Prejudices

      Пробуждение оказалось не из самых приятных: ужасающий холод пробирал до костей, выкручивая суставы наизнанку, пальцы ног едва касались прохладного пола, спина же обильно кровоточила. Кровь, стекая по ногам прямо на каменный пол, оставляла подо мной темные багровые лужи, а руки, раскинутые в сторону, были прикреплены к толстым ржавым цепям, раздирающим запястье в мясо. Некогда красивое платье мотками изодранной ткани едва прикрывали ноги. Я подняла тяжёлую голову, с трудом разлепив веки: каждое движение отдавалось невыносимой болью во всем теле. Когда глаза привыкли к темноте, я смогла осмотреться. Меня окружали лишь каменные серые стены, смоченные липкой влагой, и грязный, покрытый красными разводами пол. С неровного потолка раздражительно капала вода, отбивая чёткую нудную дробь. Я попыталась пошевелить конечностями, но повешенная в воздухе, лишь звякнула цепями, быстро отказываясь от этой затеи. Облизнув пересохшие губы, я не сразу заметила беловолосого мужчину в углу, что удачно слился со стенами. — Уокер, — скрипучий голос, заставил меня вздохнуть, сильнее повиснув на цепях.       Слипшиеся волосы, грязными нитями прикрывали лицо мешая обзору, хотя я отчётливо ощущала зловещую ауру мужчины, импульсами исходившую от его долговязой фигуры. — Твои крылья оказались весьма красивым акскссуаром над моим камином.       Вот она причина непривычной лёгкости за спиной и невыносимой боли между лопатками. Словно сотня маленьких жучков роились под склизкой раной, разрывая маленьким жалом гниющую плоть.       Будто в доказательство своих слов Игвэ достал из длинного рукава мантии золотисто — серое перо и подошёл вплотную ко мне, касаясь носа кончиком бывших крыльев. — Месть подаётся в холодном виде, — он злобно схватил меня за подбородок, с отвращением надавив на скулы, заставляя широко раскрыть рот. — Может быть вырвать твой язык и отправить посылкой матери?       Чувствуя как от меня утекает сознание, я заставила себя проговорить, еле шевеля пересохшими губами: — Ей плевать на меня, — в голосе слышалась отчетливая скорбь, ведь я знала о правдивости своих слов. — Можете отправить мою голову насаженную на вертеле, мама никак не отреагирует. — О, нет, — руки Игвэ переместились на шею. — Товару нельзя пропадать, я и так слишком сильно рискнул, отрезав твои крылья. — От тебя могут отказаться, — он поиграл моими волосами.       Ускользающее сознание мешало сосредоточиться на его речи: мужчина наслаждаясь моими мучениями, решил раскрыть все карты, активно жестикулируя руками в воздухе, не сводя с меня взгляда бешенных белесых глаз. Однако сейчас я мечтала, чтобы издевательства поскорей закончились: не чувствуя конечностей и страдая от резких болей между лопатками я стала подозревать, что на рваные отверстия, где раньше были крылья, нанесли специальный яд, замедляющий регенерацию. — Заметив тебя в лагере, я понял, что мне наконец улыбнулась удача и я смогу насладиться победой! — Игвэ с наслаждением натянул цепи, поднимая мои руки еще выше. Послышался характерный хруст, вслед за которым перед глазами появилась яркая вспышка: я почувствовала, как плечевой сустав вывернулся, встав в неправильное положение. — Шепфа! Кажется я увлекся! — садист опустил цепи, заставив меня снова обессиленно повиснуть в воздухе. — Ничего, фигурка и личико у тебя то, что надо. Выгодный товар.       Намеками, Игвэ подчеркнул последнюю фразу. Отбросив сомнения, я стала понимать, что ждет меня впереди. — Что вы собираетесь делать? — не различая собственного голоса, я запоздало произнесла, от усталости прикрыв глаза. — Вскоре за тобой придут, ведь тебя купил местный «Отшельник», имеющий вес в запретных землях, — на его узком безжизненном лице расцвела отвратительная ухмылка.       Внизу живота скрутился тугой ком, подпитываемый отвращением. Ади мельком рассказал мне кто такие «Отшельники», и по его словам их большая часть присоединилась к Мальбонте. Неужели Малю надоели игры в кошки — мышки и таким извращенным способом он решил избавиться от надоедливой «Непризнанной», ведь теперь у него имелись пленники посолидней? Нет, Мальбонте не мог так поступить со мной. Я верю, что часть его светлой души ценит меня, и, если полукровка решит избавиться от глупой Вики Уокер, то выберет не такой искажённый способ. Все дело в матери. — Что мама сделала вам? — собравши волю в кулак, я посмотрела на мужчину с застывшими эмоциями отвращения на бледном лице. — Ребекка Уокер всегда шла по головам ради достижения своих целей. Кричала на каждом углу, что у меня имелась связь с демоницей. — Она подставила вас? — Нет, она рассказала чистую правду, нашептав на ушко главному советника о нашем романе. Меня тут же лишили крыльев и изгнали в запретные земли, а Агнесс казнили. Только никто не знал, что тогда она была беременна.       С трудом я подняла голову, чтобы посмотреть мужчине в глаза, горевшими лютой ненавистью. Оказывается я совсем не знала собственную мать, готовую идти по головам ради достижения возвышенных целей. Сколько судеб она угробила ради собственной выгоды. Сильная женщина, достойная восхищения, сказали бы сторонники ее хитросплетенного плана, однако дергая за ниточки, мама выложила себе тропу из сломанных жизней. Нет, я не сторонница подобных методов.       Игвэ замолчал, все еще презрительно оглядывая меня. — Наш ребёнок был чудом, но небеса клеймили его проклятием Мальбонте. Полудемон, полуангел — так говорили в Элизиуме, когда отрубили Агнесс голову.       Он с ненавистью отпустил цепи, заставляя меня грузно упасть на пол, отбивая последние здоровые участки тела. Застонав, я прикрыла глаза, надеясь унять ноющую тяжесть в конечностях. На языке появился солоноватый привкус ржавчины. — Я оставлю тебя на некоторое время, — послышались громкие шаги, неистовым битом отдающими в голову. — Вскоре начнётся подготовка. Я немного увлекся и прислуге придётся постараться, чтобы привести тебя в приличный вид.       Я вздрогнула, когда за ним захлопнулась дверь. Продолжая обессиленно валяться на полу, который сейчас казался таким удобным, я прикрыла веки, желая, чтобы последние месяцы жизни оказались ночным кошмаром. Я сейчас нахожусь дома, где нет ни ангелов, ни демонов, а сказ о Мальбонте всего лишь страшилка на ночь. Однако очевидная реальность, заставила меня опомниться. Слегка приподнявшись на локтях, я подергала цепи. Они звонко лязгнули, упав на пол. Бесполезно. Куда же делась та внезапная сила, что толкнула обычную Непризнанную лишить Сатану жизни? Видели бы меня со стороны. Беспомощная тушка, распластавшаяся на земле, вздрагивающая от новой порции боли. — Вики, — тихий шёпот резко ворвался в сознание подобно электрическому удару.       Приняв голос за слуховые галлюцинации, я опустила голову обратно на руки, прикрывая глаза. Но голос настойчиво звал меня. — Вики! — резкий вздох и я почувствовала тяжесть в груди, словно невидимая ладонь неистово сжала сердце. — Вики, где ты?       Чужая тоска просачивалась под кожу, мешая здраво мыслить. Кто — то отчаянно звал меня по имени, пытаясь докричаться и этот зов сопровождался плотной дымкой, которая просачивалась сквозь каменные блоки, устилавшими пол. Я вытянула руку, попытавшись разогнать белесый туман. Но конечность угодила в непроглядную пелену, которая клубами поднималась выше. — Помоги, Маль — бон — тэ, — стараясь удержаться в сознании я взывала к голосу, который казался таким родным. — Помоги мне! — закричала я, что есть мочи, дернувшись вперед, но ржавые оковы врезались в шею, повалив меня обратно на землю.       Я схватилась за ошейник, раздирая подушечки пальцев и ломая ногти. Передавив шею, я двигалась вперед, не обращая внимания на слезы и удушающий запах гнили. Ощущая только неистовую злобу Мальбонте, я знала, что он ищет меня, сметая все на своем пути. Его первобытная мощь придавала силы бороться. Бороться против теней, вырывающихся из тумана, хватая меня за волосы и прижимая к сырому камню, пытаясь раздавить, превращая в безжизненную плоть. — Кха… Кха, — из груди вырывались болезненные всхлипы, сопровождаемые хрипом.       Чернеющие руки с длинными крючковатыми пальцами, добрались до меня, впиваясь в кожу, оставляя глубокие борозды, моментально покрывающиеся коркой. Хватая мои руки и ноги, они тянулись в стороны, намереваясь разорвать тело пополам. Скользкая холодная ладонь неприятно прошлась по спине и остановилась между лопатками, где раньше торчали крылья. Впиваясь пальцами в рану, конечность глубоко вошла в спину, вызывая невыносимую боль. — Хватит! — я закричала в не силах больше терпеть издевательства. — Лучше уничтожьте меня!       Отовсюду раздался издевательский смех, наказывая меня пуще прежнего. Руки безжизненно повисли вдоль тела. Я перестала бороться, позволяя теням рвать меня на куски, ощущая каждой клеточкой тела колкие удары, сопровождаемые новыми порциями боли. Внезапно на голову легло что — то теплое, успокаивающие. На контрасте с живодерами, тепло исходящее из чужеродного тела благоприятной негой растеклось по телу, неся за собой долгожданное облегчение. Маленькая ладонь ласково провела по волосам. — Мы же дали друг другу обещание, — я испуганно вскинула голову, встречаясь взглядом с малышом. — Ты мой друг и я не дам тебя в обиду.       Мальчик выпрямился, расправив крылья он резко махнул ими, порывами ветра отгоняя плотный туман обратно в щели. Извиваясь, худющие конечности соскользнули с меня, падая на землю. Они вспыхнули ярким пламенем, превращаясь в чешуйки пепла. Полными надежды глазами я смотрела на маленького спасителя, который сел передо мной на колени. Разведя руки в сторону, Мальбонте обхватил меня, прижимая к себе уже крепкими объятиями, не принадлежащими ребенку. Попав в кольцо его рук, я смогла вздохнуть спокойно, почувствовав себя в безопасности. — Я найду тебя, — он отстранился, отскочив назад. — Пожалуйста дождись. — Нет! — отчаянно закричала я, протягивая к Мальбонте ладони. — Не бросай меня!       Его фигура подернулась рябью, окончательно исчезая из поля зрения. В этот самый момент скрипучие двери отворились и в камеру вошел грузный мужчина с седеющими волосами и редеющей макушкой, облаченный в черную мантию, больше напоминавшую бесформенный мешок. — Ох! — воскликнул он. — Игвэ не обманул меня. Ты правда красавица. Я пришел немного раньше, не мог удержаться.       Догадываясь о своей дальнейшей судьбе по плотоядному взгляду незнакомца, я испуганно забилась в угол, поджимая колени в груди насколько позволяли цепи. — Красотка, — он оскалил зубы, потянувшись ко мне. — Совсем как мать.       Меня парализовало от страха, когда негодяй обхватил мои колени пальцами — сосисками, разведя ноги в стороны. Чувствуя отвращения я ударила его по мясистому лицу, оставляя глубокие царапины на щеке. Дернув головой, мужчина громко рассмеялся. — Твое сопротивление сильнее раззадоривает мой пыл, — с уголков рта потекла слюна, вязкой субстанцией падая ко мне на колени.       Швырнув меня на пол уродец спустил штаны и попытался навалиться сверху, но выгнувшись повис в воздухе безжизненной трухой. Из отвратительного рта хлынула бордовая кровь, а глаза закатились вверх. Из горла раздались хлюпающие звуки и мужчина обмяк. Я пригляделась и увидела, что из его груди торчат пальцы. — Я разорву тебя на куски, — за его спиной стоял злой, как сама смерть Мальбонте.       Черные глаза горели яростным огнем, готовым сжечь все на своем пути. Полудемон схватил полуживого насильника за голову и с рыком потянул вверх, отделяя ее от толстой шеи. Отшвырнув его от себя, Мальбонте не раздумывая бросился ко мне. — Прости, что так долго, Вики, — шептал он, целуя мое заплаканное лицо.       Не веря своим глазам, я цеплялась за его одежду, пытаясь спрятаться от внешнего мира, зная, что под защитой врага мне ничего не угрожает. Я боялась, что его образ окажется очередной иллюзией, что Мальбонте снова растворится в воздухе, оставляя меня наедине со своими страхами. Но его горячие и проникновенные поцелуи доказывали обратное. Он здесь рядом со мной, голыми руками срывает цепи и подхватывает меня на руки. — Нет, — я обхватила его шею, рыдая навзрыд. — Тише, маленькая. Тише, девочка, — горячие губы скользнули по щеке, стирая слезы, коснулись век и спустились вниз, остановившись на губах. — Мне страшно, — я плотнее прижалась к нему, целуя в шею. — Все кончено. Никто не тронет тебя пока я жив, — не смея сомневаться в словах мужчины, я сомкнула веки, наслаждаясь теплом его тела.       Пока нити судьбы скрепляют нас незримой связью, мне нечего боятся. За тысячелетия существования Маль не знал банальной ласки и добра, поэтому ощетинился на целый мир, который считал его монстром. Но я обязана показать ему все краски жизни, пока Мальбонте полностью не откроется мне.       Полудемон расправил огромные крылья, рывком вылетая из камеры. Оказавшись снаружи я старалась не смотреть на свежие трупы, что оставлял за собой мужчина, я не обращала внимание на удушающий запах гари и крики жертв, что горели заживо под натиском яростной стихии. Я прижималась к чудовищу, зная, что он мое единственное спасение. Он поднялся высоко в небо, унося меня прочь из зловещего места, что зовется запретными землями. Проклятые когда — то Шепфой.