Два врага – одна любовь

Сириус третий раз перечитывал очередное письмо от Гермионы. Она писала, что всё хорошо, родители счастливы проводить с ней лето, а она с ними. В каждом её письме Сириусу было упоминание о Гарри. Гермиона рассуждала о том, является ли дом Дурслей безопасным местом для Гарри. От строк веяло беспокойством за друга и холодом по отношению к самому Сириусу. Несмотря на это Блэку доставляло удовольствие писать ей два раза в неделю и с нетерпением ждать ответа. Вытащив остальные письма из ящика, он трепетно разложил их на кровати, будто это была дорогая раритетная коллекция. В душе ещё теплилась надежда на взаимность, Сириус больше не чувствовал себя одиноким в своей комнате, доме. За окном лил дождь, капли барабанили в окно, вторя такту бьющегося сердца. Внизу кто-то тихо переговаривался, но Сириуса не интересовали чужие разговоры, сейчас он настроен на контакт с самим собой и Гермионой где-то внутри него. Сквозь тучи начало прорываться солнце. Оно было ещё совсем бледным, но таким тёплым. Сириус вспомнил свою молодость, как он сидел у окна в башне Гриффиндора и наслаждался осенним солнцем. Лучи грели лицо. Он опять приехал домой, где нет его вечно визжащей матери, нет отца с аристократическими замашками. Само название — «Хогвартс» — звучит, как мягкая перина, верные друзья и осязаемое счастье. В голове пронёсся родной голос: «Наш Бродяга влюбится, только если на землю упадёт метеорит или под старость ему захочется новых ощущений». Джеймс после этих слов получил неплохой подзатыльник, так как даже при этих обстоятельствах Он — Сириус Блэк — не позволит какой-то дьяволице овладеть его сердцем. После двенадцати лет в сырой, тёмной, холодной камере Азкабана, Сириус впервые почувствовал себя живым. Он зажмурился, и слеза покатилась по щеке. Скупая мужская слеза счастья. Казалось, что войны нет и не будет. Невозможно, чтобы в такой день кто-то строил планы террора. Это уже слишком. Блэку снова захотелось стать тем маленьким наивным мальчиком, который мирно смотрит в окно и ждёт, когда Джеймс оттащит Римуса от книг, и они вместе пойдут гулять. Тук-тук! «Дождь всё настырнее». Ту-тук! Кто-то настойчиво хочет вытащить Сириуса из его раздумий. Тук-тук! — Что? — Блэк собрал в стопочку разложенные письма и спрятал их в тумбочку. — Спускайся обедать! — Миссис Уизли не стала даже открывать дверь, чтобы не видеть ужасного беспорядка, в котором «однажды ты сам затеряешься, Сириус Блэк!» «Возможно, Молли права, надо убраться, но зачем?» Сириус встал с кровати, разгладил рукой покрывало и, бросив последний взгляд на окно, вышел из комнаты. — Гермиона написала, что не приедет сюда. Она хоШет поЖольФе побыть с ро-ителями, — объявил Рон, попутно жуя стейк. — Мы Фретимся с ней на воХСале. — Сначала, пожалуйста, прожуйте, а потом рассказывайте, молодой человек, — сказал Сириус, морщась от усилий понять, что говорит Уизли. — Это действительно некрасиво, Рон, — поддержала Джинни, кинув недовольный взгляд на брата. «Она меня избегает?» Блэк все-таки понял, что хотел донести Рон, и теперь в голове крутилось множество вопросов. *** Для Северуса лето закончилось слишком быстро. Ко всем прочим проблемам прибавилось то, что теперь надо следить за младшим Малфоем и заметать следы там, где он прошёл, а ходить отпрыск Люциуса обожает, и обязательно по-колено в грязи, весь в отца. Снейп не ошибся, решив подойти к месту досмотра учеников, там как раз Филч решил остановить свое внимание на Драко. Пришлось разгребать неувязку. Конечно, во всем есть плюсы. Например, по дороге к воротам Хогвартса Северус встретил Гермиону, идущую с Уизли, но почему-то без Поттера. Этот факт мог бы насторожить, если бы не смущенный взгляд Грейнджер, заставивший Северуса ухмыльнуться. «Нам стоит поговорить». Всё лето каждый день, каждую свободную минуту мозг Снейпа строил разные планы и решения по поводу мисс Всезнайки, которая, оказывается, не такая невыносимая. Первый раз в жизни Северус пришёл к единогласному с самим собой решению. «Пошло всё к Мерлину». Занятия начались. Профессор Снейп теперь преподаватель ЗОТИ, что буквально окрыляло Северуса, который с ещё большим усердием размахивал своей мантией, желая «взлететь, как летучая мышь. Ему ведь до неё совсем немного осталось», — заметил однажды Рон. Северус вошёл в класс, где его уже ждали ученики. В предвкушении весёлого урока со Слизерином и Гриффиндором Снейп обвёл взглядом парты. Он не остановился ни на одном ученике, хотя шестой курс для него состоял из интересных кадров. — Итак, в этом году вы должны изучить всё о заклятии «Круциатус» и «Империус». — Снейп попутно писал что-то на доске. — Мне известно, что на четвёртом курсе вам рассказывали о непростительных, и даже учили им сопротивляться, однако программа построена так, что мне придётся повторять эту информацию второй раз. — Он задумался и, повернувшись к классу, заявил: —Хотя ваши дырявые головы, я уверен, не усвоят даже после десятого повторения. — Со стороны гриффиндорских столов послышался возмущенный гул, слизеринцы же не восприняли упрёк на свой счёт. — Сириус говорит, что у Снейпа лучше получится преподавать этот предмет, чем зелья, ведь он хорошо знаком с тёмной магией. Сириус уверен, что Снейп, на самом деле, служит Тёмному Лорду, — говорил Гарри Рону, пока остальные переписывали важную информацию из учебников. — Это неправда! — Гермиона постаралась сделать свой шёпот строгим и возмущенным. — Профессор Снейп — не предатель. Он состоит в Ордене, которым руководит Дамблдор, а директор не станет доверять сомнительным людям. — С гордым видом Грейнджер вернулась к своему учебнику. — Ага, то-то мы намучались с Квиреллом и Локонсом, а на них список, как ты помнишь, не заканчивается. — Рон дёрнул Гермиону за рукав мантии, чтобы привлечь её внимание. — А если Дамблдор специально делает вид, что доверяет Снейпу? — встретившись с недоуменным взглядом подруги, Уизли пояснил: — Ну, чтобы держать под надзором одного из ПСов. Может быть, Снейп — один из приближенных Сама-Знаешь-Кого. Он постоянно ходит в чёрном, словно подчёркивая связь с тёмными искусствами. Гермиона слушала Рона с открытым ртом. Первый раз в её голове не укладывался смысл речи. Опомнившись, она стукнула кулаком по столу. — Не говори бред! Если вам с Гарри Сириус промыл мозги, то избавьте хотя бы меня от своих домыслов. — Миона, ты просто из-за своих учебников не видишь очевидного. Пойми, не все учителя хорошие. – Гарри попытался успокоить гнев подруги, слегка коснувшись её руки, но Гермиона отдернула свою руку, и в глазах промелькнул безумный огонёк. — Мистер Поттер. — Северус подошёл к парте, где сидела троица. — Может, Вы ответите на мой вопрос? — Да, — сказал Гарри и замолчал. — Ладно, повторите вопрос, который я задал. — Снейп навис над партой, сложив руки на груди. — Вы спросили: «Может, Вы ответите на мой вопрос?» — Гриффиндорцы изо всех сил старались сдержать смех, а слизеринцы уже приготовились наслаждаться расправой. — Очень остроумно, мистер Поттер. Минус десять очков с Гриффиндора. — Северус насладится негодующими переговорами задних парт и посмотрел на Гермиону, которая почти окунулась в учебник и тщательно что-то строчила на пергаменте. Северус был уверен — она не слышала его вопрос, так как была увлечена препираниями с Поттером. Если бы кто-то из учеников внимательно наблюдал за преподавателем, то заметил бы, как в глазах Снейпа заблестел озорной огонёк. — Мисс Грейнджер, думаю, Вы знаете ответ на мой вопрос. Гермиона подняла голову и растерянно посмотрела на Снейпа. В свою очередь Северус не отрываясь смотрел на неё и терпеливо ждал, пока мисс Всезнайка не признается, что не может ответить на его вопрос. — Я не услышала вопрос, профессор. Простите. — Гермиона опустила глаза и снова уткнулась в учебник. — Вы сегодня не внимательны, мисс. Останьтесь после урока. Даже самому себе Северус не смог бы сразу признаться, что Гермиона дала замечательный повод оставить её после урока. Следующие полчаса Снейп сидел за своим столом, читал книгу и представлял, какая буря эмоций налетит на него, когда Грейнджер узнает, что никакого вопроса он не задавал, а у её сокурсников не хватило смелости указать на это. — Профессор? — Гермиона подождала, пока все уйдут и приблизилась к учительскому столу. Северус встал и подошёл к мисс Грейнджер. Он молча вглядывался в её карие глаза, которые больше не боялись смотреть в упор. В ушах звучало его же дыхание, а в голове отдавалось биение сердца. Гермиона закусил нижнюю губу, повисло напряжение. Все планы, которые были в голове Северуса рухнули в один момент. Он вновь превратился в неуверенного мужчину с кучей комплексов, не дававших ему признать себя достойным этой симпатии, если такова была. — Вы хотели мне что-то сказать. — Голос Гермионы напомнил ему о её физическом присутствии. — Да. Вы сегодня были слишком невнимательны, — сказал Северус, отходя назад. — Я хочу, чтобы лучшая ученица потока слушала мои лекции и могла ответить на любой вопрос. — Казалось, будто Снейп говорит это не Грейнджер, а себе. Слова звучали тихо, а взгляд был сосредоточен на всём кроме Гермионы. Это было странным для Северуса, но он этого не замечал. Всё, что было в его голове — как без подозрений спровадить Всезнайку. — Вы же не это хотели мне сказать, правда? — Северус замер и медленно поднял глаза на Грейнджер. «Заткнись, девочка». — Профессор, я… — Он почувствовал, как её тёплая рука потянулась к его пальцам. «Что ты делаешь? В какой момент она обрела столько уверенности? Ах, да — Блэк». Северус отдернул свою руку и строго посмотрел на Грейнджер. В её глазах было смятение и уверенность. Всё в одном. Гермиона не хотела отводить взгляд, она искала поддержки своим действиям, искала ответы на свои вопросы, но Северус не знал, что ей сказать. «Это неправильно. Она не должна в меня влюбляться, она не может влюбиться в меня». Где-то внутри пронзила дикая боль, будто стеклянная душа треснула, а потом в неё кинули камень, и маленькие осколки разлетелись по всему нутру. «Я хочу любить! Но нельзя!» — Что ты от меня хочешь? — грубым шёпотом спросил он. — Если Вы желаете, чтобы я ушла — скажите. — Гермиона ответила слабым голосом. Она не могла смотреть на человека, который её сейчас прогонит, поэтому отвернулась. — Зачем тебе это? — Северус, не любивший задавать неконкретные вопросы, не смог произнести что-то точнее. Ком подступил к горлу, угрожая с головой выдать Северуса. — Будет война, я чувствую. Мы можем оказаться на разных сторонах и… — Гермиона запнулась, не зная, надо ли говорить то, что само слетает с её языка. — В один момент меня стало тянуть к Вам. Когда Вы рядом, всё такое правильное. — Она вновь подняла глаза. — Можно воды? Северус повернулся к столу и взял в руку холодный графин. Почему-то, стоя к ней спиной стало легче. Не хотелось поворачиваться — снова будет гудеть что-то у сердца. Однако, налив воду в стакан, Снейп вернулся к Гермионе и протянул ей воду. Она взяла в руку стакан и сделала глоток. — Нет, не то. — Гермиона поставила его на ближайшую парту и широким шагом сократила расстояние между ней и Снейпом. Встав на носочки, она коснулась губами его губ. — Пожалуйста, — она молила его. Её пальцы скользнули вверх, осторожно погладив скулы и скользнув в волосы. Северус чувствовал себя прижатым к стене где-то в тёмной подворотне, где нельзя сбежать и о помощи просить бесполезно. В голове кричали голоса «Нельзя! Прогони её!» Но с усиливающейся настойчивостью Грейнджер эти крики стихали, мышцы расслаблялись, а губы начали отвечать взаимностью. Он не заметил, как рука легла на её талию и притянула Гермиону ближе. Больше никто не кричал в голове, а каждая клеточка желала полностью проглотить её, сделать своей и только своей. Постепенно он забрал себе власть над Гермионой и позволил ей расслабиться в его руках. *** После того, как Министр магии снял все обвинения с Сириуса, Бродяга мог спокойно выполнять поручения Дамблдора. Впрочем сложно амбициозность Блэка назвать «спокойно выполнял поручения». Он первым хватался за опасные дела, с большей активностью озвучивал свои идеи на собрании. Также он не забыл указать Снейпу на то, что тот «спрятался за надёжными стенами Хогвартса и боится высунуть свой крючковатый нос». Северус же на это высказывание промолчал, бросив странный взгляд на Сириуса. — Я уверен, что этот Сальноволосый предаст нас. У него такой взгляд, будто уже выиграл эту войну, - говорил Блэк хлопочущей у стола Молли. Она лишь покачала головой и продолжила молча расставлять блюда. Все привыкли к препираниям двух бывших сокурсников. — Сириус, мы все на одной стороне, не надо сеять раздор, это ни к чему хорошему не приведёт. — Римус встал из-за стола и сел на диван около Тонкс, та улыбнулась и смущённо опустила глаза. — Ты не видишь очевидного. — Блэк повернул голову в сторону, кажется, любовной парочки. — Ну да, тебе теперь не до этого. Римус поднял строгий взгляд на друга, а Тонкс покраснела. Она взяла руку Люпина в свои и успокаивающе погладила. Он расслабился и откинулся на спинку дивана, одаряя Сириуса уже уверенным взглядом — «да, мы теперь вместе, и что ты сделаешь?» Сириуса почему-то затошнило от всей этой идиллии. Он вскочил и вылетел из столовой, наверху хлопнула дверь. В комнате воцарилось спокойствие. Римус наслаждался тишиной, перебиваемой звяканьем посуды и тиканьем часов. Люпин задумался о странном поведении Сириуса. Последнее время Бродягу было не узнать: при упоминании Снейпа он не бросался шутками, а старался словами втоптать его в землю; когда речь заходила о подростках, и особенно о троице, Сириус молчал, будто в рот воды набрал, мнение свое не высказывал и только внимательно слушал, периодически стуча пальцами по столу. Римус понимал, что могло быть причиной подобного поведения, но такие изменения стали неожиданностью, которую нельзя просто не заметить. Сириус влетел в свою комнату с твёрдым решением написать Гермионе. Ему необходимо было знать, что для неё он всё ещё важен, хотя бы как друг. Взяв листок бумаги, Сириус приступил к письму. «Дорогая Гермиона, я хочу, чтобы ты была…». Нет, бред, полный бред. «Гермиона, я хочу…». «Мало ли, что я хочу» «Гермиона. Как ты? Надеюсь, у тебя всё хорошо. В любом случае, ты всегда можешь пожаловаться мне в письме, я готов принять все твои накопившиеся бури. Если очень понадобится, я могу пробраться в Хогвартс (уже не впервой), и ты поплачешься в мою шерсть или жилетку, как будет угодно. Я всё ещё верю, что однажды ты примешь меня, но я всегда буду твоим хорошим другом, если большее не позволишь. Твой верный пёс». Сириус вложил письмо в конверт и оставил на подоконнике, чтобы не забыть отправить по возвращению совы. «Почему я чувствую себя проигравшим? Словно это была дуэль, и я продул? А кому — непонятно». Письмо пролежало на подоконнике три месяца, каждый раз Блэк порывался отправить его, но каждый раз откладывал. Он был уверен — Гермиона никуда не денется, а написанное горячей рукой может оказаться ошибкой. *** Северус патрулировал коридоры и думал, что имела ввиду Гермиона, говоря о разных сторонах на войне? Прошло уже три месяца, но вопросы мучали до сих пор. Она считает, что я могу перейти на сторону Тёмного Лорда? Северус помнил, что о его роли двойного агента знают только члены Ордена и то, не все. Гермионе кто-то мог рассказать об этом, но кто? Долго гадать не приходится. Тогда почему она решила, что я способен на предательство? Голова Северуса была забита до отвала, мыслительный процесс всё больше давил на сердце. Снейп останавливался в тёмном коридоре и старался отогнать мучительные мысли. Когда-то он любил Лили, и не было никаких раздумий. Он старался быть ближе к ней, даже когда Джеймс уже был в её сердце. Больше Северус не верил в любовь и никого не хотел, а сейчас появилась Грейнджер — девчонка со смелыми карими глазами и своевольной копной непослушных волос. «Я боюсь терять время, боюсь не успеть сказать важных слов». — Голос Гермионы звучал в его голове неприлично часто. В памяти осели все её слова, звуки, движения. Северус поймал себя на том, что смотрит в стену и не моргает. Встряхнув головой, он направился дальше в сторону кабинета директора. Дважды обойдя коридоры замка, Снейп решил, что уже никто точно не захочет выйти прогуляться, и пошел к лестнице, ведущей в подземелья. Звук его лёгких шагов был нарушен шарканьем чьих-то ботинок и шёпотом. — Ты уверена, что мы сможем найти это в библиотеке? Мы уже все книги пролистали. — Мужской бас отдавался эхом в пустом пространстве. — Возможно, нам нужна запретная секция с информацией о темных магах. — Мы бы могли попросить у Макгоногалл разрешение. — Я хотела, но для этого нужна веская причина, а врать профессору я не могу. Вы же знаете, что из меня выходит ужасная лгунья. Судя по голосам, шли три человека. Северус замер, зайдя за угол. Он уже знал, кто мог так бестактно разгуливать по ночам в поисках приключений. — Дай мне ещё раз посмотреть. — Троица поравнялась со Снейпом. Он увидел, как Гермиона осторожно взяла из рук Поттера книгу и начала бережно перелистывать страницы, подсвечивая их Люмосом. Шаги постепенно удалялись, и Северус мог спокойно вздохнуть. В любой другой раз он поймал бы их и назначил вечные отработки, но сейчас, когда его Гермиона что-то задумала, и хочет исполнить, он не посмел встрять в её планы. Снова вокруг образовалась тишина, только портреты на стенах посапывали в унисон. Северус зевнул, развернулся и исчез в тёмном коридоре. — Нет, здесь тоже ничего нет, — воскликнул Рон, захлопывая очередную книгу про темных ведьм. — Тогда наша догадка неверна, и нужно вернуться к первоначальной версии о том, что «Принц-полукровка» — это просто кличка какого-то напыщенного индюка, именовавшего себя принцем, но неудачно родившегося полукровкой. — Гарри сел на лавку и подпер рукой голову. — Какая вообще разница, кто он такой? Он сделал верные исправления — и слава Мерлину. — Мы про дневник Тома Реддла также думали — ничего страшного, а что оказалось? — Гермиона оторвала взгляд от очередного фолианта и посмотрела на друга. — А если этот человек был Тёмным магом и записал придуманные заклинания туда, ты их используешь и убьёшь кого-нибудь? — Но я уже опробовал одно на Роне, всё было нормально — Рон жив, сидит и улыбается. – Гарри кивнул в сторону засыпающего друга. — Тебе повезло, но ты ещё не пробовал другое заклинание. — Грейнджер подошла и ткнула пальцем на надпись «Сектумсемпра». — Ничего, и его потом попробую, как-нибудь. Гермиона лишь хмыкнула и поставила книгу обратно на полку. Лёгким прикосновением, она разбудила полуспавшего Рона и развернулась в сторону выхода, где, как ей показалось, раздался шорох. Гарри тоже посмотрел в ту сторону и достал палочку. — Надо было взять с собой мантию, — прошептал он. — Мы все под ней не поместимся, — ответила Гермиона. Они трое всматривались вдаль, но всё было по-прежнему тихо. – Надо уходить, миссис Норис никогда не дремлет. – Она дёрнул ещё раз Рона и пошла за Гарри. — Мне кажется, мы опять не там ищем. — Гарри замедлил шаг, чтобы друзья могли с ним поравняться. – Это как с Фламелем — мы искали информацию про него даже в запретной секции, но нашли его имя на вкладыше шоколадной лягушки. — Предлагаешь скупить всех лягушек? — спросил Рон. — Нет, но, возможно, нужная нам информация находиться на поверхности, а мы этого не видим. — Если бы там было написано «Принц-чистокровка», я бы подумал, что это учебник Люциус Малфоя. — Рон расправил плечи и, задрав подбородок, пошёл вперёд, пародируя Малфоя-старшего. Гермиона хихикнула. Вдруг Гарри толкнул её за угол и схватил друга за рукав, потянув за собой. — Мне кажется, за нами кто-то следит. — Если бы нас кто-то увидел, то уже поймал. — Рон опасливо оглянулся и попятился назад. — Там миссис Норис. — Бежим! — Гарри схватил Гермиону за руку и побежал вперёд. Без разбора они поворачивали в разные коридоры. Отучившись пять лет, троица до сих пор не смогла выучить все ходы в замке, поэтому сейчас трудно было сказать, где они находятся, однако, казалось, преследования больше нет. — Ненавижу эту облезлую кошку, — сказал Рон, переводя дыхание. — Я тоже. — Гермиона опустилась на пол, тяжело дыша и испуганно оглядываясь. — Надо вернуться в башню. — Гарри решительно выпрямился и помог Гермионе встать, потом подошёл к Рону, ободряюще похлопал того по плечу. — Гарри прав. Не хватало ещё попасться Снейпу. — Она сделала вид, что эта мысль ни капельки не привлекает её и заставляет дрожать только от одной такой перспективы. Если бы она одна гуляла ночью, то, скорее всего, накручивала круги возле его кабинета, чтобы точно «случайно» попасться. Подходил конец завтрака, когда в Большой зал влетели совы. Они немного покружили под потолком выискивая макушку своего хозяина или адресата, затем поочереди начали спускаться студентам на плечо, на стол, кому-то в чашку и даже на голову. Одна из чёрных сов грациозно осела на стол перед Грейнджер и терпеливо ждала, пока та не отцепит от лапки письмо. Гермиона покормила птицу печеньем, и сова улетела. Северус обратил внимание на знакомую картину, которая не обещала приятных впечатлений. Сова Сириуса с письмом для Грейнджер — не самое приятное утро, поэтому, проходя мимо стола Гриффиндора, Северус незаметно задел плечо Гермионы, что было знаком — зайди ко мне после уроков. Их встреча состоялась раньше и из-за неприятного обстоятельства: Кэтти Белл была проклята ожерельем на прогулке в Хогсмиде, а главными и единственными свидетелями происшествия стала троица, которая «если что-нибудь происходит, всегда рядом». Северус, как преподаватель ЗОТИ изучал ожерелье, а Минерва допрашивала трио. — Это сделал Малфой. — Гарри уверенно кивнул сам себе и бросил взгляд на украшение. — Это серьёзное обвинение, Поттер, — сказала Минерва, она была напугана, но старалась держаться холодно и строго. — Где доказательства? — Снейп повернулся и устремил взгляд на Поттера, который почти разъяренно смотрел на него и с силой сжал зубы. — Я просто знаю. — Гарри словно обмяк. Кулаки его разжались, а глаза опустились. Северус посмотрел на Гермиону, желая узнать что-то более развёрнутое, но Всезнайка молчала, здесь её познания заканчивались или заканчивалась смелость, но, в любом случае, он ещё с ней поговорит, наедине. — Если вам больше нечего сказать, то можете идти. Я вас больше не задерживаю. — Профессор Макгоногалл проводила взглядом учеников и повернулась к Снейпу. — Что там с ожерельем? — На нем серьёзное проклятье. Девушке очень повезло остаться в живых. - Хорошо, что никто из ребят не додумался взять его голыми руками. – Минерва вздохнула, а Северус напрягся — ему не нравилась даже мысль о том, что Гермиона могла быть проклята. Он всё отдаст за её безопасность, поэтому сегодня вечером девочку ждёт серьезная взбучка. *** Гермиона подошла к кабинету Снейпа. Её мысли путались и улетали в разные направления. Сейчас она стояла перед дверью и рассуждала, почему Северус не взял кабинет ЗОТИ, а остался здесь? Разве это место может быть таким привлекательным? Потом пришло осознание того, что Снейп — декан Слизерина, и ему удобно быть ближе к своим подопечным. Да, так будет правильнее. Грейнджер постучала, но ответа не последовало, поэтому она открыла дверь. Кабинет был пуст. Решив немного подождать, Гермиона начала рассматривать полки. Раньше там стояли котлы, ингредиенты и прочие принадлежности для зелий, а сейчас лишь книги, книги, книги и среди них иногда проскальзывали странные шкатулки и коробочки. Было так приятно наслаждаться пустым классом, где только ты одна. Атмосфера меняется, нет никакого беспокойства. Гермиона встала и прошлась вдоль парт, представляя себя преподавателем, обходящим свои владения во время контрольной работы. Когда она оказалась в конце класса, в стороне личных комнат Снейпа хлопнула дверь, видимо он только пришёл и зашёл сразу в свои апартаменты. Недолго думая, Гермиона пошла в ту сторону. Не убьёт же её Северус, если она зайдёт к нему без приглашения? Глубоко вздохнув и настроившись, Грейнджер повернула ручку и открыла дверь. — Профессор, — робко позвала она, опасаясь наличия третьего человека. — Гермиона, проходи. — Северус снимал уличную мантию. Повернувшись к Гермионе лицом, Снейп улыбнулся уголками рта, но в его глазах блуждал страх и беспокойство. — Что-то случилось? — Гермиона села на край кресла и изучающе посмотрела на Северуса. — Ничего, о чем тебе стоит заботиться. Хотя…— он протянул это слово, будто оно может само за него закончить мысль. — Я хотел с тобой поговорить. Он сел напротив её кресла и призвал бутылку коньяка. Налив себе полный бокал, Северус отправил бутылку обратно. — Тебе не предлагаю, сокурсники учуют. — Снейп откинулся на спинку кресла и сделал глоток. Гермиона вытянулась в струнку под его строгим взглядом. — Тебе бы понравилось висеть в воздухе или лежать мёртвой в земле? — Его неожиданный и странный вопрос заставил Гермиону побледнеть и сжать пальцами подлокотник. — Нет, — Она знала, что Северус терпеть не может, когда тянут с ответом, а на такой вопрос и под таким взглядом надо ответить как можно быстрее. — Я тоже так думаю, поэтому следующий раз, если произойдёт подобная ситуация, и ты столкнешься с подозрительным предметом, не смей ничего предпринимать самостоятельно. Ты меня поняла? — Гермиона почувствовала себя Гарри, который опять попался Снейпу под горячую руку. Она кивнула. Повисло молчание. Северус обдумывал дальнейшие слова и ждал, что Гермиона что-нибудь скажет. Он знал — она не сможет долго молчать. Сейчас пойдёт какой-нибудь протест с возмущенным размахиванием рук. И он почти оказался прав. — Но мы завернули ожерелье в бумагу и не дотрагивались до него. Мы не такие глупые, как тебе кажется. — Жестов не последовало, но Всезнайка вернула свой дар речи. — Я предупредил. Если что-то с тобой случится по вашей глупости, я из могилы тебя достану и лично задушу. К своеобразной заботе Гермиона уже привыкла, поэтому слегка улыбнулась, показывая, что всё поняла и будет аккуратной. — Ты меня позвал ещё до происшествия. Северус кивнул. «Да, это самое сложное. Я не могу запрещать ей общаться с Блэком, но видно невооружённым взглядом, что он к моей Гермионе неровно дышит. После Азкабана у Блэка могут быть отклонения, и тогда он становится для Гермионы угрозой». — Ты всё ещё общаешься с Блэком? — Да, он крестный моего друга, и мы обсуждаем проблемы, появляющиеся у Гарри. Северус поднял бровь и сделал хороший глоток коньяка. — Ты ему нравишься, — на одном выдохе произнёс Снейп. — Я знаю, — искренне ответила Гермиона и испуганно вжалась в спинку, когда Северус дёрнул головой. — Знаешь? А ты знаешь, что после Азкабана у него никого не было, и, в таком случае, ты… — он прервался, чтобы обдумать более лёгкую формулировку, — рискуешь собой. — Он мне ничего не сделает в переписке, а так я с ним не оставалась наедине. Я не пишу ему ничего такого, что можно было бы не так воспринять. И Сириус, я уверена, не причинит мне вред. — Гермиона почти кричала, она была возмущена, тем что Северус такого мнения о её друге. Будто она маленькая девочка и не разбирается в людях. Её нос был вздернут, она почти не моргала. Северус поставил бокал на рядом стоящую тумбочку и подошёл к Гермионе. — Прости, я не хотел тебя обидеть. Я волнуюсь, понимаешь? — Он сел на корточки напротив Гермионы. Руки его оказались на её коленях, а глаза устремлены прямо в её зрачки, в которых отражался он сам. Гермиона поняла, что сильно вспылила. Она часто ловила себя на неуместном гневе, где можно всё объяснить спокойно. Её руки опустились Северусу на голову, и пальцы начали перебирать его волосы. Гермиона улыбнулась. — Сейчас такое страшное время, я понимаю, что ты волнуешься. Я за тебя тоже волнуюсь. Я всё время боюсь тебя потерять. Боюсь проснуться однажды и узнать, что ты погиб. — Ей сложно давались слова, они прорвали стену, которая сдерживала слезы, и теперь солёные капли покатились из её глаз. Северус смахнул их большим пальцем и погладил Гермиону по щеке. — Пока ты со мной, я буду возвращаться снова и снова. Думаешь, я позволю тебе остаться одной без защиты? — Его бархатный голос придавал уверенности, а руки, захватившие её пальцы в объятия, согревали сердце. — Северус. – Она почти теряла сознание, когда произносила его имя вслух, особенно перед ним. — Я кое-что хочу. — Всё, что угодно. — Он снова поднял руку и прикоснулся к её щеке. — Я очень боюсь не успеть: не сказать, не сделать, поэтому… — Она наклонилась и поцеловала его. Северус запустил руку в её волосы и ответил на поцелуй. Он всё понял, понял, чего она хотела, почувствовал её страх и желание. У него были те же самые чувства, поэтому сопротивляться незачем. Северус поднялся и, подхватил Гермиону, прижал её тело к своему. Она обвила его торс ногами и жадно глотала воздух в секундных перерывах между поцелуями. Дрожащими от страсти руками, Северус открыл дверь спальни и внёс туда Гермиону. Грейнджер не отказала своему любопытству и обвела взглядом комнату. В нос дало ярким ароматом трав. Снейп заметил её интерес и пообещал провести экскурсию, по всей его мебели и полкам. Гермиона хихикнула и вернула ему своё внимание. Она не спешила притрагиваться к пуговицами на его сюртуке, все ещё был страх, что он остановится, посчитает слишком стремительным их сближение. Но Северус уже оперся одним коленом о кровать и медленно опустил свою лёгкую ношу на мягкое покрывало. Длинные бледные пальцы начали расстегивать её белую блузку. Гермиона заворожённо наблюдала за его движениями, будто старалась запомнить всё до малейшей детали. Северус закончил с нижней пуговицей и поднял подбородок Гермионы. Стараясь вложить во взгляд как можно больше нежности и уверенности в своих действиях — она должна почувствовать, что находится в крепких, надёжных руках, — Северус поцеловал её. Больше не давая отвлекаться на руки, Снейп целовал шею Гермионы, ключицы, спускаясь все ниже и ниже, попутно стягивая блузку с плеч. Лифчик был снят в один момент. Руки Грейнджер потянулись к сюртуку, но Северус выпрямился и начал расстегивать пуговицы самостоятельно. — Нет, пожалуйста, можно я. — Гермиона приподнялась и ей было позволено сделать всё самой. Он видел, как её хрупкие пальчики ловко справляются с его грубой одеждой. Гермионе это доставляло удовольствие, в глазах читалось неподдельное наслаждение. Когда сюртук был откинут в сторону, Северус терпеливо ждал, пока она разберётся с его рубашкой. Он не торопил Гермиону — в свой первый раз любая девушка должна чувствовать свободу, она должна отдавать себе отчёт в происходящем, чтобы потом не жалеть о сделанном. Рубашка расстёгнута. Северус помог снять её. Обнажённое тело Гермионы покрылось мурашками, Снейп притянул её к себе и уложил обратно. Неспешными движениями он стянул юбку, приподнимая ноги. Всё это время он не позволял Гермионе почувствовать себя одинокой. Даже отрываясь от её тела, Снейп старался не прерывать зрительного контакта. — Северус. — Она протянула руку к его лицу, призывая вернуться к ней, быть ближе. Снейп навис над Грейнджер и поцеловал. Её язык поплыл по его верхним зубам, облизал губу, и она улыбнулась, будто спрашивая: «Я правильно всё делаю?» Северус улыбнулся в ответ и возобновил поцелуй. Гермиона убрала руки с его волос. Её дыхание участилось, а Снейп почувствовал, как ослаб его ремень. С шумом втянув носом воздух и опустившись ниже, Северус провел языком по солнечному сплетению. Дальше его язык провел линию около груди, и кончиком слегка задел сосок. Гермиона испуганно ахнула. — Расслабься. Северус ещё раз легонько задел языком чувствительную часть груди и поцеловал. Второй рукой он начал гладить другую грудь. Гермиона зажмурилась, боясь пошевелиться. Ухмыльнувшись, Снейп продолжил целовать грудь и дразнить Гермиону, задевая языком сосок. — Северус, — прошептала Грейнджер. Он добился, чего хотел — Гермиона расслабилась и уже без страха открыла глаза. Он поднял взгляд и улыбнулся. Она выгнулась, когда были спущены трусики. Заметив сжатые в кулачки руки, Северус поспешил вернуться к Гермионе. Он вновь навис над ней, поглаживая её бедра. — Северус. — Теперь его имя не так заводило Гермиону, как больше успокаивало, придавало уверенности. Снейп чувствовал, что она не может решиться опустить руки к его брюкам, поэтому отстранился и с помощью магии быстро избавился от них. Гермиона старалась не смотреть вниз, ей было неловко и боязливо. Он провёл рукой по животу, спустился вниз, нежно дотрагиваясь пальцами клитора. Она застонала и впилась ногтями в его руку. — Гермиона. — Первый раз из его уст её имя прозвучало настолько нежно, что сразу успокоило волнение. Она разжала пальцы на его предплечье и посмотрела ему в глаза, в которых промелькнул намёк на смех. — Ты чего? — Гермиона смутилась. — Все девушки уверенные, пока не начнёшь их раздевать. Она хлопнула его по плечу, и Северус улыбнулся тому, как сморщился её носик. Снейп ближе наклонился к Гермионе, и она почувствовала его твёрдый орган. Чтобы паника не окутала Грейнджер, Северус прильнул к её губам, заставляя потонуть в его поцелуях. Взмахнув рукой он избавился от трусов и, разорвав поцелуй, спустился к ногам Гермионы. По телу побежали мурашки от прикосновений к внутренней стороне бедра. Шире раздвинув её ноги, Северус опустил голову и языком дотронулся клитора. Её колени согнулись, а руки сжали пряди его волос. — Расслабься, прошу. — Голос Северуса не произвёл должного эффекта, поэтому он снова вернулся к Гермионе и накрыл её губы своими. — Не уходи, пожалуйста. — Она почти умолял его. Северус подчинился. Ему не доставило трудности возбудить Гермиону только пальцами. Закусив губу, она всхлипывала от удовольствия и не убирала руки с его волос. — Я хочу, — сказала Гермиона, открыв глаза. Её поджатые губки и порозовевшие щеки заставляли Северуса делать всё, что она захочет. Убедившись, что Гермиона достаточно намокла, он приподнялся и посмотрел ей в глаза. — Ты уверена? Грейнджер кивнула, и Снейп, примкнув к её губам, медленно вошёл в неё. Гермиона застонала, но Северус, не прекращая поцелуй, провел пальцами по её шее. Дав привыкнуть к новым ощущениям, он начал двигаться. Гермиона снова зажмурилась в страхе и удовольствии. — Я люблю тебя, моя Принцесса, — прошептал Северус ей в ухо. Он почувствовал, как она стиснула пряди его волос. Ответа не последовало, да сейчас это и не нужно. Осторожными толчками, Снейп приводил Гермиону в бешеное наслаждение. Она не знала куда себя деть: то мяла покрывало, то впивалась ногтями в плечи Северуса, то выгибалась ему навстречу и снова обессиленно падала обратно. Они оба почти не издавали звуков, было слышно только тяжёлое дыхание двух влюбленных людей, слившееся в унисон. — Северус, прошу! — Вскрикнула Гермиона, выгибаясь и хватая ртом воздух. Снейп начал двигаться быстрее, он почувствовал, как стенки влагалища запульсировали. Гермиона ещё раз вскрикнула и расслабилась. Через несколько секунд Северус громко выдохнул, сдерживая удовлетворенный стон. Гермиона почувствовала, как он упал возле неё. Отдышавшись, Северус прижал её к себе. — Всё хорошо? Тебе где-нибудь больно? — Получив ответ в виде поцелуя, он успокоился. Захотелось спать, поэтому, прижав к себе Гермиону, Северус провалился в царство Морфея. — Я тоже тебя люблю, Северус, — прошептала Гермиона, и последовала примеру Снейпа. Мрачная спальня была объята тишиной, но вокруг всё ещё витал осадок возбуждения и страсти. Два обнажённых человека лежали на кровати, согревая друг друга. Они теперь верили в любовь, потому что видели её в своих сердцах.