Мармеладные мишки

      — Сэмюэль, — откуда у нее такая стопроцентная уверенность, что он именно Сэмюэль в полном варианте? — Винчестер, свали отсюда, пока я не воспользовалась этим ножом против тебя, потому что я спокойно могу воткнуть его тебе под ребра, если ты продолжишь мельтешить! — Мельтешить… такое говорить про Сэма как-то даже кощунственно, но действительно испугавшаяся Райли несла буквально первое, что приходило ей на ум.       — Ты его даже не знаешь, — напомнил Сэм, как будто бы надеясь еще воззвать к ее благоразумию и здравому смыслу. Райли этими качествами не отличалась.       — Мама была медсестрой. Адам заканчивал медицинский. Я тоже хотела. И мне, честно говоря, как-то плевать на все, когда нужна помощь человеку…       — Архангелу, — исправил ее брат.       — Да хоть самому Сатане…       — Он тоже архангел.       — Короче, Сэм, просто… если я знаю, что могу помочь — я помогаю. А так как я не хочу сидеть, пока вы решаете проблемы, я помогу ему, — закончила Райли наконец. Но прежде, чем приступить к разрезанию зашитого рта, она на всякий случай уточнила: — А… какой именно архангел? Не подумай, я не какая-то архангельская расистка, но Адам родился двадцать девятого сентября, в день архангела Михаила, и одна наша особенно религиозная учительница в школе постоянно повторяла, что он избран самым крутым архангелом, это великая честь, бла-бла-бла и все в таком роде…       Райли уже начинала понимать, что из всех живущих в бункере у Сэма самый широкий эмоциональный диапазон, но перекосило его знатно. Видимо, не только Райли здесь не пылала великой любовью к предводителю небесного воинства, или как его там… Но итоговый ответ Сэма оказался таким, что Райли не отказалась бы от встречи с Михаилом.       — Это Гавриил. Лучше Габриэль.       Райли родилась восьмого апреля тысяча девятьсот девяносто пятого года — в день архангела Гавриила у православных, точнее в первый из дней, потому что второй, вроде как, в июле, и совпадений слишком много для того, чтобы это правда были совпадения.       — Я побуду здесь, — после недолгого молчания оповестил ее Сэм, как бы говоря, что переубедить его будет бесполезно.       — Ладно, — согласилась Райли, потому что, во-первых, она не была на сто процентов уверена, что архангел даст обработать свои раны, значит может понадобиться грубая мужская сила, а во-вторых… с Сэмом в целом спокойнее. — Но лучше не лезь, если что. Просто, я так подумала… этот ваш пафосный дружок сказал, что его пытал какой-то там Асмодей. Я знать не хочу, кто это, но он мужчина… занимает тело мужчины… — Надо разобраться в этом механизме, но позже. — Короче, после пыток, возможно, мужчины будут его… напрягать. Пугать. А у тебя, уж прости, для архангела с поломанной психикой вид явно устрашающий.       — Имеет смысл, — согласился Сэм, протягивая ей нож. Райли коснулась холодной ручки и машинально кивнула в знак благодарности — Сэм тут же отступил ближе к дверям, замирая там молчаливым стражем. Райли глубоко вдохнула, а потом повернулась к Габриэлю.       Одна мамина знакомая говорила, что у детей самое страшное — когда они не смотрят родителям в глаза. Яркий признак того, что ребенок сломан настолько, что вряд ли получится его починить. Сейчас ситуация была другая, потому что архангела ребенком смог бы назвать только Бог, но от того, как Габриэль смотрел в никуда, Райли передернуло. Она подошла ближе — реакции не было. Еще ближе — все еще спокойно. Тогда Райли села рядом с ним, оставляя при этом дистанцию, и спросила, впервые чувствуя себя такой глупой:       — Ты меня, наверное, знаешь, да?       Потому что слишком много совпадений, связанных с Габриэлем. Она родилась в, грубо говоря, его день. Она воскресла из мертвых и слышала, как кто-то пытается кричать с закрытым ртом. И тут же появляется измученный архангел Габриэль с, черт возьми, зашитым ртом!       — Это ты меня вернул, да? — еле слышно спросила Райли, не осознавая даже в полной мере, с кем говорит. Хотя… опять же, с кем еще говорить в свой второй день рождения, как не с сыном Божьим? Или как там еще красиво называют архангелов… В принципе, самая подходящая компания для сегодня.       Габриэль наконец-то посмотрел на нее, но… лучше бы не смотрел. От его взгляда Райли с трудом удержалась от крика, потому что… странно видеть у бессмертного, всесильного, небесного существа такие пустые глаза. Испуганные. Шальное предположение Райли оправдалось — Габриэль не ждал от нее угрозы, но Асмодей этот явно был искусным садистом.       А потом архангел вдруг кивнул, и единственное, что смогла выдавить из себя Райли — шокированное «ой». Она планировала получить ответы на волнующие ее вопросы немного позже, да и не в таких обстоятельствах. Зато в жизни появилась хотя бы минимальная определенность, но… к черту. Райли все еще не была уверена, что будет с небожителями, если их сосуд буквально развалится на части, но сейчас, смотря на эти сшитые губы, она абсолютно точно не хотела устраивать эксперименты.       Только… вот зачем? Зачем вернул… и как? Райли нервно усмехнулась, а потом, снова не подумав, призналась:       — Я все еще понятия не имею, что это за… — ура, она хотя бы раз вовремя прикусила язык! — тот, кого нельзя называть, но теперь я буду мечтать, как тыкаю его ножиком под ребра. Я уверена, что это паршивая идея, но… я воскресла сколько, часа четыре назад? А до этого меня съели. Кажется, я имею полное право на такие сумасшедшие идеи.       Говоря все, что приходило на ум, она подбиралась к архангелу ближе. Все еще очень странное чувство. Райли была далека от религии, и все ее представления об архангелах ограничивались очень обрывочными знаниями и словами той самой учительницы. Но когда говоришь «архангел», ты даже чисто рефлекторно представляешь себе… силу. Такую, что все снесет на своем пути. Смотря сейчас на Габриэля, Райли могла думать только о том, что с ним нужно было делать, чтобы довести до такого состояния, и что с ним было бы, если бы мужик в черном костюмчике не привел его в бункер.       И самое главное… за что? И, опять же, зачем? От последнего слова начинала болеть голова — слишком многих поступков Райли сегодня не понимала. Конечно, маловероятно, что архангелы добровольно сдаются каким-то ублюдкам, да и, вроде как, их немного же, но… просто попался под руку? Его и удержать еще надо было… если не был ослаблен и так. Райли покосилась на Сэма — сегодня он от ее кучи вопросов не отвяжется.       — Так. — Райли хотела сначала коснуться его руки, но остановила себя буквально за секунду до. — Я сейчас попробую разрезать эти… нити… — А у самой-то от мысли, что она сейчас может случайно его порезать или еще что, сердце чуть ли не останаливается снова. Райли не любила причинять боль кому-то, даже если она вынужденная — при лечении как раз. С Габриэлем же это все было… особенно сильно. — В общем… я буду очень осторожно. Не бойся. Но если вдруг захочется меня сжечь… — Нервно-нервно-нервно. — Короче, я буду осторожна. Правда-правда. — И Райли все-таки коснулась его руки, сама не зная, кого успокаивает. Это даже не прикосновение в полной мере было — просто пальцами едва-едва ощутила чужое тепло и засохшую кровь, но все равно — душу согрело, что не отшатнулся.       Они, в теории, как-то… связаны, наверное? Вряд ли воскрешение — случайность. Наверное. В любом случае, Габриэль Райли нравился, и ей было чисто по-человечески его жалко. Так что… надо будет как-то налаживать контакт. Тем более, Райли тут единственная девушка. И немного понимает в медицине. Кто, если не она, должна сейчас ему помогать, да?       И это сложно, вообще-то. Нож у Сэма был заточен очень круто. Райли готова была поклясться, что при желании таким можно себе пальцы отрезать. Было бы только это желание, да… а появиться оно могло лишь у Райли. И это все тоже странно, потому что Райли предполагала, что работа охотника на нечисть не оставляет тебе много свободного времени, чтобы, например, заточить себе нож. Сразу представился Сэм в окружении все тех же вурдалаков, но уже с отрубленными головами. Стоит такой, головой до потолка достает и пафосно затачивает нож. Для идеального образа не хватает черных солнцезащитных очков. Ночью. А что? С таким здоровяком в главной роли боевики пошли бы на ура.       — Один раз, на устном экзамене, я забыла ответ на вопрос, который готовила. Серьезно, перекати-поле в голове. — Другая мамина знакомая, к счастью, не медик, говорила, что разговоры самой с собой — первый признак шизофрении. Но у Райли-то слушатели были, хоть и… молчаливые. Райли просто чувствовала, что должна говорить. — Зато я вспомнила другую тему. По другому предмету даже. И я начала так уверенно рассказывать, что никто ничего не понял, но «отлично» поставили. Так что считаю, что нести бред в напряженных ситуациях — мой конек.       Первый стежок лопнул с показавшимся Райли оглушительным треском. За ним последовал второй, и потом Райли подцепила этот шнур, вытаскивая порезанную часть. Пальцы были перепачканы в архангельской крови, и маму Райли точно парализовало бы от этого, какая у нее тут антисанитария, но оставалось только надеяться, что архангел не может умереть от заражения крови у сосуда. Даже если может, наверное, это глупо… Говорить больше Райли не стала, решив полностью сосредоточиться на работе. Все равно болтать бесполезно. Как тут вообще можно быть спокойной?       Сэм ушел ненадолго, а вернувшись, положил рядом с Райли аптечку. Одного взгляда хватило, чтобы оценить — это был очень, очень походный вариант. На языке так и вертелся вопрос, как с такой аптечкой и такой работой Сэм и Дин вообще еще живы. Ангелы помогают?       Хах. Странно как-то. Ангелам, как оказалось, иногда тоже нужна помощь.       — Ну, вот и все, — ободряюще улыбнулась Райли. Плюсы в данной ситуации искать было сложно, но она, если честно, порадовалась, что этот Асмодей не оказался швеей — все стежки были сделаны на достаточно большом расстоянии друг от друга, поэтому их было немного. Райли невольно задержала взгляд на губах Габриэля, понимая, что ее познания в медицине все-таки не настолько глубоки, но при этом от желания помочь становится почти дурно. — А теперь… ты позволишь? — уточнила Райли, кивком указав на аптечку.       Реакции не последовало — ни физической, ни словесной. Райли посмотрела на Сэма, и в его глазах увидела тот же тихий ужас, что, вероятно, был и у нее. Она не имела понятия, кто такой чертов Асмодей, но понимала, что чтобы довести не-человека до такого состояния нужно быть… очень «талантливым». По спине пробежал холодок. Подумалось вдруг, что этот ублюдок вряд ли не заметит, что у него прямо из-под носа украли архангела. Оставалось надеяться, что замысловатые знаки на стенах в бункере — действительно хорошая защита.       — Прости заранее, но придется, — сама не зная, зачем, заметила Райли. — Я постараюсь аккуратно. Так будет лучше… Гейб. — И да, она не знала, можно ли сокращать имена ангелов, но Дин и Сэм звали Кастиэля Касом, а это Гейб прозвучало так правильно, что…       Черт.

***

      Потом Габриэль перешел в руки Сэма и Каса. Райли была против, но Сэм вытащил ее из комнаты почти силой, уверяя в том, что сегодня она больше всех нуждается в отдыхе. Райли посмеялась. Она вспомнила просто, как Сэм, уча «Адама» стрелять, сказал, что когда ты Винчестер, о покое можешь забыть в принципе. Сейчас Райли была согласна с этой фразой.       Она долго-долго мыла руки, словно пытаясь снять с них кожу. Крови было много, а это Райли обработала только открытые участки. Казалось, что металлический запах был всюду, им пропахли ее волосы, одежда… Кас обмолвился, что окончательно Гейб может исцелиться только сам, но при условии его состояния на это может уйти много времени. Очень много времени.       Где-то рядом Дин что-то очень бурно обсуждал с этим Кетчем. Райли с большим трудом заставила себя выключить воду и прекратить попытки снять с себя кожу.       Раньше ее главной проблемой была учеба. Хотелось продолжить семейное дело, ну, медициной заняться. Еще Райли успешно клевала мозг Адаму насчет того, что ему надо бы найти девушку. Да. Какое-то время назад она была такой… обычной. А сейчас? Архангелы, воскрешения, вурдалаки, параллельные миры…       Райли смотрела на свои руки, и ее вдруг как по голове ударили. Она умерла незадолго до своего шестнадцатилетия. Но… Райли сейчас другая. Зеркало искать долго. Лицо другое. В конце концов, черт… грудь выросла! Черт. Неловко-то как.       Райли казалось, что она вернулась такой же, какой и была, но по факту нет. Ну, целая воскресла, а не по кусочкам, это да. По факту, она вернулась уже… восемь лет прошло?.. двадцатитрехлетней девушкой. Двадцать три. Адаму было бы двадцать восемь. Черт. У нее украли восемь лет жизни. Восемь! Райли замерла, переваривая эту информацию — мозг отчаянно вопил о перегрузе, а потом пробурчала себе под нос:       — И даже первого поцелуя не было…       И даже без нормального выпускного, потому что говорила-то она Сэму про выпускной из младшей школы. Какой отстой, если честно. Лучшие годы жизни, в ходе которых люди влюбляются, находят новых друзей, женятся, творят разные глупости, Райли Миллиган провела в могиле, пожираемая червями…       Стоп. Она даже не в курсе была, хоронили ли ее Дин и Сэм. Может, ну, кремировали? Было бы неплохо, да и, наверное, логично. Вряд ли после пожирания вурдалаком от Райли оставалось много чего для нормального захоронения.       Дин и этот их Кетч перешли на мгновение на повышенные тона, а потом затихли так же резко, как начали скандалить. Райли вспомнила, что Кетч показывал братьям флакон с какой-то светящейся штукой, и по глазам Сэма и Дина было понятно, что эта штука им очень нужна. Черт… а если это та самая благодать? А если теория с тем, что кто-то может выкачать благодать архангела, вколоть себе и стать босом финального уровня, на самом деле правда? Райли видела на шее Гейба следы от уколов, да и флакон, который принес Кетч, был похож на тот, с помощью которого можно было бы сделать себе инъекцию. И получается… Асмодей не просто сделал из архангела игрушку для битья. Асмодей сделал из него свою дойную корову.       — Райли?       От неожиданности она вздрогнула и чуть не подскочила на месте, но это был всего лишь Сэм. Сэм, который почему-то все еще пытается спасти всех и помочь всем. Или у него так чувство вины проявляется?       — Ты в порядке? — спросил он.       — Меня воскресил архангел, которого я только что пыталась зашить и вообще привести в порядок, мне кажется, что я вся пропахла его кровью, а еще я понятия не имею, что здесь делаю, плюс я только сейчас осознала, что мне двадцать три теперь, а лучшие годы жизни я провела мертвой… ой, забыла, я тут вспомнила, что этот ваш Асмодей вряд ли оставит Гейба в покое, а демоны — это последнее, чего не хватало, чтобы добить мою нервную систему окончательно! Хотя вот она, кстати, как раз и не воскресла, однако…       Райли нервно хохотнула, обнимая себя за плечи, и продолжила быстрее, чем Сэм успел открыть рот:       — Но это фигня, Сэм. Нет, серьезно, если ты сейчас начнешь испытывать чувство вины или просить у меня прощения за то, в чем ты не виноват, я вспомню твои же уроки самообороны и ударю тебя. Очень сильно! — Сэм чуть улыбнулся в ответ. У него, надо сказать, чувства такта по отношению к противоположному полу явно больше, чем у Дина. — Лучше скажи, что там с Гейбом? Не вижу на твоем лице ни намека на хотя бы немного хорошие новости.       — Благодать, которую принес Кетч, должна помочь ему, но…       — Но он не хочет ее принимать. Ожидаемо, — вздохнула Райли. — Больше всего не люблю, когда приходится вот так ждать. И вроде почти все сделали, а вроде… отстойное такое чувство. Ладно. Лучше расскажи мне о нем. Просто… он, вроде как, вернул меня к жизни, так что хочется узнать хотя бы что-нибудь.       Райли видела, как Сэма невольно передернуло от ее просьбы. Понятно, кажется, общение с Габриэлем у них началось… не лучшим образом.       — Впервые мы встретились, когда Габриэль решил побыть голосом совести для некоторых людей, — все-таки начал Сэм. — Профессор, соблазняющий студенток, умер от призрака молодой девушки, одного шутника похитили инопланетяне, парню, проводившему опыты над животными, отгрыз руку крокодил… И я не знаю, что еще выдала бы его фантазия, если бы Дин в итоге его не убил.       — А… эм… — Райли задумалась ненадолго, а потом усмехнулась. — Я так понимаю, умереть в вашем мире, ну, сверхъестественном мире, нормально никто не может, да?       Сэм кивнул, опуская глаза. Райли его не понимала. Чувствует себя виноватым из-за того, что не предупредил вовремя о вурдалаках? Переживает? Что-то скрывает, какую-то страшную тайну? Но какую? Факт оставался фактом — в отличие от Дина, Сэм буквально не отходил от единокровной сестры, но было понятно, что ему очень, очень, очень неловко.       — То есть изначально вы не знали, что он архангел, — заключила Райли в итоге.       — Мы думали, что он один из фокусников, — подтвердил Сэм. — Полубоги, которые любят подшучивать над людьми. Только их юмор очень… специфический. — Понятно. Значит была какая-то неудачная шутка. А может быть, даже и не одна.       Общий образ потихоньку складывался, и Райли поежилась — тот Габриэль, которого она видела сейчас, никак не вязался с образом шутника, о котором рассказывал Сэм. Крокодил, отгрызший руку горе-экспериментатору над животными… Нет, конечно, убивать людей — плохо. Плохо и очень плохо, Райли, как человек съеденный, в этом толк знала. Но… если человек виноват, то как-то даже и осуждать не хочется. Или хочется? Дурацкое чувство. Непонятное.       — Тебе бы отдохнуть, — подметил Сэм. — Комната рядом с Габриэлем свободна.       — Спасибо, — улыбнулась Райли, только сейчас понимая, что обосновываться в комнате ей было просто не с чем. У нее, черт возьми, из одежды-то только то, в чем она умерла, плюс куртка Дина, которой он пока не хватился. Блеск. — Но… заглянем сначала к Дину и Кетчу?       Сэм снова кивнул. Райли, вообще-то, хотела посмотреть, насколько серьезные повреждения у их второго гостя — сходу-то она заметила только рассеченную бровь. А там между делом можно и выяснить, о чем они так бурно ругались с Дином…       — Пополнение в рядах Винчестеров? — иронично поинтересовался Кетч, едва только они с Сэмом зашли. Райли предпочла сделать вид, что не обратила внимание на то, как он чересчур заинтересованно на нее посмотрел. — Похожи. Немного.       — Я буквально сегодня родилась, так что… — усмехнулась Райли. — Помощь нужна?       — Меня не в первый раз избивают, — отмахнулся Кетч. — Но, вынужден признать, что принц Ада делает это впервые.       Интересно, а через сколько она будет так же спокойно об этом всем говорить? Райли тоже позволила себе немного попялиться на нового знакомого. Не сказать, что он был в ее вкусе, но отрицать, что харизма от него перла бешеная. И да, что-то подсказывало Райли, что первое впечатление типичного плохого парня в крутом костюме было ошибочным. Если делить мир на черное и белое, то Кетч, скорее всего, относился к серому.       — Райли, — на всякий случай представилась она. — И я буду очень недовольна, если вдруг окажется, что на самом деле тебя не просто избили и ты решишь здесь случайно умереть. Просто говорю.       — Кетч, — усмехнулся он в ответ. — Со мной все в порядке. Но я был бы не против умереть на твоих руках, Райли.       — Мне тебя сразу пристрелить или подождать, пока мы пройдем через портал? — вдруг язвительно поинтересовался Дин. Это что, инстинкты старшего брата все-таки работают?       Стоп. Портал. В параллельный мир, значит. Спасать их мать и того Джека. Оу…       Глядя на изменившегося в лице Сэма, на Дина, который явно был настроен слишком серьезно, на Кетча, который просто задолбался, Райли приняла самое верное с ее точки зрения стратегическое решение — валить, пока здесь не началась Третья мировая война.       Идя обратно, она не встретила Кастиэля. Возможно, он в какой-то другой комнате. Или куда-нибудь телепортировался — ангелы, наверное, умеют. Или еще с Гейбом… Райли замерла перед дверью комнаты, где они его оставили. Рука в нерешительности зависла над ручкой. Черт. Райли ведь хотела еще сказать Кетчу спасибо за то, что он привел Гейба сюда. Он ведь, скорее всего, и себя подставил. Рискованное предприятие, так-то.       Впрочем… к черту.       Райли резко открыла дверь и вошла в комнату. Кастиэля там не было, зато был забившийся в угол Габриэль, которого она даже не сразу заметила из-за того, что его почти полностью закрывал комод. В порыве чувств Райли метнулась к нему с дурацким желанием обнять, но остановилась, увидев в глазах архангела искренний ужас. Черт. Ну конечно. После долгих пыток Райли тоже вряд ли бы поверила в то, что все в один момент стало замечательно и хорошо и что происходящее — не попытка мозга спрятаться от ужасающей реальности. Черт, у архангелов вообще такое может быть?.. Сэм был прав, она же совсем ничего о нем не знает…       — Прости. Это я. Райли. Я… не подумала, как обычно, — виновато пробормотала Райли, садясь на кровать — вроде и дистанцию держала, но все равно была достаточно близко к нему. — Черт… знаешь, вот ты меня вернул, и теперь мне хочется тебе помочь, а я понятия не имею, как. — Она даже не понимала, слушает и слышит ли он ее. В первый раз кивнул, но… вдруг случайность? Может ли у архангела от боли повредиться рассудок? — Дурацкое такое чувство… Прости, что я такая бесполезная. Прости.       А вдруг ее воскрешение как раз и было способом уйти от реальности и пыток? Люди в моменты отчаяния выдумывают себе идеальные миры. А вдруг и у Габриэля произошел какой-нибудь случайный всплеск благодати, ну и…       — Сэм, ну и Кас, говорят, что все сейчас зависит только от тебя. И я точно не могу об этом просить, но… — Райли неловко засмеялась, покачав головой. Как глупо. — Черт, прости за эти пафосные речи. Я буквально сегодня переродилась. Имею право, наверное?       Показалось, или в его глазах появилось чуть больше осознанности, чем до этого? Может быть, понял, что это реальность? Реальность… наверное, у архангела, который создавал иллюзорных призраков и крокодилов, должна быть самая точная чуйка на то, что реально, а что — бред. Или крокодил и призрак тоже были вполне себе правдивыми? Черт.       — Я запуталась, если честно. Вроде как, я с семьей, но мы с Сэмом и Дином знали друг друга буквально день, и единственное, что нас связывает — один отец. Вроде как, я воскресла и должна радоваться, но я не знаю, что мне нужно делать, и совсем ничего не понимаю. Но… в общем, я не знаю, как это случилось. И «спасибо» за воскрешение говорить, вроде как, неприлично даже. Так что… я не успокоюсь, пока ты не оправишься от всего этого и не провернешь со мной какой-нибудь фокус. Если что, я очень боюсь собак! Даже этих… чихуахуа.       Черт, она определенно сейчас слишком сомнительным образом пыталась отвлечь его от мыслей о пытках.       — Если что, я буду в соседней комнате. Вряд ли смогу уснуть сегодня, да и вообще когда-нибудь, так что готова побыть самым отстойным собеседником с самыми тупыми историями, — со смешком произнесла Райли, вставая. От желания все-таки его обнять все еще было трудно удержаться, но Райли осекла себя. Пока не время, наверное… — Доброй… доброй ночи, Гейб. Я буду рядом.       Как только он оправится от пережитых пыток, Райли обязательно расспросит его обо всем — зачем воскресил, как воскресил, почему именно ее… а потом обязательно обнимет, просто потому, что хочется. Просто потому, что так нужно. Как только Гейб оправится от пережитых пыток, Райли от него не отвяжется, пока не наобнимает вдоволь, потому что обычные объятья — это иногда как спасательный круг для утопающего…       И как только он оправится и снова станет собой, Райли обязательно выпросит хотя бы один фокус.