POV Тэнэ
Я думал, что испытал на себе все виды боли за годы жизни с отцом. Как моральной, так и физической. Мне казалось, что хуже быть не может, я настолько окреп морально, что любой раздражитель на меня не действовал. Я был готов ко всему, как я думал. Буквально кричал «Ну, жизнь, бей меня! Попытайся уничтожить теперь, когда я готов!». И жизнь ударила… И удар пришелся туда, где защита отсутствовала, и я снова почувствовал себя уничтоженным. Боль от неразделенной любви и тяжесть ревности накрыли меня тяжелой волной, заставляя вновь тонуть в этом чувстве беспомощности, которое я был вынужден прятать. Это было тяжелее всего. Всегда тяжело сдерживать чувства, которые в тебе накопились за долгое время. Но сам кошмар состоял в том, что чувство любви к Дэмону наполнило меня за раз слишком быстро, я был буквально сбит им. Неподготовленный, напуганный новыми эмоциями, я тут же ощутил вкус ревности, которая расползалась по моему телу, наливая его свинцом, сдавливала грудную клетку и мешала дышать. — Я не плачу, — прошептал я и в ответ мой организм вызвал жгучее чувство боли где-то внутри, заставляя образоваться кому в горле, — Я не буду плакать. Повторяю я уже который раз, сидя под дверью ванны и пытаясь привести мысли в порядок. Выходит откровенно паршиво, так как мысли вновь возвращаются к тому диалогу у дома нашего одногруппника. И чем больше анализирую слова Дэма, тем сильнее проявляется новое чувство, я мог бы сравнить его с ревностью, но оно вызывает больше гнева, чем печали. Зависть. Я откровенно завидую Кице, потому что он оказался тем, кто украл у Дэма первый поцелуй. И хоть меня это мало волновало в тот момент, я даже фото сделал… — Фото… — округлил я глаза в ужасе, смотря в белый потолок ванной комнаты. Рука сама оказалась в кармане джинс и вытащила телефон. Дрожащими пальцами я снял блокировку и зашел в галерею. Последнее фото вызвало у меня слабую грустную улыбку. Дэм в тот вечер смотрелся идеально на той ночной улице под фонарем. Да его хоть куда пристрой, он будет смотреться восхитительно. Ахах, мысли влюблённого дурачка, когда я успел в него превратиться? В кого Ты меня превратил, Дэмонтаниель Келлерман? Следующее фото заставило тяжести в груди усилиться, а боли ударить по мне с новой силой. Одно дело вспоминать, другое — видеть своими глазами и будто снова очутиться там, в том гребаном туалете, вот только уже не смотреть на эту ситуацию с насмешкой, а с желанием оттащить этого извращенца от Дэма и встать на его место. Ведь я действительно теперь хочу побывать на месте Кицы, вот только кто мне позволит? — Почему не я? — откинув голову, я с глухим стуком прислонился к деревянной поверхности двери и снова уперся взглядом в потолок. — Я не заслуживаю счастья? Я тоже хочу… Хочу… Последние слова утонули в тихих всхлипах. Сорвался. — Дэм, почему? — прошептал я дрожащим голосом и, поджав ноги, закрыл лицо руками, дрожа от подступающей истерики. — За что мне все это? Я закрыл рот рукой, заглушая плач, но у меня уже не было сил держаться, хотелось кричать, метать все что попадется под руку, биться об стены, нанести максимум разрушений, только бы заглушить боль. Я снова взял телефон и с каким-то мазохистским фанатизмом уставился на фото. Лучше бы меня там не было. Лучше бы я не шел за тобой, лучше бы… Да какая, блять, разница, что лучше?! Уже ничего не лучше! Ничего не исправить! Все откровенно хуево! — Дэээм… — простонал я, всхлипывая, уже не пытаясь остановить поток слез и смотря на парня, что прижат к стене. — Почему там не я? Я же лучше него… Я люблю не внешнюю оболочку, я… Я люблю Тебя… И новая волна боли заставляет меня завыть и согнуться пополам. Это признание в пустоту подействовало едва не хуже, чем рассматривание фото с двумя целующимися парнями. Его я, кстати, почти не глядя удалил и другие тоже. Не собираюсь я его больше шантажировать, я ведь не такой человек, я бы не стал. Единственное важное теперь для меня фото только с Дэмом, но и на него я смотреть не в силах, потому выключаю телефон и убираю в карман. Истерика не отпускает меня, либо мне уже не хочется останавливаться. Я слишком устал, мне нужно выпустить пар и раз мой организм решил сделать это таким образом — я не буду ему препятствовать, не считаю я слезы чем-то постыдным, но и плакать не люблю, однако сейчас выплакиваю все, что накопилось за последнюю неделю да и, наверное, за несколько лет. Сгибаюсь пополам, дрожу от странного холода, хотя в доме Дэма тепло, но я чувствую, как мурашки пробегают по моей спине, заставляя обнимать себя за плечи. — Дэм, прошу… — прошептал я, прикрыв глаза, — Позволь мне оказаться на месте Кицы. Всего раз… Я буду лучше, я… Открыв покрасневшие от слез глаза я тихо усмехаюсь. — Да что я вообще несу… — нервная усмешка и я вновь прикрываю глаза. Поток слез постепенно уменьшается, давая мне шанс попытаться выровнять дыхание, — Он ведь… Дэм ведь не… — Тэнэ? — как гром обрушивается на меня голос парня за дверью, отражаясь в голове эхом и заставив истерику полностью отступить, а на ее место прийти панике. — Все нормально у тебя там? Уже час не выползаешь. Я молчу, боюсь отвечать или чего-то жду? Когда он уйдет, что ли? Навряд ли он это сделает, если я буду играть в молчанку, только накалю его интерес. — Да, я уже выхожу, все нормально. — делаю свой голос как можно более ровным, чтобы парень, не дай бог, не заподозрил, что я тут слезы лил. Лил по нему, между прочим. — Окей, я тогда на кухню сгоняю, захвачу нам перекусить. — после этих слов наступает тишина. Ушел. Отлично. Пока он возится на кухне, успею дойти до его комнаты и привести себя в порядок. С этой идеей поднимаюсь с холодного пола и открываю дверь, тут же едва не врезаясь в чужую грудь. Блядство… Дэм, скрестив руки на груди, смотрит на меня сверху вниз обеспокоенно и как-то… Обреченно. Будто он сейчас скажет «Так и знал». — Так и знал… — грустно выдохнул он. Кто бы мог подумать, что угадаю, — Тэнэ… — Замолчи. — шиплю я, вытирая щеки от влаги. — Тэнэ, я не… — Заткнись, Дэмон! — в моих глазах вспыхивает ярость, когда я смотрю на слегка опешившего парня. — Собирался на кухню? Иди! Келлерман отвечает не сразу, смотрит серьезно, нахмурив брови и поджав тонкие губы. — Я-то собирался, — тихо произносит он, — Минут двадцать назад пошел, пока не дошел до ванны и кое-что не услышал. Я буквально услышал треск и почувствовал колкий удар в грудь, заставивший меня отступить назад. Он слышал… Все до последнего всхлипа. Слышал! — Правда, я не хотел подслушивать, — произнес Келлерман и отвел взгляд, его щеки слегка покраснели, будто ему стыдно, но стыдно тут должно быть только мне, — Но услышал свое имя и… Аргх! Прости, правда, прости! Я прищурился, с подозрением глядя на Дэма. Прости? Ты все это время стоял за дверью, слушал мои слезливые признания, и все, что я слышу — это «Прости»?! А где крики? Где удары? Почему я все ещё не стою за порогом твоего дома и не слышу «Больше ко мне не подходи»? Какого черта, Дэм, ты просишь прощения? — Это все? — спрашиваю я осторожно и боюсь снова посмотреть на парня, — Все, что ты хочешь мне сказать? Дэм смотрит на меня нерешительно, его щеки уже буквально полыхают. Вообще-то, это я тут должен смущаться, но данное чувство во мне блеклое. Да, я несомненно смущен сложившейся ситуацией, все-таки не был я готов, что меня услышат, не о том думал в момент истерики. Но по настоящему я сейчас ощущаю только страх перед тем, что меня ждет. Келлерман вроде не выглядит так, будто сейчас за шкирку вышвырнет меня на улицу, я вообще с трудом могу предугадать его последующие действие, от того и страшно. — Конечно не все, — грустно усмехается парень прерывая гнетущую тишину и смотрит себе под ноги, — Нам нужно поговорить. На этот раз я хочу услышать, что ты мне скажешь, ничего не утаивая. Я отступил на шаг и отвел взгляд не в силах смотреть на Дэма, когда он снова выглядит как тот, кто горы готов свернуть, но помочь нуждающимся. Он, похоже, действительно такой человек, слишком добрый, со своими тараканами конечно, но добрый. — Что мне тебе сказать? — спросил я. — Ты достаточно услышал, мне больше нечего сказать, да и желания нет. Да кого я обманываю? Конечно я хочу ему в лицо сказать то, что говорил в пустоту, но вот какой в этом всем смысл, если отказа мне не избежать, тогда на кой черт он просит меня ему тут признаваться в большой и светлой? Это издевательство какое-то. — Не собираешься же ты оставить все как есть? — свел парень брови к переносице, отчего его взгляд стал еще более обеспокоенным. — Это я и собираюсь сделать, — я посмотрел на парня и скрестил руки на груди — Потому что… Ух, Дэм, каких изменений ты ждешь? Я устало потер переносицу и хмуро посмотрел на парня. Этот диалог начинает меня утомлять, потому что я с трудом подбираю слова и хочу закрыть тему, даже готов собраться и сам уйти, только бы не видеть объект моих страданий, который об этих страданиях прознал. — В мои планы не входило что-либо менять, я бы и дальше молчал, потому что прекрасно все понимаю, — от своих же слов чувствую боль, которую чувствовал до этого диалога. Как бы я не хотел помечтать о любви между мной и этим парнем, я, к сожалению, всегда был реалистом и оценивал ситуацию трезво, без лишних «А что если…». — И что же ты понимаешь, Тэнэ? — от того, каким голосом он произнес мое имя, тихо и томно, я почувствовал легкий жар, а смущение вразрез страху стало ощущаться четче, — Что, позволь спросить, ты понимаешь лучше меня? Я вскинул голову, удивленно смотря на парня и стараясь найти в его взгляде хоть один намек на насмешку, но он смотрит слишком серьезно, заставляя меня стушеваться, а в груди загореться огоньку надежды. Нет-нет, стоп. Я мысленно хватаюсь за голову и выбиваю все то, о чем успел надумать. Мне ясно дали понять, что я не более, чем староста из группы, поставщик таблеток, может быть он считает меня другом, я не против, но не более, Тэнэ! Не более, я тебе говорю! — Я… — теряюсь с ответом и поджимаю губы, жутко-то как, не хотел я оказаться в такой ситуации, не готов совершенно, — Я пойду, мне нужно уйти… Ну конечно, Тэнэ, сбежишь как трус! А что еще делать, если я потерян? Я боюсь любого последующего ответа Дэма, я просто не хочу об этом думать, не хочу думать о нем, о своих чувствах, вообще хочу отключить разум и наконец-то расслабиться. Обычно люди в таких ситуациях прибегают к алкоголю или чего похуже, но нет у меня желания таким образом заглушать эмоции, да и организм не обрадуется, не хочу посадить его еще больше. Обхожу Дэма и иду к выходу, хочу как можно скорее убраться и забыть произошедшее. Вернусь домой… Хотя нет, буду всю ночь ходить по городу, надо проветрить голову, может полегчает и уже завтра я смогу вернуться в тонус, как всегда и было. Я не позволял себе страдать слишком много, не в моих это интересах. Уже подробно расписав в своей голове план занятий на следующие несколько часов, я был готов покинуть дом Келлермана, но сделать мне этого не дали, схватили за руку и слегка потянули обратно. — Тэнэ, — в голосе послышалось отчаяние, — Тебе никуда не нужно. — А ты откуда знаешь? — стараюсь придать голосу твердость, я и так достаточно ослабил бдительность, больше этого не повторится. Я надеюсь… — До этого ты никуда не собирался, а теперь у тебя вдруг появились какие-то дела? — парень, видимо, начинает злиться, — Я не хочу давить на тебя, Тэнэ, я просто хочу поговорить, ты делаешь поспешные выводы и решаешь все сам, это неправильно. Знаю я, что неправильно, как и знаю то, что веду себя как ребенок, который не получает то, что хочет и уходит обиженный на всех и вся. Знаю это и все равно дергаюсь, пытаясь вырваться из хватки, которая только усиливается. Меня буквально разрывает изнутри желание уйти и желание остаться. Это уже слишком. Я поднимаю взгляд на Дэма и едва не зажмуриваюсь, чтобы не видеть, как он смотрит. Вроде выжидает, но в тоже время будто не потерпит отказа. — Ладно, — сдаюсь я и опускаю напряженные плечи, — Я не уйду, отпусти уже… Парень ослабляет хватку, но руку мою не отпускает, вместо этого тянет за собой в комнату. Я плетусь за ним и мысленно оттягиваю время до нашего разговора в процессе которого должен буду сказать все, что таил не такое уж долгое время, но что успело выбить меня из колеи. Заходим в комнату и меня усаживают на кровать, Дэм садится рядом и снова не отрывает от меня взгляд, я же нахожу интересным пейзаж за окном, который нихера не видно, потому что темно, но даже это лучше, чем смотреть на предмет воздыхания, который сидит рядом. — Ты начнешь или я? — спрашивает он, когда спустя нескольких минут молчания никто из нас так и не решается что-либо сказать. — Ты инициатор, ты и начинай, — бурчу я и продолжаю смотреть в окно, затылком чувствуя обреченный взгляд парня, затем слышу тяжелый вздох. Ему, видимо, тоже сейчас непросто. Но я старательно откидываю мысли о причине его состояния, не хочу надумать лишнего: только больше расстроюсь. — Что ж, ладно… — голос так и сквозил неуверенностью, хотя это даже хорошо в какой-то мере, он меня, хотя бы, не начал ненавидеть, — Я просто хочу, чтобы ты знал, я совру, если скажу, что мое отношение к тебе не поменялось. От этих слов я напрягся, потому что не знал, как их понимать. Мне радоваться или снова заходиться плачем? На второе сил уже маловато, но, чую, если сейчас потерплю полный крах, то обязательно сбегу в слезах и начну истерить где-нибудь неподалеку в закоулке. Я бы так навряд ли сделал, но из-за Келлермана уже не знаю, чего от себя ожидать. — Я имею в виду, оно поменялось еще задолго до того, что я услышал, — парень говорит тихо, едва не шепотом. Слышу, что говорить ему трудно, от того наполняюсь уверенностью и перевожу на него взгляд, заставая его за нервным постукиванием пальцами по колену, будто он сам вот-вот сорвется и убежит. И даже это не заставляет меня вернуться к мыслям о возможной взаимности, я отчаянно одергиваю себя и пытаюсь сосредоточить все свое внимание на словах Дэма. Обдумаю их уже после того, как он все расскажет. — Мне даже казалось, что я окончательно запутался, потому что эти чувства были мне знакомы, я чувствовал такое раньше, но подавлял в себе это из-за проклятья. Думаю, ты понимаешь, о чем я. Конечно понимаю, вот только боюсь верить. Ненужные мне сейчас мысли буквально прорываются через ворох других выползая на первый план, чтоб их… — И я уж точно не мог их спутать с чем-то другим, долго думал об этом, но нет, я полностью уверен, что я… — замолкает, смотрит на меня растерянно и нерешительно, я смотрю в ответ. Сидим, смотрим, молчим. Идеальная, казалось бы, обстановка, если бы не слова, зависшие над нами и не дающие покоя. И ведь оба боимся сделать первый шаг, хотя уже давно все понимаем, я даже не пытаюсь отбросить мысли, что все взаимно, потому что мне едва не прямым текстом ответили на мой вопрос. И все-таки я не могу в полной мере начать радоваться, я почему-то все еще напуган, потому что это было неожиданно. — Тэнэ Кёниг! — неожиданно громко зовет меня Дэм и встает, отчего я вздрагиваю и удивленно смотрю на то, как парень встает передо мной и кладет ладони ко мне на плечи, его щеки полыхают, взгляд хоть и уверенный, но руки дрожат, да и движения скованы, хоть он и пытается это скрыть, однако от того, кто вел себя так же, очевидное не спрятать. — Я люблю тебя, понял?! И ты первый, кто без страха получает это признание! Я замер, смотря в глаза напротив и пытаясь совладать с накатившими эмоциями. Мне все еще непривычно от такого количества чувств, которые вызывает у меня один единственный человек, который только что с таким чувством признался мне в любви, хотя мне всегда казалось, что первым, кто это сделает, буду я, причем обязательно получу отказ, а затем по морде. Даже несмотря на то, что я сейчас очень растерян и не знаю, куда себя деть, что ответить и как повести, в моей голове отчетливо слышаться слова парня «Ты первый…», я буквально двадцать минут назад мечтал о том, чтобы быть в чем-то первым у Дэмона и теперь это сбывается. Происходящее начинает походить на слишком сладкий сон. Я будто вот-вот проснусь в своей комнате один, буду смотреть в потолок и мечтать снова прыгнуть в небытие, к Дэмону. Однако время идет, а я все не просыпаюсь, Келлерман тоже от меня не отходит, смотрит выжидающе. Ах да, я ведь тоже должен что-то сказать, и вроде уже знаю, что именно, но уверенности у меня для этого маловато. — Иии… Как давно ты понял это? — я посмотрел на него из-под челки, стыдясь того, что я, возможно, сейчас выгляжу слишком смущенным и счастливым, кусаю щеки изнутри, чтобы подавить улыбку. — Не так давно, — пожал парень плечами, — Перед этим переосмыслил свое отношение к парням, вроде ничего не изменилось, но стоило подумать о тебе… — щеки Келлермана заполыхали, — В общем… Ты другой, Тэнэ, отношусь я к тебе по другому, решил посмотреть на тебя с другой стороны и мне понравилось, не успел опомниться, как в один вечер, пока наблюдал за тобой спящим, признал самому себе, что ты дорог мне, дорог не как хороший знакомый или друг, а как тот, кого я… Ну ты понял… Сердце стало стучать, как бешеное, когда я получил новое признание, дышать становилось тяжелее, руки и ноги буквально онемели, но в отличие от того, что было в ванной, сейчас все это ощущается по другому, мне приятно, мне это однозначно нравится. Удивительно, как одни и те же чувства в другой ситуации ощущаются по разному. Я нервно сглотнул и попытался привести мысли в порядок, все-таки я тоже должен что-то сказать, больше всех, казалось бы, надо было высказаться. — Я… — начал было говорить, как увидел, что Дэм начал медленно ко мне приближаться, но это меня не остановило и я продолжил, — Я тоже тебя… — еще ближе, — Люблю… Последнее слово тонет в поцелуе, самом обычном, просто касание губ, которое затягивается, затем постепенно, по инициативе Дэмона, становится глубже. Он точно знает, что делать, не первый раз уже… Так стоп! Нет! Хватит об этом думать! Здесь и сейчас Дэмон целует тебя и для него это значит намного больше, чем когда это было с Кицей, успокойся и просто отдайся чувствам, сосредоточься на одном человеке, а не на своих переживаниях, которые только мешают. Так и делаю, отдаюсь чувствам и начинаю неуверенно отвечать, не совсем понимая, что нужно делать, о поцелуях я мало знаю, а потому даю Келлерману управлять ситуацией, все-таки это чувство, когда ты можешь кому-то отдаться и просто расслабиться, при этом чувствуя себя в безопасности — восхитительно, никогда бы не подумал, что буду так счастлив наконец-то отпустить ситуацию и упасть в пучину полного наслаждения происходящим. Дэмон целует меня мягко и осторожно, будто боится, что я убегу, это даже забавно, ведь теперь я точно убегать не собираюсь, а наоборот хватаю парня за футболку в районе груди и притягиваю ближе, призывая действовать смелее. Он, к счастью, все верно понимает и углубляет поцелуй, его горячий язык касается моего, переплетается, затем мягко оглаживает нёбо, чувствую легкий укус и мокрую дорожку до подбородка, затем ниже и вот он уже выцеловывает мою шею, и все, на что я сейчас способен, это просто уцепиться за Келлермана и дать ему творить все, что он захочет. Слишком долго я ждал своего счастья, чтобы сейчас отпустить или оттолкнуть его. Не ожидал я конечно, что моим счастьем станет парень, однако не жалуюсь. После того, как оставил на моей шее не слишком яркий засос, Дэмон отстраняется и смотрит на меня. — Оттолкни меня, если что-то не понравится, я не обижусь, — не до конца понимаю, к чему он ведет и не успеваю что-либо ответить, как оказываюсь поваленным на кровать. Мои ноги бесцеремонно разводят в стороны, устраиваясь между ними. Я чувствую жар, который исходит от парня надо мной, тот наклоняется и снова целует меня в шею, проходит губами по мелким царапинам, целует кадык и спускается к ключицам. Он там что-то говорил про «Оттолкнуть, если не понравится», вот только отталкивать я никого не собираюсь, прекрасно понимаю, к чему все идет и совершенно не против. Желание не становится меньше даже когда приходит осознание, что сверху буду не я. Но разве это так важно? Я так сильно счастлив быть рядом с ним, что вступать в бессмысленный спор о позициях не хочется от слова совсем. Ничего не поменяется, я все еще буду рядом с ним, как того и хотел, позиция в постели волнует меня в последнюю очередь. — Тебе нравится? — спрашивает парень, забираясь руками под мою футболку и осторожными движениями гладит бока, будто боится причинить боль. — Да, продолжай, — тихо произношу я, после чего Дэм поднимает мою футболку и выжидающе смотрит. Прекрасно понимая, что нужно делать, поднимаю руки и ткань с меня быстро сползает, оказываясь на полу. Шумно выдыхаю, когда губы Дэмона оказываются снова на моей шее, а руки блуждают по телу, будто он знает, где мне будет приятно, угадать не сложно, сейчас мне приятно везде, все тело — сплошная эрогенная зона и все благодаря тому, у кого предстоящий секс первый, как и у меня, но я бы не смог похвастаться такими активными и смелыми действиями. Неожиданно чувствую давление на пах, опускаю взгляд и вижу как парень прижимается ко мне. Мы оба уже возбуждены, о чем говорят красноречивые бугорки сквозь ткань джинс. От такого вида мои щеки начинают полыхать и я спешу отвести взгляд, но тут же натыкаюсь на лицо Келлермана, который смотрит на меня возбужденно, слегка приоткрыв рот и проведя языком по губам. Зрачки увеличены настолько, что закрыли почти всю радужку, отчего сейчас парень выглядит как кот, готовый кинуться на мышь, мышью в данной ситуации выступаю я. Но я совру, если скажу, что мне это не льстит. Я безумно рад, что довел Дэмона до такого состояния, хотя мне даже не пришлось пытаться его соблазнить, но я мог бы попытаться в процессе вытворить что-нибудь по-настоящему пошлое и взглянуть на его реакцию.POV Дэмон
Делаю для себя все новые открытия в процессе прелюдий с Тэнэ. Не сказать, что меня когда-то привлекали мужские тела, женские я все-таки находил симпатичнее, но вот тело старосты я уже возвел в топ красивых тел, где он единственный и на первом месте. Мускулатура у него не совсем развита, бледный, худой, побитый. Казалось бы, что тут привлекательного? Но я вам скажу — для меня Тэнэ, его лицо, тело, все его существо самое привлекательное и красивое, и ни один рельефный с кубиками живот, или тонкая талия и большая грудь не переплюнут красоту старосты. Не привык я оценивать человека по внешности, но чем больше я узнавал Кёнига, чем больше в него влюблялся, моя любовь к его внутреннему миру так же стала любовью к его внешности, просто потому что это ЕГО тело, потому что это ОН, со своими ранами, синяками, худой и слабый, я люблю все это просто потому что это часть его самого. И сейчас я смотрю на него покрасневшего, взлохмаченного, лежащего подо мной и со взглядом преданного щенка, который доверяет только мне. Не сдержался и снова потянулся к нему за поцелуем, он приподнялся и обхватил руками мою шею, притягивая ближе. Наши губы столкнулись, языки начали переплетаться. Мы оба были теми еще профи в поцелуях, но каким-то образом целоваться у нас выходило, как я думал, отлично. Я действовал инстинктивно, делал так, как нравится лично мне и, как мне казалось, понравится Тэнэ. То, что он не отстранялся, а активно отвечал, уже говорило о том, что я все делаю правильно. Не разрывая поцелуя, начал спускаться руками все ниже, пока не коснулся пальцами ширинки и, не почувствовав сопротивления, расстегнул ее и спустил штаны Тэнэ вместе с бельем до середины бедер. Неожиданно почувствовал руки на своей груди, которые меня отодвинули. — Ч-что? — немного растерянно спросил я, смотря на смущенного старосту. Тот тяжело дышал, затуманенным взглядом смотрел на меня и не сказать, что чем-то недоволен или, того хуже, напуган. Его руки с моей груди опустились к краю футболки и потянули ее вверх. — Ты одетый трахаться собрался? Раздевайся давай… — голос так и сквозил смущением и напускным недовольством. Черт, а это мило… Мягко улыбнулся и стянул с себя все-таки футболку, бросая ее на пол и тут же ловя на себе взгляд старосты, который рассматривает меня. Да, походы в бассейн несут свои плоды, есть чем покрасоваться перед парнем. Тот поднимает руку и оглаживает мой рельефный торс, продвигается к груди, касается ключиц, затем его рука ложится ко мне на затылок и меня притягивают ближе для нового поцелуя. Сказать, что я смущен — это ничего не сказать. Такими безобидными, казалось бы, действиями, староста доводит меня едва не до предела. Хотя у него и до этого получалось меня возбуждать. Вспомнить хотя бы тот раз, когда он переодевался, будто специально делал это максимально медленно, или мне так показалось, потому что взгляда я ни на секунду не отвел, и хорошо, что он был отвернут в тот момент. А когда шоу закончилось, я, под предлогом «в туалет», пошел передергивать на обнаженного Кёнига. Тогда мне казалось, что я поехал крышей, но через пару дней активной мозговой деятельности до меня дошло — я влюблен. Сейчас я, кажется, перевозбудился и еле сдерживаюсь, чтобы не зайти дальше положенного. Медленно, будто спрашивая разрешения, стягиваю штаны и белье Тэнэ ниже, тот помогает мне и теперь нижняя одежда оказывается на полу, а парень подо мной полностью обнаженный. Внизу живота от такого вида завязался тугой узел. Плотная джинса неприятно давит на головку, хочется тоже раздеться, но рано, я должен подготовить старосту, и хорошо, что осведомлен, как и что делать. Вот только… Блять! — Тэнэ, мы кое-что забыли, — приподнимаюсь и смотрю на парня, который вопросительно вскидывает бровь, неужели действительно не понял, — Смазка и презервативы, ни того ни другого у нас нет. Парень выглядит растерянным и явно не знает, что можно предложить, я тоже активно думаю над тем, какую альтернативу выбрать. В некоторых порно, которые я успел посмотреть используют слюну, и, в общем-то, можно было бы, но боюсь для первого раза она будет неэффективна. — Слушай, для замены смазки я могу кое-что предложить, но не знаю, понравится ли тебе, — не дожидаясь реакции тянусь к тумбочке у кровати и, открыв верхний ящик, достаю тюбик крема для рук. — Как думаешь, сойдет? Но альтернативу презервативам найти точно не смогу, прости. — Нуу… — неуверенно протягивает староста, — Крем-то сойдет, а насчет презервативов… Не думаю, что если спустишь в меня, то я рожу, поэтому можем без них, и я ничем не болен, можешь не бояться. — Хех, я тоже, но тебе не будет противно? — А почему мне должно быть противно? Это ж ты, а не какой-нибудь насильник, переживу как-нибудь сперму в заднице, — пожимает Тэнэ плечами и выглядит так, словно его действительно это не заботит. Что ж, раз он разрешил без презерватива, на первый раз обойдемся без него. Открываю тюбик крема и выдавливаю немного белой субстанции себе на пальцы. Затем второй рукой беру Кёнига под коленом и приподнимаю его ногу, один палец пристраиваю к колечку мышц и мягко надавливаю, следя за реакцией парня. Тот в замешательстве и смущен одновременно. Конечно для него такие ощущения непривычны, потому и стараюсь сделать все мягко, чтобы болезненных ощущений было по минимуму. Ввожу один палец во всю длину, Тэнэ сейчас расслаблен и спокойно его в себя впустил, но когда в ход пошел второй, он слегка напрягся и дело шло сложнее. — Тебе нужно расслабиться, — тихо говорю я и глажу старосту по бедру. — Да, знаю, — кивает он, шумно выдыхая и все-таки расслабляется. Два пальца двигаются чуть свободнее, стараюсь разводить их в стороны, растягиваю медленно, однако вижу, что этого недостаточно и парню все равно неудобно, а с третьим пальцем так вообще будет больно. Поэтому решаю отвлечь его окончательно и, мягко огладив внутреннюю сторону бедер, беру возбужденный член старосты в руку и вожу ею верх-вниз, большим пальцем надавливаю на головку из которой сочится смазка, размазываю ее вдоль всего ствола и тут же слышу тихий стон, от которого буквально на секунду сносит крышу и я толкаюсь уже тремя пальцами в зад Кёнига чуть сильнее, отчего он уже тихо скулит. — П-прости, очень больно? — Нет, — тяжело дышит парень, — Нет, продолжай, не останавливайся. Киваю и уже более осторожно ввожу в Тэнэ пальцы, тщательно растягиваю и в такт толчкам вожу рукой по его члену. В ответ на это парень сладко постанывает и иногда кусает пальцы, стараясь быть тихим, хотя в этом нет необходимости, мы абсолютно одни. — Тэнэ, тебе не обязательно сдерживаться. — мягко улыбаюсь я, пытаясь убедить парня, что все нормально. Тот убирает руку ото рта и отводит смущенный взгляд. — Да я как-то стремаюсь своих стонов, стыдно пиздец… — бубнит он и выглядит немного хмурым. — Передо мной можешь забыть про такое слово как «стыд», я буквально пихаю в тебя пальцы и тебе не стыдно. — Архг, ладно, давай быстрее уже! — бурчит он и, двинув бедрами, сам насаживается на мои пальцы. Воу, от такого действия заливаюсь краской и нервно сглатываю вязкую слюну, которую едва не пускал на такого развратного старосту. Делаю еще несколько движений пальцами внутри парня и вытаскиваю их. Вроде бы этого должно хватить, я правда надеюсь, что ему будет не так больно и крем оказался хорошей заменой смазки. Расстегиваю ширинку и наконец-то спускаю штаны с бельем, бросаю все на пол и возбужденным членом пристраиваюсь к анусу Тэнэ, осторожно проталкивая головку внутрь. Каких-либо дальнейших действий мне сделать не дают, парень резко отстраняется и взгляд его не то напуганный, не то растерянный. — Прости, слишком быстро? — на вопрос парень отрицательно мотает головой. — Нет, подожди, — во взгляде Кёнига прослеживается интерес, уж не знаю, что он задумал, но главное чтобы не испугался. Следующие действия заставляют меня едва не подавиться воздухом и убедиться, что парень, к счастью, не напуган, а просто решил выбить из меня весь дух. Развернувшись ко мне спиной староста встает в коленно-локтевую позу и выгибает спину, приподнимая бедра. — Хочу так, — спокойно говорит он, но я отчетливо вижу его красное лицо, уши и шею. По красноте я от него недалеко ушел, едва не дрожу от смущения. Кто бы знал, что Тэнэ так может, будто специально решил довести меня до ручки. Нерешительно протягиваю руки и кладу ладони на бедра старосты, развожу его ягодицы в стороны и снова пристраиваю головку члена к анусу. Осторожно толкаюсь и внимательно слежу за реакцией Кёнига, тот спокоен и не сопротивляется, тогда решаю протолкнуться глубже, но тут же чувствую напряжение и давление на член. — Я аккуратно, расслабься. — шепчу я и глажу Тэнэ вдоль позвоночника. Он кивает и старается расслабиться. Давление уменьшается и я вхожу все глубже. Староста, видимо, не выдерживает и тихо скулит. — Больно? — спрашиваю на всякий случай, на что получаю отрицательное мотание головой. — Неприятно, но терпимо, можешь продолжить. — говорит староста и я, облегченно вздохнув, начинаю входить глубже, пока не упираюсь головкой в простату и тут же чувствую давление, а сам староста выгибается и стонет чуть громче. — Ох, блять, нихуя! — выдыхает он упирается лбом в подушку, — Дэм, умоляю, сделай так еще раз! После этих слов парень приподнимается и смотрит на меня. Я понимаю, что он возбужден до предела и мало соображает, потому и не понимает, что если я сейчас начну двигаться, ему будет больно. Выхожу из него почти полностью оставляя внутри только головку, снова беру крем и щедро поливаю им ту часть члена, что снаружи, после чего кладу руки на бедра Тэнэ и толкаюсь в него, входя почти во всю длину. Долго отзыва ждать не приходится, парень стонет и выгибается мне навстречу, я решаюсь войти глубже и снова касаюсь его простаты. Кёниг явно доволен, потому и начинает насаживаться на меня самостоятельно, что ж, это выглядит очень красноречиво, потому разрешаю себе перейти к более активным действиям и наконец толкаюсь в парня грубее. Моя крыша окончательно едет, когда староста выстанывает мое имя и просит, чтобы я ускорился. Нависаю над ним и, упираясь руками по обе стороны от головы парня, отыгрываюсь на нем по полной программе. Пошлые шлепки раздаются по всей комнате, им вразрез звучит звонкий голос старосты, который настолько сладко стонет, что я бы, если бы не знал, что это он, никогда бы не узнал его голоса. Я вообще никогда бы не подумал, что он так может, который раз удивляет меня за один вечер, а что будет дальше? Боюсь представить и в то же время жутко интересно, обязательно изучу моего мальчика со всех сторон. Уже совершенно не сдерживаясь вколачиваю парня в кровать и, позабыв про собственное удовлетворение, просто слушаю голос Тэнэ, особенно будоражит, когда он зовет меня, а я в ответ наклоняюсь и целую его в затылок, иногда прикусывая, то же проделываю с плечами и спиной. Хочу оставить на нем как можно больше своих меток, которые он конечно же спрячет, когда мы пойдем на учебу, но у меня будет достаточно времени налюбоваться им дома да и прямо сейчас. Единственное, что меня сейчас не устраивает — я не вижу его лица, а потому одной рукой хватаю парня за плечо, другой держу за бедро и переворачиваю его на бок, закинув одну ногу себе на плечо. Кёниг поднимает на меня взгляд и я едва не кончаю от этих приоткрытых губ, блестящих от слёз глаз и покрасневших щек. Ему явно не нравится, что я вижу его лицо, потому как он тут же прячет его в ладонях. Такой жест мне кажется милым, но все-таки я надеялся увидеть лицо Тэнэ, когда тот будет кончать, а потому скидываю его ногу со своего плеча, беру за руки и прижимаю запястья к матрасу, начиная снова наращивать темп, вбиваясь грубо и быстро. Староста вскрикивает буквально от каждого толчка, а в следующую секунду сжимает меня настолько сильно, что моей выдержки становится недостаточно и я со стоном кончаю прямо в него. Тэнэ кончает следом и его лицо в этот момент стоило всех стараний: такой возбужденный, смущенный и потерянный, хочется обнять и защитить, что я, в принципе, и делаю, наклоняюсь и обнимаю его, не выходя. Кёниг обнимает меня в ответ и тяжело дышит. — Классно, — произносит он осипшим голосом. — Хех, ага, — киваю и выхожу из него, падая рядом. Оба молча лежим и смотрим в потолок, оба устали и хотим спать, но создается ощущение, что было сказано еще не все, хотя у нас впереди еще куча времени, чтобы все друг другу поведать, а сейчас я просто хочу снова сказать то, что таил в себе. — Я люблю тебя, — говорю я, но ответом мне становится тихое сопение и тепло под боком. Обнимаю парня и прижимаю к себе, накрывая нас обоих одеялом. Что ж, завтра хоть на коленях буду умолять признаться мне еще разочек.