Мармеладные мишки

      Итак, первое приятное открытие — она жива. Ну, либо просто в очередной раз удачно вернулась из мертвых, так и не побывав толком в Раю, но факт оставался фактом. Второе, не менее приятное — судя по тому, что в комнате было очень светло, а она как раз очень любила солнце, в бункере либо прорубили окна, либо она все-таки не в бункере. Райли довольно потянулась… ощущая какую-то подозрительную легкость во всем теле. Как будто она сладко проспала как минимум день. Но… черт, это и в обычной жизни было труднореализуемо, а сейчас, когда окружение Райли состояло из двух охотников, архангела, ангела и кучки демонов — тем более. Она улыбнулась сама себе… а потом память услужливо напомнила о том, что все-таки было перед тем, как Райли отключилась.       Асмодей. Жаль, самой придушить не получилось. Внезапно вспыхнувший в бункере красный свет. Кто так делает вообще? Так же еще страшнее становится! Другие демоны — по черным глазам и неописуемой наглости понятно. Взятый у Сэма в последний момент нож и полное непонимание, что делать, потому что боец из Райли был не самый опытный. Влажный хруст, кровь на белоснежной штанине Асмодея — подпортила костюмчик, который явно обошелся ему в приличную сумму. Вряд ли у него в Аду есть персональная швея. Ах да, еще полет в стену… тяжелый удар в лицо… черт, да не похоже это все на условия для хорошего сна!       Потолок белый. Точно, не в бункере уже — там потолки были… вот тут память на мелкие детали подвела — в общем, какого-то другого цвета. Сэм решил уйти из их убежища, раз оно уже и так скомпрометировано? Да нет, бред, туда же вернутся Дин и Кетч из мира Апокалипсиса. Вот они удивились бы, телепортировавшись обратно в пустой бункер, и это еще если они вернутся…       Черт, Гейб!       — Не думай так громко, конфетка, — раздался где-то рядом больно довольный и слишком знакомый голос. — Ты единственная, кто сейчас в меня верит, так что я все прекрасно слышу.       И вот он, собственной персоной, в кресле сидит. Приоделся даже — надо сказать, что белая рубашка на нем смотрелась намного лучше, чем перепачканная его же кровью тюремная одежда. Приподнявшись на локтях, Райли задумчиво рассматривала архангела. Он не только приоделся, но и в целом выглядеть стал лучше — ни единого шрама, ни единого синяка, ни единой царапинки… как будто и не было вовсе никакого заключения у Асмодея. Как будто бы то, каким Райли увидела его впервые — это просто дурной кошмар.       — Благодать восстановилась? — рассеянно поинтересовалась Райли, чуть улыбнувшись.       — Нет, совсем нет. Но сжечь Асмодея, сбежать из бункера вдвоем и подлатать тебя хватило. — Выражение про ангельский голосок после появления в ее жизни Габриэля заиграло новыми красками. Райли улыбнулась, больше на автомате, если честно, потому что пока не могла осознать в полной мере произошедшее, и… грация никогда не была ее сильной стороной. Ноги запутались в одеяле, она чуть не упала с кровати, но все-таки доковыляла до Габриэля и обняла его.       — А крылья покажешь? — как ни в чем не бывало поинтересовалась Райли, потому что помнила, вроде бы, их шелест, перед тем как отключиться. У мозга от воспоминаний сейчас случился сбой системы — у нее должно было болеть все тело, но чувствовала себя Райли превосходно, и это сбивало с толку с непривычки. Как-то ее хрупкое и имеющее склонность подводить в самый неподходящий момент тело не привыкло к такому.       — Если очень хорошо попросишь, конфетка.       Просить она, конечно, в ближайшее время не собиралась точно — ему явно нужно восстановиться. Особенно после хорошей прожарки Асмодея… Райли обреченно вздохнула — ну конечно, самое интересное она пропустила, находясь в отключке. Надо будет потом поинтересоваться, сможет ли Гейб каким-нибудь образом устроить ей повтор этого невероятно радующего душу зрелища. А что? Асмодей получил по заслугам, и это не могло не доставлять удовольствие. Тем более, Райли и сама немного поучаствовала в этом, что приятно… кстати, нож, который дал ей Сэм, видимо остался в бункере. А жаль — неплохое было бы оружие.       — Кстати, где мы? — уточнила Райли, отстранившись, хотя ей не очень-то хотелось этого делать. — И, более волнующее меня… зачем мы тут? — То есть… примерные мотивы побега Габриэля были ей понятны. После пыток Асмодея последнее, чего ему хотелось — это помогать Дину и Сэму с их проблемами, которых у тех в избытке. Райли это понимала — не все обязаны быть безрассудными героями и бежать спасать всех и рисковать собой по первому зову друзей. Но вот зачем он забрал ее с собой? Еще и исцелил, тратя, без преувеличений и какой-то иронии, драгоценную благодать, а травмы-то явно были совсем не пустяковые — джентльменом, чтоб ему подольше гнить на каком-нибудь адском дне, Асмодей не был. Просто… зачем?       — О. — Габриэль определенно выглядел так, как будто в полной мере задумался об этом только сейчас. Правда через секунду он уже расплылся в ехидной улыбочке и бодро сказал: — Выглядишь растроенной. Могу сейчас же вернуть тебя обратно… — И демонстративно поднял руку, чтобы щелкнуть пальцами. Райли с видом не менее невозмутимым опустила ее обратно.       — Еще чего, — проворчала она. — Не пойми меня неправильно, мне нравятся мои последние живые родственники, — прозвучало особенно иронично, — но, во-первых, я не хочу, чтобы ты тратил благодать на то, чтобы переносить меня туда-сюда, и во-вторых… — вот тут она не смогла сдержать улыбки, — зачем-то же ты меня все-таки с собой забрал, так что выкладывай какую-нибудь более-менее убедительную причину, меня сейчас, в принципе, устроит почти любая.       — Мне нужен был идейный вдохновитель, — тут же выдал архангел. Прозвучало… бесконечно очаровательно. Можно сказать, что Райли уже чувствовала у Габриэля определенный стиль.       — Типа Прекрасной Дамы? — чуть нахмурившись, поинтересовалась Райли, смутно припоминая материал с уроков литературы. Или дело было все-таки на истории?..       — Типа Прекрасной Дамы, — подтвердил Гейб.       — И мне буквально нужно делать… — вот тут память подкинула нужное воспоминание сразу же — они с девчонками с класса тогда все томно вздыхали, мечтая, чтобы сейчас было так же, как в Средневековье при рыцарях, и еще сетуя на то, что все мальчики в классе дураки, — ничего?       — Рад, что мы друг друга поняли, конфетка, — как ни в чем не бывало отозвался Габриэль, вставая. Райли изогнула бровь так иронично, как только была способна. — И раз уж ты очнулась, я намерен привести первую часть своего плана в действие, не скучай! — И, щелкнув пальцами, он все-таки исчез… оставляя после себя на кровати здоровую, до верху набитую банку мармеладных мишек.       — Болван, — совсем не убедительно проворчала Райли — мармелад был единственным, чем можно было задобрить ее, между прочим, вполне справедливую злость.

***

      Итак, как оказалось, с ролью Прекрасной Дамы справляться было гораздо проще, чем ожидалось… потому что да, Райли делала абсолютно ничего.       — Ты кого-то ищешь, — как бы между делом сказала она. Обычно Габриэль исчезал вечером и появлялся только ближе к утру — ей весьма паршиво спалось после стычки с Асмодеем… третий день пошел, а адреналин, видимо, до сих пор не отпускал. — И, судя по тому, что ты тратишь на это благодать, дело серьезное. Не хочешь рассказать? — Райли чуть улыбнулась, вновь заталкивая руку в постоянно пополняющуюся банку с мармеладом, и непринужденно добавила: — Я хороший слушатель.       — О-о-о нет, конфетка. Такое не обсуждают, — протянул Габриэль в ответ. По телевизору шел какой-то очень древний ситком, и Райли почти была уверена, что архангел только изображает глубокую заинтересованность. Что-то его абсолютно точно беспокоило.       — Но ты на взводе, а еще я не уверена, что в хорошем физическом состоянии, чтобы совершать подвиги, — продолжила Райли, стараясь делать тон таким, чтобы и самой не выдать своего волнения. Хотя она уже поняла, что Габриэль, несмотря на то, что активно поддерживал образ шутника даже после Асмодея, был очень неплохим психологом. Эмпатом? В общем… хорошая актриса из нее все равно получалась через раз. — Так что… может, поделишься? Хотя бы маленьким кусочком информации. Совсем-совсем маленьким.       Подсознательно Райли ждала от него какой-нибудь шутки, хотя и понимала, что повод для нее не самый подходящий. В ответ прозвучало лишь:       — Я не командный игрок, Райли.       — Я тоже, наверное, — пожала плечами она. — По правде говоря, мне кажется, что сработалась бы я только с Адамом, мы всегда были хорошей командой… — Если бы Адама не сожрал гулль, а она не жила бы с ним все это время в одном доме, не сразу заметив подвох. — Ну и что? Если это, ну… дело, с которым ты должен справиться один, я не буду лезть. Если все-таки нужна помощь — помогу, чем смогу. Мне в любом случае будет приятно знать, что с тобой все хорошо.       Он не ответил сразу. Райли и не торопила — она тоже попыталась изобразить искреннюю заинтересованность в ситкоме, а еще взялась сортировать мармелад, отделяя клубничный от остальных, потому что клубничный — фаворит. Ситком был откровенно бестолковый, так что в итоге Райли полностью сосредоточилась на мармеладе и уже собралась начать вытаскивать лимонный, который был у нее на втором месте, когда Габриэль наконец туманно сказал:       — Это моя вендетта.       Больше ничего насчет своих исчезновений он не сказал, и Райли снова не стала спрашивать. Только подумала, что интересно было бы посмотреть, каким Габриэль был до того, как попал в плен к Асмодею… когда он еще не был сломленным.       После этого разговора Райли перестала задавать вопросы. Вместо этого она стала аккуратно смотреть за Габриэлем — не ранен ли, не выглядит ли опять так, как будто только после плена, твердо ли стоит на ногах. Райли понимала, что не имеет никакого права останавливать его, пытаться как-то переубедить или заставить отказаться от идеи таинственной вендетты, но… серьезно, знать, что с ним все более-менее в порядке, было приятно, потому что они… потому что они связаны.       Но тревожные симптомы появились буквально через два дня. Тогда Габриэль объявился часов в пять утра, ничего не сказал и с грохотом рухнул на диван. Райли сползла с кровати, присела рядом и осторожно коснулась его плеча. Архангел не отреагировал, глаза были закрыты… и не сразу до Райли дошло, что он спит — та самая степень усталости, когда ты только и можешь, что добраться до кровати и отключиться. Девушка улыбнулась, достала из шкафа плед, укрыла им Габриэля… и только потом по позвоночнику пробежал холодок, напоминая о неестественности происходящего. Они были вдвоем почти неделю, и ни разу за все это время Гейб при ней не спал. Да и Кастиэль в таком замечен не был, хоть с ним Райли жила меньше… Будить архангела она не стала. Он сам подорвался сразу, как рассвело — взъерошенный, растерянный и даже немного напуганный.       — Ты спал, — сказала так и не уснувшая Райли.       — Спал?! — переспросил Габриэль, и по тону его стало понятно, что дела плохи. Однако от уточнений и объяснений он снова воздержался. Райли стала спать еще хуже. Еще никогда, черт возьми — хотя она и обещала себе не вспоминать старшего брата Габриэля при нем, — ее так не волновал чужой сон, хотя и сном это в полной мере назвать нельзя было — он просто стал периодически отключаться. Как будто сели батарейки. Проблема в том, что батарейка и правда была на последнем издыхании, но ее хозяин не давал ей возможности нормально зарядиться, не жалея себя, и Райли только тихо злилась, хотя ей и казалось, что Габриэль в курсе ее мыслей.       Просто… ну кто она ему? Правильно — никто. То есть… абсолютно случайно воскрешенная девушка, которую он не хочет отпускать от себя. Иногда Райли думала, что она даже понимает причину — она познакомилась с Габриэлем совсем недавно, она не знала, каким он был раньше, а Дин, Сэм, Кас знали, и Гейб не мог соответствовать привычному для них образу, а жалости он не хотел. Но и в одиночестве быть, хоть и называл себя не командным игроком, не собирался. Райли в этом плане была удобной.       Но этого все еще недостаточно, чтобы пытаться переубедить архангела, так что Райли только кусала губы и надеялась — не молилась, а то странно как-то, — что с Габриэлем все будет хорошо.       Потом он очень странно косился на пиццу, которую заказала Райли. Райли правда хотела поделиться — отказался. Она слишком мало знала об ангелах, но понимала — с Габриэлем что-то происходило, и это что-то его совсем не радовало. Ее тоже.       Но периодические отключения из жизни и внезапный интерес к еде были еще мелочами. Самое веселье началось как раз на седьмой день.       Сначала ей показалось, что за дверью кто-то перешептывается, но Райли убедила себя в том, что это у кого-то из соседей работает телевизор. Потом поняла, что ей не показалось. Райли насторожилась. Габриэль стряс с нее обещание не открывать никому без его присутствия, а еще плюсом то, что он кого-то искал, чтобы отомстить… какая-то опасность все-таки была. И сейчас — такое предположение напрашивалось само собой — эта самая опасность как раз стояла под дверью.       Первой шальной мыслью было залезть под кровать — как в детстве. Но… к слову сказать, гулль тогда утащил ее мать именно под кровать… Потом Райли подумала, что надо быстро найти какое-нибудь оружие — ну, под кроватью ее найдут, места в номере не так много, так что перевернуть его можно быстро, особенно если за этим ты сюда и пришел, а так она хотя бы попытается отбиться. Выбор пал на стул, но Райли даже не успела к нему подойти… потому что дверь, черт возьми, вынесли.       И на пороге оказались больно знакомые лица.       — А если бы я была голая?! — возмутилась Райли, пожалев, что все-таки не взяла стул. Так бы и огрела обоих… ладно, до Сэма все равно бы не допрыгнула. И зачем он таким высоким родился?       — А с какого бы хрена тебе быть голой?! — в тон ей поинтересовался Дин, первым опуская пистолет. Сэм, немного погодя, последовал примеру брата. На кого они тут вообще собрались охотиться с пистолетами-то, а?! Райли не была уверена, что на архангелов действуют пули, но… черт возьми, желание взять стул росло в геометрической прогрессии. Братья воспринимались сейчас какими-то… чужими. Она не понимала даже в полной мере, почему так злится. Просто злилась. Почти что вторжение в личное пространство.       — А ты в душ, например, тоже в одежде ходишь? — иронично парировала Райли, скрестив руки на груди. Тем более, кстати, она как раз думала об этом, но тут пришли очень неожиданные гости. Точнее сказать, ввалились, и Райли порадовалась, что из соседних номеров, видимо, все выехали — грохот от выбитой двери явно заставил бы ничего не подозревающих людей недоумевать.       — Я туда обычно один хожу… — проворчал Дин, оглядываясь и, кажется, удостоверяясь, что в номере больше никого. Райли сначала его словесного выпада не поняла вообще, а когда дошло, мрачно улыбнулась и прошипела:       — Дин Винчестер, советую не показывать свой сучий характер в присутствии своей сводной сестры, которая только что собиралась огреть вас обоих стулом. Предупреждать не учили?       Сэм, как брат благоразумный, открыл было рот, чтобы предотвратить назревающий между ними конфликт, но Дин оказался быстрее и выдал:       — О, прости, сестренка, что тебя похитил из-под нашего носа архангел, и мы понятия не имели, в порядке ты или нет!       — Ты-то, смотрю, больше всех переживал… — проворчала Райли, но тон смягчила. Ладно, несмотря на то, что какой-то глубокой брато-сестринской связи между ними еще не возникло — хотя зачатки уже имелись, — Дин все-таки волновался. По-своему, но волновался, а ей, как девушке умной, нужно было бы проявить хотя бы минимальную эмпатию. — Даже не хочу знать, сколько вариантов, включающих сексуальное рабство, ты уже успел придумать… нет, серьезно, Дин, просто молчи. — А еще, признаться, она даже не могла сходу придумать, что такого злодейского с ней мог сделать Гейб. — Залетайте. Если как-нибудь поставите дверь на место, возможно, даже поделюсь мармеладом.       Забавно, но с дверью они справились быстро — явно не в первый раз этим занимались. Наблюдая за работой братьев, Райли, почти что успокоившись и честно сдержавшись от парочки дурных шуток, как бы между делом обронила:       — Рада, что ты вернулся, Дин.       В конце концов, это правда круто, что он вернулся целым и невредимым, но явно более нервным, чем до этого. На языке еще вертелся вопрос про Кетча — остался он в бункере или взбешенный Дин уже прострелил ему голову, но Райли решила оставить выяснение судьбы Кетча на потом. Желательно, когда они будут находиться в более мирной обстановке и вести себя спокойнее.       — Ну и где твой пернатый, сестренка? — с нарочитой бодростью спросил Дин, отряхивая руки.       — Понятия не имею, — отозвалась Райли, пожав плечами. Сэм чуть удивленно поднял бровь — Райли отзеркалила его движение, действительно не понимая, почему это «твой пернатый» должно было ее как-то задеть. Дина все равно не переубедишь, а с Гейбом они… подружились? — Гейб чем-то занят. Мне не рассказывает. Но… — они же не первый год знают Кастиэля, да и явно в небожителях понимают больше, чем сама Райли, — ребят, ангелы едят? Спят?       — Только если собираются откинуться в ближайшее время, — с присущей только ему тактичностью ответил Дин. Райли казалось, что она сохранила невозмутимость и даже сделала вид, что совсем не хочет пустить в дело стул. Только, видимо, получилось так себе, потому что в глазах Сэма мелькнуло беспокойство. Что, неужели она после таких «прекрасных» новостей выглядела настолько паршиво? Отстой.       — Райли…       — То есть, благодати у нас все еще нет, — как бы случайно выдал Дин. И только тут картинка наконец складывается — и почему они с оружием, и зачем они вообще искали Габриэля… не из-за братских чувств, к сожалению. Райли выругалась сквозь зубы, шагнула к Дину, занесла руку — он поймал. Вторую тоже удержал, но сжал сильнее. Райли едва удержалась, чтобы не плюнуть ему в лицо.       — Его столько лет пытал Асмодей, выкачивал благодать, буквально лишал того, кем он является, и вы притащились за тем же самым?! — прошипела Райли, смотря Дину в глаза. Он был… так цинично спокоен. Хотя цинизм этот был не таким уж и однозначным. Дин Винчестер готов был сделать ради семьи все, рискуя другим.       — Сэмми предлагал договориться, — просто сказал Дин. Райли закусила щеку изнутри. Придурок. Господи, какие же они оба придурки!       — Дин, отпусти ее, — тихо попросил Сэм. Дин отпустил. Райли отошла, села на кровать. Молчала недолго, переваривая услышанное… и понимая, что для нее тут все вполне однозначно.       — Проваливайте. К счастью, Габриэль не последний живой архангел, я ведь права?       — О, нет, сестренка, — покачал головой Дин. — Я и шагу отсюда не сделаю, пока у меня не будет гарантии, что я спасу маму и Джека.       И Райли вдруг так захотелось… уколоть его побольнее. Просто она, вообще-то, этого Джека даже ни разу не видела. Просто Мэри Винчестер для Райли, по факту, никто. Ну, даже не так — желание отомстить за Мэри не дало Адаму и Райли нормального отца… Райли так отчаянно хотелось задеть его побольнее! Но Райли не сказала ни слова. Напомнила сама себе про то, что она Габриэлю ни какая-нибудь девушка или жена, что не может она ничего за него решать… Но сейчас это кажется даже правильным.       — Нельзя так, — наконец сказала Райли.       — Есть предложения получше? — иронично уточнил Дин. Теперь понятно, чего он такой нервный. — Рафаила разнес Кас, Михаил остался в Клетке, а гребанный Сатана пропал со всех радаров. Габриэль — наш последний шанс.       — Ты мне только что сам сказал, что если ангел спит и ест — это очень плохо! — взвизгнула Райли, понимая теперь, что вот она — настоящая причина ее повышенной агрессии к братьям, к которым она до этого была вполне расположена. Страх обрел реальную форму. Если там целый мир, вряд ли при открытии портала они сразу найдут Мэри и Джека. Следовательно, портал нужно держать достаточно долго — значит и благодати нужно много, а у Гейба батарейки скоро уйдут в серьезный минус.       Райли перевела взгляд на продолжающую пополняться саму по себе банку с мармеладом, часто-часто моргая. Дин неловко покашлял, невпопад выдал, что сходит за кофе, и вышел. Райли усмехнулась. Дин, на самом деле, и в половину не такая бесчувственная сволочь, какой бы, наверное, хотел быть.       Но у Дина семья — Мэри, Сэм, Кас и, видимо, этот Джек — всегда будет на первом месте. Райли ему вроде как тоже сестра, но… вспомнилось, как отчаянно Дин хотел доказать, что они с Адамом лжецы. Дурацкий ком в горле грозил все-таки стать не менее дурацкими слезами.       — Райли, посмотри на меня.       Сэм даже на корточках выше ее минимум на голову. Райли на него посмотрела, да — лицо Сэма расплывалось от слез.       — Вы, два одержимых друг другом придурка, вы всегда будете друг у друга. — Знал бы он, каких трудов ей сейчас стоило строить понятные предложения и чтобы голос при этом не дрожал. — А еще у вас есть Мэри, Кас, Джек этот, а я все еще не понимаю толком, кто он. А у меня никого, Сэм, понимаешь? Брось, я не впишусь в ваш дуэт спасителей мира, я уже это поняла! — И вот тут ее попытки в самообладание уже потерпели полный крах. — У меня нет никого, кроме сломленного архангела, который кормит меня мармеладками, которому я по каким-то причинам нужна… У меня нет никого, кроме Гейба, а тут заявляетесь вы и собираетесь сделать то, что, возможно, его убьет, а вы не можете гарантировать обратное. Как ты думаешь, Сэм, я должна быть в восторге?       — Райли…       — Сэм, только не надо мне сейчас говорить, что все будет хорошо! — Потому что она уже достаточно пожила — и даже успела умереть — для того, чтобы понимать, что хорошо ничего не бывает. Особенно у Винчестеров.       — Нет, Райли. — Сэм неуверенно улыбнулся. — Я хотел сказать, что ты Винчестер. Наша сестра. А мы своих не бросаем, и мы сделаем все, чтобы все закончилось хорошо, правда.       Их обоих иногда хочется придушить. Дина — за то, что он иногда невероятная задница. Сэма — за то, что он иногда такой хороший, что аж зубы сводит. Райли вытерла слезы, криво усмехнулась и хрипло, но весьма решительно сказала:       — Только если он сам согласится, понял?       — Конечно.       — И если он откажется, ты возьмешь Дина, и вы тут же уедете искать какого-нибудь другого архангела!       — Конечно.       — А если согласится, то только под моим контролем!       — Да, Райли, — мягко закончил Сэм. Райли кивнула, чувствуя себя определенно более спокойно, чем до этого. Мелькнула мысль, что неплохо было бы извиниться перед обоими братьями, но… ладно, это им будет маленькая месть за вынесенную дверь и за то, что решили объявиться без предупреждения, еще и с оружием. — Ты прости за вопрос, но…       — Если я скажу, что он мне очень нравится, тебе не полегчает, — улыбнулась Райли. — А я скажу.       Говорить что-то, когда это уже факт, оказывается, очень просто. Сэм хотел тоже что-то ответить, и, возможно, у них бы сейчас официально случился первый милый брато-сестринский разговор, но дверь — с ноги потому что — с грохотом открылась. Но в этот раз Райли, собственно, уже и не злилась. Дину просто не очень удобно было открывать дверь нормально, таща на себе Габриэля, на боку которого стремительно разрасталось кровавое пятно.