Кэтлин Келли — подруга Рэма Суинни, состоит в команде поддержки. Между прочим, самая умная среди чирлидеров — это как быть самой некрасивой моделью среди остальных.
Кэтлин не была отъявленной стервой. Нет, не была. Она просто семнадцатилетняя девушка, которая вела себя как все остальные: смеялась, пила, плевала на учёбу (да её всё равно бы не выперли из школы, даже если бы она завалила к чёрту все экзамены, чтобы там не говорила Соейр; Кэт слишком важное звено, без которого сольётся Рэм Суинни) и жила в своё удовольствие. Да, она могла обозвать Марту Дансток «самосвалом», но кто этого не делал? В Вестербурге легче подчиниться порыву ветра, чем лететь против него. Такими порывами, кстати, были Хэзер, Хэзер и Хэзер. Святая (демоническая, если честно) троица, не дающая жизни остальным. Вот, кто был теми ещё стервами. Ладно-ладно, у каждого есть свои грешки. Может быть, Кэтлин нужно было быть чуть мягче с Мартой, может быть. Но, скажите, кто бы стал терпеть то, что на вашего друга пускает слюни какая-то толстуха? Так вот, Келли была не из таких терпил. До сих пор перед глазами у неё смехотворное лицо Самосвалки, противоестественно вытянувшееся, когда Кэтлин вырвала у неё из рук скомканную записку. Пробежавшись глазами по строчкам, она засмеялась. Нелепость! Чтобы Рэм такое написал? Да только в дурном сне! Или в хорошем для Дансток… Хорошо, возможно, она смеялась слишком долго и громко. Возможно, ей не следовало передавать это письмецо Рэму… Но он ведь тоже смеялся, все смеялись! Все, все, все! Ну, кроме Марты и, пожалуй, Вероники Сойер. Интересно, это она подделала записку? Весьма бездарно. Рэм писал не так. У её друга почерк всегда был резким, чуть ли не разрывающим страницы, так он всегда давил на ручку, из-за чего оставались характерные следы. Кэтлин узнала бы почерк Рэма из миллиардов других, потому что видела его каждый день с начальных классов, когда они только-только учились писать. –А чего ты ожидала, Вероника? Самым нормальным исходом в этой ситуации было то, что произошло, — противно усмехнулась Хэзер Чендлер, приложив палец к губам. — Они точно не встречаются? — неуверенно и расстроенно спросила Вероника, поправляя волосы. — Нет, не встречается. Но Кэтлин — крайне ревнивая сучка, — рассмеялась Хэзер, — и она никогда не отдаст кому-то Рэма на постоянное пользование. Мне кажется, что, когда они станут старше, Кэтлин и тогда его от себя не отпустит. Замуж за него не выйдет, но при себе оставит. Возможно, Хэзер была права. Но, какая уже разница? Всё было сделано и ничего не переменить. Возможно, ей следовало прекратить издевательства над Мартой. Возможно, ей следовало сказать, что Вероника не спала с Рэмом. Возможно, возможно, возможно. Но что сделано, то сделано. О чём сожалеть? Джейсон Дин — тот самый мудак, который ударил Рэма в столовой. И Вероника Сойер — объект шуток Суинни с подносом. А! И ещё недавней сплетни про интимный вечер. Ха-ха! Кто же мог предположить, что именно они встретятся Кэтлин и Рэму в этом чудном парке? Правильно, никто. Не самая приятная компания для хорошего вечера. Надо же было Рэму позвать её прогуляться именно сегодня. Даже очки заставил надеть… Когда прогремел выстрел, Кетлин почувствовала, как у неё замерло сердце. Она зажала уши и не смогла ничего сказать, голос, и так ставший тоньше, чем у мыши, потонул в этом шуме. Келли почувствовала, как в горле появился ком. Руки затряслись. Начало тянуть назад, ища опору в деревьях. — Рэм! — подбежав к мёртвому (нет, нет, нет, он не мог) другу, воскликнула Кэт, падая на колени. — Рэм, пожалуйста… нет, ты не… ты не… Не трогай его! — ударив опустившуюся рядом Веронику по рукам, крикнула Кэтлин. — Как ты можешь только касаться его после того, что сделал твой «дружок»? — выплюнула она со всей злобой, самым омерзительным тоном, с самым злым выражением лица. — Рэм… Рэм, ты не можешь меня тут оставить… Слезливая мелодрама, воплощённая в жизнь. Фу, — сказала бы она в любой другой момент, и Рэм бы посмеялся над этим. Ха, Рэм бы… Рэм бы посмеялся… Они были знакомы, казалось бы, сотни лет. И это было почти предсказуемо: их отцы были школьными лучшими друзьями и соседями, потом поступили в один и тот же колледж, устроились на работу и чуть ли не договорились о том, чтобы поженить детей. Не получилось: ни Рэм, ни Кэт не любили друг друга так. Они всегда были друзьями, братом и сестрой. Кэтлин рыдала, стряхивая с его подранной куртки пыль. Какие-то несчастные ветки яблони… Какие-то глупые ветки… Рэм морщился от боли, но пытался ей улыбнуться. — Зачем ты туда полез? — протянула она, стукнув ногой по земле. — А если перелом? Зачем тебе эти ветки? — Хотел подарить тебе, — улыбнулся лучший друг, заставляя Кэт покраснеть. — Дурак, — просто ответила она, — мог ведь просто принести цветы. Быть нердом в школе неприятно. Каждый пытается задеть, каждый пытается подколоть, каждый пытается опрокинуть тебя и встать на твоё место, а потом каждый пытается тобой воспользоваться. Да, ботанам никогда не везло. Ха-ха. Ха. Хм. Жуть. Но что такого в том, что она просто любит учиться? Неужели узнавать что-то новое на занятиях не круто? — Почему ты так оглядываешься? — спросил Рэм, остановив её у входа в столовую. (Оглядывается? Ха. Высока вероятность, что многие странные личность просто захотят задрать нерду юбку, чтобы просто посмеяться над этим. Стоит ли говорить Рэму — вот более важный вопрос.) — Ничего, — попробовала она соврать, — просто некоторая тревожность, просто некоторая тревожность. (Жалко, что ты со мной не в одной группе по химии, ха.) — Чудачка, — фыркнул друг, обнимая её одной рукой и ведя к их столику. — Мне-то можешь рассказать. Марк Биверс — тот самый придурок, который задрал ей юбку на уроках химии перед всем классом, выставив на посмешище. Рэм разбил ему нос и выбил зуб после занятий прямо на глазах Кэт. А Марк всё равно продолжал, находясь в кабинете директора, утверждать, что он просто неудачно упал. — Эй! Хэзер МакНамара, улыбаясь, подсаживается к ней. Кэтлин приподнимает бровь и старается не засмеяться. Что ей здесь нужно? — Ты же подруга Рэма? Кэт, он рассказывал о тебе постоянно, — продолжает она улыбаться. — Я капитан чирлидеров, ну ты знаешь скорее всего, дорогуша. И я решила, что подойдёшь. Ты хороша в спорте и у тебя классная фигура. Подумай об этом! Кэт не успевает и слово сказать. Хорошая фигура? Чирлидер? Кэтлин поменялась в старшей школе. Серая мышка, нерд в очках, который всегда таскается с одним из самых красивых парней класса, стала другой за лето. Если хочешь быть популярной, то тебе вовсе не нужны гениальные мозги и тебя не будут красить очки от близорукости. В первый день девятого класса Кэтлин закинула их в один из карманов портфеля, а потом вовсе убрала их на полку, надевая только дома во время чтения, но не на улицу — репутация прежде всего. Глупые наряды — в мусор, заколки дурацких цветов — туда же, волосы — отрастить, мозги — отключить, очки — выкинуть, умные словечки из лексикона (чёрт!) — исключить. Стать чирлидером — сделано. Послать учёбу нахер. Глотнуть рома с колой. Задирать гиков и прочих уродов.Выстрел.