***
Девушка обессилено рухнула на кровать; наконец, она дома. Ощущение, будто этот чердак стал для нее роднее, чем дом в Калифорнии. Стены, все также обклеенные постерами ранее любимых групп, скрипучий паркет, пыльный матрац — по всему этому невозможно не соскучиться. Кровать стала ей уже в пору, хоть и в первый приезд она почти не доставала и до половины. Вспоминая все, что было, на глазах непроизвольно появились слезы. Тепло от ностальгии переливалось в упоительную грусть; Пайнс улыбнулась, думая, что на душе так станет легче. Не стало. Повернувшись налево, она увидела другую пустую кровать. Ей даже стало немного обидно, что брат не поехал вместе с ней, однако она понимала, что не в ее компетенции на него злиться — только время потратит. Мэйбл, остановив слезы, стала просто наслаждаться атмосферой прошлого; счастливого прошлого. На улице давно стемнело, но она не стала включать свет, лишь зажгла подсвечник. На ум сразу стали хаотично приходить разные воспоминания, из всех них особенно выделялась рыжеволосая. Венди, почти сразу, в первый приезд очень заинтересовала внимание шатенки. Она специально помогала брату, завоевать сердце девушки, наивно и неосознанно видя в Диппере себя, пока мнимо утопала в любви к зрелым мужчинам. Она, возможно, и была немного влюблена в них, но, особенно в рыжих, видела Венди. Навряд ли у девушки была какая-то мания к ним из-за возраста, просто ровесники ее совершенно не интересовали, а возраст девушке никак не важен. Однако именно такой типаж сложился у девушки. Раздумья нарушил Зус, неожиданно войдя в комнату, после пары стуков в дверь, которые Пайнс не услышала, наверное, из-за урагана мыслей в ее голове. — Эй, Мэйбл, как ты? — спросил мужчина, присаживаясь на кровать Диппера. — Нормально, просто воспоминания не дают уснуть. — Понимаю, тоже самое… Жаль, что Диппер не смог приехать, но мы ведь все также проведём улетные каникулы? — улыбаясь спросил Зус. — Да, конечно, я столько придумала того, что мы должны сделать! — Ты, как всегда, Мэйбл… Вдруг в комнату, с открытой дверью, ворвалась Мелоди, нарушая и, пожалуй, прекращая разговоры на сегодня. — Мэйбл, к тебе пришла Пасифика, просит тебя выйти, — сообщила девушка. — Правда? Ну, бли-ин, — протянула Пайнс, и нехотя встала с кровати. Спустившись, на первый этаж, она увидела возле входной двери блондинку. — Привет, Мэйбл! — радостно начала девушка. — Привет, Пасифика… Нортвест уже было хотела обнять Пайнс, однако та, резко улизнула от всяких прикосновений, открывая дверь и выходя на улицу, а за ней вышла и одураченная девушка. — Как ты? Давно не общались… — спросила Пасифика, садясь вместе с Мэйбл на диван. — Нормально, ты как? — черство отозвалась она. — Очень скучаю по тебе, Мэйбл, ты ведь знаешь. С того момента, как расстались, я места себе не нахожу, так еще и ты не отвечаешь на звонки и сообщения… — жалобно протянула блондинка, пытаясь завладеть вниманием шатенки, что смотрела, казалось, в никуда холодным взглядом; ей данная встреча совсем не приносит никакого удовольствия. Нортвест пыталась не заплакать, пока говорила с Пайнс. Она старалась запомнить каждый момент, даже бесчуственные, но все такие же красивые глаза девушки. Она пыталась заглянуть в них, увидеть хоть какое-то тепло, что видела раньше, однако совершенно ничего не получала взамен. Блондинка слишком любила Мэйбл, это было заметно даже в каждом ее вздохе, от чего объект воздыхания, лишь закатывал глаза. — Пасифика, мы с тобой встречались всего 3 месяца, и то, уже год назад, пора бы отпустить… — Как я могу отпустить то, что было между нами; как я могу отпустить то, как я люблю тебя? — наивно-грустно произнесла она. — Опять… Я уже устала от такого, мы могли бы нормально, как друзья, общаться, но это меня уже бесит, — строго сказала Мэйбл; она не хотела тратить на нее время. — все уже в прошлом, и раз тебе нечего больше сказать, я пошла. Пайнс встала с дивана, и ушла, оставляя Пасифику в слезах. Она уже давно не винила себя за эти слезы, ей уже и впрямь осточертело такое поведение ее бывшей девушки; каждый раз одно и то же. Их отношения, как начались быстро и внезапно, так они и закончились. Мэйбл, уставшая любить Венди, решила забыть о ней, начав встречаться с кем-нибудь. Она пробовала отношения с парнями, но ничего не выходило, поэтому она решила начать встречаться с девушкой. В школе в Калифорнии, она не замечала влюблённых в нее одноклассниц, поэтому думала, что их либо нет, либо они никогда не признаются и все очень хорошо скрывают. Но приехав тем летом, она увидела влюблённые глаза Пасифики, и с того момента они и начали встречаться. Все было даже неплохо: блондинка показала неожиданные и новые черты ее характера, что удивляло Пайнс. Уже казалось, что она и впрямь забудет Венди, проводя время с Нортвест, однако позже блондинка показала уже и не такие приятные черты. Эти отношения стали душить шатенку — Пасифика стала слишком навязчивой — на том отношения и закончились, а любовь к Венди только увеличилась. Вспоминая достаточно неприятные моменты, связанные с Нортвест, девушка поднималась по лестнице. Но когда она вновь легла на кровать и закрыла глаза, все воспоминания мигом исчезли, и она погрузилась в царство Морфея.***
Почти весь следующий день друзья посвятили подготовке к вечеринке. Так как Зус купил все, что нужно для вечера еще за пару дней до приезда Мэйбл, им оставалось только украсить дом, с чем ребята справились за полчаса. После пара отправила шатенку самой подготавливаться к вечеринке, пока они будут готовить еду. Гости, конечно, узнали внезапно о вечеринке для Пайнс, однако все с радостью согласились прийти. А главное среди них была Венди. И специально для того, чтобы хоть немного удивить рыжеволосую, она очень долго подбирала в магазине подходящую одежду. Она буквально провела в магазинах пару недель, пока не пришла к достаточно простому, но красивому варианту — белому платью выше колена, что идеально подчёркивал ее фигуру, и таким же белым туфлям, на которых девушка долго и мучительно училась уверенно и грациозно ходить. На лице девушки также был легкий макияж, что подчёркивал глаза. А волосы она аккуратно уложила. Посмотревшись в зеркало, она немного расстроилась. Мейбл посчитала себя недостаточно красивой, чтобы встретить в таким виде Венди, потому нервно и быстро соображала новый наряд, рывшись в еще нераспакованной сумке. — Что ты делаешь, Мэйбл? — спросила Мелоди, внезапно зайдя в комнату. — Ищу, что мне надеть, это платье не так хорошо, как я думала, — неотрывавшись от поисков, отозвалась Пайнс. — Дай-ка посмотреть. Перед русоволосой женщиной предстала нежная, грандиозная особа; платье ей очень шло. Мелоди немного не понимала негодование девушки, однако, подумала, что, возможно, Пайнс хочет кого-то удивить, потому-то так и нервничает. — Мэйбл, ты восхитительно выглядишь, что тебе не нравится? — улыбнулась она. — Не ври, Мелоди, платье ужасно сидит, и, вот черт, мне больше нечего надеть… — Я тебе не стану врать, ты, правда, очень красива, а платье тебе идет! Поэтому давай ты не будешь наводить беспорядок в комнате, а просто спустишься вниз и будешь ждать гостей, которые должны прийти уже через полчаса? — Спасибо… — Да ладно тебе! Спустившись, обворожительные дамы, наткнулись на Зуса за стойкой диджея — он до сих пор занимал это почётное место. С каждым годом он становился в этом ремесле все лучше, однако, иногда не к месту звуки, все равно проскальзывали и стали уже его фишкой. Оторвавшись от установки, он взглянул на Мэйбл, и не поверил своим глазам. Ему не верилось, что эта девушка недавно была совсем девочкой с букетами и в свитере, а сейчас она была столь нежна и как-то по-зрелому женственна, хотя это добавлял только куча плюсов. — Мэйбл, это точно ты? — ухмыльнулся Зус. — Наверное, может быть, я переодетый Диппер, кто знает. Девушка преободрилась после комплиментов от друзей, но все равно оставался в душе маленький пессимистичный шанс на то, что Венди ее наряд не понравится. Вдруг зазвенел звонок — пришли гости. Их, конечно же, пошла встречать Мэйбл, надеясь вовсе забыть про тот самый маленький шанс. Открыв дверь, на пороге она увидела Кэнди и Гренду — старых, лучших подруг, они, пожалуй, тоже были причиной приезда шатенки. Девушки радостно и крепко обнялись; они очень скучали. Подруги жадно общались друг с другом, рассказывая какие появились новшества в жизни каждой, параллельно встречая прибывающих гостей. Все уже выросли, все изменились, Мэйбл даже как-то жаль стало, но уныние для слабаков, поэтому она весело встречала гостей и их комплименты. На этот вечер у шатенки запланировано очень много, как минимум, пообщаться со всеми из присутствующих, коих было достаточно много. Но больше всего она была в радостном трепете, она ждала Венди, которая, к сожалению, немного опаздывала. От нервного ожидания у Пайнс даже затряслись руки. На вечеринке уже все танцевали, а рыжеволосой все не было. Девушка старалась выполнять свои планы, но без Кордрайт было не так, как хотела из начала она. И вдруг раздался очередной звонок, глаза Мейбл загорелись, и она пулей побежала встречать гостя, оставив не договорившего Робби. Но открыв дверь она увидела на пороге блондинку с букетом белых роз. — П-пасифика? — недоумевала она. — А я угадала с цветом роз — это тебе, прекрасно выглядишь! — отдала букет Нортвест, проходясь по фигуре Пайнс жадным взглядом. — С-спасибо, — отозвалась Мэйбл, забирая подарок и пропуская на вечеринку девушку. Шатенка вовсе не понимала в чем смысл присутствия Пасифики на данном мероприятии, ведь ее вроде никто не звал. Хотя раз она уже пришла, значит, ее не выгнать. Поэтому девушка просто смирилась, но с тем, что Венди опаздывает уже на полчаса смириться, практически, нельзя было. «Может, у нее не получилось прийти, конечно, у нее свои дела, зачем ей приходить на глупую вечеринку к Мэйбл.». Опечаленая девушка пошла на кухню, дабы найти вазу и поставить в нее благоухающие цветы. К ним у нее появилось какое-то непонятное отвращение, а ведь это были ее любимые цветы. Наверное, отвращение появилось потому, что из подарила именно Пасифика. Наконец найдя вазу, и налив в нее воду, Пайнс поставила в них букет, и села на против него. Возвращаться на вечеринку совершенно не хотелось, ощущение, будто она уже закончилась, либо была испорчена. Скорее всего просто испорчена. «Венди, ну, где же ты?» — тоскливо вздохнула Мэйбл, но внезапно всякую тоску перебил звонок в дверь. Глаза шатенки вновь вернули свой радостный блеск, и она вновь побежала, сломя голову, открывать дверь. Однако, она на полпути остановилась, девушка увидела Мелоди, обнимающуюся с рыжеволосой. Сердце в этот момент потеряло свой пульс, пожалуй, все потеряло смысл, кроме копны рыжих волос и их хозяйки. Тело встало в ступор, пусть и в душе она уже поздоровалась с Кордрой, и даже обнялась. Ей еле удавалось сдерживать слезы счастья. Ничего не придумав, кроме как сбежать, Мэйбл унеслась обратно на кухню. Она так мечтала об этой встречи, а сейчас даже боится подойти. Но ноги предательски подкашивались, поэтому она решила подождать пару минут, чтобы выйти к возлюбленной более спокойной. Но, казалось, пульс так и останется высоким, а в лёгких так не будет хватать достаточно воздуха, чтобы полноценно существовать. Однако ожиданию покоя помешала Мелоди, что зашла на кухню. — Мэйбл? Так вот ты где, а тебя все ищут, ты чего здесь прячешься? Венди пришла. — Д-да? — с дрожащими губами, отозвалась из транса шатенка. — я просто… захотела попить воды…да… — пряча глаза и залитое красками лицо, пыталась оправдаться она. — А-а, понятно, ну, так иди быстрее, тебя, правда, все ждут. — Д-да, я уже собиралась. Пайнс наконец вышла из кухни, хотя уже собиралась там жить. Девушка шла осторожно и медленно, чтобы было больше времени успокоить сердце. Зайдя в общий зал, где и проходила вечеринка, она встала в уголок, потому что не хотела еще пока общаться с людьми, благо, в ее полезрения не попала рыжеволосая или подруги. Наблюдая за танцующими телами под темно- синей атмосферой, она заряжалась каким-то мужеством, уверенностью, и сама, не сдержавшись, стала качать головой в такт музыки. Пожалуй, танцы это последние, чем могла бы занять свою голову и тело она, однако раз это поможет, то почему бы и нет? Словно мышка она тихонько и аккуратно двигала телом в такт музыке, хотя могла бы и выйти в середину танцполе и показать свою мощь. Но прямо сейчас ей нужно было уединение, свобода, а не оценивающий взгляд. Поэтому закрыв свои очи, она попыталась абстрагироваться, пыталась представить, что сейчас здесь она одна и танцует для себя, что, к счастью, получилось. И с каждым новым движением она будто освобождала себя от оков, груза страха перед ее любовью. Под конец музыки она почувствовала тихие, по сравнению с громкостью песни, хлопки. Это опять была неожиданная Пасифика, чья внезапность уже надоела Мэйбл. В который раз она выводит шатенку из и так хрупкого дзена. — Как всегда, отлично танцуешь, Мэйбл, — ухмыляясь сказала блондинка, подходя ближе к шатенке. — Как я уже устала от тебя, — прекращая танец, произнесла она. Но Нортвест будто не увидела раздражения и не услышала не менее чувственных слов, она все равно подходила ближе, прижимая Пайнс к стенке, опираясь об стену, закрывая выход от принудительные объятий. — Ты что делаешь? — негодовала Мэйбл. — Помнишь, здесь был наш первый поцелуй, — томный взгляд буквально бегал от глаз до сладких и манящих губ, неосознанно приближая голову. — Пасифика, отстань… — закатила вновь глаза Мейбл, грубовато отталкивая от себя девушку. — Мэйбл, ты можешь хотя бы объяснить, как мне тебе понравится? — жалобно протянула она, чуть раздраженная после очередного поражения. — Мне нравятся постарше, и ты даже знаешь, кто именно, — холодно, вновь повторила шатенка. — Я также знаю, что она тебя не любит, а я тебя люблю всем сердцем! — Мне не нужна твоя любовь, Пасифика, мне нужна она, и ты этого никак не изменишь. — То есть тебе нравится, когда тебя не любят? Тебе нравится эта боль? Ты с ней никогда не будешь, я даже слышала, что у нее уже есть девушка, да и навряд ли она бы стала встречаться с тобой, — упрекающе и злобно произнесла Нортвест. — То есть считаешь, что я недостаточно хороша для нее? — Мэйбл обидели слова бывшей девушки, хотя ее самокритичность с этим согласилась, но самолюбие не готово было мириться. — Да! — Посмотрим, — сказала девушка и ушла прочь от еще больше презренной ею девушки. Мэйбл была в поисках Венди. Пайнс уже сколько не Пасифике хотела доказать, сколько самой себе, что сумеет все-таки завоевать сердце той, которой отдала своё. Поэтому она немного грубо и резво прорывалась сквозь толпу танцующих тел, ища взглядом рыжеволосую. Обойдя буквально весь танцпол, она не обнаружила, потому решила спросить у Мелоди, которую заметила недалеко от себя. — Эй, Мелоди! — крикнула шатенка, чтобы девушка точно ее заметила. — О-о, Мэйбл, что такое? — изумилась она, видя отчаяние на ранее жизнерадостном лице. — Ты не знаешь, где Венди? — Она вроде со своими друзьями пошла в старую комнату Форда. — Спасибо, — быстро кинула она, и убежала прочь с танцпола. Она все делала неосознанно, импульсивно. Пайнс понимала, что за импульсы может в худшем случае потерять доверие девушки, однако если она прямо сейчас включит разум, то она уже никогда не будет так уверенна в себе. Глаза накрыло пеленой безысходности, но шатенка и не пыталась изменить ситуацию. Она лишь плыла по течению чувств. «Даже не думала, что ее слова меня настолько могут задеть…» — неожиданно пронеслось в ее голове, пусть она и старалась слепо уверить себя, что Пасифика не сможет ее задеть. Подойдя к двери, за которой должна находиться Венди, Мэйбл начала паниковать. Рука нервно дрожала, казалось, она даже не сможет отворить дверь. И уже положив кисть на ручку, шатенка стояла в нерешительности. Но вновь болезненные слова Пасифики пролетели у нее в голове, и Пайнс быстрым движением повторила дверь. Ребята не сразу заметили, что дверь открыта, однако пристальный и полный ужаса взгляд все-таки был пойман присутствующими. Перед глазами Мэйбл предстала, пожалуй, самая ужасная картина: Венди и Робби намеревались поцеловаться — об этом говорили закрытые глаза и приближенные друг к другу лица. Сначала шоку, а потом и ревности с болью не было предела, но шатенка сдерживала свои эмоции, показывая лишь легкое изумление. Рыжеволосая, заметив пристальный взгляд, тут же отпрянула от парня, и ждала каких-то действий от девушки. Мэйбл не придумала ничего лучше, кроме как просто уйти, ничего не объяснив. Ей было обидно. Она пусть и понимала, что Венди свободна, но ревность проникла в ее душу и не хотела уходить. Слезы пришли вместо всякого здравого смысла. Девушка побежала на чердак, в поисках убежища и спокойствия. Прибежав к себе в комнату, она дала полную волю чувствам. «А все-таки Пасифика права: не буду я никогда с Венди, н-никогда…». Пайнс села кровать и начала судорожно думать, чем залатать рану, что образовалась внутри нее, ведь такую боль на протяжении долгого времени она не выдержит. Но ничего в голову не приходило, кроме звонка брату. Поэтому найдя телефон, она с нетерпением ждала ответа. Через пару гудков девушке ответил изменившийся, но такой родной голос: — Мэйбл, привет! Ты как там? Слышу звуки вечеринки. — Привет, Диппер… — отчаянно начала шатенка. — Оу, видимо, все не очень хорошо… Так, что произошло? — аккуратно спросил парень. — Пасифика вновь меня обозвала… — Пасифика у тебя на вечеринке? Не думал, что ты ее позовешь. — Я ее и не звала, она сама пришла, так еще и эти дурацкие розы подарила. — Да ладно тебе, сестрёнка, разве такая стерва, как Пасифика, могла тебе настолько испортить настроение? Не поверю в это. — Я увидела как Венди хотела поцеловать Робби, а я им помешала, — внезапно выдала Пайнс. — Теперь понятно. Я думал, что ты уже разлюбила ее. — Нет, Диппер, я… Мэйбл не дала договорить ворвашаяся в комнату Венди. Шатенка резко оборвала связь, и спрятала телефон, будто вместе с ним спрячет и себя. Рыжеволосая была смущена не меньше Пайнс. Они в ступоре смотрели друг на друга боясь пошевелиться. — Мэйбл, давай поговорим? — решительно начала Кордрой, но со смущением в глазах. Шатенка не зная, что ответить, лишь кивнула головой, на что рыжеволосая присела возле нее. От близости первая пуще засмущулась, однако непонятная обида на девушку у нее осталась. — Знаешь, это все была просто глупая игра в бутылочку, это совершенно ничего не значит, — оправдывалась Венди. — мы просто дурачились, правда, отношения с ним давно в прошлом, да и поцелуя в общем и не было. — Венди, — вдруг остановила ее Пайнс. — это все ерунда! К черту Робби и эти игры, — неожиданно для себя начала молвить, то, что идёт из души она. — и, наверное, к черту Пасифику. — Знаю, сейчас не самый лучший момент, но я уже устала. Ты можешь меня ненавидеть, но лучше это, чем скрывать все… Я люблю тебя. Мэйбл в исступление еле остановилась. Все, что она только что сказала, было для нее иллюзией. Однако реальность была суровее. Она хотела спрятаться, или ударить себя чем-то тяжёлым по голове, за такую внезапную и для самой себя ответственность. Девушка, конечно, хотела и после слов Нортвест была уверена в сказанном сначала, а теперь поняла как на самом деле это глупо звучит. Рыжеволосая удивлённо смотрела на шатенку, сама думая, что сказать. Но мысль пришла незаметно и быстро. — Значит, любишь, Мэйбл? — переспросила Венди. — Д-да… — Тогда посмотри мне в глаза, — властной произнесла она. Пайнс нехотя повернула голову в сторону Кордрой, она встретила самодовольную, но милую ухмылку. А после заглянув в глаза, шатенка невольно и сама улыбнулась, будто попадая в транс. Она вовсе не заметила, как лицо Венди стало приближаться к ее. А когда Мэйбл заметила, было уже слишком поздно — мягкие губы сокприкоснулись с ее губами. Мягкий и нежный поцелуй, словно показывал новые эмоции, те, которые, казалось, никто сейчас не испытывает кроме них. Прямо сейчас все потеряло смысл, были лишь рыжие пряди и невоспетые, скрываемые ранее желания. Пайнс таяла под жгутом страсти. — Я тоже люблю тебя, Мэйбл, — прошептала в губы Венди, начиная новый поцелуй.