Подавляя зевок.
16 ноября 2020 г. в 17:26
Кому-то душно, кому-то прохладно. Большинство алкоголя влито в тела — кто уже трезвеет, а кто только набирает обороты алкоголя. Вопрос за вопросом, контакт за контактом.
Вот они уже лежат вчетвером в постели, под одеялом, с голыми торсами — всем плевать на стеснение, каждый пытается наслаждаться тишиной. Холодные и горячие руки переплетаются, худые девичьи руки лежат на телах друг друга, пока парни мыслят о своем.
Ситуация накаляется при смене позиций — и вот, одна из шатенок крайне удачно садится на подругу сверху, пока ребята сбоку так же дурачатся и пытаются повторить.
— Твои волосы мне мешают, — капризно говорит зеленоглазая, которая оказалась снизу, так же хихикая с ситуации.
— Да у меня резинки нет, — крайне разочарованным тоном отвечает ей подруга, как чувствует мужскую руку, которая убирает все ее прядки за спину и удачно сжимает в хвост. Первая волна мурашек, которые заставляют выпрямится в спине.
Шутка за шуткой, и вот, уже идут разговоры о асфиксии.
“Если бы я могла сейчас умереть, то только от сексуальной асфиксии“
“Я не люблю кусать. Я боюсь этого“
Тема за темой, и вот, кисти одной из юных особей оказываются на шеях парней. Она сжимает их, чувствуя тяжёлое дыхание, пока вторая комментирует это действо и обвивает своими худыми пальцами мужские запястья.
Не пойми как — ребята оказываются уже в иных позициях, и пока разговор идёт о касаниям к шее, один решает действовать прямо сейчас.
Девушка тут же выпрямляется, чувствуя давление от мужской ладони и откидывается назад, шумно выдыхая.
Момент упущен.
— Ну ты проебал момент, а, — усмехается короткостриженая, пока подруга сидит и мыслит о своем, пытаясь отойти мурашек.
Она вновь чувствует те же касания, уже более уверенные, как пытается разрядить обстановку из-за собственной неловкости, ведь слышит фразу "кто бы мне сделал так же" в сторонке:
— Денис, ты что, дебил? Не тупи!
И вот, хрен знает как, шатенка оказывается уже зажатой в крепких руках. Они сжимают ее шею, чуть перекрывая доступ к кислороду, а сама она теряется, не понимая: смотрят ли на них остальные, или же погрузились в свои дела? Даже тут она не может перестать контролировать все, вплоть до самочувствия подруги. Половину времени ей просто хочется обернуться, желая удостоверится, что с ней все хорошо.
Каждый поцелуй по шее становится мелким электрическим зарядом, от чего она сжимает ткань его водолазки ещё сильнее. Закрывает глаза, стараясь упасть в эти ощущения, но не может прекратить думать.
Во время каждого поцелуя, насколько горяч и мил он не был, не может прекратить думать о времени, месте и подтексте. Отвечать получается хреново: чаще всего она отстраняется, вновь погружаясь в мужские объятия, которые дают понять, что все хорошо, но он не понимает её нежелания и пытается целовать вновь.
Блять, прекрати. Хватит-хватит-хватит.
Оба тяжело дышат, сердца бьются. У каждого свой взгляд на эту ситуацию, и о как же больно, что это и правда так.
И вот, ее горло вновь сжимают, но заканчивается все это одинаково. Она видела это тысячи раз, тысячи фраз, что пытались заманивать, но он лишь выполнял задание.
Она лишь повторяла программу, подавляя зевок, ведь знала, что он завтра скажет заранее.