются в голове надолго, не покидают даже во сне, мучая и терзая сударыню. Да как так можно! Лучше бы она никогда не встречалась с Воронцовой, эта Катенька ей надоедает, так и надоела, тогда почему эта Катенька везде?!.. Да, и откуда Екатерина стала называть Воронцову Катенькой? Когда успела?.. Вот, вот опять она! Опять ее Катенька! Царица уже была готова разрываться от всех этих мыслях о ней. Она скучает по Катеньке… По ее Катеньке… Да и простит ли, теперь, ее Катенька? *** Прихорашиваться императрица стала с самого утра, особенно конечно, пока весь дворец удивлялся к какому событию причастно столь неожиданные действия, Екатерина ждала лишь одну встречу, долгожданную встречу, с долгожданным человеком, которого она так с нетерпением ждала. Весь день бурно и многочисленно проработав с указами и делами государственной важности, императрица тряслась от ожидания столь важной для нее персоны. Наконец же настал он, тот вечер. *** Выходив с кареты, Катенька приметила лакея, что, возможно, также ждал с нетерпением княжну. Указав где будет ждать ее царица и как добраться, а также призвав на помощь ей пару слуг, Катенька пошла к саду. Около входа же, слуги сказали, что сопровождать приказом Екатерины здесь им больше нельзя, тем самым повторив в каком месте сада дожидается государыня, ушли. Отпустив же слуг, Катенька стала бродить по зелёному чаду природы, с огромнейшим волнением внутри. *** Услышав шуршание, Екатерина решила, что это ее гостья. — Катенька, я здесь. — Даже не много махнув позвала ее к себе Великая. С теми же волнениями и сомнениями сидела и императрица. У нее давно складывалось ощущение, что ещё одна минута и она взорвется как вулкан от этих волнений. — Екатерина Алексеевна… — Промолвила Катенька и поклонилась царице земель русских. — Катенька… — Сделала удивленный вздох от всего этого. — Катенька, ты все же здесь. — Радостнее продолжала она. — Да, я приехала… — Не поднимая глаз на Екатерину, лишь смущённо смотря на стул с золотыми окраяшками рядом с садовым столом, в стиле барокко, ответила Катенька. — Присаживайся, Катенька, что ж как не своя. — Вы меня ради чего-то важного позвали сюда, если не смогли написать причину в письме. — Присев на тот стул, а также делая вид, что она холодна к царице, спросила княжна. — Да, нет, не особо, я, всего лишь, соскучилась по своей давней подруге. — С улыбкой на лице ответила. — Извините за мою дерзость, но можно спросить, почему же свою давнюю подругу Вы вспомнили лишь сейчас? — Я понимаю, ты на меня зла, но знай же, я понимаю, что мой поступок был не наилучший из всех, но я также, хочу извиниться перед тобой — Этой встречей? — Прервав императрицу, со злом спросила княжна. — Да. — Тогда Ваши извинения не принимаются. — Резко встав и развернувшись, сказала Катенька, собравшись уже уходить. — Стой где стоишь. Это приказ. — громко проговорила Екатерина с места. Поднявшись с своего места, подошла к стоявшей спиной к ней, к ее Катеньке, и развернула к себе лицом. Как же она была удивлена когда увидела на лице ее Катеньки столь печальную гримасу. По милым щечкам текли слезы, на лице отобразились боль, отчаяние, и начинающуюся истерика. — Ты! Ты! Меня бросила, забыла, предала! Как только ты взошла на престол, ты и не вспоминала обо мне! И правда зачем тебе нужна сейчас?! Сейчас у тебя все есть! Трон, земли, власть, ты уже не та невеста Петра, нет, ты у нас теперь самодержавица, все делаешь сама! Зачем тебе какая то ненужная девушка теперь! Даже мое общество, тебе не нужно! Ты же знала! Ты же видела, что в тебе нуждаюсь! Что ты сделала? Охладела и бросила! Все, это все что ты сделала! А теперь ты ждёшь, зовёшь к себе, пишешь письма! Говоришь, что ты соскучились! Когда ты прекратишь мне врать! Когда! — На разрыв, выплёскивая все эмоции, кричала Катенька не сдержавшись, уже к концу, ноги княжну не держали и она упала бы, если не держала ее Екатерина. — Отпусти меня, ты же знаешь дальше хуже… — уже дрожащим шёпотом продолжала княжна — Катенька… Ты бредишь?.. Не плачь… я все ещё люблю тебя… — обняла Катеньку, чтобы та не упала — Ты опять мне врёшь… — обречённо проговорила Катенька, держась за Екатерину. Екатерина чуть отодвинула от себя девушку, рассмотреть лицо ее ради, не сдержав поцеловала Катеньку. Катеньке же вновь показались, что губы императрицы приторные, а Екатерине Алексеевне, что нужно повторить. Но он был долгим, в отличии от прошлого их раза. Полностью подчинившись воле и языку царицы, Катенька лишь отвечала, не способная ни на что больше, хоть и Екатерина пробовала отдать властвование ее возлюбленной, притормозившись, но та лишь облизала ее язык, проявляя инициативы лишь в продолжении поцелуя, она же и расцепила их, дав вздохнуть ее лёгким. — Прости меня… — Катенька, мне ничего более не нужно. — Все равно. — Еле слышно проговорила она, уткнувшись в грудь императрицы.