Пока не поздно

      – Я не делал этого, – его собственный голос, казалось, доносился до ушей через ватное одеяло. Чужой слышался ещё хуже. Он совершенно не понимал, что ему говорили.       – Меня там вообще не было,– как ему удалось разобрать что-то в этом невнятном гуле?       – Подожди,– он хотел сказать что-то ещё, но сильный удар в лицо сбил с ног. Улетев спиной вперёд, он сшиб стул и ощутимо приложился затылком о край стола. Со зрением и раньше было что-то не в порядке, в глазах рябило и искрило, собеседник казался размытым пятном, а теперь вообще все заволокла туманная пелена.       Пока он пытался сфокусировать взгляд, кто-то схватил его за ворот футболки и потащил по коридору квартиры на шум льющейся воды. Дыхание от этого знатно перехватило. Через минуту его, почти задохнувшегося, перебросили через край ванны, и его лицо оказалось под водой. Ведь он сам недавно открыл кран! Кажется, кто-то сдохнет в собственной ванне, неспособный оказать сопротивления из-за удара по голове! Он слабо барахтался, но собственное тело еще очень плохо слушалось, вялые попытки ни к чему не приводили. Чья-то стальная рука давила на затылок. Паника длилась недолго. Легкие разрывались от недостатка кислорода. Вскоре рефлекс заставил его сделать последний вдох...       Её разбудил собственный вопль. Голова кружилась, из-за этого казалось, что чужая спальня, еле освещенная уличным фонарями, ходит ходуном. Судорожный кашель, кажется, вот-вот должен был заставить Алису выплюнуть лёгкие вместе с водой, которой там не было и в помине. Избавиться от этого ощущения очень непросто, она это по опыту знала.       Игнат тряс девушку за плечи и о чем-то спрашивал, но ей было категорически не до него. Выкатившись из-под одеяла, она, пошатываясь и натыкаясь на углы и мебель, добрела до ванной. Той самой, из недавнего сна. От судорожного кашля сработал рвотный рефлекс, после чего Алисе немного полегчало, и она смогла хотя бы сфокусировать взгляд на Игнате и осознать, что голая сидела на ледяном полу, а все тело было покрыто холодным липким потом.       – Что с тобой? – он казался всерьёз обеспокоенным состоянием девушки.       – Кошмар приснился, – она зябко передернула плечами, – не мог бы ты сделать крепкий сладкий чай? Тогда мне полегчает.       Парень явно сомневался, но решил, видимо, не спорить с припадочной гостей. Поднявшись с пола, он вышел за дверь, и она вздохнула слегка свободнее. Кошмар, как же! Если бы все было так просто! На самом деле, она уже забыла, когда последний раз видела просто сны.       Еле оторвав свою тушку от холодной плитки, Алиса подошла к раковине и прополоскала рот водой, а заодно и умылась. Посмотрела на себя в зеркало и ужаснулась. Бледная, как смерть, зрачки расширены так, что радужки почти не видно, белые губы дрожат… эта хрень её точно когда-нибудь доконает, к бабке не ходи! Она залезла под душ и быстренько ополоснулась от испарины. Укутавшись в первое попавшееся полотенце, вышла из ванной.       Их вещи были неряшливо разбросаны по полу всей квартиры Игната, еще с вечера. Ну как, неряшливо. Собственно, в порыве страсти они не особо заморачивались такой ерундой, срывая друг с друга одежду как придётся на пути из прихожей в спальню. Собрав предметы своего туалета и натянув их на себя, Алиса слегка согрелась и пошла на кухню. Игнат в трусах разливал кипяток из чайника по двум кружкам.       – Тебе лучше? – поинтересовался он.       – Ага. Сейчас ещё чаю со сладким выпью, и станет вообще заебумба.       – Может, все же скорую?       – Да ну! Просто сахар в крови упал. Все в порядке.       Она присела за стол и с благодарностью приняла у парня большую чашку. Плюхнула туда три ложки с горкой песка из сахарницы и размешала этот сироп. Игнат подпихнул поближе кулёк с конфетами. Она прихлебывала мелкими глотками обжигающую гадость и буквально ощущала, как возвращалась к жизни. Вообще-то, чай Алиса предпочитала вообще без сахара, но с собственным организмом не поспоришь. В такие моменты ей было необходимо выпить и съесть что-нибудь сладкое.       – Часто у тебя такое бывает? – поинтересовался Игнат.       – По-разному, – промямлила девушка. Ещё не хватало, чтобы он начал допытываться!       – Вообще-то, с детства страдаю такими приступами. Ничего страшного, все решаемо.       – Ну нифига ж себе, ничего страшного! – воскликнул он. – Ты бы себя со стороны видела!       – Видела. В зеркале. Не волнуйся, со мной все в порядке. Сейчас слабость пройдёт.       Ребята некоторое время помолчали. Алиса оглядывала кухню. С вечера ей было не до интерьеров, да и сейчас это дело её мало интересовало, если честно. Просто надо было чем-то заняться, чтобы оправдать неловкое молчание. Вот он, минус знакомств по пьяни на одну ночь. Дело сделано, всем спасибо, все свободны, но вслух об этом говорить не принято. Обычно она просыпалась раньше мужиков и техничненько сваливала с хаты, не оставив даже записки с номером телефона. Не нужны ей были все эти отношения, конфетки-букетки и прочая ванильная хрень. Но не в этот раз. На часах четвёртый час ночи, а она переполошила всех. Их обоих, точнее.       – Уютненько тут у тебя,– сарказм чистой воды! Полы скрипели, старенькая мебель явно знавала лучшие времена, стол шатался. Занавесок со скатертью не было и в помине, не говоря уже о прочей мелкой кухонной лабуде вроде полотенечек, прихваточек и очаровательно-мерзких баночек с розами для сыпучих продуктов. В раковине стояла замоченная, кажется, еще пару дней назад немытая посуда. Не хватало в этой маленькой двушке за Выхино женской руки. В холодильник она, конечно, не заглядывала, но была почти уверена, что кроме пельменей и колбасы там можно найти разве что удавившуюся с тоски мышь.       – Так где, ты сказал, работаешь? – Алисе на самом деле было ну совсем неинтересно, просто надо было что-то сказать.       – Я не говорил. Военный инженер.       Вот так так! Если Игнат хотел её этим заинтересовать, то крупно просчитался. Военных она, мягко говоря, недолюбливала. А если нет, то просто не повезло.       – А все офицеры цепляют тёлок по клубам? – Все-таки не удержалась. Вот же язва!       – Это ты себя тёлкой называешь? – парень сделал вид, что ему не плевать на случайную знакомую.       – Ну как бы всех баб. Они мне вообще не нравятся.       Он фыркнул-хрюкнул в чай, то ли от смеха, то ли от неожиданности.       – Было бы странно, если бы нравились. Хотя, что-то в этом есть.       – И почему мужики так пускают слюни на лезбиянок? – невинно поинтересовалась девушка. – Им же до вас дела нет.       – Да как тебе сказать…       – А как есть. Боитесь конкуренции, только и всего. Ладно, проехали. Мне пора уже. Спасибо за вечер и за помощь.       – Подожди! – встрепенулся Игнат, – Ты не останешься?       – Надо домой заехать перед работой.       – Так ведь суббота! – он так мило удивился, будто она собралась на Марс мимоходом заглянуть.       – И что? – спросила Алиса несколько резче, чем собиралась. – Мой график не зависит от дней недели.       – Где же ты работаешь? – парень или не понимал, что больше её не увидит, или интересовался для галочки.       – Я шпионка. Вообще-то, мне не следовало этого говорить. Теперь тебе конец.       – Ага, – он хохотнул, – смотри, как бы на ответочку не напороться! Серьёзно, оставайся! Ну куда ты ночью собралась?       – Серьёзно, мне надо домой. Как минимум, переодеться. Такси ходят круглосуточно, так что не переживай, со мной все будет в порядке.       Игнат казался слегка расстроенным, но уговаривать девушку перестал. Даже машину за свой счёт заказал. Ну надо же, джентльмен какой! Даже неловко было его так оставлять. Ну так ведь и она не Мать Тереза, спасать весь мир не нанималась.       – Дашь свой телефон? – Поинтересовался он.       Ну и зачем, интересно? Может, надо было соврать, но Алиса понимала, что он очень вряд ли когда-нибудь ей позвонит, так что продиктовала свой реальный номер и, наконец, уехала. Голова все ещё трещала, дома её дожидались сильные обезболивающие. По опыту девушка знала, что само по себе самочувствие не улучшится. Благо, таксист в ответ на её просьбу выключить музыку безропотно выкрутил колёсико звука до минимума. По ночным улицам они быстро домчались до Новокосино, и Алиса, наконец, зашла в квартиру.       Как попало швырнув куртку и сапоги прямо на полу в крохотной прихожей, она наощупь добралась до кухни и первым делом вытащила из холодильника бутылку пива. Перегоревшая лампочка, как всегда, не отреагировала на открытие дверцы, но Алисе было плевать. За окном какой-то алкаш выписывал кренделя между забившими весь дворик иномарками. Пьяный мат далеко разносился в морозом воздухе. Летом его бы давно обругал многочисленный офисный планктон, но теперь все окна были плотно закрыты. В доме напротив горело всего три окна. Алиса устроилась на нешироком подоконнике и прислонилась лбом к холодному стеклу. Дотянувшись до косметички, служившей ей аптечкой, девушка нашла нужную таблетку и запила её пивом.       Прикрыв глаза, она представила, какого это, жить с семьёй, которой у неё и не было никогда. Вот будь у неё муж, а сегодня понедельник, она бы сейчас спала крепким здоровым сном, отвернувшись к стене потому что романтика романтикой, а спать на чужом плече не очень-то удобно. Через час-полтора зазвонил бы будильник, она бы с третьей попытки выползла из постели и пошла готовить мужу завтрак и приводить себя в человеческий вид.       Помыла и уложила бы волосы, которые приходилось бы уже красить потому что две ниточки седины совершенно недопустимы. Ну и что, что ей едва стукнуло двадцать три. Сварила бы овсяную кашу или испекла полезные блинчики из цельнозерновой муки потому что гастрит сейчас у каждого первого, а хорошей жене полагается заботиться о здоровье мужа.       Сварила бы кофе в турке, непременно привезённой с отдыха или полученной в подарок от кого-то из друзей. Так принято, просто купить эту штуку в магазине мало кому в голову придёт. Позвала бы благоверного завтракать, привычно заменив его имя на какого-нибудь котика или зайчика. Пока он ест, уткнувшись в утренние новости в телефоне, ей следовало бы собирать ему на работу судочки с обедом и перекусами, попутно запихивая и себе в рот что-нибудь съестное.       После завтрака она достала бы из шкафа его идеально выглаженный костюм и свежую кипельно-белую рубашку. Обязательно помогла бы завязать галстук и подала ему портфель и пакет с едой после того, как он бы обул свои сверкающие ботинки. Отряхнув с его пальто несуществующую пылинку, она поцеловала бы его на прощание и пожелала блеснуть в судебном заседании или на совещании.       Закрыв за ним дверь, она опрометью кинулась бы продолжать свои сборы потому что на метро ей добираться куда быстрее, чем мужу на машине. Натянув колготки и блузку, она бы нацепила дурацкую юбку-карандаш, в которой приходилось бы семинить, как японке. Наштукатурившись и взяв для себя обед, она бы влезла в классическое утеплённое пальто или шубку из норки и побежала бы к ближайшей станции, то и дело оскальзываясь потому что корпоративный стиль есть корпоративный стиль, и кроссовки в нем недопустимы. Вот каблуки - это дело.       Без пятнадцати девять она прошла бы охрану огромного бизнес-центра и поднялась на лифте на -надцатый этаж. Поприветстовав секретаря, она бы прошла в кабинет, который делила бы ещё с двумя-тремя такими же барышнями и окунулась в скучную рабочую атмосферу, чтобы ровно в восемнадцать ноль две начать обратный путь.       Супермаркет, очередь из пяти человек, которых она бы ненавидела и два здоровенных пакета, которые непременно порвались бы. Если повезёт, у самого подъезда. Минут сорок до прихода мужа, чтобы приготовить белковый ужин. Дежурный поцелуй в щеку, обмен новостями и просмотр дурацкого кино по телевизору завершили бы этот скучный день.       Возможно, перед сном обсудили бы подарок его маме на день рождения или племяннице на окончание четверти. Конечно, мог бы и секс обломиться, но это вряд ли. Они оба жители мегаполиса, сплошные стрессы и гонки, а завтра рано вставать. Так что отложили бы до выходных. И так было бы изо дня в день, из года в год, пока в один момент она не почувствовала бы тошноту, недомогание и неприятные ощущения внизу живота, что означало бы массу дополнительных хлопот лет на двадцать вперёд… И никаких приступов, видений, обмороков и понимания, что ей отведено не так много времени...       Вместо этого она явилась домой в пятом часу утра после бурной ночи с малознакомым ей мужиком, сидела на подоконнике в поношенных джинсах и допивала пиво, наблюдая за попытками давешнего алкаша взобраться по лестнице. Не карьерной, всего лишь подъездной. Она была вольна в выборе, пойти спать на пресловутые час-полтора или залипнуть на ленту в соцсетях. На завтрак она могла съесть остатки вчерашней пиццы или заварить доширак. Перед работой ей надо было только сменить футболку. Униформой ей служил передник с эмблемой раскрученной сети кофеин, а к причёске было одно требование - собранные волосы. Целый день ей предстояло варить кофе и разносить чизкейки тому самому офисному планктону. И она сама не понимала, действительно ли презирает жизнь, которую вообразила, или просто завидует тем, кто может сказать "привет, я соскучился" кому-то кроме отражения в зеркале...