Я не буду, я не буду целовать холодных рук -
В этой осени никто не виноват, не виноват.
Я уехал, я уехал в Петербург,
А приехал в Ленинград.
Санкт-Петербург, конец августа. В конце последнего месяца лета стояла пасмурная погода. Было влажно и заметно прохладно. Осень в Питере тихо сменяет лето. Погода постепенно ухудшается, температура начинает понижаться. Предосенний период часто сопровождается сильными ветрами и дождём. Двухтысячные, что отдавались в голове лишь болью и ломкой в теле — той болью, что приносит удовольствие, вместо страданий и желания выброситься в окно. Но что в Ленинграде, что в Санкт-Петербурге — Нева никогда не меняется, она постоянна, в своём движении. *** — Лиз, а Лиз! Почту проверь! Ничего там не приходило? — Послышался женский голос из соседней комнаты. — Да не пришло ничего там мам, прекрати! Я только вчера проверяла! — Громко ответила девушка. Елизавета Островская — стройная девушка среднего роста, примерно ста шестидесяти семи сантиметров. Она обладала тёмно-шоколадными, слегка вьющимися волосами, остриженными под удлинённое каре, чуть выше плеч, которые она носит по-разному — то распущенными, то заплетёнными в небрежные косички. Первое, что в ней привлекает — глаза, — карие глаза. Обаятельные, остроумные, темпераментные. Хоть и обычного, карего оттенка, но именно этот цвет очень схож с её волосами, красивым изгибом бровей и тёмными ресницами. У Лизы бледноватая шея, выпуклые ключицы, некрупный нос, пухлые губы, миниатюрные, неширокие плечи и ухоженные руки, второй размер бюста. Весила она около пятидесяти килограммов. Фигура у неё очень красивая, талия тонкая, так как долгое время своего детства и в подростковые годы она занималась художественной гимнастикой. Имеет идеальную грацию движений и плавную походку. Вкус одежды весьма обычный. Она любит стиль минимализм. Даже при этом, все вещи на ней смотрелись очень привлекательно. Лиза очень любила пирсинг в ушах. В левом ухе у неё было семь проколов, а в правом — пять, и на все она надевала разнообразные серёжки, а в основные — первые проколы на мочке, чаще всего большие кольца. В музыкальном плане она предпочитала Цоя и «Кино». Ну и прочее: «Агата Кристи», «Наутилус», «Маша и медведи». Даже всякую попсу могла послушать. Меломанка в общем. Характер молодой особы был достаточно прямолинейный. Лиза целеустремлённая, решительная, общительная и дисциплинированная девушка из обычной, среднестатистической семьи. Хотя иногда, может быть полной противоположностью себя: Любит сходить в какой-нибудь клуб, оторваться как говорится. Могла зависать с подружками на разных вечеринках и приходить под утро, но даже это не мешало ей достигать своих целей в учёбе. Мать работала в ресторанчике где-то на Невском проспекте, а отец — капитан корабля, постоянно пропадавший в командировках. Девушка хорошо владела английским языком, очень начитанная, а в школе была отличницей. Не заядлой ботаничкой конечно, но на пятёрки и четвёрки тянула из-за всех сил. Уже заканчивала городской колледж, но выбранная специальность ей никогда не нравилась. Родители настояли на том, чтобы она пошла на факультет педагогических наук. Почти закончив, она совершенно не хотела идти в институт на ту же кафедру, и была заинтересована в сфере фотожурналистики, так как у неё было очень дорогое для души хобби, которое она совмещала с учёбой. Лиза представляла, как фотографирует знаменитостей, моделей, указывая им в какую позу лучше встать, что её приглашали на разные встречи, предлагали писать разные статьи для журналов. Новую фотокамеру, купленную на стипендию носила всегда с собой. А Питер — город красивый, где всегда есть что сфотографировать. Поклонников у неё было не сосчитать, но парни которые за ней ухаживали, её абсолютно не интересовали. У девушки была цель, которую в ближайшее время она хотела достичь, и отвлекаться у неё не было времени. Девчонка всей душой и сердцем грезила поступить в государственный институт в Москве, и ей нисколько не было жалко менять всю свою жизнь ради мечты, и переезжать в незнакомый город ради этого. Она знала, что родительских денег просить не станет, добьётся всего сама, чего бы это не стоило. Тем более, полученную стипендию за три года она копила. *** — Ну проверь ещё раз, вдруг пришло! — Опять крикнула мама. — Ну ладно, ладно. — Промямлила девушка лениво встав с дивана. Она накинула плащ и спустилась на первый этаж, чтобы проверить почтовый ящик. На этот раз письмо было. Молодая особа вернулась в квартиру и отдала его маме. — Ой, как же долго они это письмо прислать не могли… — С облегчением промолвила женщина. Она открыла конверт и начала читать. В письме было сказано про погибшего брата Лизы. — Нет. Всё равно отказали. — Грустно добавила она. — Ладно, Бог с ними. Пусть там хоронят. — Сказала расстроенная мать. Дело в том, что брат девушки погиб на войне в Чечне ещё в девяносто седьмом году. Правильно говорят, война никого не щадит. Олегу было двадцать восемь. Умный, стойкий, крепкий и характером, и волей, и телом. А погиб при весьма глупых обстоятельствах, если можно так выразиться. Накрыл собой неопытного паренька из своего же батальона. Так и взорвался снаряд. Хоронить-то было и нечего. Множество ранений, несравнимых с жизнью. А паренька всё равно потом пристрелили. И так на войне бывает. — Хватит мам. Ну не повлияешь ты никак на это, смирись пожалуйста. — Ну не могу я, не могу, как ты не понимаешь? Сын же всё таки… Как ты так бессердечно можешь говорить Лиз? Он же брат твой. — Уже со слезами на глазах говорила женщина. Может показаться, что Лиза была очень груба, и, возможно, моментами, перегибала палку на эту тему. Всё же у матери погиб ребёнок — это была поистине страшная потеря. Родители не должны переживать своих детей. Но она была реалистом. Воспоминаниями жить тяжело, тем более, когда человека которого вспоминаешь, уже нет в живых. Первое время ей тоже было очень тяжело. Может быть, пока она не смирилась, но, по крайней мере, хотела так думать. — Успокойся. Хватит плакать. Слезами горю не поможешь, знаешь такое выражение? Не поделаешь уже ничего. — Безэмоционально сказала девушка, и ушла в другую комнату ответить на телефонный звонок. — Алё, Лизунчик привет! — Вежливо поздоровалась подруга девушки-София. Они были лучшими подругами детства, такими оставались и до сих пор. Их разлучали только лишь города. София вышла замуж около года назад, и переехала жить в Москву, в квартиру жениха. Связь старались поддерживать часто, болтали, сплетничали. Но по телефону всё равно не то. — Соня, привет, я тебе только позвонить на днях собиралась, — улыбнулась Лиза. — Ну что, как там у тебя дела? — Да нормально всё. У тебя-то как? Как погода в Москве? — Хорошо, всё хорошо. Погодка шепчет, дожди льют. А дома как? — Да и здесь дожди пошли, листья опадают, — шмыгнула она. — Листья жёлтые над городом кружатся… — Пропела Соня, заставив этим подругу хихикать в телефон. — Лизка, я позвонила-то, между прочим, с радостными новостями! — Опомнилась девушка. — Неужели, мальчик или девочка? — Ухмыльнулась кареглазая. — Да ты что! Типун тебе на язык! — Громко промолвила молодая особа, посмеявшись. — Ну так вот, помнишь, я тебе обещала, что мужу удочку закину про тебя? Ну в общем, поговорила я с Вадей, и он сказал, чтобы ты подавала документы. Местечко для тебя там есть. Он уже договорился с руководством, с тобой проведут собеседование, останется только сдать экзамен по базовым предметам, и тебе скажут ответ. А, и ещё передал, что в начале сентября уже вызывать будут, так что собирай вещи, и приезжай скорее! — Поверить не могу. Сонечка, спасибо тебе огромное. Я так об этом мечтала… — Знаю, что мечтала! Вот, я твоя фея. Наконец-то приедешь в Москву, а то, я знаешь, как по тебе соскучилась? — Я по тебе больше! — А вот приедешь, и посмотрим, кто кого крепче обнимет. Тебе-то есть где жить? — Да это не проблема, найду где жить. Соня, спасибо тебе ещё раз, и Вадиму передай огромную благодарность от меня. — Передам милая! Как будешь в Москве, трезвонь меня, встретимся! — Договорились, — улыбнулась девушка. *** Спустя пару недель, досрочно сдав все курсовые, Лиза забрала документы из уже бывшего колледжа, получив диплом об его окончании и переехала в Москву. Девушка поселилась в старой квартире своей тёти, которая жила неподалёку, так как дом должны были снести через полгода, она щедро разрешила жить ей там сколько она хочет и абсолютно бесплатно. Это была хрущёвка почти в центре города, неподалёку от Котельнической набережной. Потом, она планировала снимать квартиру, если у неё получится поступить в институт со стипендией. Матери всё же пришлось смириться с мечтой дочери, и она «благословив» её, отпустила во взрослую жизнь. *** Москва, Красная площадь. Бывший музей Ленина. На часах почти два ночи, но три боевых товарища ещё с Первой Чеченской войны — Данила Багров, Константин Громов и Илья Сетевой часов не наблюдали. Доносилось чоканье гранёных стаканов, перебирание гитарных струн. Молодые, но уже прочувствовавшие весь горький вкус жизни парни, были несказанно рады видеть друг друга спустя долгое время, проверенные своей верностью и преданностью. С начала дембеля молодые люди не виделись почти два года. После окончания войны старались поддерживать связь, но со временем, «разбежались» кто куда. Наконец, они собрались на работе у Ильи, отметить эту долгожданную встречу. Друзья сидели вокруг скромного импровизированного стола в центре зала, с музейными экспонатами повсюду. — Ну что? За пацанов? — Подняв бокал, тихо сказал накаченный и с виду грозный Константин. Выпили не чокаясь. Тот взял кружок колбасы и порезал на несколько долек, приложив к носу горбушку чёрного хлеба, вдохнув бородинский запах. — Почему всё-таки именно нас позвали? — Недоумевал он, поинтересовавшись про предстоящую программу на ТВ-6, куда им поступило приглашение. — Илья, ты по-любому в этом как-то замешан. — Пересев на старенький диван, пробормотал он, обнимая гипсовую голову Ленина. — Да, он-то может, — улыбнулся голубоглазый брюнет, — ты там говорил, что тебе на какой-то емейл письмо пришло. А нам почему не пришло? — Перестав играть на гитаре, он поднял голову на Сетевого. — Даня, ты хотя бы знаешь, как компьютер-то включать? — Ухмыльнулся Илья, иронично посмотрев на друга. — Да какой там. — Засмеялся Багров, тем самым тоже рассмешив товарищей. — Я вообще не понимаю ничего в этих новых технологиях… Да и зачем? — Пожал плечами молодой человек. — Как зачем? Эволюция. — Улыбнулся парень прикуривая сигарету, облокотившись на спинку стула. — Ну ладно, телевидение так телевидение. — Басом сказал Громов, ещё раз налив прозрачного алкоголя по стаканам. Толкнув совместный тост, они снова выпили спирта. — Братцы, а как у кого на личняке-то? Данька, заграбастал ли кого? — Да мне и одному пока нормально, — скрывая едкое смущение ответил он. — Была, но, как-то, несложилось в общем, — задумавшись про неудачный роман со Светой из Петербурга добавил Багров. — Илюх, ну ты-то не расстраивай. — Развёл руками Константин. — У меня тихо, — улыбнувшись уголком рта промолвил Сетевой. — Неуж, за это время никакая не прильнула? — Изумился он, на что в ответ получил только усмешку. — За тобой девчонки толпами бегают, а ты такой, одинокий волк типа. Герой-любовничек нашёлся, — ухмыльнулся Громов, шмыгнув. — Ну ладно, ещё не вечер, господа. — А у тебя у самого-то как? — Поинтересовался Даня. — Да и у меня чё-то худовато. Познакомился тут, на работе, — секретарша Катя… Но, вот не знаю, выйдет ли с ней что-то? — Поживём-увидим, — подмигнул Илья. — Вот это верно, вот это по-нашему. — Засмеялся Костя, ещё раз разлив спирт. Можно подумать, что это было уже лишним, но встреча после долгой дружеской разлуки позволяет. Допив стакан и чуть поморщившись, Илья потёр глаза и снял свитер, оставаясь в рубашке. Подметив, что друзья уже достаточно злоупотребили количеством спирта, и уже были готовы заснуть, но всё же что-то бормотали между собой, молодой человек улыбнулся и вышел на улицу. Посмотрев на наручные часы, Сетевой глубоко вдохнул ещё тёплого, остаточного с лета воздуха, снова прикурив сигарету, переодически делая затяг. Он облокотился на кирпичную стену музея и задумался о своём. Услышав Данину игру на гитаре и завывание Кости в унисон, Илья выдохнул дым, и без колебаний вернулся обратно в здание, подпевая под мотив: И светят фонари давно, ты говоришь: пойдём в кино, А я тебя зову в кабак, конечно. М-м-м восьмиклассница a-a М-м-м… ***